Роль США в международных экономических и валютно-финансовых отношениях

В течение всего периода конфронтации СССР – США Америка была гораздо богаче, более развита в экономическом, технико-технологическом и военном отношениях, имела более гибкую социально-политическую систему, что в конечном итоге и позволило ей остаться единственным мировым лидером. Советский Союз существенно уступал по всем этим параметрам. Но фактическая советская военная мощь и страх, который она внушала Западу, скрывали в течение длительного времени существенную асимметрию между соперниками.

Западные политологи часто называли СССР империей. Не обсуждая корректность и адекватность этого понятия в отношении Советского Союза, можно лишь достоверно констатировать тот факт, что подобно многим империям он взорвался изнутри, раскололся на части, став жертвой не столько прямого военного поражения, сколько процесса распада, дезинтеграции, вызванного экономическими и социальными причинами. В результате краха соперника США стали первой и пока единственной подлинно мировой державой, мировым лидером (гегемоном).

Безусловно, что две другие ведущие мировые державы – Россия и Китай (последний является потенциальным лидером ХХI века) – болезненно восприняли гегемонию Америки. Но одной стране уже, а другой еще не хватает экономического, научно-технического, военного и культурно-информационного потенциалов, чтобы на равных конкурировать с современной Америкой.

1990-е гг. стали поворотным этапом  в жизни всего мирового сообщества: полувековое биполярное противостояние (СССР – США, Восток – Запад) закончилось. Мировое сообщество возглавили Соединенные Штаты.

Крушение СССР лишило США конкурента в военной сфере; замедление экономического роста Западной Европы и Японии позволило избежать опасности быть обойденными в экономической области: в сфере экономики Америка в 1990-е гг. совершила невероятный бросок; средоточие фундаментальной и прикладной науки в американских фирмах и университетах обеспечило лидерство в научно-технической революции. Американские университеты дают абсолютное большинство нобелевских лауреатов. В военном отношении также нет страны или коалиции стран, представляющих в настоящее время угрозу Западу и его лидеру – Соединенным Штатам. Сегодня Америка в военной области превосходит десять следующих за ней по шкале мощности государств. Мир вынужден приспосабливаться к американскому могуществу, помноженному на главенство в Североатлантическом союзе (НАТО) и союзе с Японией.

Факторы доминирования США в современном мире

а) Военная мощь США. После прекращения холодной войны и распада СССР Соединенные Штаты не сняли с себя бремя военных расходов. В первой половине 1990-х гг. военный бюджет США был уменьшен с 310 до 260 млрд долл., но к концу 90-х гг. снова наметилась тенденция к возвращению к его прежним размерам. (Так, в 1998 г. был предусмотрен военный бюджет в 270 млрд долл, в 1999 г. военные расходы были увеличены еще на 25 млрд долл.).

В 1990-е гг. США сохранили свое военное присутствие в Европе (Германия) и в Азиатско-Тихоокеанском регионе (Япония и Р. Корея), ничего не сделали для свертывания деятельности НАТО (7,5 млн военнослужащих) и т.д. Так, численность ВС США в Европе и странах Азии составляла в 1990-е гг. (после регионального сокращения американских вооруженных сил по программе, утвержденной Дж. Бушем-старшим) по 100 тыс. военнослужащих. 25 тыс. американских солдат базируются на Ближнем Востоке, 25 тыс. в Боснии. В состоянии постоянной боевой готовности находятся 12 авианосных групп, патрулирующих в Персидском заливе, Средиземном море, Атлантическом и Тихом океанах.

В 1997 финансовом году США израсходовали на военные “покупки” 76 млрд долл., что превышает военный бюджет любой другой державы. Американские расходы на исследования и создание новых образцов военной техники превышают 36 млрд долл. Следующие за ними европейские участники НАТО вместе взятые расходуют на эти же цели 11,2 млрд долл. Все эти данные позволяют даже осторожным экспертам гарантировать Америке еще не менее 15–20 лет безусловного мирового лидерства.

б) Экономическая мощь США. После 7 лет непрерывного экономического бума валовой национальный продукт США к концу 1990-х гг.составил более 8 трлн долл. (данные 1999–2000 гг. – А. Уткин, А. Пороховский), на 2-м месте ВВП Японии – 4,3 трлн долл.; на 3-м – Китая – 3,8 трлндолл.; 4-м – Германии – 2,2 трлн долл.; ВВП России – 0,5 трлн долл. Экономический статус США во многом объясняет асимметричность взаимоотношений этой страны со всеми остальными, включая Россию. На фоне экономических достижений США, Китая, Японии очевидно второстепенное место постсоветской России в новом мировом порядке. США входят в важнейшие союзы. Так, НАФТА (Северо-американская ассоциация свободной торговли) обеспечивает их экономическое доминирование в Западном полушарии, АТЭС – в АТР и т.д.

в) Влияние американской массовой культуры на международное сообщество. Американское телевидение, музыка, компьютерные программы, книги, кинофильмы, печатные издания главенствуют в расширяющемся мировом потоке информации. На Соединенные Штаты приходится 75% мирового производства новых компьютерных программ, 60% мировой музыкальной продукции, 32% мирового книжного рынка.

Любопытно, что военное превосходство и в целом мировое господство обходились в 1990-е гг. Соединенным Штатам не слишком дорого. “Имперское перенапряжение” явно не грозит США. Так, в 1998 г. Америка расходовала на внешнюю политику (военный бюджет, внешнеэкономическая помощь, разведка, культурное влияние и т.п.) всего 3,8% своего валового национального продукта (ВВП) – нижайшую долю за вторую половину ХХ века. Для сравнения: в период 1952–1963 гг. американцы расходовали на те же цели более 10% ВВП ежегодно. По расчетам экспертов в первые десятилетия ХХI века потребуется расходовать на внешнюю политику примерно 4% валового национального продукта США, что отнюдь не обременит американскую экономику и общество.

Все эти факторы объективно предопределяют не только лидирующие позиции Соединенных Штатов в мировом сообществе, но и внешнюю политику этой страны как стратегию мирового преобладания. На самом деле эта стратегия не является каким-то новым явлением, оформившимся только в 90-е гг. ХХ века. В той или иной форме она фактически проводилась на протяжении всего ХХ века. Теоретическим и идеологическим обоснованием данной стратегии служили в разное время различные внешние “угрозы и вызовы” (как реальные, так и иллюзорные) Америке и ее демократии.

Внешняя политика США в ХХ веке строилась во многом вокруг взаимоотношений с двумя странами – Германией (Атлантика) и Японией (Тихий океан). Именно с целью остановить их движение к мировому господству Америка участвовала в двух мировых войнах. После окончания второй мировой войны международная политика США получила мощное подкрепление в виде американо-западногерманского военного соглашения и договора с Японией 1951 г. С середины 1950-х гг. Германия и Япония находились в сфере влияния США. Во второй половине ХХ века наиболее “зримой” и очевидной угрозой для Америки являлся (или виделся) Советский Союз и “коммунизм”, поэтому главным направлением внешней политики США стали взаимоотношения с СССР в контексте отражения “советской угрозы”. Любопытно, что взаимоотношения СССР – США, определившие сущность системы международных отношений почти на 50 лет как биполярную, не были симметричными (равными). СССР и США НИКОГДА не были равными по силе противниками. Как признают сейчас американские стратеги (например генерал У. Одом), “советская мощь была важным, но второстепенным, если сравнивать ее с германской и японской мощью, вызовом для американской стратегии”. Тем не менее, именно с распадом СССР (а не с заключением союзов с Германией и Японией) началась новая эпоха постбиполярного мироустройства, в которой США заняли безусловно доминирующее место.

После краха коммунизма и распада СССР появились новые угрозы и вызовы Соединенным Штатам: растущая экономическая и военная мощь Китая, международный терроризм, страны-изгои с ядерным и другим оружием (КНДР, Ирак, Ливия и т.д.). Все это, равно как и усиление процессов глобализации, по мнению американских политических теоретиков и практиков, является достаточным основанием для того, чтобы США и в 1990-е гг. и в новом веке несли “бремя лидерства”. Исчезновение яростно обличаемого противника – СССР – не изменило сущности американского подхода к миру. Речь идет о мировом преобладании над любыми силами.

Администрация президента Дж. Буша пришла к власти в тот период, когда в американском истэблишменте и обществе утвердилось мнение о мировом лидерстве США. Основным внешнеполитическим тезисом американских политиков стало утверждение о том, что беспрецедентная мощь Соединенных Штатов “требует и соответствующей ответственности – активных действий для защиты и утверждения национальных интересов США, поддержки союзников, внесения соответствующего вклада в глобальную стабильность и безопасность. Долг Соединенных Штатов – быть во главе мирового сообщества”. Это высказывание сенатора-демократа Джозефа Байдена, члена сенатского Комитета по международным отношениям (март 2001 г.), ярко характеризует настроения как американской политической элиты, так и общества в целом. Подобные заявления делаются политиками только тогда, когда они уверены в общественной поддержке. По словам того же Дж. Байдена, “к счастью, многие американцы понимают, что быть во главе мирового сообщества – это долг Соединенных Штатов”. Тезис о мессианском “долге” США во многом объясняет внешнюю политику администрации Дж. Буша-младшего, предполагающую активное вмешательство в дела мирового сообщества.

Известный американский политолог-международник, профессор факультета государственного управления и дипломатии Джорджтаунского университета (Washington D.C.) Роберт Дж. Либер, анализируя международную роль США в ХХI веке, выделяет “три широкомасштабные тенденции”, которые определяют ответы Америки на современные внешнеполитические угрозы и вызовы. При этом оценки известного политолога не выбиваются из общепринятых (в Америке) представлений о лидерстве и долге США.

1. В качестве первой тенденции Р. Либер назвал уникальное положение Соединенных Штатов, поскольку это самая мощная и влиятельная страна в мире. Исключительный, лидерский статус США является следствием как крушения Советского Союза, так и того факта, что ни одна отдельно взятая страна или группа стран не могут эффективно соперничать с Соединенными Штатами. США обладают уникальной военной мощью и передовыми технологиями; ведущая роль Америки проявляется в ее экономической мощи, конкурентоспособности, уровне развития информационных технологий и даже в таких сферах, как индустрия развлечений и массовая культура. В этом смысле рассуждения Либера мало отличаются от высказываний З. Бжезинского и других известных политологов, сделанных еще в 1990-е гг.

2. Лидерство Америки является предпосылкой для многих форм международного сотрудничества. Это особенно касается сферы международной безопасности. (США брали на себя роль лидера в 1999 г. в Косово, в Боснии с 1995 г., в Персидском заливе в 1991 г. От роли лидера они отказывались в Боснии в период с 1992 по 1995 гг., в Руанде в 1994 г.. Отказ США от международного лидерства привел к негативным последствиям для указанных стран). По словам Либера, опыт свидетельствует о том, что в целом ряде случаев альтернативой лидерству Америкиявляется не лидерство другой страны, регионального или международного органа (например ООН), а бездействие. В связи с этим перед США стоит дилемма: выбирать роль мирового надзирателя или терять свое лидерство, которое не только отвечает интересам Соединенных Штатов, но и способствует формированию более стабильной и благоприятной международной обстановки.

3. После окончания холодной войны Соединенным Штатам стало труднее поддерживать сотрудничество со своими союзниками и друзьями. В прошлом стимулом к сотрудничеству являлось чувство общей для всех угрозы, которое сдерживало неизбежно возникавшие между союзниками разногласия и противоречия. “В отсутствие такой угрозы страны испытывают более сильное искушение заниматься своими, более узкими интересами, несмотря на то, что это может препятствовать решению международных проблем”.

С исчезновением советской угрозы американская общественность стала меньше интересоваться внешней политикой, которая в определенной степени утратила свою актуальность. При этом речь не идет об изоляционизме. В настоящее время общественность, пресса и конгресс, утверждает Либер, занимают скорее интернационалистскую, чем изоляционистскую позицию. Однако в общественном сознании проблемы внешней политики уже не столько актуальны как в годы холодной войны. Другими словами, изоляционистские настроения все-таки представлены в современном американском обществе, хотя и не доминируют, в отличие от активизма, в общественном сознании.

На фоне таких внешнеполитических настроений американцев формируется внешняя политика США. Современная американская внешнеполитическая стратегия включает целый комплекс задач:

1. Сохранить и улучшить взаимоотношения с союзниками Соединенных Штатов в Европе (страны НАТО), Азии (Япония) и Америке (Мексика, Канада). В последние годы ХХ века между США и Европой возникли разногласия по вопросам: противоракетная оборона (ПРО), планы Европейского союза по созданию сил быстрого реагирования, торговые споры, генетически измененные продукты питания и т.д.

По мнению Р. Либера, за многими подобными разногласиями стоит реакция (точнее недовольство) Европейского сообщества мощью Америки, а также обида на то, что время от времени Соединенные Штаты предпринимают односторонние действия, не особенно заботясь о том, что думает по этому поводу Европа. В свою очередь Америка обеспокоена перспективой принятия Европой своего особого курса по мере того, как ЕС станет добиваться большей согласованности в вопросах экономики и внешней политики.

Однако несмотря на наличие вполне реальных разногласий и трений, европейцы по-прежнему полагаются на Соединенные Штаты в сфере безопасности. Европу и США также объединяют общие экономические интересы и демократические ценности. В связи с этим можно предположить, что хотя во взаимоотношениях США и ЕС и в дальнейшем сохранятся трения и разногласия, “трансатлантический развод” не состоится.

В контексте развития взаимоотношений США с Европой актуализируется вопрос о НАТО – Североатлантическом альянсе, в котором участвуют фактически все наиболее влиятельные страны Европы, но возглавляют который Соединенные Штаты. По заявлению госсекретаря Колина Пауэлла (март 2001 г.), “мы [США и их европейские партнеры по НАТО и ЕС] должны помнить, что Альянс по-прежнему жизненно важен. Я постараюсь донести до них [партнеров] мысль о том, что Соединенные Штаты будут и впредь взаимодействовать с этим Альянсом, равно как и с Европейским союзом. И мы можем его укрепить. Он не исчезнет. Он не распадется”.

США понимают наличие расхождений со своими европейскими союзниками, но при этом даже в спорных вопросах продолжают отстаивать свои позиции. Показателен в этом смысле вопрос о соотношении роли ЕСБО (Европейская составляющая безопасности и обороны) и НАТО. На значимости ЕСБО в деле обеспечения безопасности Европы настаивают, как правило, европейские страны. США, в свою очередь, отдают приоритет в данном вопросе НАТО, поскольку занимают там лидирующие позиции. По словам К. Пауэлла (2001 г.), “мы доказали [во время Балканского /Югославского/ кризиса], что ЕСБО должна быть неотъемлемой частью наших усилий в рамках НАТО. НАТО по-прежнему живет и доказывает свою эффективность, и именно поэтому еще девять стран ждут, смогут ли они присоединиться к великому альянсу”. Таким образом, позиция новой администрации республиканцев по вопросам взаимоотношений с ЕС и НАТО весьма традиционна и в целом продолжает линию прежней президентской администрации Б. Клинтона.