Предмет политологии

По Гобсону, империализм не приносит блага той стране, из которой он исходит, – лишь узкой группе капиталистов и правительственных чиновников. Слишком большие военные расходы могут свести на нет все экономические преимущества империалистической экспансии. Кроме того, неизбежно возникает соперничество между ведущими европейскими державами, что также – с его точки зрения – не способствует процветанию общества. Важно отметить, что, согласно Гобсону, империализм может быть «преодолен» без смены социально-экономической формации, без изменения природы системы международных экономических отношений.

Владимир Ильич Ленин (1870-1924). В этой лекции для нас представляет интерес, прежде всего, его классический труд «Империализм как высшая стадия капитализма».

 
Империализм, как высшая и последняя стадия капиталистической общественно-экономической формации, характеризуется:

Концентрацией производства, ведущей к возникновению монополий и отмиранию конкуренции: производство становится общественным, - при том, что присвоение остается частным;

Слиянием банковского и промышленного капитала – возникновением капитала финансового (финансово-промышленные группировки, финансовая олигархия): инвестируя средства вкладчиков в промышленность, банки выступают уже не просто как ростовщики или посредники в платежах, но как капиталисты;

Экспортом капитала: капитал изымается из оборота (из экономики) одних стран и вкладывается в экономику других – там, где инвестиции обеспечивают большую норму прибыли; если для «старого» капитализма, основанного на свободной конкуренции, был типичен вывоз товара, то для «нового», основанного на монополии – вывоз капитала;

Борьбой за экономический передел мира, которую ведут крупнейшие монополии и финансово-промышленные группировки;

Борьбой за политический передел мира между крупнейшими капиталистическими державами («молодой» хищник пытается ограбить «стареющего»).

По своей экономической сути, как пишет В. И. Ленин, «… империализм есть монополистический капитализм. Уже эти определяется историческое место империализма, ибо монополия, вырастающая на почве свободной конкуренции и именно из свободной конкуренции, есть переход от капиталистического к более высокому общественно-экономическому укладу», - социализму. Далее он указывает, что монополия выроста из концентрации производства на очень высокой ступени его развития; рост монополий привел к усиленному захвату важнейших источников сырья. Монополия выросла из банков: «Они превратились из скромных посреднических предприятий в монополистов финансового капитала. И, наконец, монополия выросла из колониальной политики: «К многочисленным «старым» мотивам колониальной политики финансовый капитал прибавил борьбу за источники сырья, за вывоз капитала, за «сферы влияния»… наконец, за хозяйственную территорию вообще.

Таким образом, империализм есть естественная – высшая и последняя – стадия капитализма – отнюдь не вопрос злой воли отдельных апологетов экспансии. Войны в этот период неизбежны, т.к. сферы влияния уже поделены, но меняющийся баланс сил толкает империалистические держава к борьбе за их передел.

«Монополии, олигархия, стремление к господству вместо стремлений к свободе, эксплуатация все большего числа маленьких или слабых наций небольшой кучкой богатейших или сильнейших наций – все это породило те отличительные черты империализма, которые заставляют характеризовать его как паразитический или загнивающий капитализм. Все более выпукло выступает, как одна из тенденций империализма, создание «государства-рантье», государства-ростовщика, буржуазия которого живет все более вывозом капитала и «стрижкой купонов»… В. И. Ленин говорит не только о «загнивании» капитализма в его империалистической стадии, но и о неравномерном развитии различных регионов планеты – в дальнейшем теория неравномерного (неодновременного) развития разрабатывалась глобалистами середины и конца ХХ века – Э. Кардозо, И. Валлерштейном, С. Амином и др.

При перераспределении ресурсов в пользу развитых капиталистических стран часть получаемых средств идет на подкуп верхушки пролетариата – «рабочей аристократии», наиболее квалифицированной верхушки рабочего класса и «рабочей бюрократии» – профсоюзного актива, а затем и большинства населения стран «золотого миллиарда». В результате уже не только кучка олигархов, но и все (или практически все) населения развитых капиталистических стран выступает в качестве коллективного эксплуататора «недоразвитой» части мира.

Эммануил Валлерштейн. Исследует капитализм как интегрированную, исторически расширяющуюся систему, игнорирующую любые границы – политические или географические. Капитализм, с его точки зрения, есть системный – или глобальный – феномен. Нет нужды концентрировать внимание на отдельных государствах и национальных экономиках и затем экстраполировать наработанный опыт. Вместо этого необходимо исследовать капитализм как интегрированную, исторически расширяющуюся систему, игнорирующую все возможные политические или исторические границы. Понимая капитализм как такую систему, мы получаем возможность оценить судьбу конкретных стран и наций.

Здесь имеется несколько параллелей с реализмом:

Валлерштейн пытается развить теорию на уровне системы, хотя он и отдает предпочтение экономическим факторам перед политическими.

Валлерштейн признает наличие анархии в международных отношениях, – т.е. отсутствие единой воли – верховной власти, выражающей интересы мировой капиталистической системы в целом.

Впрочем, для Валлерштейна политическая анархия системы международных отношений ведет к развитию и экспансии мирового капитализма, ибо ни одно государство не способно контролировать мировую экономику в целом. Возникает международное разделение труда, разделение мира на ядро – развитые капиталистические страны, периферию – их колониальные придатки, и полупериферию - страны, выбившиеся из положения колоний, но не могущие (по причине устойчивости мировой капиталистической системы, жестко поддерживающей статус кво), войти в состав ядра. Экономика, в отличие от подхода реалистов, для него первична.

Кроме того, Валлерштейн обращает внимание на международное распределение сил (мощи).

Однако и здесь имеется расхождение с позицией реалистов. Для Валлерштейна, наличие конкретного распределения мощи и ресурсов не может быть объяснено без обращения к базовому экономическому порядку. Другими словами, с его точки зрения, реалисты тратят слишком много времени на разговоры о балансе сил и мощи, не будучи способны воспринять работу – принципиальную работу – определенных экономических сил, создающих описываемый ими баланс мощи.

Таким образом, несмотря на определенную схожесть подходов и терминологии, использование и значение аналогичных концепций и реалистов и глобалистов школы Валлерштейна разное. Для последних фокус на распределении ресурсов и возможностей между государствами не является достаточным для понимания природы мировой системы (world-system). Международная система всегда включает как слабые, так и сильные составляющие, однако дифференцированная мощь сама по себе не является базовой характеристикой системы. Капитализм является ее принципиальным атрибутом, порождающим глобальную структуру классовых отношений и разделение мира. Именно капитализм есть тот критический фактор, что диктует государствам и классам правила игры, ограничивая, формируя и канализируя все формы поведения. Некоторые государства и классы получают – при таком порядке вещей - явные преимущества. Другие обречены играть подчиненную роль в определяемом капитализмом мировом порядке. Именно мировая капиталистическая система является базовой категорией для Валлерштейна и глобалистов его школы.

Самир Амин. Среди исследователей проблем зависимости, представляющих страны Азии и Африки, особо выделяется директор Африканского института ООН по экономическому развитию и планированию в Дакаре (Сенегал) Самир Амин, который в последующем стал сторонником мир-системного подхода. Его перу принадлежит множество статей и книг, среди которых можно отметить монографии «Накопление в мировом масштабе. Критика теории недоразвитости» (1970; 1974) и «Неравное развитие. Очерк социальных формаций периферийного капитализма» (1973; 1976). Развивая идеи, заложенные еще в трудах В. И. Ленина, Амин утверждает, что развитые капиталистические страны («золотой миллиард») выступают – по отношению к странам Третьего мира – как «коллективный капиталист», эксплуататор; причем плодами этой эксплуатации пользуются не только капиталисты, но и все остальное население стран Запада. Отсюда – весьма недружественная (по отношению к зависимым странам) позиция, в том числе и тех политических сил Запада, которые, по традиции, считаются «левыми» (социалисты и социал-демократы) и даже «крайне левыми». Мысль о том, что общество Запада – вне зависимости от экономического противоречий и политических разногласий внутреннего порядка - давно осознало себя как некую целостность, противостоящую зависимым странам (чье благосостояние строится на этой зависимости!), разрабатывается также в трудах современного отечественного политолога С. Г. Кара-мурзы («Идеология и мать ее наука», «Манипуляция сознанием», «Потерянный разум» и др.).

Рекомендации к самостоятельной работе

Изучение рассматриваемой выше темы предполагает уяснение таких ключевых категорий как империализм, глобальный рынок, капиталистический способ производства, периферийный капитализм, монополии, финансово-промышленные группы, транснациональные корпорации, капитал, экспорт капитала, неэквивалентный обмен, зависимое развитие и др.

Контрольные вопросы

Какова идеологическая основа глобалистского подхода к теории международных отношений и на каких положениях он базируется?

Как положение в системе международного разделения труда влияет на внешнюю политику государства?

В чем источник высокого уровня жизни в США, Японии и Западной Европе?

Что такое неэквивалентный обмен и каким образом он поддерживается?

Чем вызвано разделения мира на страны «ядра» («золотого миллиарда»), «периферии» и «полупериферии»? Почему с разрыв между «ядром» и «периферией» постоянно углубляется?

Возможны ли мирные изменения в сложившейся структуре глобального рынка («мирового империализма») в плане более справедливого распределения доходов?

Что такое империализм и какими признаками он характеризуется?

Почему В.И. Ленин именовал империализм «высшей и последней стадией капитализма» и в чем причины живучести современного империализма?

Когда и каким образом сформировалась современная система международного разделения труда?

Лекция № 9

ВВЕДЕНИЕ В ГЕОПОЛИТИКУ

 
Определение "геополитики"

Труды многочисленных представителей геополитических школ, несмотря на все их различия и зачастую противоречия, складываются в одну общую картину, которая и позволяет говорить о самом предмете как о чем-то законченном и определенном. Те или иные авторы и словари разнятся между собой в определении основного предмета изучения этой науки и главных методологических принципов. Такое расхождение проистекает из исторических обстоятельств, а также из-за теснейшей связи геополитики с мировой политикой, проблемами власти и доминирующими идеологиями.

Синтетический характер этой дисциплины предполагает включение в нее многих дополнительных предметов географии, истории, демографии, стратегии, этнографии, религиоведения, экологии, военного дела, истории идеологии, социологии, политологии и т.д. Так как все эти военные, естественные и гуманитарные науки сами по себе имеют множество школ и направлений, то говорить о какой-то строгости и однозначности в геополитике не приходится. Но какое же определение дать этой дисциплине, столь расплывчатой и одновременно выразительной и впечатляющей?

Геополитика - это мировоззрение, и в этом качестве ее лучше сравнивать не с науками, но с системами наук. Она находится на том же уровне, что и марксизм, либерализм и т.д., т.е. системы интерпретаций общества и истории, выделяющие в качестве основного принципа какой-то один важнейший критерий и сводящие к нему все остальные бесчисленные аспекты человека и природы.

Марксизм и либерализм равно кладут в основу экономическую сторону человеческого существования, принцип "экономики как судьбы". Не важно, что эти две идеологии делают противоположные выводы. Маркс приходит к неизбежности антикапиталистической революции, а последователи Адама Смита считают капитализм самой совершенной моделью общества. И в первом и во втором случаях предлагается развернутый метод интерпретации исторического процесса, особая социология, антропология и политология. И, несмотря на постоянную критику этих форм "экономического редукционизма" со стороны альтернативных (и маргинальных) научных кругов, они остаются доминирующими социальными моделями, на основании которых люди не просто осмысляют прошлое, но и созидают будущее, т.е. планируют, проектируют, задумывают и осуществляют крупномасштабные деяния, прямо затрагивающие все человечество.

Точно так же обстоит дело и с геополитикой. Но в отличие от "экономических идеологий", она основана на тезисе: "географический рельеф как судьба". География и пространство выступают в геополитике в той же функции, как деньги и производственные отношения в марксизме и либерализме: к ним сводятся все основополагающие аспекты человеческого существования, они служат базовым методом интерпретации прошлого, они выступают как главные факторы человеческого бытия, организующие вокруг себя все остальные стороны существования. Как и в случае экономических идеологий, геополитика основана на приближенности, на редукционизме, сведении многообразных проявлений жизни к нескольким параметрам, но несмотря на заведомую погрешность, всегда присущую таким теориям, она впечатляюще доказывают свою стройность в вопросе объяснении прошлого и предельную эффективность в организации настоящего и проектировании будущего.

Если продолжать параллель с марксизмом и классической буржуазной политэкономией, можно сказать, что, подобно экономическим идеологиям, утверждающим особую категорию "человек экономический" (homo economicus), геополитика говорит о "человеке пространственном", предопределенном пространством, сформированном и обусловленным его специфическим качеством - рельефом, ландшафтом. Но эта обусловленность особенно ярко проявляется в масштабных социальных проявлениях человека в государствах, этносах, культурах, цивилизациях и т.д. Зависимость каждого индивидуума от экономики очевидна и в малых и в больших пропорциях. Поэтому экономический детерминизм понятен и обычным людям и властным инстанциям, оперирующим с большими социальными категориями. По этой причине, быть может, экономические идеологии стали столь популярными и выполняли мобилизационную функцию вплоть до революций, основанных на личной ангажированности в идеологии множества отдельных людей. Зависимость человека от пространства - основной тезис геополитики - видится лишь при некотором дистанцировании от отдельного индивидуума. И поэтому геополитика не стала, несмотря на имевшиеся предпосылки, собственно идеологией или, точнее, "массовой идеологией". Ее выводы и методы, предметы изучения и основные тезисы внятны лишь тем социальным инстанциям, которые занимаются крупномасштабными проблемами, стратегическим планированием, осмыслением глобальных социальных и исторических закономерностей и т.д. Пространство проявляет себя в больших величинах, и поэтому геополитика предназначается для социальных групп, имеющих дело с обобщенными реальностями, странами, народами и т.д.