Положение женщин в Японии

– Данную проблематику, например, поднимают Нобуюки К. «Японская семья и капитализм» [21],  Осаму Икэно «Япония. Как ее понять: очерки современной японской культуры» [22], Кайко Т. «С высоты Токийской башни» [23], Они затрагивает причины кризиса семейной системы и показывает, как изменяются семейные ценности, как происходит «феминизация» японской семьи и «маскулинизация» женщин. Например, очерк Такэси Кайко «Сто миллионов самоубийц» поднимает актуальные политические, экономические, экологические и нравственные проблемы современников писателя. Очевидец перемен послевоенной Японии Кайко изображает различные семейные уклады, начиная с тех семей, где жена всегда следует за мужем. Писатель негативно относится к модернизации Японии в целом, поэтому осуждает тех мужчин, которые оказались под «каблуком» своих жен. По сути дела, его произведения  – это взгляд традиционно настроенных японцев, которые вынуждены смирится с новыми реалиями [23].

– Важными для исследования представляются также монографии Сакаия Т. «Что такое Япония?» [24] и Инако Цунэо «Современное право Японии» [25], в которых рассматривается весь комплекс социально-экономических и политических проблем женского населения Японии. Авторы отмечает, что в послевоенной Японии радикально изменился взгляд женщин на свою роль в обществе. Важность отмеченных работ определяется не только тем, что авторы на основе разнообразных источников выявляют изменения в положении женщины в конце XX в, но и тем, что эти работы отображают взгляды японских женщин, которые выступают за гендерное равноправие в обществе, так как она является активной участницей женского движения в Японии.

Можно выделить группы источников, взаимосвязанных и взаимодополняющих друг друга, дающих цельную картину положения женщины в традиционной и современной Японии.

– Богатым источником служит японская мифология. Наиболее известным является эпос «Кодзики» [26]. Он состоит из трех частей, или свитков. Мифы первого свитка представляют собой записанные устные народные предания о появлении первых богов на небесах и о сотворении ими Земли. Эти мифы относятся к самому раннему периоду истории Японии, называемому эрой богов. Они позволяют нам глубже и конкретнее понять психологию японского народа, более отчетливо составить представление о мотивации поведения японцев, их нравственных и духовных ценностях. Можно отметить миф об Аматэрасу. В мифологии Аматэрасу – солнечная богиня. Она считается прародительницей императоров, основательницей японской императорской династии. Согласно мифу, Аматэрасу появилась на свет из левого глаза Ид-занаки. Она вступила в брак со своим братом Сусаноо, и у них родилось восемь детей. Но затем Сусаноо оскорбил ее, и Аматэрасу затворилась в «пещере небес». Мир погрузился во тьму. Как ни старались боги, им не удавалось уговорить Аматэрасу вернуться к своим обязанностям. Наконец, богиня смеха Амэ-но удзумэ принялась плясать диковинный и смешной танец перед входом в пещеру. Аматэрасу из любопытства выглянула наружу и заметила зеркало и волшебное ожерелье, которые были повешены на дереве у пещеры другими богами. Залюбовавшись своим отражением, богиня подошла к дереву. Боги тотчас схватили ее и уже не пустили обратно [26].

– «Великое поучение для женщин» («Онна дайгаку») – первый трактат о женском воспитании, получивший широкое распространение и оказавший сильное влияние на дальнейшее развитие жанра наставлений и систему образования для женщин в Японии. Именно под таким названием этот трактат был впервые опубликован в 1716 году. Написанные несложным языком, четко и доходчиво, эти наставления широко использовались, как во время домашнего обучения, так и в прихрамовых школах, и вскоре «Великое поучение» приобрело статус полноценного руководства для женщин в вопросах этикета, поведения и предназначения женщины во второй половине эпохи Токугава (1603-1867) [27].

– о жизни самурайских женщин рассказывает «Повесть о доме Тайра» Эпос XIII в. [28]. Когда возникала реальная угроза попасть в плен к врагу, женщины не только решительно принимали смерть от рук родственников мужского пола или их командиров, но и сами убивали мужчин, если по какой-то причине они не могли или не желали совершить ритуальный акт и не щадили в такой ситуации ни себя, ни своих детей.

– Свод законов «Тайхорё» 702 – 718 гг.: В 2-х кн. / Пер. с древнеяп. К.А. Попова. – М., 1985. – Кн.1. (I-XV законы). – 368 с. По ним можно обозначить проблемы гендерного неравенства  [29].

– Необходимо сказать и о богатом наследии эпохи Хэйан, которое представлено дневниками образованных аристократов. Наиболее интересным представляется дневник Митицунано хаха «Дневник эфемерной жизни» [30]; Сарасина Никки «Одинокая луна в Сарасина» [31] и др., позволяющие взглянуть на гендерную ситуацию в эпохе Хэйан глазами современников, а, следовательно, и лучше понять процесс становления традиционного положения японки.

– В.В. Овчинников [32] стал одним из современных классиков для людей интересующихся менталитетом японцев. Его работа  – это эмоциональное, в большей степени личностное, «культурно-историческое» творение. Автор вспоминает свое путешествие по Стране Восходящего солнца, делится впечатлениями и наблюдениями. Всеволод Владимирович, описывая быт японцев, отмечает, что в Японии 1970-х гг. в семейных отношениях существовал «феодальный домострой», прославлявший покорность и готовность к самопожертвованию женщин, при этом выделяет в качестве функции семьи ее прямую ответственность за пожилое поколение (семья институт страхования на случай старости). В работе встречаются многие и другие моменты, которые указывают на то, что автор стремился найти национальные особенности во взаимоотношениях полов, и в конечном счете, не ставя цель создания ореола «восточности», «патриархальности», писатель все равно добился того, что у читателя на долгое время образ Японии олицетворялся с традиционностью общества, с четко выраженным подчинением старшим, а японок мужчинам, что на самом деле было не совсем так.

– Ценный этнографический материал содержится в работе Н.Т. Федоренко «Японские записи», в которой автор стремился поделиться личными наблюдениями, рассказать и в меру возможности раскрыть хотя бы некоторые черты национального своеобразия японцев,  путей их культурного движения, явлений каждодневной жизни [33, с. 5]. Автор беседовал с разными людьми, и не мог не отметить, что послевоенное поколение японцев отходит от многих своих традиций и не понимает, почему старики все еще цепляются за них. В разнообразных диалогах мы находим отображение положения женщин в прошлом и настоящем. Например, пожилой академик Охара, всю жизнь посвятивший изучению японской филологии, обосновывает весьма интересно, почему он против европейского рукопожатия: «Один заморский гость так выразительно обменялся с моею женой рукопожатием, что ее правая конечность чуть не выскочила из плечевого сустава. К чему это выкручивать руки, да еще у слабых японок, которые после этого не могут даже пальто подать своему супругу или поднести его багаж» [33, с. 44]. В то время как молодые аспиранты ученого были вполне согласны, что воспитанные мужчины сами должны подавать даме пальто, уступать ей место, пропускать женщину вперед и т.д. Все эти разнообразные точки зрения, собранные автором помогают лучше понять процесс эмансипации японского общества.

– Отметим также книгу журналиста-международника М. Ефимова «Японские вертикали» [34]. Автор многие годы работал в Японии. В книге он делится впечатлениями, которые произвела на него эта страна. Книга Ефимова – своеобразное путешествие от самой северной оконечности Японии до ее южных границ. Автор также описывает свои наблюдения о положении женщин в современной Японии.

– Представляет интерес и работа Кихару Накамура «Исповедь гейши» [35]. Эмоциональное и искреннее описание яркой, незаурядной женской судьбы сделало эту автобиографию настоящим бестселлером и важным источником по истории японских женщин.

Особое место среди источников занимают и художественные произведения японских писателей. Их работы позволяют во многом ощутить (с учетом субъективных оценок авторов, при тщательном источниковедческом анализе) атмосферу в японской семье, понять особенности повседневного быта, нравов, обычаев. К тому же, если анализировать произведения разных периодов, можно проследить процесс изменения гендерных ролей в обществе, так как, именно очевидцы тех или иных событий могут передать разнообразие мнений по волнующей общество проблеме.

– Так, Кэндзабуро Оэ в уста своего героя вкладывает собственное мнение о правильном положении мужчин и женщин. И стоя на консервативных позициях в данном вопросе, он признает подчиненное положение женщины [36].

– Традиционный образ японки и патриархальный уклад жизни японцев нашли отображение и в произведениях следующих классиков: Кобо Абэ [37], Кавабата Ясунари [38] и др.

– Но литературные произведения отражают и новые веяния, характеризующие послевоенную Японию. О том, как изменились за последние полвека японские мужчины и женщины, дает представление антология новой японской прозы, в которой собраны самые разнообразные произведения популярных писателей Японии. В большинстве произведений появляются герои, пережившие развод, весьма болезненное, хотя и не очень распространенное (по европейским меркам) явление японского общества. Например, в рассказе Анна Огино «Водяной мешок», героиня часто меняет мужчин, при этом в ее размышлениях четко прослеживается идея, о том, что все мужчины «сволочи» и понять их просто невозможно [39, с. 65-142].

Резюмируя степень  изученности обозначенной темы, можно  констатировать отсутствие комплексного исследования по вопросу положения женщины в традиционном и современном японском обществе.

2 Положение женщины  в традиционном японском обществе

Обращение к истории показывает, что женщина в древнем японском обществе имела весьма высокий статус. Так, скажем, в отличие от греческой, в японской мифологии богиня Солнца, управлявшая восемью миллионами божеств, – Аматэрасу – женщина. И с древних времен в Японии полагали, что именно женщины наделены особой, сверхъестественной силой, позволяющей им общаться с богами [27, с. 41].

В древние времена, женщина в Японии считалась своеобразной гарантией выживания общества, поэтому ее почитали и охраняли. Даже культовые фигурки, сохранившиеся с тех древних времен, имеют женский силуэт.

Японские этнографы  с помощью ЭВМ создали модель роста населения страны, согласно которой 6, 4, 2,5 тыс. лет до н. э. население Японии составляло соответственно 22, 106 и 260 тыс. человек. Однако среди женщин имела место большая смертность: сказывались антисанитарные условия родов с последующими осложнениями [7, с. 10].

Именно с трудом женщин, которые первоначально занимались собирательством пригодных в пищу растений, а затем стали возделывать землю, засевать ее и поливать, связано появление земледелия и оседлого образа жизни.

Земледелие  явилось материальной  основой  повышения  социальной роли женщин, что нашло свое выражение в появлении женских глиняных изображений догу с преувеличенными чертами беременных женщин. Сохранившиеся догу оказались полыми, с косточками новорожденного внутри. Догу обнаружены вблизи очагов, в ритуальных местах и в захоронениях, причем у многих из них отломана правая рука. Все это дает основание предположить неоднозначность функций догу. Они являлись хранительницами, хозяйками огня, символизировали культ плодородия, прародительниц материнского рода, предназначались для охраны беременности, родов, детей, имели магическо-религиозное значение как предмет заклинания, отводящий болезни, увечья, несчастья. Порча догу преследовала цель их переправы в «страну мертвых», где они должны были продолжать выполнять свои функции при усопших. Существовали также догумаски, применявшиеся во время ритуальных танцев [1, с. 14].

Возможно, что  догу изображали женщин, которых предстояло похитить из соседних общин. В японской мифологии имеется сюжет похищения женщин с острова «скрывающихся жен». Обычай ловли будущих жен существовал на островах Рюкю даже в начале XX в. Японские филологи отмечают, что в древнеяпонском языке современным термином «жена» (пума) обозначался муж, и на этом основании считают, что наиболее древней формой брака являлась поимка женщинами мужчин на острове «скрывающихся мужей» [9, с. 23].

Догу свидетельствует  о высоком социальном положении  женщины в древней Японии: она  пользовалась не только гражданским, но и религиозным авторитетом, причем последний превалировал. Культ женщины как первоначальной хранительницы огня существовал помимо Европы и Азии и на Новой Гвинее, где был распространен миф, согласно которому огонь не только охранялся женщиной, но даже находился внутри ее половых органов.

На рубеже нашей  эры на территории Японских островов имелись следующие племена: на ов-е Сикоку и частично на юге о-ва Кюсю племя кумасо, которое, возможно, имело второе наименование хаято; на севере Кюсю – тэнсон; на ове Хонсю, юго-западнее пова Ното, – племя идзумо, в центре Хонсю – племя ямато и эмиси (эдзо) на Северо-востоке Хонсю.

Для племени  характерно наличие собственности  на естественно возникшие орудия производства – пашню, воду. Племенная собственность «... соответствует неразвитой стадии производства, когда люди живут охотой и рыболовством, скотоводством или, самое большее, земледелием. В последнем случае она предполагает огромную массу еще неосвоенных земель. На этой стадии разделение труда развито еще очень слабо и ограничивается дальнейшим расширением существующего в семье естественно возникшего разделения труда» [40, с. 10].

Индивиды подчинены  природе. Непосредственный производитель неотделим от условий его труда. Для племени характерно «природное единство труда с его вещными предпосылками». Целью труда являлось обеспечение существования всей общины, «отдельного собственника и его семьи» [41, с. 461].

Люди были объединены племенной, территориальной и семейной связью. Господство собственника над несобственником основывалось на личных отношениях, «на том или ином виде сообщества» [40, с. 44].

Между племенами  шла непрерывная борьба, в ходе которой происходило смешение племен и складывание современного облика японцев, углублялось разложение первобытнообщинного строя, возникал слой более состоятельных общинников, возглавлявших большие семейные группы, формировалась японская народность. В ходе этой борьбы сформировался племенной союз, который, по данным китайских летописей (в японских летописях эти сведения отсутствуют), возглавила женщина Химико. Время правления Химико примерно с 173 по 250 г. н. э. Этот племенной союз Яматай (Ематай) находился либо на о-ве Кюсю либо на о-ве Хонсю. Но дело не только в выяснении местонахождения Яматай (археологический материал определенного ответа на этот вопрос не дает), а в трактовке проблемы образования японского государства, определении его социальной сущности.