Деятельность РПЦ в революционные годы

                                                  Титульный лист

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Деятельность РПЦ в революционные годы

Оглавление

 Введение

1. РПЦ накануне революции 1917

1.1 Русская Православная Церковь и ее состояние в преддверии революции 1917 г

1.2 Накануне поместного собора

1.3 Государственные декреты.

1.4 Вскрытие мощей                                                                                                

2. Роль Патриарха Тихона в отношениях РПЦ с советской властью

2.1 Акты патриарха Тихона     

2.2 Арест патриарха Тихона и обновленческий раскол                 

Заключение

Источники

Литература

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                 Русская православная церковь  революция и раскол.

 Введение

  Вера веками объединяла  народные массы. Одна вера помогала пережить смутные времена, в то время как другая в свое благо отправляла на смерть своих же верных чад. Одна наделяла разумом и мудростью, другая делала рабом, отнимая волю, и тот становился безвольным овощем. Во все времена вера была, и будет оставаться великим благом и великим орудием. С ней войска Гитлера и Наполеона пытались захватить мир, и с ней же Русский народ противостоял этим натискам. Вера, именно с ней русской православной церкви (далее РПЦ) входила в поистине трудные для себя времена. С верой, но иного характера большевики стремились разрушить ее.

   Мы сделаем попытку  разбора одного из труднейших времен России полного противоречий, не стыковок и домыслов. И конечно это будет лишь попытка, не претендующая на завершение и безгрешность. Воспользовавшись уже проделанной огромной работой русских и зарубежных исследователей, а так же исследуя сохранившиеся документы, мы окунемся в эпоху кровопролитных распрей, где попробуем, не давая оценку проанализировать данное время.

Актуальность темы 

  Задаваясь вопросом об актуальности выбранной нами темы, следует упомянуть о проведении параллели с нашим временем. Это дает возможность моделирования ситуаций, пользуясь предшествующим эмпирическим опытом. Так же пользуясь уже данным опытом, мы можем не только прогнозировать последствия и выработки пути выхода из сложившихся положений, но и создавать условия, препятствующие их образованию. Вследствие чего необходимость в изучении данной темы довольно сложно переоценить. Вдобавок ко всему, здесь мы видим не только определенные исторические процессы, но и актуальность взаимодействия государства и религиозных обществ на протяжении не только периода выбранной нами темы и, но и всего существования человека, как прошлых, так и будущих времен. Даже в наше высокотехнологичное время чувствуется большая нехватка в опыте такого рода взаимодействий. И мы видим, что всему виной стоят прошлые события.  Еще необходимо отметить философскую сторону исследуемого материала. Она показывает, как влияет на государство и общество односторонняя модель развития  в данном случае материализм. И как при таком давлении утекает интеллектуальная элита.

  Немало важным фактором в разработки этой темы является растущий интерес граждан к русской православной церкви, изучения в школах православия и ко всему прочему актуальность темы исходит из того что она не достаточно и односторонне изучена.

Степень научной разработанности проблемы.

Здесь нужно сказать об односторонне разработанности темы. Над ней работали многие богословы и мало историки и философы, что дает субъективный взгляд на происходящие события. Материал разрабатывали такие ученые как В.А.  Шкаровский, В.А. Цыпин, А.Н.Кашеваров, И. Дестивель и многие другие, на как уже упоминалась выше это все ученые богословы, которые рассматривали эпоху советской власти с точки зрения церкви, что, несомненно, порождает простую не объективность. Данную проблематику разрабатывало так называемое «Русское зарубежье», в связи с тем, что в своей массе они так же являлись сановниками, невольно возникает вопрос об объективности. Некоторые советские историки, которые разрабатывали смежные темы, рассматривали данные вопросы с другого бока, а именно с точки зрения марксистско-ленинских концепций. Что   выглядит еще более не однозначно. Но все же на раду с этим, в достаточной мери осветил историю РПЦ в ХХ веке Дмитрий Поспеловский.  Необходимо признать широкую научную базу исследований и должную степень объективности.

Цели и задачи исследования.

  В первую очередь исследование направлено на описание церковно-государственных отношений в период революции и первые годы после нее. Анализ основных действий государственных и церковных деятелей и динамику их взаимоотношений.

   Таким образом, главной целью данного исследование должно стать описание взаимоотношений Советского государства и Русской Православной церкви в период революционной и постреволюционной России.

  Объект исследования.

 Объектом исследования является история православной церкви.

  Предмет исследования

 Предметом исследования служит взаимоотношение РПЦ и Российского государства.

  Ожидаемые  результаты проделанной работы

В результате работы мы должны проследить основные моменты взаимоотношений РПЦ и государства, которые обрисуют нам картин

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 1.1 Русская Православная Церковь и ее состояние в преддверии революции 1917 г.

Конечно, чтобы понять трагедию русской православной церкви, а так же всего народа  не достаточно исследования выбранной нами темы, необходимо хотя бы в общих чертах, разложить то состояние, в котором находилась РПЦ к ХХ веку и гонений на нее. Здесь необходимо отметить синодальный период,  в котором РПЦ  стала государственным бюрократическим аппаратом и фактически потеряла свою самостоятельность. В этот период церковь становится инструментом власти, неким полицейским, который должен  сообщать о потенциальных рекрутов  в армию, а так же доносить об антиправительственных разговорах порой нарушая тайну исповеди, которая была обязательна для всего населения. Что же касается самого народа, то в связи с тем, что РПЦ стала частью государственного аппарата (церковным ведомством), а народ  далек от политики, то проблемы церкви его мало интересовали. К тому же масло в огонь подливала радикальная интеллигенция, которая в воскресных и земских школах десятилетиями  вела антирелигиозную пропаганду. Как известно вода камень точит, и все эти обстоятельства влияли на то, что полуобразованная крестьянская и рабочая  молодежь  стала отходить от церкви, подменяя свое мировоззрение новой «религией», которая сулила социалистический рай на земле. Хорошим свидетельством настроений в народе являются отчеты военных духовников, согласно которым после освобождения Временным правительством православных солдат от обязательного соблюдения церковных таинств, процент причащающихся среди них упал с почти 100% в 1916г. до 10% и меньше в 1917 г. (хорошее отношение, не так ли?!)

    Церковь в преддверии революции прибывала в противоречивом состоянии. С одной стороны по данным 1914 года в империи было 115-125 млн. православных верующих (примерно 70% от населения), 78 тыс. храмов и часовен, около 120 тыс. священников, диаконов и псаломщиков, 130 архиереев, 1253 монастыря и скита с 95 тыс. монашествующих и послушников, 57 мы духовных семинарий и 4 духовные академии. С другой стороны она полна внутренних противоречий и внешнего давления государства.  Как пишет дореволюционный специалист по церковному праву профессор Павел Верховской: «Церковь была независимой от государства в первые три века, в эпоху гонений и процветала внутренней красотою и духовной крепостью»1. Так же необходимо учитывать, что за предреволюционное столетие в России отрылось больше монастырей, чем за какое-либо другое столетие, а уровень богословской науки стоял на небывалых высотах. Но на Соборе 1917—1918 гг. и на всех совещаниях по подготовке собора, говорилось о низком нравственном уровне в монастырях и о необходимости реформы. Возникает вопрос, как же при таком внешне мощном механизме церковь утеряла свой контроль?! Ответ скрывается как в самой церкви, так и во внешнем ее противнике.

  В работе «вера и бунт» Т. Г. Леонтьева2 пишет о том, что среди семинаристов было достаточно много революционеров. Самым известным среди них был — Иосиф Джугашвили-Сталин. Да, можно списать на то, что  Сталин был исключением, выходящий за рамки обыденности, но как показывает история, все было иначе. Рассмотрим несколько примеров. А. И. Микоян, в официальной биографии сказано, что вступил в РСДРП (б) за один год до окончания армянской духовной семинарии в Тифлисе. Н. И. Подвойский, был одним из руководителей захвата Зимнего дворца, а в свое время учился в Нежинском духовном училище, позднее был исключен из семинарии. С. Н. Булгаков, сын священника,  некоторое время состоял в «марксистах», затем раскаялся в отходе от истинной веры. Ко всему прочему необходимо привести рассказ бывшего семинариста  А. К. Воронскова: «...Били стекла, срывали с петель двери, вышибали переплеты в оконных рамах, разворачивали парты, беспорядочно летели камни... Рев, гам, свист, улюлюканье, выкрики ругательств, сквернословие.

— Бей!.. Долой!.. Держись, ребята!.. Довольно издеваться над нами! Да здравствует     Учредительное собрание!

   В «пути моей  жизни» митрополит Евлоргий оправдывает этот нигилистический настрой жизненным опытом семинариста выходца, как правило, из среды деревенского духовенства. По его словам религиозное воспитание сформировывало в таком человеке острое чувство справедливости, он протестовал против социальной не справедливости, бесправия и эксплуатации, которые окружали его с раннего детства. Духовенство было бедным, а за школы необходимо платить. Вследствие чего их дети  не имели иного пути к образованию, кроме семинарии. Из 2148 выпускников семинарий к 1911 г., только 574 приняли сан к 1913 г. Филарет Дроздов высказался по этому поводу просто: "Невольник — не богомольник". Для тех, кто всё-таки был семинаристом поневоле, внешнее благочестие являлась чистым лицемерием, вызывало раздражение, бунтарство и часто приводило к воинствующему атеизму. Это, конечно же, является слабым утешением и снятие с духовенства ответственности за содеянное, но будет повод еще поговорить на эту тему, но всему свое время.

   Так Русская Православная Церковь неумолимо приближалась к новой эпохе. И вот с крушением империи не имея ни главы, ни традиционной соборной структуры, которая могла обеспечивать двустороннюю связь центра и окраины, церковь вступила в революцию разъединенной, а с отречением царя формального земного главы церкви она осталась обезглавленной. Революция не только свергла монархию, но так же впервые в истории России государства провозгласила ее светским государством, что не совсем нравилось церкви. До 1917 года церковно-государственные отношения оставалась практически неизменным. Сея структура, была унаследована от Византии, где распорядителем всего и вся был православный монарх, а Церковь получала от него право контроля над верой подданных.

    Из выше указанного можно сделать вывод, что не все гладко было в церкви.  Процент причастившихся и исповедавшихся упал на 90%, а это точно показывает  отношение хотя бы тех же солдат к религиозным таинствам (можно сделать вывод, что, скорее всего они относились к этому как к «обезаловке».) но не будем полагаться на домыслы и посмотрим, что среди духовников были так же революционеры. Можно, как мы уже говорили все списать на единичные случаи, но все эти люди воспитывались в той же стране, с теми же устоями и конечно одной на то время государственной религией. Пойдя первые этапы революций и поняв, что царская власти теряет свой авторитет, духовники как и многие другие ввязались в борьбу за власть… 

                             

                              

 

 

 

 

                   

 

  1.1. Накануне поместного собора

  И так, Синод, одобрил решение князя Михаила направить вопрос о власти на рассмотрение будущего Учредительного собрания, а 26 июля вместе со всеми приветствовал наступивший час всеобщей свободы России, чем и подчеркнул  свое антимонархическое настроение. В марте члены Думы из духовенства и некоторые светские депутаты, а так же общественные деятели создают совет по делам РПЦ. Его существование было сравнительно недолгим, но, не смотря на это, он успел провести несколько съездов духовенства, которые приняли либеральные постановление в поддержку Временного правительства и, конечно же, созыва поместного собора. Больная их часть приняла решения по ликвидации имений и раздаче земли крестьянам за исключением земель церковных. ( На что необходимо обратить внимание!). В процессе правительство дало разрешение на созыв всероссийского поместного церковного собора. Ответственность за подготовку которого возложили на предсоборный совет духовенства и мирян, который приступил к делу в июне 1917 г. Здесь впервые столкнулись две точки зрения на то, какая форма управления должна быть. Одну сторону возглавил профессор Покровский. Эта сторона ратовала за полное отделение церкви от государства и принятие синодально-соборной структуры церковного управления. Другая сторона, возглавляемая князем Е. Трубецким и Сергеем Булгаковым не подвергая сомнению сам принцип отделения, но, по их мнению, церковь органически срослась с народом, с его культурой и государственностью, что ее уже фактически и невозможно вычленить из общественного организма. Примечательно, что съезд отверг идею отделения Церкви от государства и постановил, чтобы Православная Церковь осталась на положении первенствующей, Церковь желала и дальше получать от властей как правовую, так и материальную поддержку и что важно Закон Божий должен был быть обязателен в школах, а так же чтобы в под властью Церкви оставались руководимые ею народные школы.

      Как только Николая II отрекся от престола, взявшее в свои руки власть Временное правительство выступило с декларацией, разъяснявшей свой политический курс и те задачи, к разрешению которых оно намеревалось незамедлительно приступить. Среди всех обещаний сулились и «религиозные свободы».

  Временное  Правительство собиралось проводить свою новую политику при  помощи старых ведомств. Стоит отметить, что в то время достаточно много говорили и писали о «необходимости коренного пересмотра всех существующих в России вероисповедных отношений» и о начале новой полной религиозной свободы. Творцы новой политики считали, что благодаря их стараниям на смену православно-христианскому государству придет новое светское государства, которое уже существовало во Франции и США. Власти видели государство внеконфессиональным. Теперь оно выводило из сферы своих интересов мировоззрение граждан. Впредь они сами определяли, какой должна быть их религиозная или нерелигиозная принадлежность (хотя на деле религия была иного характера). Так же вступив на путь секуляризма, Временное правительство собиралось объявить амнистию осужденным за религиозные преступления. Отменить правовые акты религиозного законодательства, которые не вписывались в новую политику.  Передать церковно-приходские школы в ведение Министерства образования, снять ограничения на деятельность всех неправославных религиозных объединений, возвратить ранее изъятое государством церковное имущество, разработать и впоследствии принять новое законодательство о свободе совести.

  Конечно же, первым делом задумывалось устранить должность обер-прокурора святейшего синода и учредить на его место министерство исповеданий. Однако пойти на этот шаг премьер-министр Георгий Львов не решился. Он предполагал, что навлечет на правительство обвинения в «насилии над Церковью». Поэтому пост обер-прокурора был сохранен. Им был назначен Владимир Львов – сторонник партии октябристов, председатель думской комиссии по церковным вопросам. Министерству внутренних дел по-прежнему вменялось в обязанность контролировать все остальные вероисповедания.

   7 марта Львов уведомляет синод, что временное правительство считает себя наделенным всеми правами, которыми обладала свергнутая царская власть в церковных делах, а сам он будет «безапелляционным их вершителем». В ответ на это 8 марта члены синода подписали заявление, что они не могут взять на себя ответственность за навязанные им постановления. Львов же стремился как можно скорее «освободить» Церковь от «реакционного епископата». В связи с этим 6-7 марта были уволены как «ставленники Распутина» Петроградский митр. Питирим (Окнов) и Тобольский и Сибирский архиеп. Варнава (Накропин). Из старого состава в новый попал только архиепископ Сергий (Страгородский, будущий патриарх), но вот согласно более поздним обвинениям братьев-епископов, Сергий обещал, что в Синод, возглавляемый Львовым, он не войдет.