Особенности тоталитаризма как разновидности политического режима

Какова же природа  возникновения и развития тоталитаризма? И в этом вопросе также существует разнообразие мнений ученых-политологов, которые называют в качестве предпосылок  различные политические, экономические и социальные причины, а также исторические процессы.

По мнению Э. Ги тоталитаризм появляется на свет не в результате выборов (демократия) или политического кризиса и следующего за ним переворота (авторитаризм), а в результате всеохватывающего социального, экономического и политического кризиса [16, с.192]. Важнейшее измерение этого кризиса - международное. "Первая мировая война явилась тем международным фактором, без которого не было бы большевистской революции, - справедливо писал в свое время немецкий историк Ф. Боркенау, - точно также мировой экономический кризис стал тем международным фактором, без которого не было бы немецкой революции" [18, c. 410 – 433].

Результатом такого всеохватного общественного кризиса оказывается  массовая мобилизация населения вокруг политических сил экстремистской ориентации, призывающих к скорому и радикальному разрешению накопившихся в обществе противоречий. Такая мобилизация в конечном счете становится одним из решающих факторов прихода - чаще всего в результате революции (Россия, Иран) - этих сил к власти.

Джон Кин в своей  книге «Демократия и гражданское  общество» предпосылкой к формированию тотального режима называет усиление парламентаризма. Под нарастающим давлением сил, борющихся за расширение демократии, бюрократические структуры государства, в ответ на требования общества, начинают поглощать гражданское общество. Классическое либеральное разделение государства и гражданского общества разрушается и заменяется тотальным государством [19, c. 262 – 265].

«Тоталитарный синдром», по словам западногерманского политолога X. Арендт, это присущая европейцам с XVIII в. реакция на индивидуализм. Иными словами, это побочный эффект западноевропейской системы ценностей, в соответствии с которой «образ жизни и мировоззрение, полностью сориентированные или на успех, или на поражение индивида в безжалостной конкуренции», обусловили взгляд на гражданскую ответственность как на «пустую трату времени и сил» [18, c. 412].

Отдельные элементы тоталитарной системы исторически обнаруживаются во многих типах диктатур. Так, в восточных деспотиях можно было видеть жесткость правления и абсолютный авторитет владыки, в средневековых государствах Европы требования церкви придерживаться одних и тех же верований от рождения до смерти и т.д.

А. И. Соловьев считает, что  в целостном виде все то, что  органично присуще этому политическому  порядку, проявилось только в определенный исторический период. Как самостоятельные  и качественно целостные тоталитарные политические системы исторически  сформировались из соответствующих диктаторских режимов, которые искусственно выстроили однотипные юридические, социальные и экономические отношения. Он также относит к основным причинам возникновения тоталитарного режима системный кризис.

Общими отличительными чертами такого рода кризисов являются:

1. депрессия и утрата населением социальных ориентиров;
2. экономический упадок;
3. резкое социальное расслоение;
4. распространение нищеты, преступности и т.п. 

В сочетании с наличием мощных пластов патриархальной психологии, культом сильного государства; деятельностью хорошо организованных партий с их железной дисциплиной и крайне амбициозными лидерами, а также распространением остро конфронтационных идеологических доктрин и некоторых других факторов указанные характерные особенности кризисов способствовали тому, что эти общества и встали на путь создания тоталитарных систем.

Источниками формирования тоталитарной системы власти А. И. Соловьев называет широкие слои маргиналов, численность  которых в кризисное время  была крайне высокой, а зависимость от политики властей исключительно сильной; и громадный управленческий аппарат государства, бюрократия, чиновничество, служившее своеобразным «приводным ремнем» политики правящих кругов, служившие источником распространения уравнительно-распределительных отношений, настроений пренебрежения к богатству, разжигания социальной ненависти к зажиточным, более удачливым слоям населения. Свою роль в распространении подобных социальных стандартов и предрассудков сыграли и определенные слои интеллектуалов (интеллигенции), которые систематизировали эти народные идеи, превратив их в морально-этическую систему, оправдывающую эти традиции и придавшую им дополнительный общественный резонанс и значение [11, c. 257].

Основой режима Ханна Арендт считала официальную идеологию, которая заявляла о своей способности объяснить все аспекты человеческой деятельности. По её мнению, идеология становилась связующим звеном между отдельными людьми и делала их беззащитными перед государством, в том числе, перед произволом диктатора.

Тоталитарные движения возможны везде, где имеются массы, по той или иной причине приобретшие  вкус к политической организации. Массы  держит вместе не сознание общих интересов, и у них нет той отчетливой классовой структурированности, которая выражается в определенных, ограниченных и достижимых целях.

Под термином «массы»  Арендт понимает людей, которых невозможно объединить в единую группу исходя из общности интересов [18, с. 415].

Ханна Арендт опровергала  часто повторяющуюся и сегодня  у нас грубую ошибку, связанную  с отождествлением диктаторской власти В. Ленина с тоталитарным режимом  И. Сталина. В своей фундаментальной  книге X. Арендт специально останавливается  на этом. Много позже, уже после выхода ее монографии в свет, а именно в 1967 году, она участвовала в коллоквиуме в Гарварде, посвященном 50-летию Октября, в качестве почетного гостя. Сама Ханна Арендт так описывает свое несогласие с попытками отождествить диктатуру при Ленине с тоталитаризмом Сталина: "Слушая дебаты, я была поражена фактом, что все выступавшие верили в непрерывное продолжение истории России после 1917 года и до смерти Сталина. Иными словами, те, кто более или менее защищал революцию Ленина, одновременно оправдывали Сталина, в то время как те, кто разоблачал власть Сталина, были уверены, что Ленин был не только ответственным за тоталитаризм, но и в том, что Сталин был необходимым следствием Ленина. Этот молчаливый консенсус мне кажется в высшей степени характерным для того, что называется "течением западной мысли на этот сюжет "[20, c. 78]

X. Арендт в своей  книге и других материалах  не раз писала о принципиальном  отличии диктатуры Ленина от  тоталитаризма Сталина.

Для подъема нацистского  движения в Германии и коммунистических движений в Европе после 1930 г. показательно, что они набирали своих членов из этой массы явно безразличных людей, от которых отказывались все другие партии как от слишком вялых или слишком глупых и потому недостойных их внимания. В результате большинство движений состояло из людей, которые до того никогда не появлялись на политической сцене. Это позволило ввести в политическую пропаганду совершенно новые методы и безразличие к аргументам политических противников. Движения не только поставили себя вне и против партийной системы как целого, они нашли свой действенный состав, который никогда не был ни в чьих членах, никогда не был «испорчен» партийной системой. Поэтому они не нуждались в опровержении аргументации противников и последовательно предпочитали методы, которые кончались смертью, а не обращением в новую веру, сулили террор, а не переубеждение [18, c. 414].

Ф. А. фон Хайек рассматривают тоталитаризм как крайнюю форму коллективизма и обращает внимание на то, что все три тоталитарные системы объединяет государственная поддержка коллективных интересов (нации — нацизм, государства — фашизм или трудящихся — коммунизм) в ущерб частным интересам и целям отдельного гражданина. Отсюда, по его мнению, вытекают свойства тоталитарных режимов: наличие системы подавления недовольных, всепроникающий контроль государства над частной жизнью граждан, отсутствие свободы слова и других прав и свобод граждан [21].

Американский политолог Джеймс Скотт выделяет четыре необходимых условия для «апокалипсиса в отдельно взятой стране»:

• модернистские идеи переделки мира;
• наличие достаточно сильного аппарата для проведения этих идей в жизнь;
• жестокий кризис общества;
• неспособность общества сопротивляться [22].

Таким образом, выделяют следующие причины и предпосылки формирования тоталитарного политического режима:

1. Всеобъемлющий кризис в политической, экономической и социальной сферах.
2. Наличие «безликой» людской массы, не имеющей политического опыта, «дилетантов» в сфере политической организации.
3. Зачатки либо сформированная коллективная идея (как следствие влияния войн, когда заметно усиливается вмешательство государства в экономику). Например, идея сильного социалистического государства трудящихся – для коммунистов, идея чистой нации – для нацистов и т. д.
4. Нарастание рационализма и организованности в жизни общества, новые возможности для манипулирования общественным сознанием (радио, телевидение, средства связи, СМИ и т.д.).
5. Массовая эмоциональная уверенность в возможности быстрого улучшения жизни с помощью планирования и рациональных преобразований.
6. Наличие сильного политического аппарата, способного провести поставленные задачи в жизнь.

К источникам, вынашивающим и реализующим тоталитарные идеи, можно отнести маргиналов, громоздкий аппарат управления, тоталитарную интеллигенцию.

3.2 Формы и основные признаки тоталитарных режимов

А. И. Соловьев выделяет следующие виды (формы) тоталитарных режимов [11, c. 264]:

• фашистский (национал-социалистский, нацистский);
• коммунистический (советский);
• теократический.

Западные социологи  различают два варианта тоталитаризма: праворадикальный (фашистский и национал-социалистский) и левоэкстремистский, возникший  как результат «термидорианского  переворота», произведенного в революционной России Сталиным и связанный с идеологией сталинизма. Ханна Арендт (США) в работе «Истоки тоталитаризма» (1951), анализируя особенности тоталитарных режимов, обращает внимание на две системы — нацистскую и советскую. Представители Франкфуртской школы часто связывали тоталитаризм с социализмом и заявляли, что введение слова «социализм» в название гитлеровской партии вполне закономерно [23, c. 13].

Вписываясь в аналитические рамки тоталитарных, выделенные режимы обладают и несомненным, заслуживающим осмысления своеобразием, что можно проследить по следующим основным направлениям:

1) природа идеологии режима и способы ее воздействия на политический процесс;

2) концепция и внутреннее  устройство тоталитарной партии;

3) основные черты и социальный состав правящей элиты, роль лидера;

4) степень государственного  контроля экономики и силовых  ресурсов;

5) пути прихода режима  к власти, или его происхождение. 

Несмотря на выделение  нескольких форм тоталитаризма, многие ученые склонны формулировать общие признаки тоталитарных режимов.

А. П. Цыганков называет следующие признаки:

1. Наличие развернутой  идеологической доктрины, которая  охватывает все жизненно важные  стороны человеческого бытия,  которая стремится ответить на  все потенциально возникающие у членов общества вопросы и которой предположительно придерживаются все, живущие л данном обществе. Эта идеология ориентирует общество на некое конечное совершенное состояние ("коммунизм", "расово чистое" общество, "исламское государство"). Иначе говоря, она содержит в себе хилиастический призыв, основанный на категорическом неприятии существующего общества и стремлении завоевать мир ради построения нового общества. "Образ врага" всегда выступает важнейшим компонентом тоталитарной идеологии, позволяющим режиму сплотить общество перед угрозой как со стороны вредителей и диверсантов внутри общества, так и со стороны враждебного внешнего окружения.

2. Единственная массовая  партия, как правило, возглавляемая  одним человеком, лидером харизматического  склада и вбирающая в себя относительно небольшую часть населения (до 10 %); партия, чье ядро страстно и непоколебимо предано идеологии и готово всемерно способствовать ее широкому распространению; партия, которая организована по иерархическому, олигархическому принципу и, как правило, либо стоит над бюрократической государственной организацией, либо полностью слита с нею.

3. Система террористического  полицейского контроля, поддерживающего  партию, и одновременно осуществляющего  надзор над ней самой в интересах ее вождей. Такая система может быть направлена не только против "врагов" режима, но и против произвольно выбираемых классов населения, причем террор тайной полиции систематически использует современную науку, в особенности, психологию.

4. Технологически обусловленный и почти всеобъемлющий контроль партии и се преданных кадров над всеми средствами массовой коммуникации и информации - прессой, радио, кино.

5. Аналогичный, технологически  обусловленный и почти полный  контроль над всеми вооруженными  силами.

6. Централизованный контроль  над всей экономикой и руководство  ею посредством бюрократической  координации се ранее независимых  составных частей; этот контроль, как правило, распространяется  также на большинство других  общественных организаций и групп [15, c. 56].

Идеология, несомненно, выступает  инструментом массового подчинения доктрине и внедряется "сверху". Однако степень успеха тоталитаризма измеряется тем, как эта идеология воспринимается массовыми слоями общества. Совпадение массовых ожиданий и устремлений с устремлениями элиты - ключ к объяснению стабильности тоталитарных режимов. Ненависть большевизма к богатству и богатым никогда не завершилась бы массовым обнищанием общества, если бы не распространенность уравнительно-распределительных представлений в крестьянских слоях и в российской интеллигенции. Национал-социализм в Германии имел бы значительно меньше шансов на успех, если бы не развитые в сознании интеллигенции представления о необходимости формирования и сознательного подчинения "сильному государству". В гитлеровской Германии на первом плане стояла идея реванша за поражение в мировой войне, возрождения “великого рейха”, расширения “жизненного пространства нации” и победы “немецкого духа”. В современном Иране – это борьба за “сохранение и распространение истинной веры”. На подобном фоне военные диктатуры в латиноамериканских странах, не имевшие какой-либо особой “священной” идеологии, представляются исключением, и некоторые исследователи склонны относить данные режимы к разряду авторитарных, что дает основание, как заметил директор Национального фонда политологии Франции Г.Эрми, “считать авторитаризм не совсем ясным проявлением характера таких правительств, которые они лично осуждают, но не решаются отнести к абсолютно тоталитарным” [16, c. 187].