Подростковая преступность

Тем важнее видеть те типичные издержки воспитания, с которых чаще всего начинается путь подростка к правонарушениям. Видеть, с какого момента, в каких формах, для решения каких конкретных задач необходимо взаимодействие семьи, учебного заведения, правоохранительных органов, чтобы устранить эти издержки до того, как подросток станет на путь совершения преступлений.

В истоках антиобщественного  поведения сочетаются и взаимно  усиливают друг друга ошибки и  нарушения в сфере семейного  и школьного воспитания, досуга и  общения, воздействие средств массовой информации. Их влияние на формирование тех искажений личности подростка, которые обусловливают совершение преступлений, недооценивать нельзя, но все-таки основные причины формирования преступного поведения подростков – это недостатки и нарушения в семейном воспитании. При этом надо иметь в виду еще и то, что и влияние других источников формирования криминального поведения в значительной мере стимулируется позицией семьи[13].

Мы уже рассматривали  сущность и содержание семейного воспитания, в том числе и применительно к процессу формирования девиантного поведения, но сейчас нам придется коснуться вновь некоторых проблем из этого ряда, ведь в данном случае нас интересует не воспитательный процесс в семье вообще, даже со всеми его сложностями, а те недостатки и нарушения в нем, которые тесно связаны с формированием такой конкретной формы девиантного поведения, как преступность.

В неблагополучных семьях интенсивно действуют внутренние примеры антиобщественного поведения. Здесь можно четко проследить три основных варианта криминогенной позиции семьи: не желают воспитывать, не умеют, не могут. На практике это проявляется в том, что в таких семьях:

а) ошибочно поставлены жизненные  цели (неблагополучные семьи);

б) родители занимают неправильную позицию относительно целей и  средств воспитания (семьи, внешне благополучные, но на самом деле деформирующие личность ребенка);

в) родители попросту не в  состоянии справиться с воспитанием  детей (педагогически слабые семьи)[10].

В неблагополучных семьях можно выделить три формы криминогенного влияния, которые взрослые члены таких семей оказывают на подростков. Первая – активное вовлечение несовершеннолетних в пьянство, употребление наркотиков, хулиганство, разврат, совершение правонарушений. Вторая – пример безнаказанного антиобщественного поведения, воспринимаемый детьми как стереотип привычного, нормального поведения (скажем, многие хулиганские действия подростков связаны с тем, что они просто воспроизводят в общественном месте стереотипы поведения, к которым привыкли в семье как к норме). Третья – выталкивание детей на улицу, их разочарование в родителях, ощущение собственной ущербности, обделенности.

Неблагополучные семьи формируют  детей по своему образу и подобию. Из таких семей, – если только условия жизни и воспитания не будут своевременно нормализованы в результате вмешательства извне – во многих случаях выходят молодые люди, перенявшие у взрослых членов семьи циничное отношение к нравственным ценностям, неуважение к окружающим, пренебрежительное отношение к общественным нормам поведения. Они бравируют своим неуважением к требованиям дисциплины, играют, активную роль в преступных группах несовершеннолетних, нередко становясь их лидерами или «правой рукой» взрослого организатора преступлений[6].

Таким образом, отрицательные  формы поведения взрослых членов семьи способствуют тому, что подросток не просто перенимает отрицательные образцы поведения, но и усваивает негативные ценностные ориентации, реализуя их уже в собственном антиобщественном поведении. Это, в частности, сказывается, на мотивах и характере преступлений. По сравнению с другими категориями несовершеннолетних, совершающих преступления, подростки из неблагополучных семей чаще совершают предумышленные преступления. При этом преступный умысел обычно имеет в своей основе продуманные и устойчивые мотивы. Если взять за 100% все преступления несовершеннолетних преступников, воспитывавшихся в семьях с так называемым интенсивным отрицательным примером взрослых, то окажется, что доля неосторожных преступлений, как и преступлений, в мотивах которых проявляется озорство, другие особенности подростковой психологии, на 20-25 % меньше, чем для преступлений подростков других категорий; зато соответственно выше доля заранее подготовленных престулений с «взрослой» мотивацией или преступлений жестоких.

Жестокость многих преступлений подростков тоже вполне понятна. Грубость, унижение человеческого достоинства, аморальные поступки старших в неблагополучных семьях, побои и издевательства над детьми с их стороны ожесточают подростка и тем самым способствуют формированию таких черт, как мстительность, злобность, агрессивность, проявлению в поведении элементов жестокости и садизма. Кроме того, такая семейная атмосфера порождает своеобразную психологическую реакцию со стороны несовершеннолетнего – отстоять свое достоинство, утвердить себя как личность, не задумываясь о том, какими способами это будет достигну-то. Отсюда достаточно частые случаи насильственных действий подростков в отношении родителей, убийств и нанесения тяжкого вреда здоровью в обоюдных драках (при защите от рассвирепевшего отца матери, младших братьев и сестер)[5].

Наличие в семье деградировавших  личностей (алкоголиков, наркоманов и  т.д.) нередко приводит к утверждению  в отношениях между взрослыми  и детьми неприкрытой враждебности, отчужденности, взаимного отторжения. К этому следует добавить, что последствиями пьянства и алкоголизма родителей, как и ведение ими антиобщественного образа жизни в других формах становится утверждение в семье атмосферы бездуховности, неуважения человеческого достоинства. А подобная атмосфера уже сама по себе несет заряд криминогенного влияния на формирование поведения подростка[6].

По примерным оценкам, такие семьи составляют в общем числе семей, имеющих детей, от 5 до 10%, а дети из таких семей совершают 30–35% процентов преступлений несовершеннолетних. Из этого видно, что проблема преступности несовершеннолетних далеко не исчерпывается неблагополучными семьями, хотя для подростков, которые выросли в них, криминальный риск возрастает в 4–5 раз по сравнению со сверстниками из семей, где нет явных примеров каждодневного антиобщественного поведения[13].

Наряду с неблагополучными семьями практика борьбы с преступностью несовершеннолетних знает и немало внешне благополучных семей, в которых, тем не менее, уродливо деформировалась личность подростка, вставшего, в конце концов, на путь совершения преступления.

Анализ причин такой деформации приводит к необходимости выявления  скрытых от поверхностного взгляда сторон внутрисемейной жизни. К ним, относятся, прежде всего, нравственные дефекты в семейных отношениях, извращенное понимание жизненных целей и средств их достижения, которыми руководствуются взрослые члены семьи. Попытка семьи «жить по-своим правилам», отличающимся от правил общества, да еще убеждать себя и детей, что «все так живут», довольно быстро может привести младших членов семьи к все отвергающей нигилистической позиции относительно морали и права со всеми вытекающими последствиями.

Речь здесь идет прежде всего о семьях потребительски-собственнической, мещанско-престижной ориентации. Такая позиция родителей, их стремление к фетишизации вещей и карьеры, оцениваемой лишь как возможность доступа к материальным благам – неважно, законного или нет, – все это накладывает печать на интересы и потребности подростка, на его жизненные планы и установки[10].

Эгоистическая, собственническая атмосфера, царящая в семейных отношениях, гипертрофирование роли материальных благ в жизни, точнее, превращение их в самоцель – самая благоприятная почва для того, чтобы в психологии детей возникло и закрепилось корыстолюбие, стремление побольше взять у общества и других людей и поменьше им отдать. А это уже основа для формирования криминальной мотивации как результат неприученности соотносить свои потребности с мерой личного труда и получаемого за него вознаграждения.

Так формируется эгоист, для которого как бы не существует законных интересов других людей, общественных запретов и ограничений, когда дело касается удовлетворения его притязаний. Одновременно возникает готовность преступить правовые запреты в подходящем случае. Такая готовность, поначалу плохо осознаваемая и не совсем оформившаяся, постепенно превращается в убеждение, жизненную позицию. Эта позиция и оказывается той глубинной социально-психологической основой, которая в конечном итоге определяет готовность совершить конкретное преступление[6].

Следует отметить, что семьи с потребительски-собственнической ориентацией – это лишь один из видов семей, моральное неблагополучие воспитательной атмосферы в которых, что называется, не лежит на поверхности. Но для всех таких семей характерна двойственность позиции родителей: внешне благопристойная мораль «на людях» и искаженные оценки общественных ценностей, оскорбительные отзывы об окружающих у себя дома. Такая двойственность заметно влияет на подростка, потому что он должен одновременно ориентироваться на две несовместимые нравственные системы.

Такая двойственность положения  угнетает подростка, толкает его  на приспособленчество и двуличие. А отсюда один шаг до так называемых ситуативных преступлений, неожиданных для окружающих. Ведь в зависимости от того, как складывается ситуация, такой подросток оказывается, как уже говорилось, психологически и морально подготовленным к совершению не только» вынужден-но положительных», но и «вынужденно отрицательных» действий, которые от него требует или ожидает среда[5].

Но особенно досадно бывает, когда преступления совершают подростки, которые выросли в хороших, но педагогически несостоятельных семьях, в которых они изо дня в день видели положительный пример родителей, их заботливое к себе отношение. Главная причина таких преступлений – ошибки семейной, педагогической позиции семьи.

Основные воспитательные недоработки педагогически слабой семьи, носящие криминогенный характер, состоят:

В первую очередь здесь  надо говорить о несостоятельности родителей в вопросах формирования разумных потребностей детей и подростков, их неумение пресекать завышенные притязания детей, побуждать развитие одних потребностей и ограничивать другие, внимательно относиться к запросам и одновременно проявлять высокую требовательность. Воспитательная позиция многих педагогически слабых родителей сводится к простой формуле – подчиниться любым желаниям детей, вплоть до капризов. В результате у ребенка, так же как и в семьях с целенаправленным потребительским воспитанием, хотя и другим путем, формируются неумение сдерживать свои завышенные потребности, готовность добиваться удовлетворения желаний любыми средствами[9].

Педагогически слабая семья не заботится о постоянном «упражнении» детей в ответственном исполнении обязанностей – в учебе, помощи в домашней работе и т.п. Детренированность чувства долга легко может превратиться в элемент развития преступного поведения. Разовые эмоциональные вспышки со стороны родителей, которые пытаются криком, побоями или нотациями одним махом навести порядок после очередной жалобы на их детей учителей или соседей, не приводят ни к каким результатам. Точнее, приводят, но к результатам отрицательным – к возникновению и усугублению конфликтов между родителями и детьми, появлению психологического барьера между ними.

Последствия таких воспитательных ошибок педагогически слабых родителей еще более усугубляются, если они демонстрируют детям пренебрежительное или откровенно враждебное отношение к школе, ее требованиям. Семьи, в которых воспитывались подростки, совершившие впоследствии преступления, часто выступали именно как противники школы: родители в присутствии детей плохо отзывались об учителях, причем не о конкретных их недостатках, а «вообще», предъявляли учителям необоснованные претензии, осуждали их справедливые требования, пытались взять проштрафившегося подростка под защиту, прибегали в беседах с учителями к «базарному» тону и т.п. Подростки нередко пытаются использовать эти расхождения в требованиях в своих целях, а в результате ускоряется их выход из-под влияния и школы, и семьи, формирование внутренне противоречивой, а значит, неустойчивой модели поведения.

Педагогически слабая семья  – это чаще всего семья со сниженным уровнем духовных потребностей и интересов, ограниченным кругом занятий в свободное время и разобщенностью досуга детей и взрослых. А это еще один криминогенный элемент воспитания в таких семьях – недостатки семейного воспитания. Скучающие подростки из таких семей ищут развлечений в уличной среде, причем таких развлечений, которые бы соответствовали по характеру их невысокой культуре. В подобной ситуации вероятность выбора криминального варианта поведения очень высока: вытесненные на улицу ребята сбиваются в компании, в которых уже начинают действовать законы группового поведения[12].

Таким образом, отсутствие в  семье прямого криминального  влияния, как и существенного  искажения системы нравственных ценностей и ориентиров, еще не означает абсолютной защищенности подростков от перехода на преступный путь. Расстройство системы общения родителей и детей, отсутствие целенаправленного формирования положительных потребностей, интересов, ориентаций, их обедненность, неразвитость привычки к самоконтролю – все это достаточно легко ведет к возникновению ощущения неприкаянности, скуки, к отчуждению от семьи, выходу из-под ее влия-ния и попаданию в сферу негативного воздействия извне.

Говоря о влиянии неправильного  семейного воспитания на формирование преступного поведения, нельзя не сказать о безнадзорности. Она в равной степени характерна как для подростков из педагогически слабых семей, так и из других рассмотренных выше типов семей с повышенным криминальным риском поведения детей[15].

Безнадзорность – это  ослабление или отсутствие наблюдения за поведением и занятиями несовершеннолетних и воспитательного воздействия на них со стороны родителей или заменяющих их лиц[6].