Теория бюрократии Макса Вебера и современная политическая социология

С точки зрения Вебера, рациональная бюрократия не тождественна легальному господству. С одной стороны, легальное господство может осуществляться и небюрократическими (например, коллегиальными) органами управления. С другой стороны, бюрократический административный аппарат может использоваться и в тех случаях, когда руководство не следует принципу легальности^72[72]. Об этом свидетельствует само понятие патримониальной бюрократии.  

В отечественной литературе подчеркивался  главным образом иррациональный характер патримониальной бюрократии. Как отмечают П.П.Гайденко и Ю.Н.Давыдов: “Вебер различает два типа бюрократии: традиционную “патримониальную”, отмеченную печатью иррациональности, и современную рациональную. Преимущественной сферой влияния патримониальной бюрократии изначально была область государственного управления и поддержания общественного порядка... Что же касается рациональной бюрократии, сформировавшейся в Новое время, то ее доменом первоначально оказалась сфера частно-хозяйственной деятельности и прежде всего внутрихозяйственная деятельность более крупных промышленных предприятий. Отсюда влияние рациональной модели бюрократии распространялось и на другие общественные сферы, что вело к постепенному вытеснению из них бюрократии патримониального типа”^73[73].

Однако следует подчеркнуть, что  значительное расширение сферы деятельности частно-хозяйственной бюрократии происходит лишь на рубеже XIX-XX веков, то есть уже после того, как рациональные черты впервые развились в патримониальных бюрократиях западно-европейских абсолютных монархий. Подход к данной проблеме, представленный в работе П.П.Гайденко и Ю.Н.Давыдова, по-видимому, основывается лишь на одном из веберовских текстов, в котором не дается сколько-нибудь подробного анализа понятия патримониальной бюрократии.

Как указывает Вебер, при чистом типе традиционного господства в  управленческом персонале полностью отсутствуют такие черты бюрократической администрации, как четкое определение сфер полномочий, рациональная иерархия должностей, назначение на основе добровольного контракта, специальная подготовка как условие занятия должности и постоянное денежное жалованье^74[74]. Вместе с тем все перечисленные признаки, за исключением, по-видимому, лишь контрактно-договорных отношений, могут в той или иной степени присутствовать в патримониальной бюрократии. Постоянным же ее признаком служит личностный характер отношений власти.

Патримониальную бюрократию отличает не столько ее иррациональный характер, сколько ее положение в патримониальных властных структурах. Как подчеркивает Вебер, "...там, где набор управленческого персонала производится из внепатримониальных источников, результатом оказывается тип чиновника, который отличается от чиновников легальных бюрократий только с точки зрения конечного основания их власти"^75[75]. Решающим различием между этими двумя типами выступает отсутствие легального компонента в администрации, основанной на традиции или на самовластии правителя.

Согласно Веберу, преданность патримониального чиновника своей должности "...представляет собой не безличное обязательство  по отношению к безличным целям, определяющим ее содержание; это скорее преданность слуги, основанная на чисто личном отношении к правителю и на обязанности сохранять верность, которая в принципе не имеет ограничений"^76[76]. Приказания правителя всегда обладают в такой структуре власти приоритетом перед любыми формальными правилами, которые могут произвольно нарушаться или вообще игнорироваться. Сколь бы значительное развитие ни получили в патримониальной бюрократии рациональные черты, характер отношений власти остается неизменным. Элемент иррациональности все же неизбежно присутствует в патримониальной бюрократии, поскольку глава такой бюрократии не связан какими-либо формальными правилами, но может действовать совершенно произвольно.

Вебер выделил специфические черты  рациональной бюрократической администрации, проводя сопоставление современной бюрократии с традиционными формами управления, в которых подобные черты полностью отсутствовали либо были слабо выражены. Без такого сопоставления признаки рациональной бюрократии считались бы чем-то само собой разумеющимся^77[77]. Но, как продемонстрировал немецкий социолог, многие отличительные черты рационального бюрократического управления носили исторически уникальный характер.

Некоторые из этих признаков впервые  проявились в системе государственного управления в странах Запада. К их числу относится прежде всего специализация чиновников и их профессиональная компетентность. Как писал Вебер: “Конечно, “чиновник”, даже специализировавшийся в определенной области, издавна известен различным культурам. Однако полной зависимости всей жизни, всех ее политических, технических и экономических предпосылок от организации профессионально подготовленных чиновников... не было ни в одной стране, кроме современного Запада”^78[78].

     Наряду со специализацией  чиновников, важным отличительным  признаком современной бюрократии, не существовавшим в прошлом, выступает отделение чиновника от собственности на средства управления. Такое отделение позволяло снять финансовые ограничения частного хозяйства и вело к тому, что получение индивидом средств к существованию зависело от организации, тем самым подчиняя его организационной дисциплине.

Вебер особо подчеркивает контрактно-договорный характер отношений между отдельным чиновником и организацией в современной рациональной бюрократии. Он отмечает также роль образовательной подготовки чиновников, уровень которой должен проверяться экзаменами или удостоверяться соответствующим дипломом, что в значительной мере определяет рациональный характер бюрократии. С точки зрения Вебера, специфическую рациональность придает бюрократии то, что она действует в соответствии с четко сформулированными правилами и обладает специальными знаниями, которые применяются ею в процессе управления.

Кроме того, следует отметить, что  бюрократия представляет собой иерархию чиновников, назначенных на их дожности вышестоящими органами. Организация, состоящая из выборных чиновников, не является, согласно Веберу, бюрократической в строгом смысле слова. Таких чиновников, имеющих свой собственный источник легитимности вне организации, невозможно подчинить дисциплине, отличающей подлинную бюрократию.

Важной особенностью бюрократического управления является то, что глава  организации всегда может быть уверен, что его распоряжения будут переданы по каналам коммуникации и исполнены в соответствии с существующими формальными правилами. Бюрократическую организацию отличает строгая дисциплина. Именно объединение специальных знаний и дисциплины образует основу бюрократической администрации^79[79]. Анализ дисциплинарных механизмов, существующих в современном обществе, получил наиболее наглядное воплощение в работах М.Фуко, который во многом следовал по стопам Вебера, хотя и не опирался непосредственно на его труды^80[80]. Тем не менее бюрократический аппарат фактически находится вне поля зрения Фуко, считающего, что отношения власти в “дисциплинарном” обществе не исходят из единого центра, но пронизывают всю социальную структуру.

Как полагал Вебер, бюрократические  организации, в большей или меньшей  степени приближающиеся к чистому  типу, можно обнаружить в самых  различных сферах жизни современного общества: в аппарате государственного управления и в политических партиях, в университетах и больницах, в армии и на крупном капиталистическом предприятии^81[81]. Но наибольшее развитие бюрократизация получает в государстве и массовой политической партии^82[82].

Повсеместное распространение  бюрократии вызвано прежде всего  тем, что она оказывается более эффективной, чем любая другая форма управления. Все это делает бюрократию совершенно незаменимой в современном обществе. Развитие современных форм организации, как считает Вебер, практически совпадает с распространением бюрократического управления.

Превосходство бюрократии над иными формами управления обусловлено главным образом  тем, что она выступает носителем  специальных знаний, которые необходимы для нормального функционирования любой крупной организации. Как отмечает Вебер: “Бюрократизация предоставляет прежде всего оптимальную возможность проведения в жизнь принципа специализации административных функций в соответствии с чисто объективными критериями. Управление осуществляется функционерами, которые обладают специальной подготовкой и в ходе непрерывной практики развивают свои навыки”^83[83].

Утверждение Вебера о наивысшей  эффективности бюрократии нередко  подвергалось критике. По мнению некоторых социологов, Вебер не учел возможности проявления в бюрократических организациях разного рода “дисфункций”. При этом имелось в виду, что следование бюрократическим нормам могло привести к снижению эффективности управленческой деятельности. Такая точка зрения высказывалась в ряде работ Р.Мертона, который не подвергал сомнению веберовский идеальный тип рациональной бюрократии, но все же указал на то, что функционирование бюрократической организации сопровождается  некоторыми побочными последствиями, противоречащими целям данной организации. Дальнейшее развитие “дисфункционалистский” подход к проблеме бюрократии получил в исследованиях Ф.Селзника и А.Гоулднера^84[84].

В новейших работах западных ученых подчеркивается тот факт, что  в американской социологии организаций 40-х-50-х годов использовался лишь один из элементов веберовской концепции бюрократии. “В анализе организаций внимание к трудам Вебера в целом было избирательным. Его масштабным теоретическим построениям давалась в теории организации значительно более узкая интерпретация”, - отмечает С.Клегг^85[85]. Необходимо учитывать также, что Вебер, говоря о наивысшей эффективности бюрократии, сопоставлял ее с традиционными формами управления, по сравнению с которыми она действительно являла собой образец эффективности.

К числу социальных последствий бюрократизации Вебер относит тенденцию к уравниванию статусных различий, которая проявляется в результате устранения чиновников, управляющих в силу статусных привилегий и присвоения административных средств и полномочий. Вместе с тем необходимость длительной специальной подготовки  для занятия административной должности вызывает к жизни противоположную “плутократическую” тенденцию.

Наконец, одним из следствий  бюрократизации оказывается утверждение  в отношениях между людьми духа “формальной безличности”^86[86], когда из официального ведения дел изгоняются все чисто личные и эмоциональные элементы. Рациональная бюрократия действует исходя из объективных критериев, а не личных симпатий и предпочтений. Как пишет Вебер: “Бюрократия получает тем большее развитие, чем более она “дегуманизирована” и чем в большей степени она достигает устранения из официального ведения дел любви, ненависти и всех чисто личных, иррациональных и эмоциональных элементов”^87[87]. Чиновник должен исполнять свои обязанности “без гнева и пристрастия”. Он подчинен дисциплине, предполагающей последовательное и методичное выполнение приказаний, в ходе которого не допускается какая-либо критика содержания этих приказаний.  Объективность, бесстрастность, формализм - таковы характеристики бюрократии, заложенные в идеальном типе.

Государственную службу Вебер  рассматривает, подобно науке и  политике, как “профессию и призвание” (Beruf). Это находит выражение в том, что занятие должности требует длительной специальной подготовки. Не меньшее значение имеет то, что чиновник возлагает на себя определенные обязательства, связанные с исполнением его “служебного долга”. Если для патримониального чиновника было естественным рассматривать свою должность прежде всего как источник дохода, то при легальном господстве первостепенное значение для чиновника приобретают те цели, осуществлению которых служит его деятельность.

В легально-рациональной бюрократии верность чиновника служебному долгу  не предполагает личной преданности  по отношению к главе организации, как это имеет место в патримониальных и феодальных властных структурах. Согласно Веберу, в условиях легального господства деятельность чиновника подчинена безличным и чисто функциональным задачам. Однако безличные цели обычно получают подкрепление со стороны культурных ценностей, воплощенных в той организации, в которой действует чиновник, будь то государство, церковь, политическая партия или промышленное предприятие.

Организация может выступать  в некотором роде заменой индивидуального господина в качестве объекта преданности^88[88]. При этом чиновник полностью зависит от той организации, которой он служит. Как отмечает Вебер, профессиональный чиновник “...привязан к своей деятельности во всем своем экономическом и идеологическом существовании. В большинстве случаев он всего лишь винтик непрерывно действующего механизма, который предписывает ему направление движения”^89[89].

Таковы в общих чертах идеально-типическая модель рациональной бюрократии и основные следствия, выводимые из нее Вебером. Однако, как уже отмечалось, веберовский анализ бюрократического феномена далеко не исчерпывается данной моделью. Идеальный тип рациональной бюрократии представляет собой лишь один из элементов более общей концепции бюрократии, содержащейся в работах Вебера. Для адекватного понимания этой концепции необходимо обратиться также к понятию патримониализма, о чем было сказано выше.

С другой стороны, не менее  важным дополнением идеально-типической модели служит веберовский анализ государственной бюрократии в статьях, посвященных политическому положению в России и Германии начала ХХ в. С точки зрения Вебера, реальное управление современным государством не могло быть выведено из идеально-типической модели. Вместо этого необходимо было прилагать идеальные типы к реальным социальным явлениям. Основным примером такого их применения и служат политические статьи Вебера.