Аутодеструктивное поведение

1.2. ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ  АУТОДЕСТРУКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ Изучение феномена аутодеструктивного поведения, исключающего какую-либо психопатологию, приводит к однозначности понимания важности раскрытия не только сугубо индивидуальных корней такого поведения, но и социальных условий, способствующих ему и усугубляющих его. То, что последствия аутодеструкции давно и прочно занимают место среди явлений

демографического ряда, сегодня  никого не удивляет, и было известно социологам еще в прошлом веке, но проблема поиска оптимальных форм поведения человека, как одно из средств прекращения массового  самоуничтожения - это уже детище XX столетия.

У аутодеструктивного поведения  есть два плана изучения: доступная  для статистики, социологии, юридической  науки «поверхность» явления  и скрытая от глаз индивидуальная природа.

В переписке  с А.Эйнштейном о возможностях предотвращения войн З.Фрейд указывал на инстинктивные основы человеческого стремления к разрушению, считая бесплодными попытки приостановить этот процесс. Благодаря общественному прогрессу разрушительному стремлению можно только придать безобидные формы разрядки (204). Аналогичного понимания агрессии придерживался К.Лоренц. По его мнению, в организме животных и человека должна постоянно накапливаться особого рода энергия агрессивного влечения, причем накопление происходит до тех пор, пока в результате воздействия соответствующего пускового раздражителя она не разрядится (118).

Исследователи первой половины XX века, такие как адвокат А.Ф.Кони, философ и писатель А.Камю считали причинами саморазрушения сугубо индивидуальные и глубоко-личностные источники. Однако названные мыслители вставали в тупик перед массовидным характером этого явления в рамках христианской культуры, приобретшим особенно в XX веке характер «эпидемической» болезни всего человечества. Они же отмечали существование некоторых статистических констант этого феномена: исключительная возрастная устойчивость (от 19-20 лет до 35-40 лет), сезон (весна), пол (мужское явление), заразительный и, как следствие, коллективный характер, преимущественно явление  больших  городов.  Если  возраст,  сезон  и  пол  -

 

факторы асоциального ряда (или «космического  ряда» в терминах Э.Дюркгейма), то массовидность, заразительность, городской  характер суицида, безусловно, факторы, носящие социальную окраску (86, 94).

Предпринимались различные попытки объяснения этих устойчивых констант. Особый интерес  в плане исследования влияния  на сознательный суицид факторов «космического ряда» представляют недавно опубликованные графики выдающегося русского космиста А.Л.Чижевского (214), факторы же социального порядка имеют достаточно много интерпретаторов, хотя сама проблема по существу по-прежнему остается нерешенной. Уже в начале века стало очевидным, что на заразительность саморазрушающего поведения начинают влиять не только ставшие к тому времени привычными такие условия городской цивилизации как обезличенный характер труда, разрушение основ традиционной семьи, раннее половое развитие подростков, но и появление новых технических средств передачи информации: радио, синематографа (тогда еще «великий немой»). В частности, А.Л.Чижевский пишет о психозах, ставших возможными только в XX веке, таких, например, как радиомания (1924-1925 г.г.), или «спасения Нобиле» (1928 г.) (214). А.Ф.Кони в своей работе «Самоубийство в законе и жизни» (1923 г.) отмечал «печальную роль» кинематографа, печати и даже непродуманно составленных социологических анкет, подчас представляющих «методологию» форм и способов самоубийства, с чем приходится сталкиваться юристу в его ежедневной практике (94).

В.П.Самохвалов в своей  монографии «История души и эволюция помешательства» (173), описывая различные варианты аутоагрессивного поведения, отмечает, что его биологическим аналогом является «поведение жертвы», в судебно-психиатрической практике изучаемое в разделе виктимологии (от лат. «victim» - жертва). Далее он указывает, что к аутоагрессивному поведению относится собственно суицидальное,  а также

 

 «поведение, связанное с комплексом  факторов потенциальной гибели: употребление наркотиков, алкоголя, стремление к опасностям». Состояние напряженной либо нарушенной антропоэкологической адаптации, возникающее у мигрантов в экстремальной климатической зоне под воздействием «пролонгированного мультифакториального северного стресса», играет роль корневого донозологического расстройства, которое в дальнейшем реализуется, в одних случаях, в катастрофическом формировании злокачественного алкоголизма, в других в совершении немотивированных самоубийств (Семичов СБ., 177).

Ряд отечественных авторов, такие как А.Г.Амбрумова, Н.В.Конончук, С.С.Корсаков (6, 95, 98), изучая в разные годы патогенез алкоголизма в различных этнокультуральных группах российского населения, убедительно подтвердили, что у значительной части больных неосознаваемая суицидальная мотивация принимает существенное участие в становлении патологического влечения к алкоголю. K.A.Menninger с точки зрения психоанализа трактует алкоголизм как «хронический суицид», то есть перенос на себя самого агрессии, которая не может быть в силу культурных табу адресована ее действительным виновникам, а именно родителям (249).

По данным Р.К.Баландина, в современном мире смертность от саморазрушающего поведения более чем в пять раз превышает смертность от автомобильных катастроф (22). Возрастная ось этого явления сместилась в сторону 24-х и даже 15-летних уже с конца 60-х годов нашего века, причем в наиболее благополучных с экономической точки зрения странах, таких как США, Австрия, Швейцария, Германия, Голландия, Англия, Австралия и Япония.

Характер патологии  населения планеты проявляет  себя в динамике, тесно связанной с эволюцией человека в космосе и, более конкретно, во взаимосвязи

 

его с изменяющейся окружающей средой. В свою очередь не только стихийные  бедствия, катастрофы, голодные годы, последствия войн и революций, но и коренные и даже необратимые изменения биосферы в условиях научно-технической революции также влияют на специфику преобладания определенного вида болезней населения земного шара. В настоящее время в мире четко определились два основных типа патологии: неэпидемический и эпидемический. Считается, что в экономически развитых странах, как показывает статистика, эпидемические болезни в XX веке уступили место росту числа хронических заболеваний, особенно тех, которые обусловлены воздействием среды на нервно-эмоциональную сферу. Эта тенденция наметилась уже с конца 60-х годов нашего столетия, что совпадает по времени с интенсивностью роста аутодеструктивных тенденций в обществе. В нашей стране в советское время можно проследить лишь динамику роста числа преступлений, классифицируемых как «доведение до самоубийства» и «наркомании», так как эти явления рассматриваются с начала 30-х годов только как психопатология (сектор социальных аномалий при Центральном статистическом управлении был ликвидирован).

Своеобразным показателем реакции  на рост различного рода неврозов в  пределах «малой психиатрии» (маний, депрессий, фобий и др.) и увеличение числа самоубийств, наркоманий и алкоголизма в развитых странах за последние тридцать лет явилось изменение социальной структуры распределения по профессиям в них в сторону увеличения доли биологов, медиков и психологов. Такая тенденция имела место до середины 80-х годов, и лишь в последнее время специалисты-компьютерщики потеснили жизненно важные профессии.

Существует предположение, что на характер заболеваемости населения  в развитых странах во второй половине нашего столетия, особое влияние оказал тот информационный бум, который переживает современное человечество еще

 

и по сей день. Современные антропологи не случайно подчеркивают важность влияния на антропогенез семиотического процесса, что с наибольшей отчетливостью проявляет себя в век вычислительной техники, компьютеров, вытесняющих, как это ни печально сознавать, книжную культуру. Следствием перегруженности психики человека влиянием mass media выступает заболеваемость населения мира тяжелыми формами невротических болезней. Если верно утверждение З.Фрейда, что XIX век - это век истериков (202), то, видимо, справедливо и утверждение русского психиатра П.Б.Ганнушкина о том, что XX век - это преобладание в психике людей различного рода неврозов на грани между психопатологией и нормой (49), то есть, другими словами, мы живем в эпоху «психопатов».

Гетерогенность (раздвоенность, расщепленность) человеческого сознания - одна из видимых причин саморазрушающего действия, что отмечал в своих  трудах по психологии У.Джемс (64) и многие его последователи, но визуальная разноплановость восприятия мира современным человеком, этот далеко не исследованный психологами феномен, может выступить в роли опасного провокатора именно такого рода состояний сознания. Можно утверждать, что «всеядный зритель» (как впрочем, и читатель, и слушатель) представляет серьезную опасность для самого себя. В одном из романов Ч.Диккенса есть заучившийся герой, вобравший в себя столько учебной информации, что разум его не выдержал этого перенасыщения «духовной» пищей и вернулся в состояние полного младенческого неведения, локковской tabula rasa (66). Следующей ступенью такой «прочистки мозгов» может выступить состояние раздвоенности сознания, чреватое бунтом личности против собственной природы, требующей осмысленности существования при одновременном лишении ею же индивидуального бытия какого бы то ни было смысла.

«Человек помоги себе сам» - фраза  из произведений И.И.Мечникова по геронтологии (130) может прозвучать совсем не столь цинично, как кажется на первый взгляд, если учитывать, что не только физическое, но и духовное здоровье каждого из нас в большой степени зависит от усилий индивидуальной воли, а не только от атакующей нас «очеловеченной», но бесчеловечной среды. Видимо, противостояние человека собственной искусственно созданной среде обитания должно привести его к отказу от проблематичного диалога с сотворенным наукой, к возврату человечества к истокам гуманитарной цивилизации, не знавшей пропастей «отчуждения» человека от мира, хорошо известных нам теперь.

         ВЫВОД:  Аутодеструктивное поведение приводит к дезадаптации личности, тяжелым медико-социальным последствиям: общему одряхлению организма, стойким изменениям психики, снижению профессиональных навыков, утрате семейных связей, сокращению продолжительности жизни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВАII. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ АУТОДИСТРУКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ

2.1.ФАКТОРЫ РИСКА АУТОДЕСТРУКТИВНОГО  ПОВЕДЕНИЯ Аутодеструктивное поведение является комплексным и характеризуется комбинацией факторов риска для его развития. Научные исследования показали, что почти все люди с аутодеструктивным поведением, несмотря на явное отсутствие психической патологии, имеют психологические особенности, «стигмы аутодеструкции».

Базовые исследования указывают на повышение риска при тех изменениях, которые происходят в нервной системе человека при увеличении серотонина. Эти изменения обнаружены у пациентов в состоянии депрессии, у тех, кто пытался покончить собой, у тех, у кого наблюдаются преобладание

аффективного (импульсивного) поведения, а также в мозгу самоубийц  после смерти.

Неблагоприятные жизненные обстоятельства в определенном сочетании с другими факторами риска такими, например, как, психологические особенности, акцентуации личности и психопатии, расстройства центральной нервной системы, импульсивность в поведении могут привести к аутодеструктивному поведению. Однако такое поведение не является нормальным ответом на стрессовые состояния организма для большинства людей. Множество людей, несмотря на один или более влияющих на них факторов риска, не идут по такому пути.

 

2.2 АУТОДЕСТРУКТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ  И АУТИСТИЧЕСКАЯ 

НАПРАВЛЕННОСТЬ ЛИЧНОСТИ

Ц.П. Короленко и Т.А.Донских описывают  аутистическое поведение людей без психической патологии как вариант деструктивного поведения, возникающий при недостаточной социальной стимуляции при сенсорной депривации, когда происходит компенсаторное усиление пассивного воображения с воображаемой реализацией неудовлетворенных желаний (97).

Понятие «аутизм» в психологии трактуется довольно неоднозначно, а нередко и противоречиво. Так, аутизм может рассматриваться как аффективная направленность мышления, ориентированная на воображаемое осуществление нереализованных желаний и стремлений с игнорированием реальности (Немов Р.С., 138). В учебнике «Психиатрия» Н.М.Жарикова, Л.Г.Урсовой, Д.Ф.Хритинина аутизм также трактуется как необычное мировосприятие, значительно расходящееся с реальностью, нарушение социальных коммуникаций или наличие пассивной установки, а также бездеятельность (79). Рядом авторов поддерживается представление об аутизме, как о проявлении активной защитной позиции личности.

Выделяется  простой аутизм (вариант нарушения  ориентировки в ситуации - логически  немотивированное поведение) и сложный (переживания компенсаторного характера, отражающие протест человека против реального мира). По Э.Кречмеру, аутизм является симптомом шизоидного темперамента. Он подразделяет аутистов на неконтактных и избирательно контактных лиц с поверхностными контактами (104).

Все многообразие проявлений аутизма может быть представлено в виде трех взаимосвязанных компонентов: аутистического мышления, нарушений внешнего поведения и социальных коммуникаций аутистического характера. Аутистическое мышление, по М.Блейлеру, является вариантом аффективного мышления, отражающего реализацию положительно окрашенных нереализованных желаний. Аффективная тенденция приводит к отрыву интересов от реальности и погружению в мир внутренних переживаний, где исключается все, что противоречит аффективной потребности. Выраженность аутистических тенденций мышления находится в зависимости от степени нарушения критичности и личностного самосознания.

Э.Кречмер сблизил аутизм с шизоидной  акцентуацией личности, метафорически  уподобив шизоида-аутиста римской  вилле с закрытыми ставнями, за которыми могут идти пышные пиры, недоступные постороннему взору, или существовать невзрачная бедность и убогость. Под влиянием этих понятий аутизм стал ассоциироваться с внешней стороной этих проявлений (104).

Нарушения внешнего поведения проявляются  либо в пассивной отстраненности и сугубо мыслительной реализации аутистических  желаний, либо в феномене аутистической  активности. Аутистическая активность (описанная Минковски) заключается в неадекватности выбора цели или средств ее достижения. По Минковски, аутистическая активность возникает в связи с

отрывом человека от реальности и  нарушением осознания своего поведения, то есть расстройством самосознания (97). Еще М.Блейлер отмечал, что наряду с типичным «пассивным» поведением аутистов «аутические стремления» могут направляться и на внешний мир. Он описал аутистическую активность как возможный вариант аутистического поведения, проявляющегося сверхценными образованиями необычного содержания и неадекватными недостаточно мотивированными поступками. В качестве примера такой аутистической активности он приводит случай, когда один молодой человек пришел к американскому послу в Париже и подал личную жалобу в связи со смертной казнью в Америке Сакко и Ванцетти (43).

Другой  аспект аутистических нарушений  касается социальных коммуникаций, включающих вербальные и невербальные компоненты. Нарушения представлены в следующих  вариантах: