Модели политической психологии

Подобный способ уже применяется  в политико-психологических конкретных исследованиях, правда, пока с учетом более ограниченного числа компонентов

4.2 Лидерство как взаимодействие.

Важнейшая сущностная особенность  политики состоит в том, что она  представляет собой процесс взаимодействия людей. Виды, уровни и линии этого взаимодействия весьма многообразны, оно охватывает отношения внутри больших социальных групп и между ними, международные и межгосударственные отношения, которые реализуются главным образом на уровне государственного руководства, но также и на массовом уровне, отношения внутри малых контактных групп, функционально осуществляющих политическую деятельность или вовлеченных в нее, а также между такими группами. Взаимодействие неразрывно связано с общением людей, причем психологическая наука пока не достигла особой ясности в понимании взаимоотношения между этими двумя понятиями. Одни концепции (например, интеракционизм Дж. Мида) фактически отождествляют их, в других взаимодействие признается лишь одной из сторон общения, наряду с коммуникативной (обмен информацией) и перцептивной (восприятие людьми друг друга) его сторонами.

Феномен лидерства, в том  числе и лидерства политического, представляет собой один из видов  взаимодействия и общения. Словосочетание «одинокий лидер» выглядит абсурдным, лидером можно быть только по отношению  к другим людям. В политической психологии интеракционистский подход к проблеме лидерства является одним из наиболее распространенных.

Некоторые авторы выделяют свойства лидера, характеризующие особенности  его отношения к другим людям, его взаимодействия с ними в отдельный  «социально-психологический» блок (наряду с мотивационным, когнитивным и  т.д.). Такая операция наталкивается  на серьезные трудности, пожалуй, даже превышающие те, которые, как отмечалось, возникают при любых попытках структурирования психики. Ведь реализуемые  в общении отношения между  людьми являются тем «пространством», в котором происходит формирование и функционирование большинства  психических процессов. Мы видели, что  из этих отношений рождаются многие потребности и мотивы людей, в  том числе те, которые специфичны для психологии лидерства; те же отношения  обусловливают процесс социальной идентификации. По данным политико-психологических  исследований, мотивы, ориентированные  на сферу общения, могут быть доминирующими  в психологии лидера. Не менее трудно отделить социально-психологические  характеристики от когнитивных: объектом знаний лидера, его образов действительности являются другие люди или их общности, а такие знания представляют собой  перцептивную и коммуникативную стороны общения.

Для преодоления этих трудностей возможны два пути. Первый состоит  в выделении процессуальных, имплицитных  и эксплицитных черт, характеристик  психологии лидера, образующих коммуникативный  и перцептивный стили его отношений с другими людьми: общительность или замкнутость, дар убеждения или подверженность влиянию других, доверие, подозрительность, эмоциональный или трезво рациональный подход к ним и проч. Такие характеристики могут быть определены как социально-психологические в узком смысле этого понятия. К ним тесно примыкают «гибридные» образования, в которых социально-психологические характеристики сливаются с мотивационными, например инструменталистское, или основанное на эмпатии отношение к людям.

Второй путь состоит в  том, что личность лидера рассматривается  не как таковая, а именно в ее отношениях, «связке» с другими людьми, это  отношение и становится объектом социально-психологического анализа. Избирая такой путь, мы сразу же сталкиваемся со значительной разнотипностью такого рода отношений, невозможностью рассматривать их как единое целое. Одно дело «горизонтальные» отношения  между различными лидерами (государств, партий), другое - «вертикальные» между  лидером, его последователями и  массой, доверие которой он стремится  завоевать. Это «вертикальное» взаимодействие и общение, в свою очередь, весьма неоднородно по своим механизмам и содержанию. По этим признакам  их можно разделить на отношения  лидер-масса, лидер - его активные сторонники и отношения лидера с его «командой».

Поскольку на каждом из этих уровней отношений во взаимодействии с лидером находятся субъекты, различающиеся по своим интересам, целям, месту и роли в таком  взаимодействии, логично анализировать конкретно каждый из них. Так, психологические аспекты взаимодействия и общения лидеров государств исследуются в рамках психологии международных отношений, выделившейся в особое научное направление.

Субъектом лидерства, в том числе лидерства национально-государственного, далеко не всегда являются лица, формально облеченные высшей властью. Реальными индивидуальными лидерами становятся лишь деятели, обладающие соответствующими мотивационными, интеллектуальными и поведенческими. Когда таких качеств у формального лидера нет, лидерство фактически делегируется другому лицу или группе.

Особенности политического строя, конкретной исторической ситуации и личностные качества национально-государственных лидеров таковы факторы, определяющие соотношение индивидуального и группового лидерства. Их перечень был бы, однако, неполным, если не учесть еще один фактор: объективно необходимое разделение труда в осуществлении лидерских функций. Даже деспотический лидер, стремящийся лично контролировать все сферы жизни общества, не всегда может обойтись без консультаций с помощниками, лучше, чем он, знающих ту или иную сферы. Эта необходимость многократно возрастает с усложнением экономической и социально-политической жизни, с повсеместно возрастающей ролью государства и политики в регулировании экономических и социальных процессов. Ныне невозможно единолично управлять государством так, как это делали Цезарь, Наполеон или Петр I. Функциональный фактор оказывает растущее воздействие на институциональную структуру власти, на осуществление принятого в развитых странах принципа разделения властей и в то же время на неформальную дифференциацию внутри лидирующей микрогруппы. Одним из наиболее типичных ее оснований является разделение общеполитических и «экономических» функций, особенно необходимое в условиях модернизации и реформирования экономики. Глава государства делегирует всю экономическую политику компетентному специалисту. Еще одно проявление действия того же фактора - обрастание высшей исполнительной власти обслуживающим ее экспертным аппаратом. Так, администрация и аппарат помощников президента России насчитывает несколько тысяч служащих. Сходные процессы происходят и за пределами институтов государственной власти.

Психологические аспекты  отношений, складывающихся внутри лидирующих групп, несомненно, оказывают существенное влияние на процесс принятия политических решений. Однако до настоящего времени  они исследуются больше в рамках общей теории управления, социологии и социальной психологии, концепций  групповой динамики, чем в качестве специфического объекта политической психологии. Несомненно, механизмы  лидерства, выявляемые этими научными направлениями, действуют и в  политической жизни. Так, широко признанная классификация стилей руководства  групповой деятельностью: авторитарный, демократический, устраняющийся - вполне применима к политическим лидерам. Тем не менее, отношения в группах, осуществляющих политическое лидерство, имеют свою специфику, связанную  с масштабом и общественными последствиями принимаемых решений, с влиянием на них идеологических ценностей и социальных интересов.

Представляется, что в  рамках социально-политической психологии взаимодействие внутри лидирующих групп  могло бы изучаться в двух основных аспектах.

Во-первых, с точки зрения влияния механизма этого взаимодействия (стиля лидерства, распределения  ролей и т.д.) на качество принимаемых  решений. Обычно решения, принимаемые  коллективно, на основе свободного сопоставления  различных точек зрения, организуемого  демократическим лидером, считаются  более адекватными, чем навязанные авторитарным лидером, к которому подлаживаются  его сотрудники.

Как показывает советская  история, «коллективное руководство», объединяемое конформистским единством, стремлением избежать разногласий  и сохранить стабильность группы, ничуть не эффективнее авторитарной власти единоличного лидера.

Эффективность группового взаимодействия зависит от того, в какой мере оно обеспечивает «интегративную сложность» анализа решаемой проблемы. Оптимальна ситуация, при которой лидер стимулирует  столкновение позиций, акцентирующих  различные ее аспекты и соответственно обеспечивающих различные варианты решения. Но этого недостаточно: в  группе должен быть человек, способный  сопоставить и «сложить», интегрировать  различные мнения в целостную  картину и на этой основе предложить оптимальное решение. В идеале таким  человеком должен быть лидер, обладающий формальным статусом, дающим право  ставить точки над «и». «Устраняющийся лидер», не способный выработать собственное  мнение, резко снижает эффективность  группового взаимодействия, нередко  делает его безрезультатным.

В свете сказанного очевидна весьма неоднозначная роль компромисса  в процессе группового взаимодействия. Компромисс компромиссу рознь. Только что рассмотренная ситуация группового конформизма представляет собой  как бы абсолютный компромисс - члены  группы бессознательно авансом подавляют  собственные мнения, чтобы сохранить  единство. Компромисс политически эффективен, если он представляет собой целостное  решение, учитывающее разные стороны  проблемы, и различные мнения, но основанное на достаточно четком выборе приоритетов и целей. Компромиссы  же, основанные на механическом соединении различных, в том числе взаимоисключающих  позиций, ценностей, целей, приводят к  противоречивым или бессодержательным, чисто бумажным псевдорешениям, подрывают стабильность и последовательность политического курса.

Во-вторых, внутригрупповое  взаимодействие можно изучать с  содержательной точки зрения - как  соединение подходов, ориентированных  на единую цель, но основанных на различных  профессионально ролевых и ценностных приоритетах. В современном мире соответствующая ситуация складывается в странах с отсталой, неэффективной  и кризисной экономикой, пытающихся преодолеть отсталость и выйти на уровень наиболее развитых стран. Технико-экономическая  отсталость в большинстве таких  стран тесно связана с тоталитарным или авторитарным политическим строем: государственная власть в той  или иной мере сращивается с экономическими структурами, заставляет их обслуживать  свои интересы, пытается командовать  ими и тем самым тормозит экономическое  развитие. Поэтому стремление к экономическому прогрессу сливается с борьбой  за демократию.  
Дискредитация социалистического пути модернизации, не приводящего, как показал исторический опыт, к экономическому процветанию и полностью подавляющего демократию, повсеместно повысила престиж альтернативного пути: перехода к свободной рыночной экономике. Модернизация, означает радикальную ломку устоявшихся экономических и социальных структур и в то же время не может привести к быстрому и массированному росту благосостояния, требует значительных жертв как от связанных со старой системой элитарных, так и особенно от массовых слоев. Перед лидирующими группами этих стран возникала трудно разрешаемая дилемма: как обеспечить политически реформирование экономики, коль скоро оно - во всяком случае на первых, наиболее трудных своих этапах - не может опереться на достаточно широкую социальную поддержку, как совместить его и нужно ли вообще совмещать с функционированием демократических институтов, с политическим плюрализмом?

Разумеется, такая формулировка проблемы носит теоретикоаналитический характер. В реальной же жизни она решалась на основе иной «логики», в зависимости от хода политической борьбы, состава и политической идеологии группировок, осуществляющих государственную власть. Уже имеющийся опыт позволяет поставить вопрос, имеющий прямое отношение к теме наших размышлений: какой тип политического лидерства и взаимодействия в лидирующей группе оптимален для решения проблем переходного периода?

Более или менее ясен один из компонентов ответа: переход «получается», если непосредственная разработка и  осуществление реформ доверяется команде  квалифицированных специалистов, а  политическое их обеспечение берет  на себя носитель высшей власти. Гораздо  труднее однозначно определить, каким  должен быть этот политический лидер  и какими методами должен он выполнять  свои функции.

5. Социально-психологические факторы влияния политического лидера.

Формирование того или  иного типа и стиля политического  лидерства определяется комбинацией  факторов как субъективного характера (личностные качества политика как  человека), так и целым рядом  внешних по отношению к личности обстоятельств. Среди последних  факторов в наибольшей степени политическое лидерство определяют следующие.

1. Политико-исторические  факторы. Важнейшие из них - особенности политического режима, что уже само по себе является залогом появления авторитарных или демократических лидеров, а также определяет возможность появления лидеров оппозиции и основные способы рекрутирования в элиту. Наконец, политическое лидерство может быть определено доминирующим вектором развития общества: форсированное, революционное развитие общества, как правило, приводит к складыванию авторитарных тенденций в руководстве, а эволюционный путь - демократических.

2. Политическая  культура. Речь идет о влиянии на политика доминирующего в обществе типа политической культуры, включающего в себя народные стереотипы идеального политика, а также ориентацию на допустимые правила политической борьбы. Например, в патриархальной культуре доминирует ориентация на лидера-героя, в подданнической - на лидера-отца, лидера-хозяина, лидера-вождя, в гражданской - на лидера-служителя, лидера-администратора. Так, на характер лидерства в современной России оказывают влияние стереотипы политической культуры, доставшейся в наследство от предшествующих эпох: доминирование в сознании россиян приверженности к харизматическому и авторитарному лидерству. От лидеров ожидают скорее распоряжений, а не приглашения к сотрудничеству, ожидают чуда и быстрого решения всех беспокоящих проблем. Неудовлетворенность завышенных ожиданий впоследствии вызывает высокую степень разочарованности. К тому же выдвижение каждого нового руководителя, как правило, приводит к забвению прежнего.

Фактор политической культуры определяет и общий настрой выступлений  политиков. В России, где всегда актуальным был вопрос "Кто виноват?", население более склонно доверять тому, кто больше критикует и обличает. Исследователи американской электоральной культуры отмечают другой интересный факт: политики, выступающие с мрачными прогнозами, в большинстве случаев терпят поражение.

3. Ситуационный фактор. Лидерство всегда осуществляется в контексте конкретной экономической, политической, социальной и международной обстановки. Роль ситуации обусловливается ее влиянием на выдвижение первоочередных задач и целей руководства, на создание условий, в рамках которых лидеру придется действовать, определяет круг потенциальных сторонников и оппонентов, оказывает влияние на формирование определенного типа политика. Например, ситуация войны или кризиса продуцирует тип жесткого политика.