Сталинградская битва. Контрнаступление советских войск и разгром фашистской группировки, военно-политическое значение победы под Сталин

Действуя в глубоком тылу врага, 24-й танковый корпус сыграл огромную роль в успехе всей операции. Весь личный состав корпуса — от рядового танкиста до командира — показал большое мужество и высокое боевое мастерство. За отвагу в боях, за стойкость, дисциплину и организованность 24-й танковый корпус был преобразован во 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус. Его командира генерал-майора В.М.Баданова за образцовое выполнение боевых заданий и проявленные при этом умение и мужество Президиум Верховного Совета СССР наградил орденом Суворова II степени. В.М.Баданов стал первым в Красной Армии кавалером ордена Суворова.

Успешно сражались и другие подвижные  соединения фронта. К исходу 24 декабря части 25-го танкового корпуса подошли к Морозовску и стали действовать здесь совместно с 1-м механизированным корпусом. В это же время 17-й танковый корпус во взаимодействии с 18-м танковым корпусом выбил противника из Миллерово.

Наступление наземных войск поддерживали 2-я воздушная армия под командованием генерал-майора К.Н.Смирнова Воронежского фронта и 17-я воздушная армия под командованием генерал-майора  С.А.Красовского Юго-Западного фронта. Несмотря на неблагоприятную погоду, советские летчики в ходе наступления произвели более 4 тыс. самолето-вылетов.

С выходом советских танковых и  механизированных частей в глубокий тыл врага его войска оказались  под угрозой окружения. За подвижными соединениями продвигались стрелковые дивизии. Они преследовали отходившего противника, охватывая его с запада и востока. К 30 декабря советские войска вышли на фронт Никольская — Ильинка, а частью сил вели бои за Скосырскую, Морозовск и Чернышковский.

Втянутая в этих районах в  затяжные бои, тормосинская группировка, на которую немецкое командование возлагало столько надежд, с каждым днем теряла свою ударную силу. Ни о каком наступлении ее с целью деблокирования окруженных войск в Сталинграде теперь не могло быть и речи.

Дальнейшее развитие наступления  советских войск угрожало глубоким охватом немецко-фашистским соединениям  не только в районе Тормосина, но и  в районе Котельниковского, а также создавало угрозу тылам вражеских армий, находившихся на Кавказе.

В ходе наступательной операции на Среднем  Дону войска Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов продвинулись на запад от 150 до 200 километров и освободили территорию в 31 тыс. квадратных километров. Они нанесли сокрушительное поражение 8-й итальянской армии и левому крылу группы армий «Дон». В 8-й итальянской армии были разгромлены пять пехотных дивизий (3-я «Челере», 5-я «Коссерия», 2-я «Сфорцеска», 9-я «Пасубио», 52-я «Торино») и одна бригада «чернорубашечников». Эта армия, имевшая к осени 1942 г. около 250 тыс. солдат и офицеров, потеряла убитыми, пленными и ранеными половину своего состава. Тяжелые потери понесла оперативная группа «Холлидт», находившаяся на левом крыле группы армий «Дон». Были разгромлены пять ее пехотных и одна танковая дивизии.

Правители фашистской Италии, действуя заодно с Гитлером, бросили в огонь  войны сотни тысяч своих соотечественников. Виновники гибели итальянских солдат пытаются теперь уйти от ответственности  перед своим народом. Бывший командующий итальянскими войсками на советско-германском фронте генерал Мессе в своих мемуарах, изданных после войны, клеветнически заявляет, что итальянские солдаты и офицеры, якобы находившиеся в советском плену, не вернулись на родину. В связи с этим Советскому правительству предъявлялись требования возвратить те десятки тысяч итальянских солдат, которые нашли себе могилу в донских степях по вине Мессе и ему подобных военных преступников. «Итальянское правительство, — говорил  Н.С. Хрущев в мае 1959 г. в своей речи на текстильном комбинате в Тиране,— время от времени посылает нам ноты, в которых пишет, чтобы мы дали ответ, куда девались итальянские солдаты, которые воевали против нас, вторглись в нашу страну и не вернулись в Италию? Разве не известно, что такое война? Война—это как огонь, в который прыгнуть можно, но выпрыгнуть трудно, сгоришь. Вот и сгорели в этой войне итальянские солдаты».

Много погибло итальянских солдат и офицеров в боях под Сталинградом. Но и те, которым как-то удалось  спастись, не все вернулись домой. Они нашли свою смерть от рук гитлеровских палачей. Это произошло во Львове летом 1943 г., когда режим Муссолини потерпел полный крах. Итальянским солдатам, многие из которых прибыли сюда из-под Сталинграда после ранения, приказано было немедленно присягнуть Гитлеру; тех, кто отказался это сделать, расстреляли и для того, чтобы замести следы преступления, трупы их сожгли. Так «отблагодарили» немецкие фашисты своих итальянских союзников по войне.

Одновременно с наступлением войск  Юго-Западного и левого крыла  Воронежского фронтов на Среднем Дону не стихали напряженные бои южнее Сталинграда с вражеской группировкой, продвигавшейся со стороны Котельниковского на выручку своим окруженным войскам. Прорвавшись к реке Мышкове, противник всячески пытался расширить плацдарм на ее правом берегу.

Ставка, стремясь задержать продвижение  котельниковской группировки врага, а затем разгромить ее, делала все  возможное, чтобы ускорить выдвижение к реке Мышкове 2-й гвардейской армии — 1-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием генерал-майора И.И.Миссана, 13-го гвардейского стрелкового корпуса, которым командовал генерал-майор П. Г. Чанчибадзе, и 2-го гвардейского механизированного корпуса под командованием генерал-майора К. В. Свиридова. Кроме того, она дала указание об усилении армии 7-м танковым корпусом под командованием генерал-майора  П.А.Ротмистрова и 6-м механизированным корпусом под командованием генерал-майора С. И.  Богданова.

19 декабря соединения 2-й гвардейской  армии подошли к рубежу реки  Мышковы. Гвардейцы, получив боевой  приказ Родины, совершили в условиях  зимы тяжелый форсированный марш. Несмотря на морозы и метели, они, отдыхая под открытым небом (населенные пункты были заполнены ранеными), в короткий срок прошли от места выгрузки до районов сосредоточения 200—280 километров, делая по бездорожью ежесуточные переходы в 40—50 километров.

Бывший начальник штаба 2-й гвардейской  армии, ныне Маршал Советского Союза, С.С.Бирюзов вспоминает о трудностях этого перехода: «По заснеженным дорогам, навстречу колючему ветру, форсированным маршем шли гвардейцы на новые позиции. Пехоту обгоняли танкисты. Тягачи тащили через сугробы артиллерию, а там, где у них не хватало сил, выручало плечо солдата ... Много хлопот доставляла коварная погода. По ночам трещали морозы, а днем под солнцем таял снег. Хорошо экипированные для действий в суровых зимних условиях, красноармейцы оказались в тяжелом положении. За день валенки у них намокали и разбухали, а ночью становились как железные и уже совсем не согревали ног. Многие обмораживались. Но и в этих условиях темп движения частей к фронту не снижался».

По мере подхода части 2-й гвардейской  армии сразу, без отдыха, вступали в сражение. Особенно напряженные бои разгорелись на правом берегу Мышковы у населенного пункта Васильевки. Наступавшая здесь 6-я танковая дивизия врага стремилась развить свой успех. Однако сосредоточенная в районе Васильевки 3-я гвардейская стрелковая дивизия стойко отражала ее натиск. Контратаками гвардейцы сводили на нет отдельные успехи противника. В эти трудные для дивизии дни в ней все время находился член Военного совета армии дивизионный комиссар И. И. Ларин. Не раз, когда складывалась крайне тяжелая обстановка, он вместе с бойцами ходил в контратаки. Его спокойствие и выдержка невольно передавались бойцам и командирам. Раненный вражеским автоматчиком, он не покинул поле боя.

Смело отражали натиск врага и части 98-й стрелковой дивизии 2-й гвардейской  армии в районе Громославки.

Положение 2-й гвардейской армии  осложнялось тем, что ее танковые и механизированные соединения при подходе к Мышкове израсходовали почти весь запас горючего, а подвоз его осуществлялся с большими перебоями. Поэтому танки не могли быть широко использованы в маневренных боях, и главная тяжесть отражения танковых ударов врага пала на стрелковые части, а также на артиллерию. Но, несмотря на это, немецко-фашистские войска не смогли добиться успеха. В тяжелых оборонительных боях с 19 по 23 декабря части 2-й гвардейской армии нанесли наступавшим танковым дивизиям Манштейна значительные потери.

24 декабря войска 2-й гвардейской  армии, закончив сосредоточение  и получив горючее, перешли  в решительное наступление против  котельниковской группировки врага.  Правее 2-й гвардейской армии наступала  часть сил 5-й ударной армии,  которой командовал генерал-лейтенант М.М.Попов, левее — правофланговые части 51-й армии. Наступление советских войск поддерживала 8-я воздушная армия под командованием   генерал-майора   Т.Т.Хрюкина.

Одновременно со 2-й гвардейской  армией после перегруппировки возобновил наступление и враг — основными танковыми силами армейской группы «Гот». Разгорелись ожесточенные встречные бои крупных соединений. Однако войска 2-й гвардейской армии сломили сопротивление немецко-фашистских дивизий и на следующий день вышли передовыми частями к реке Аксай-Есауловский.

Немецкое командование, учитывая значение этой реки как единственного севернее Котельниковского естественного препятствия, стремилось во что бы то ни стало задержать на этом рубеже дальнейшее продвижение 2-й гвардейской армии. Силами 23-й и 17-й танковых дивизий 57-го танкового корпуса оно срочно организовало здесь оборону, используя для этого многочисленные высоты севернее реки и населенные пункты. Однако в результате атак советских стрелковых соединений, поддержанных танковым и механизированным корпусами, оборона противника была прорвана. Немецкие танковые дивизии вынуждены были в беспорядке отойти за реку. Для того чтобы дать им возможность уйти от окончательного разгрома, немецко-фашистское командование спешно перебросило на рубеж реки Аксай-Есауловский остатки 2-й и 18-й пехотных дивизий румын. Гитлеровцы и на этот раз проявили вероломство по отношению к своим союзникам. Они поставили под удар румынские дивизии, чтобы спасти немецкие. Но и этот «маневр» врага не удался. Советские части нанесли удар не только по румынским пехотным, но и по немецким танковым дивизиям. В результате 57-й немецкий танковый корпус потерял всякую боеспособность. «К 26 декабря,— признает бывший гитлеровский генерал Меллентин, — от 57-го корпуса  почти   ничего   не   осталось:   он   буквально   «скоропостижно   скончался».

   Таким образом, вновь,  как и 8—9 дней назад, на  той же небольшой, ничем не  примечательной реке Аксай-Есауловский  немецко-фашистским войскам было  нанесено еще одно тяжелое поражение. Оценивая значение многодневных кровопролитных боев в этом районе, тот же Меллентин пишет: «Не будет преувеличением сказать, что битва на берегах этой безвестной речки привела к кризису Третьего рейха, положила конец надеждам Гитлера на создание империи и явилась решающим звеном в цепи событий, предопределивших поражение Германии».

Наступавшие войска 2-й гвардейской армии непрерывно наращивали силу ударов по врагу. Ведущую  роль при этом играли подвижные соединения. Особенно успешно действовал 6-й  механизированный корпус. Наступая на Дубовское, он создал угрозу коммуникациям  всей котельниковской группировки  противника. Немецкое командование, боясь окружения, отдало приказ об отходе своих войск. 27 декабря советский 7-й танковый корпус подошел к Котельниковскому, а на другой день завязал бои одновременно на северной и западной окраинах города. Одна из бригад 7-го танкового корпуса захватила западнее Котельниковского аэродром с вражескими самолетами. В течение двух суток шли уличные бои в Котельниковском. Враг цеплялся за каждый дом, пытаясь удержать город. К утру 29 декабря Котельниковский был полностью освобожден. В тот же день П.А.Ротмистров донес члену Военного совета Сталинградского фронта H.Хрущеву: «Поставленную Вами задачу 7-й танковый корпус выполнил. Котельниково занято... Корпус и впредь будет так же смело громить врага, как он это делал до сего времени».

29 декабря части 3-го гвардейского  Сталинградского (бывшего 4-го) механизированного корпуса овладели селом Заветное. В этом районе советским воинам помогали уничтожать врага народные мстители. 29 декабря один из партизанских отрядов совершил в 60 километрах юго-западнее Заветное ночной налет иа гарнизон противника численностью до 300 человек. В короткой схватке партизаны уничтожили 40 вражеских солдат. Остальные в панике разбежались.

В результате Котельниковской операции советские войска продвинулись на 100—150 километров, и расстояние, отделявшее окруженные под Сталинградом немецко-фашистские войска от линии внешнего фронта, увеличилось до 200— 250 километров. Котельниковская группировка противника была разгромлена. Только убитыми и пленными враг потерял 16 тыс. человек. Кроме того, советские войска захватили большие трофеи, среди которых было много самолетов, танков и другого военного имущества. Остатки разбитых вражеских соединений спасались бегством за реку Маныч. За 12 дней наступления немецко-фашистские войска, превосходившие по своим силам советские, прошли от Котельниковского до реки Мышковы всего 75—80 километров. Это значило, что ежедневно они продвигались в среднем на 6—7 километров и теряли при этом только убитыми более тысячи солдат и офицеров. То же расстояние в обратном направлении советские войска преодолели с боями всего лишь за три — четыре дня.

Так бесславно закончил свой поход  прославленный гитлеровский фельдмаршал  Манштейн, торжественно обещавший своему фюреру восстановить положение немецких войск в районе Сталинграда и деблокировать окруженную группировку. Его решительная попытка вернуть утерянную «победу» под Сталинградом была сорвана еще более решительными действиями советских войск. Оценивая значение декабрьского сражения на котельниковском направлении, Манштейн говорил, что это было «соревнование не на жизнь, а на смерть». И действительно, исход борьбы южнее Сталинграда в декабре 1942 г. предопределил гибель крупной ударной группировки немецко-фашистских войск, окруженной под Сталинградом.