Эволюция политической системы Римской Республики конца 2-1 вв. до н.э.

Вся политическая жизнь позднереспубликанского Рима представляла собой борьбу знатных родов за влияние, за власть. Римские «партии» представляли собой не что иное, как кланы родовой знати, тесно связанные не только семейными узами, но и сиюминутными интересами отдельных личностей. Р. Сайм, автор классического труда «Римская революция», не отрицал существования «партийной» борьбы в Риме в конце Республики, но понимал ее как соперничество аристократических лидеров, вокруг которых группировались сторонники, то есть, собственно, их персональные «партии»59. Эту концепцию последовательно развивает Л. Р. Тейлор, которая в монографии «Партийная политика в век Цезаря» делает очень важный вывод о персональном характере римских «партий», таким образом подкрепляя точку зрения Сайма собственными размышлениями60.

Х. Майер в монографии «Res Publica Amissa» отмечает, что политическая борьба в Риме велась не из-за желания обрушить существующую государственную систему, а из-за стремления занять преобладающее положение в ее рамках. Именно поэтому в повседневной политической практике Рима преобладали не групповые, а частные интересы. Выводы Х. Майера объясняют суть противоречий тех, кто выступал соперниками на политической сцене Рима, — противоречий, которые базировались на индивидуальных, не столько идеологических, сколько чисто карьерных моментах61.

Цезарь сумел использовать противоречия Помпея и Красса с «кликой немногих» и Цицероном. Цезарь убеждал их, что «вредя друг другу, они лишь усиливают Цицеронов, Катулов и Катонов» (Caes., Civ., XXI, 3). В этом высказывании - суть политической борьбы в римском сенате 60-50-х гг., ведь вышеназванные лица — это люди, которые претендовали на лидирующие позиции в государстве. Помпей впервые столкнулся с их оппозицией в 67 г., Красс и Цезарь — в 65 г.

Спорным в современной историографии является вопрос о политической роли в позднереспубликанском Риме всаднического сословия и его отношения с нобилями-сенаторами. Учитывая огромную силу всадников-публиканов в экономике Рима, необходимо иметь в виду, что через их посредничество и сенаторы накапливали свои капиталы. Так как сенаторам самим было запрещено заниматься торговыми и ростовщическими операциями, владеть морскими кораблями по закону еще с 217 г. до н.э., они пользовались услугами публиканов. Те же в ответ требовали от своих «лоббистов» в сенате уступок для расширения их прав во внешней торговле и управлении Римом. Возникало противоречие между экономическим влиянием и могуществом всадников и их политическими правами, что вело это сословие к антисенатской позиции во время гражданских войн в Риме. Участвуя в борьбе за власть, всадники желали привести свое политическое положение в соответствие с экономической ролью в обществе.

В эпоху Цезаря, сенат был расколот на два, а то и три враждующих лагеря. В 70-60 гг. до н. э. все практически действия Г.Ю.Цезаря были направлены против сенатской верхушки. Благодаря поддержке народа в комициях, Цезарю удалось создать условия для проведения крупномасштабной сенатской реформы.      

Для начала в 60-59 гг., заключив договор с Помпеем и Крассом, Цезарь, получив консульство, создает некое равновесие между оптиматами, с одной стороны и своими сторонниками и нейтральными сенаторами с другой. Это равновесие послужило ему как бы базой во время Галльской войны. К середине 50-х годов в сенате снова к руководству приходят оптиматы, теперь при поддержке Помпея. Владычество старой знати в сенате было далеко не бесспорным, так младшие сенаторы почти полностью были на стороне Цезаря, что показывало голосование по многим вопросам. К началу войны сенат разделился на две почти равные половины – помпеянскую и цезарианскую.

Второй этап реформы происходил уже во время диктатуры Цезаря. Ее важнейшим элементом, как и в сулланской реформе было увеличение количества сенаторов. Теперь их стало уже 900 (Dio., XLIII, 47), т.е., на треть. Характерно, что в сенат теперь попали и противники Цезаря и «новые люди», из сословий ранее в сенате не представленных (магистраты из италийских муниципиев, бывшие политические изгнанники, вольноотпущенники и т.д.)62.  Судя по всему, Цезарь смотрел на сенат как на вполне работоспособный орган, с которым собирался сотрудничать, не взирая на оппозицию с его стороны. Цезарь собирался надолго покинуть Рим для участия в войне и не видел причин для создания нового органа, параллельного с действующим сенатом. Таким образом, сложилась новая структура отношений диктатора и правительствующего сената, куда из комиций практически переместилась вся власть поздней республики. Появлялась властная взаимозависимость, которой позднее воспользуются первые императоры, стремясь сосредоточить всю власть в своих руках, при сохранении видимости республиканского строя в лице действующего сената.  Не исключено, что в случае мирного развития событий, несколько лет бескризисного течения реформы Цезаря могли бы, как это произошло позднее при Августе, создать эффективно действующую управленческую структуру63.

Объективные  условия последних десятилетий существования республики "заставляли даже принципиальных республиканцев идти на политический компромисс в виде признания военной диктатуры в смягченной форме "республиканской монархии" или принципата"64.

Понятийное содержание самих, введенных в оборот Цицероном терминов  optimatcs и populares значительно изменяется во времени. Ошибочно было бы предполагать, что Цицерон употреблял понятие optimatcs, как синоним сената, так как в дальнейшем, при отсутствии так называемых «популяров», следы борьбы между группировками в произведениях древних авторов мы находим и в период ранней империи. Таким образом, в сенате боролись приверженцы традиционных порядков, прикрывающиеся лозунгами личной свободы граждан и сторонники новых взглядов на устройство римского государства. 

Вся система общественных отношений этого периода представляет собой своеобразный и весьма сложный синтез элементов вырождающегося старого и зарождающегося нового, данная особенность, несомненно, должна была найти свое воплощение в гражданском сознании и поведении. Здесь необходимо обратить внимание на сложность в изучении эволюции сознания и поведения римских граждан, вызванную тем фактом, что, как известно, мировоззренческие и поведенческие парадигмы изменяются не одномоментно, а на протяжении длительного периода65.

К какой партии можно приписать одного из главных героев римской истории того времени – Гая Юлия Цезаря? 

Основной целью Цезаря при написании "Записок о гражданской войне» являлось, по всей вероятности, стремление оправдать свои действия в период гражданской войны и изобразить себя жертвой злого умысла врагов, а не главным виновником начала вооружённого конфликта (Caes., В.С., I, 6). Но можно ли причислить его к популярам? Думается, что это будет надуманным решением. А ведь он явно боролся с «оптиматами», как в стенах сената, так и вне их. Несомненно, что борьба Цезаря и Помпея была борьбой личностей за полноценную монархическую власть, только понимаемую несколько по-разному.

С еще большим рвением,  чем Цезарь, но уже по другому поводу на правящую верхушку сената нападает известный римский писатель Саллюстий. По его мнению, упадок римских нравов начался с окончанием Пунических войн. Главной причиной этого явления и его движущей силой историк называл алчность римских богачей. Он не скупился на выражения гнева по поводу их трусости,  противопоставляя их ничтожество доблести предков (Sall., Cat., 12, 5).

Сенатская верхушка полностью дискредитировала себя во время Югуртинской войны, выявив свою продажность и беспринципность.

Тем не менее сенат, даже с «испорченными» нравами продолжал цепляться за отжившие республиканские традиции, не желая упускать из своих рук власть, даже путем нарушения римских законов. Яркий пример тому, так называемый «заговор Катилины».

Молодой аристократ Луций Сергий Катилина с группой таких же, как он выходцев из знатных римских родов при поддержке ветеранов Суллы и значительным количеством деклассированных элементов готовили заговор с целью проведения государственного переворота. Несколько попыток реализации их планов закончились неудачей. В этом деле помогла хитрая политике Марка Тулия Цицерона, бывшего в 63 году консулом. Заговор был раскрыт, но фактических свидетельств не находилось. Цицерон спровоцировал Катилину на бегство из Рима целым рядом изобличительных выступлений в сенате. Часть заговорщиков была арестована и приговорена благодаря настояниям Цицерона и известного консерватора Марка Порция Катона к смертной казни, что противоречило римским законам, по которым гражданина нельзя было казнить без санкции народного собрания. 

Сторонники Катилины были казнены, его войско было разбито в битве при Пистории в начале 62 г., а сам он пал в бою66.

Многочисленные исследования, как зарубежных, так и отечественных ученых с достаточной убедительностью показывают определяющее значение консулов и консуляров в выработке и принятии решений сенатом в середине I века до н.э. ((М. Гельцер, Ф. Мюнцер, Г. Штрассбургер, Р. Сайм, Е. Бэдиан, П. Груэн, Р. Тваймэн, Р. Броутон и др.). Именно консулы и консуляры в свое время командовали армиями, могли управлять провинциями, имеющими наибольшее значение для экономики и внешней политики Рима. Только они могли в последствии становиться цензорами или диктаторами. В то же время, это были граждане, которые обладали наибольшим опытом пребывания в сенате и выполнения определенных управленческих функций. Главенство консулов опиралось также на волю народа, так как именно они прошли в свое время наибольшее число выборов, и геронтологические традиции римского гражданства. Подчинение младших сенаторов старшим «товарищам» являлось своеобразной нормой внутрисенатских отоношений, хотя порой для склонения на свою сторону сенаторы не пренебрегали силовым давлением на противников. Характерно, что независимое и достаточно оппозиционное поведение народных трибунов и даже крупных полководцев резко снижалось при их вступлении в стены сената. Даже народные массы, благосклонно слушавшие разоблачительные по отношению к сенату речи «популяров» и выражавшие свое негодование произволом знати, считали нормальным явлением подчинение согласованной воле сенатского большинства.  Для кандидатов в диктаторы вопрос о "принципате" в эпоху республики имел две стороны: обеспечение поддержки сильной армии, личной партии клиентелы, финансового и политического могущества, с одной стороны, и обеспечение доминирования в сенате - с другой, причем отсутствие второго могло свести на нет и первое67.

Римский сенат во II-I  веке до н.э. включал в себя, очевидно 20-25 консуляров (по спискам цензоров 30-45 человек). Однако события конца II – начала I века до н.э., исключительно жестокие методы политической борьбы  (изгнания и казни во времена Мария, военные потери, судебные процессы и т.п.) в конце концов, привели к почти полному исчезновению консуляров к 80 г. до н.э. Свидетельствами зафиксировано присутствие только 3 консуляров (возможно их было несколько больше). Полное восстановление сената с его привычной структурой могло быть завершено только не ранее 60-х гг.

Несмотря на противодействие сената, Цезарь добивается значительных успехов в выборных компаниях 60-х годов. Отношение к нему народа, неизменно благоприятствовавшее ему на выборах показывало популярность не только самого Цезаря, но и его политики, что может быть расценено как желание противостоять правящей верхушки сената с его якобы республиканскими традициями. Даже простой народ в Риме видел и чувствовал, что разложившийся  нобилитет уже мало походил на тот орган государственной власти, который олицетворял гордость Древнего Рима.

Слабость же самого Цезаря проявлялась в первую очередь в сенате, где он председательствовал в 59 г. до н.э. Из 22 (или 27) консуляров, по крайней мере 11 находились к нему в оппозиции, а более или менее определенно Цезарь мог рассчитывать только на поддержку трех или четырех (П. Сервилия, Аврелия Котты и Л. Юлия Цезаря)68.

В сложившейся ситуации только союз с Помпеем и Крассом мог в какой-то мере дать возможность установить некое равновесие сил в сенате, продержавшееся до середины 50-х гг. Это равновесие было нарушено, когда Помпей пошел на заключение союза с сенатской верхушкой, создав новое большинство в сенате. В то же время смеем утверждать, что события 60-50 гг. (политическая борьба в сенате) не прошли даром. В среде младших сенаторов усилились позиции процезарианской партии, к тому же их противники фактически к этому времени исчерпали свои мирные возможности.

В случае мирной борьбы в стенах сената, в 40-30-е гг. до н.э. цезарианская партия набирала бы все больше политического веса, причем началом этого процесса могла бы стать победа самого Цезаря на выборах консула в 48 г. осознание того, к чему может привести такой расклад в политической борьбе подтолкнуло сенатское большинство на силовой вариант решения проблемы. Однако это не помогло сохранить ни республиканский строй, ни сам нобилитет от полного поражения.

Заговорщики не встретили особой поддержки со стороны большинства сенаторов и провели свою акцию только благодаря всеобщей растерянности. 17 марта 44 г. сочувствовавший им сенат вынес компромиссное решение: убийцы Цезаря получили амнистию, а все распоряжения диктатора оставались в силе. Последнее было выгодно и заговорщикам, поскольку многие из них занимали высокие посты согласно распоряжениям Цезаря, а один из них, Децим Брут, получил в управление Цизальпинскую Галлию.

Тем не менее, цезарианцы очень быстро добились реванша. Власть перешла к видному сподвижнику Цезаря Марку Антонию, который  решительно повел наступление на сенат, став консулом 44 года.

Напрямую восстав против распоряжений консула, сенат обрек себя на новые проскрипции, теперь уже триумвиров – Антония, Октавиана и Лепида. Эти репрессии многократно превосходили все, что были до этого времени. По сообщениям Аппиана они стоили жизни не менее, чем 300 сенаторам (App., B.C., I, 137). Однако сенат, очень быстро восстановил свою численность и к 30-му г. до н.э. достиг даже 1000 человек. Теперь он стал внешне похож на собрание римского народа периода ранней республики, так как очевидны, по меньшей мере, два источника пополнения сената в эти годы - во-первых, ежегодный прирост за счет 40 квесторов, количество, установленное Цезарем, во-вторых, желание и воля триумвиров, вводивших в сенат своих ставленников. Вот с таким сенатом, который, как пишет Светоний, "давно уже разросся и превратился в безобразную и беспорядочную толпу" (Suet., Aug., 35) и пришлось иметь дело Октавиану Августу после своей победы в гражданской войне.