Внешняя политика США в отношении стран Латинской Америки в 1826-1861 гг

Исследование Халфина Н.А. [27] Начало американской экспансии в странах Средиземноморья и Индийского океана освещает причины предпосылки, а также мероприятия по осуществлению внешнеполитических намерений Соединенных Штатов в обозначенных регионах.

Работа Шпотова Б.М. [28] Промышленный переворот в США описывает детальную картину экономического развития Соединенных Штатов в XIX веке. Именно понимание особенностей экономического развития США позволяет увидеть корни экспансионистских тенденций во внешней политике Соединенных Штатов на протяжении всего XIX века.

При написании данной курсовой работы были использованы документы и внешнеполитические договоры между Соединенными Штатами латиноамериканскими и западноевропейскими государствами. [30-50] Также анализировались акты присоединения новых земель на правах новых штатов. Именно совместное использование литературной и источниковой баз позволило провести наиболее объективное исследование.     

     2 Основные векторы внешней политики США до 1846 г.

В планах территориальной экспансии США в Северной Америке наряду с Флоридой важное место занимала северо-восточная часть Новой Испа­нии, в первую очередь обширный, но пустынный и малонаселенный Те­хас. Еще в 1803 г. президент Джефферсон заявил, что западная грани­ца Луизианы проходит по Рио-Гранде-дель-Норте, тем самым предъявив по существу претензию на Техас. Но Испания отвергла эти притязания. К сентябрю 1806 г. в Луизиане восточнее р. Сабин, признанной обеими сторонами в качестве временной демаркационной линии, были сосредото­чены крупные силы под командованием генерала Уилкинсона. Отсюда в 1806—1807 гг. по заданию Джефферсона направлялись на территорию Новой   Испании   разведывательные   отряды   Фримэна,   Пайка   и   др[9, C.189].

И в дальнейшем вашингтонское правительство негласно поощряло дея­тельность групп и организаций, пытавшихся подготовить вторжение в Те­хас («Мексиканская революционная хунта» во главе с Альваресом де То-ледо и Пикорнелем в Филадельфии, группа отставного наполеоновского генерала Юмбера в Новом Орлеане и др.). В августе 1812 г. отряд, сфор­мированный с ведома властей Луизианы бывшим офицером армии США Огастесом Мэйджи и мексиканцем Гутьерресом де Лара, переправился че­рез р. Сабин и вскоре овладел испанским опорным пунктом Накогдочес За несколько месяцев он пересек почти весь Техас и в марте 1813 г. занял его столицу Сан-Антонио-де-Бехар [10, C. 96].

Однако согласно испано-американскому Трансконтинентальному до­говору 1819 г. граница между владениями Испании и Соединенными Штатами устанавливалась по рекам Сабин, Ред-Ривер, Арканзас и далее к западу от Скалистых гор — по 42-й параллели. Таким образом, юриди­чески оформив захват Флориды, США вынуждены были официально при­знать Техас составной частью Новой Испании, следовательно, формаль­но отказаться от всяких притязаний па него.

За несколько месяцев до заключения упомянутого договора админист­рации Монро удалось частично урегулировать споры с Англией по поводу границы на севере и северо-западе. Сравнительно просто был решен воп­рос о демаркационной линии между США и британскими владениями от оз. Лесное до Скалистых гор. В соответствии с англо-американской кон­венцией, подписанной в Лондоне 20 октября 1818 г., она стала проходить по 49-й параллели [10, C. 103]. Гораздо сложнее обстояло дело с Орегоном — обширной областью, простиравшейся от побережья Тихого океана до Скалистых гор и от Аляски до Калифорнии. В связи с отсутствием четко обозначенных границ между владениями США, Англии, Испании и России на Северо-Западе Америки этот регион являлся ареной столкновения интересов на­званных держав.

Территориальные претензии первоначально основывались на исследо­ваниях английских, испанских, русских, американских мореплавателей, путешественников, торговцев пушниной конца XVIII в. Среди сухопутных экспедиций начала XIX в. особое значение имела та, которую по распо­ряжению Джефферсона предпринял в 1803—1806 гг. отряд М. Льюиса и У. Кларка. Поднявшись по р. Миссури до ее истоков, он через гор­ные перевалы вышел к одному из притоков р. Снейк, впадающей в Ко­лумбию, и спустился по реке к Тихому океану. За этой экспедицией по­следовали другие, организованные федеральным правительством, но большинство из них доходило лишь до Скалистых гор. Открытия же, важ­ные для изучения и освоения Дальнего Запада, были связаны преимуще­ственно с деятельностью торговых компаний, скупщиков мехов и охотни­ков. В 1805 г. англичанин С. Фрейзер основал первую факторию британ­ской «Северо-Западной компании» к западу от Скалистых гор, а в 1808 г. исследовал бурную р. Фрейзер. Другой служащий той же компании, Д. Томпсон, в 1807—1811 гг. продолжил обследование бассейна Ко­лумбии [4, C. 49].

В 1811 г. глава американской «Тихоокеанской меховой компании» Джон Дж. Астор заложил в устье р. Колумбия форт Асторию, а выше по течению реки — несколько торговых факторий. По следам экспедиции Льюиса и Кларка в верховья Миссури и дальше на запад в поисках бобров и иного пушного зверя направлялись многочисленные трапперы. Они отыскивали неизвестные ранее реки и ущелья, нехоженые горные перевалы, прокладывали тропы, а иногда служили проводниками партий переселенцев и обозов с товарами, двигавшихся к побережью.

Естественно, что в ходе англо-американских переговоров, предшест­вовавших лондонской конвенции 1818 г., проблема Орегона занимала зна­чительное место. После ожесточенных споров было принято компромис­сное решение: все земли к западу от Скалистых гор, на которые претен­дуют Англия или США, должны быть в течение 10 лет открыты для доступа подданных обеих держав вне зависимости от притязаний какого-ли­бо государства на ту или иную часть этой территории. Границы ее как на севере, так и на юге конвенцией не фиксировались. Но уже через 4 месяца выяснилось что, согласившись на установление испано-амери­канской границы по 42-й параллели [3, C. 234], Испания отказалась от всяких пре­тензий на области, расположенные к северу от этой линии, в пользу США. Таким образом, открытым остался лишь вопрос о северной грани­це спорной территории.

Несмотря на недовольство плантаторов-рабовладельцев Юго-Запада признанием юридических прав Испании на Техас и критику Трансконтинентального договора в конгрессе (в частности, со стороны спикера пала­ты представителей Г. Клея, сенатора Т. Бентона и др.), он был ратифи­цирован и ровно через два года после подписания вступил в силу. Однако заключение и ратификация испано-американского договора на самом де­ле вовсе не означали отказа влиятельных кругов США от экспансионист­ских намерений. Напротив, именно в 20-е годы приняла систематический характер и приобрела широкий размах американская колонизация Те­хаса.

Наибольший интерес эта пограничная мексиканская провинция вы­зывала в юго-западных штатах. Южан привлекали ее богатые природные ресурсы, плодородные почвы и климат, благоприятствовавшие разведению хлопка, табака и других сельскохозяйственных культур. Вместе с тем экстенсивное по своим методам плантационное рабовладельческое хозяй­ство Юго-Запада непрерывно требовало захвата и освоения новых земель, а чтобы обеспечить политическое преобладание в Союзе, господствующим классам Юга необходимо было образование новых рабовладельческих шта­тов к западу от Миссисипи. «Вооруженное распространение рабства во­вне сделалось признанной целью национальной политики».

Миссурийский компромисс 1820 г. способствовал усилению территори­альной экспансии рабовладельцев в южном направлении. К тому же в 1819 г. в США разразился экономический кризис [17, C. 168], воздействие которого усугублялось предшествовавшими земельными спекуляциями. У многих плантаторов и фермеров накопилась большая задолженность государству. Резко сократилась продажа «общественных земель».

В этих условиях разорившиеся землевладельцы Юго-Запада, дельцы, спекулянты, авантюристы устремились в Техас. Последней попыткой его захвата силой оружия явился безуспешный рейд отряда некоего Джейм­са Лонга, который в июне 1819 г. переправился через р. Сабин и занял Накогдочес, но к концу года был вытеснен испанцами. После провала этой затеи метод вооруженного вторжения сменился «мирным» проникнове­нием.

В ноябре 1820 г. в Сан-Антонио прибыл уроженец Коннектикута ком­мерсант и горнопромышленник Мозес Остин, обратившийся к губернато­ру Мартинесу с просьбой о предоставлении ему земли для основания ко­лонии. В январе 1821 г. 300 американских семей получили разрешение поселиться в Техасе при условии, если они исповедуют католическую религию (практически это требование соблюдалось не слишком строго) и согласны присягнуть на верность испанской монархии [1, C. 172].

После провозглашения независимости Мексики (28 сентября 1821 г.) сын Остина Стивен стал добиваться от ее правительства подтверждения контракта и расширения прав, предоставленных колониальной админист­рацией. Предприимчивый делец просил разрешить въезд в Техас еще 200 семьям сверх установленной ранее квоты, настаивал на предоставле­нии колонистам права на организацию милиции и создание собственного органа власти. Привлеченные неслыханной дешевизной земли  (12,5 цента за акр, т. е. 10% стоимости акра «общественных земель» в США) и большими размерами наделов, в Техас вслед за Остином ринулись дру­гие предприниматели и множество переселенцев.

Тем временем правительство Монро, выражая интересы американской буржуазии, добивавшейся доступа на рынки Латинской Америки, пришло к выводу о необходимости установить официальные отношения с молодыми испаноамериканскими государствами. 28 марта 1822 г. кон­гресс принял решение о признании их независимости [9, C. 301]. Но вместо назна­чения дипломатического представителя в Мексику туда в неофициаль­ном порядке был направлен конгрессмен от штата Южная Каролина Джоэл Робертс Пойнсетт.

Пойнсетт встречался с императором Агустином I, министром иност­ранных дел, членами мексиканского конгресса и другими политическими деятелями. В беседе с полковником Аскарате он заявил, что установлен­ная американо-испанским договором 1819 г. граница не устраивает США, и провел на карте другую линию таким образом, что Техас, Новая Мек­сика, Верхняя Калифорния, а также часть Нижней Калифорнии, Соноры, Коауилы и Нуэво-Леона отходили к Соединенным Штатам. Хотя Пойнсетт оговорился, что выражает только личное мнение, предпринятый им зондаж, несомненно, отражал намерения экспансионистов США и под­линную цель его миссии. Несмотря на приезд в декабре 1822 г. мексикан­ского посланника и его аккредитование в Вашингтоне, администрация Монро продолжала уклоняться от установления нормальных двусторон­них отношений со своим южным соседом, что было связано с отсутствием политической стабильности в Мексике и экспансионистскими планами в отношении Техаса.

Под давлением американских предпринимателей правительство Агустина I издало 4 января 1823 г. закон о колонизации [17, C. 172], который предусмат­ривал раздачу земли наряду с мексиканскими гражданами иностранцам-католикам, гарантировал охрану их прав, предоставлял им существенные льготы и привилегии. Минимальный размер надела для переселенцев составлял 1 лабор пахотной или 1 кв. лигу пастбищной земли на каж­дую семью. Земли, полученные иностранцами ранее, сохранялись за их владельцами. В частности, специальными декретами трижды (в связи со сменой правительства) был подтвержден контракт Остина. В результа­те американская колонизация Техаса заметно активизировалась. Начал­ся массовый наплыв иммигрантов из США, особенно из южных и юго-западных районов. Некоторые, чтобы облегчить получение земельных на­делов, принимали (обычно фиктивно) мексиканское подданство и католичество.

Под нажимом американцев Учредительный конгресс Мексики принял 18 августа 1824 г. постановление, гарантировавшее неприкосновенность имущества иностранных колонистов. Повторяя в основном общие поло­жения, сформулированные в законе о колонизации 1823 г., оно предо­ставляло их развитие и конкретизацию властям отдельных штатов мек­сиканской федерации. В соответствии с этим законодательное собрание штата Коауила и Техас издало 24 марта 1825 г. местный колонизационный закон, в принятии которого важную, если не решающую роль сыграл член легислатуры, международный авантюрист Бастроп, являвшийся близким другом Остина. Сохраняя нормы земельных наделов, предусмат­ривавшиеся прежним законодательством, акт 1825 г. обеспечивал посе­ленцам еще более выгодные условия получения их. За каждую квадрат­ную лигу пастбища надо было уплатить государству всего 30 долл., за минимальный участок орошаемой земли — 3,5, неорошаемой — 2,5 долл., причем первый взнос полагалось внести только через 6 лет, а остальные деньги в рассрочку на 15 лет. В течение первого десятилетия колонисты полностью освобождались от налогов и пошлин [2, C. 287].

Всего к 1835 г. с американскими компаниями и отдельными лицами был заключен 41 контракт. По официальным данным, с 1824 по 1835 г. около 5 тыс. иностранцев получили в Техасе 26 280 тыс. акров земли. Но практически масштабы колонизации не определялись этими цифрами, поскольку в Техас с севера прибывали партии переселенцев и многочи­сленные искатели приключений и помимо всяких контрактов. Переселя­лись из США, спасаясь от преследований и истребления, также многие индейские племена: чироки, делавары, кикапу, крики, семинолы и др. Их приток особенно усилился после принятия конгрессом 28 мая 1830 г. акта о «перемещении» индейцев из восточных штатов в резервации, со­зданные западнее Миссури и Арканзаса на так называемой «Индейской территории», обманным путем отнятой у индейцев прерий.

Техасские плантаторы-рабовладельцы (хотя крупных плантаций с большим числом рабов в то время насчитывалось мало, многие англо-американские колонисты были так или иначе связаны с рабовладением) испытывали крайнее недовольство мерами мексиканских властей, направ­ленными против рабства. Еще закон 1823 г. запрещал куплю-продажу рабов в Мексике и предписывал освободить их детей, родившихся на мек­сиканской территории, по достижении 14 лет. В 1824—1825 гг. правитель­ство Гуадалупе Виктории запретило работорговлю и ввоз в страну рабов, а также декретировало освобождение последних. Легислатура штата Коауила и Техас в 1825 г. специально предупредила новых колонистов, что они обязаны неукоснительно соблюдать мексиканское законодательст­во касавшееся ввоза рабов [5, C. 214].

Правда, вскоре удалось найти лазейку: в 1828 г. Остин и его влиятель­ные покровители сумели добиться принятия поправки к конституции шта­та, дававшей возможность ввозить рабов под видом «наемных слуг», кото­рых нанимали на 70—99 лет, т. е. фактически пожизненно. Но в 1829 г. президент Мексики Висенте Герреро в подтверждение декрета своего предшественника обнародовал указ о полной отмене рабства. Хотя под­разумевалось, что действие указа не распространяется на Техас, он вы­звал там сильное волнение среди колонистов-американцев.