Эволюция политической системы Римской Республики конца 2-1 вв. до н.э.

Если рассматривать отдельные аспекты кризиса и падения Римской Республики у данного исследователя, то здесь необходимо выделить исследования «Юлий Цезарь» и «Социальное и политическое значение термина optimates у Цицерона».. В монографии «Юлий Цезарь» С.Л Утченко подробно осветил историю диктатуры Цезаря, высказал свой взгляд на понятие «цезаризм». С.Л. Утченко отказался от трактовки «цезаризма» как общеисторической категории, укладывая этот феномен только в рамки истории Древнего Рима. В термин «император» исследователь не вкладывает монархического смысла. Автор в контексте конкретной исторической обстановки анализирует этапы становления Цезаря как выдающегося политического деятеля и незаурядного полководца. При этом, в соответствии с традицией советской исторической науки, С.Л. Утченко уделяет первостепенное внимание влиянию социально - экономических факторов на формирование личности Цезаря. Работа имеет комплексный, всесторонний анализ жизни и деятельности этого политического деятеля. .

В статье «Социальное и политическое значение термина optimates у Цицерона» С.Л. Утченко отрицает общепринятое в науке мнение о двухпартийной системе, т.е. о разделении римского общества в рассматриваемый период на две политические группировки – оптиматов и популяров. Исследователь полагает, что Цицерон под понятием «оптиматы» подразумевает широкий социальный слой населения, не только сугубо нобилей, но и любых зажиточных граждан, независимо от их принадлежности. Различные группы и их интересы дробно переплетались (роды, клиентские группы, котерии, сословно-классовые группировки).

В работе «Цицерон и его время», С.Л. Утченко дает развернутые портреты ключевых фигур Римской Республики I в. до н.э. в комплексе с анализом политической и социально-экономической ситуацией в Римской Республике.

Другим признанным авторитетом в области исследования республиканского периода истории Древнего Рима является А.Б. Егоров. А.Б. Егоров посветил немало монографий и докладов рассмотрению важных вопросов, связанных с процессом перехода от Республики к Империи в Древнем Риме17. В них автор показал, что политические изменения, которые происходили, в рассматриваемый период, были частью перехода от Рима-полиса с провинциями-колониями к средиземноморской державе. Отдельно стоит выделить доклад «Цезарь, Август и римский сенат», в котором А.Б. Егоров изучил проблему взаимоотношений принцепсов Ю. Цезаря и Октавиана с римским сенатом. В них автор доказывает неразрывность традиции этих отношений на протяжении всего периода принципата. Высказывается мысль о намерении вождей превратить сенат в самостоятельный орган законодательной власти, сотрудничающий с принцепсом на постоянной основе. В своих работах исследователь не увлекается критикой, а подает фактический материал сжато, не углубляясь в детали, тем самым, излагая ее суть. Его выводы ясны и лаконичны.

То же самое можно сказать и о труде «Истории Рима»18 С.И. Ковалева, который не уделяет должного внимания причинно-следственным связям и достаточно кратко излагает фактический материал, причиной чему может быть то, что его труд посвящен не конкретной эпохе, а всей истории Рима.

Также мы должны отдать должное статьям Б.П. Селецкого «Термин optimates в его первоначальном общепринятом значении в «Переписке» Цицерона»19 и Н.А. Машкина «Римские политические партии в конце II и в начале I в. до н. э.»20, которые полемизировали с некоторыми авторами перечисленных работ. Б.П. Селецкий в статье «Термин optimates в его первоначальном общепринятом значении в «Переписке Цицерона» считает, что термин «optimates» у Цицерона, в который он вкладывает широкое понимание, является только его сугубо авторским толкованием уже существующего значения. Исследователь трактует термин «optimates» в более узком смысле.  В том же ключе написана статья Н.А. Машкина «Римские политические партии в конце II и в начале I в. до н. э.». 

В статье С.И. Радцига «Цицерон и его время»21 изучены деятельность и сочинения Цицерона, которые помогают нам детально отразить жизнь Рима конца Республики. 

Учебные пособия по истории Древнего Рима В.И. Кузищина22 и Э.Д. Фролова23 необходимы для лучшего понимания обстановки исследуемого периода и общих тенденций развития древнеримской истории.

В последнее время вышло немало работ, уделяющих внимание переходу от Республики к Империи в Древнем Риме.

Среди них сначала необходимо отметить работу Ю.Г. Чернышева       «Социально-утопические идеи и миф о «золотом веке» в Древнем Риме» До установления Принципата»24 в которой автор обращает внимание на «монархизацию» общественного сознания римлян I в. до н.э. Среди слоев, заинтересованных в территориальной монархии, исследователь называет профессиональных военных, италийскую муниципальную знать и высшие прослойки в провинциях, При этом он указывает, что «сама логика политической борьбы нередко приводила к тому, что даже убежденные «республиканцы» своей деятельностью объективно способствовали укреплению монархических тенденций». Но, несмотря на это, сознание большей части римского общества в период правления Цезаря еще не было полностью подготовленным к принятию территориальной монархии, а судьба М. Антония, считает Ю.Г. Чернышев, доказала, что Рим «отторгал» вое попытки организовать его по принципу эллинистической монархии.

В.Н. Парфенов посвятил монографию «Рим от Цезаря до Августа. Очерки социально-политической истории»25 рассмотрению вопросов становления принципата Августа. Автором затронут один из интереснейших сюжетов, связанных со стремлением Октавиана в период гражданских войн 44-31 гг. до н.э. к мировому господству.

Вполне вписывается в проблематику нашего исследования работа другого видного ученого – Я.Ю. Межерицкого «Республиканская Монархия»: метаморфозы идеологии и политика императора Августа»26. Исследователь отмечает, что изменения, происходящие в сознании и поведении римских граждан, свидетельствовали о нарастании монархических тенденций.

Не менее значимы диссертации С.С. Деминой «Гражданское сознание и поведение римлян I в. до н.э.»27 и «Римское общество в I в. до н.э»28. Автор в первом исследовании находит некоторую непосредственную связь событий I вв. до н.э. с тем, что Тит Ливий называл «падением нравов», подчеркивая субъективную составляющую в углубляющемся распаде рабовладельческого строя уже накануне н.э. в обществе крупнейшей державы Древнего мира. Во втором исследовании С.С. Демина рассматривает проблему готовности римского общества в конце эпохи Республики к восприятию монархии.

Также важна для понимания политической истории позднереспубликанского Рима диссертация Р.В. Лапыренка «Политическая борьба в поздней Римской Республике: оптиматы и популяры»29, в которой автор исследует процесс эволюции понятийного содержания терминов «optimates» и «populares». Р.В. Лапыренок в своем диссертационном исследовании при анализе борьбы политических группировок обращается к истокам римской политической терминологии и ее интерпретации в сочинениях позднеантичных авторов.

Н.В. Чеканова сосредоточилась на деформациях республиканских институтов в ходе установления диктатур во II-I вв. до н.э.. Ее диссертация «Римская диктатура последнего века Республики»30 анализирует условия функционирования магистратур во время установления диктатуры Суллы, сущность последней, с точки зрения республиканской конституции Древнего Рима. Н.В. Чеканова рассматривает экстраординарные магистратуры как резерв регенерации власти царей на новом уровне. Подробный разбор деятельности лидеров, пролагавших пути к новому императорскому режиму – Суллы, Цезаря, Октавиана Августа, - автор удачно сочетает с воссозданием римской общественной жизни в эпоху гражданских войн, мыслей и чувствований различных социальных групп, тех духовных ценностей, которые исповедовали последние. Н.В. Чеканова показывает социальный и идейный раскол в римском обществе времени поздней Республики: с одной стороны, общественная верхушка, сенаторская знать и некоторая часть средних слоев, с их приверженностью к традиции, к заветам предков; с другой – младшая сенаторская знать, «новые люди», городской люмпен-пролетариат, жители италийских общин и провинциалы, слабо интегрированные в римское общество, которым было присуще в той или иной степени безразличие к традиционным установлениям и ценностям. Похожие выводы делает в своих работах и советский исследователь А.В. Игнатенко, которая больше внимания уделяет правовой стороне тех же процессов31.

Большую помощь в понимании того, какой была Римская Республика в период расцвета и ее заката оказала книга Т.А. Бобровниковой «Повседневная жизнь римского патриция в эпоху разрушения Карфагена»32.

Очень важной работой, исследователей А.В. Короленкова и Е.В. Смыкова, освещающая реформы Суллы, является монография «Сулла»33. Данное сочинение описывает всю жизнь этого политического деятеля, детально рассматриваются его политическая деятельность, причины и закономерности исторического процесса в Риме    I в. до н.э. Работа освещает многогранность направления реформ, проводимых Суллой. Достигается это за счет привлечения множества источников.

Пригодились при исследовании нашей темы также и выступления наших историков на традиционных Жебелевских чтениях, которые были посвящены историческому периоду, анализируемому в нашем исследовании.

При анализе роли экстраординарных магистратов в третьей главе нашего исследования, нам помогли выступления А.В. Еремина, А.В. Зарщикова и А.П. Беликова, посвященные диктатуре Суллы и деятелям второго триумвирата.

Два доклада А.В. Еремина посвящены вопросу усиления единоличной власти в Риме при Сулле. В докладе «Сулланские легионы: к вопросу о становлении римской наемной профессиональной армии»34 автор рассмотрел длительный процесс становления римской армии как независимой от государственных институтов социальной силы.      А.В. Еремин делает различие между профессиональностью армии и наемничеством и приходит к выводу, что армия Суллы комплектовалась не из новобранцев: в нее входили как пролетарии, так и состоятельные граждане. Во втором докладе «Диктатура Луция Суллы: характеристика института»35 автор рассматривает диктатуру Суллы не как стремление полководца к укреплению своей власти, а как вынужденную меру для проведения целого комплекса масштабных мероприятий по реформированию Римской Конституции.  

В монографии А.В. Зарщикова «Цезарь и цезарианцы: роль личной группировки в политической борьбе»36 хорошо изучен характер и логика функционирования политических группировок в Риме в эпоху Цезаря. Раскрывая механизмы создания Цезарем личной группировки, автор убедительно показывает большое значение неформальных связей в достижении вершин политической власти.

В работу также мы положили статьи А.П. Беликова «Харизматические начала личной власти Марка Антония»37 и «Пределы влияния сословия всадников в поздней Римской Республике»38. В первой статье автор убедительно показывает, что до знакомства с Клеопатрой, Антоний пользовался не меньшей популярностью в Риме, чем сам Цезарь. Во второй – исследователь показывает значимое влияние сословия всадников в политической сфере в позднюю Римскую Республику. А.П. Беликов считает, что препятствия аристократией усилению политических позиций всадников явились основной причиной их активного участия в гражданских войнах.

А.В. Карасева в докладе «Стилизация как элемент политической борьбы»39 показала, что при попытке укрепления политического влияния, престижа, почестей  отдельными личностями в позднею Республику, они использовали риторику, дебаты, а также демонстрации своих политических и военных достижений. Автор считает, что на процесс формирования единоличной власти в Риме оказал влияние эллинистический Восток, его политическая практика эллинистических монархий. Практика обожествления отдельными личностями своей власти постепенно превращалась в институцию. 

Во второй части нашего исследования очень пригодился доклад М.В. Белкина «Историческая традиция о численности и этапах формирования сената в древнем Риме»40, посвященный проблеме численности римского сената в I в. до н.э., в которой автор оспаривает укоренившееся мнение об изменениях в составе одного из оплотов республики – римского сената, не только с точки зрения количественного, но и качественного состава этого органа власти.

В то же время необходимо отметить малое количество законов Римской Республики, дошедших до нашего времени от этой эпохи, мы знаем о них из тех же источников или в переложении древних авторов, но о подробностях документов можем только догадываться, и это несмотря на то, что римляне любые свои действия, касающиеся политических вопросов обязательно пытались оправдать, ссылаясь на законы Республики.

Таким образом, охарактеризовав в целом литературу, которая использована при создании настоящей работы, можно сделать вывод, что проблема перехода Рима от Республики к Империи изучалась в целом с пристальным вниманием. Было издано как в зарубежной, так и в отечественной историографии немало статей и монографий, посвященные вопросам политического развития Рима в эпоху поздней Республики. В      то же время, нельзя сказать, что в выявлении причин кризиса республиканского строя достигнут максимум. Большое внимание уделялось проблеме борьбы оптиматов и популяров в I в. до н.э. Например, имеются множества различных позиций, точек зрений по поводу социального состава политических группировок I в. до н.э.. В XIX и XX вв. недостаточно полно был изучены вопросы, связанные с формами и способами постепенного становления имперской власти в Риме. Только в последнее время появилось несколько монографий, которые уделили больше внимания данной проблеме. Крах Римской Республики, показанный в научной литературе, начиная с XIX в. и заканчивая современными публикациями, дают нам абсолютно разные точки зрения, от революционных, до самых нейтральных.

Структурно наша работа состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, а третья глава и на подпараграфы, заключения и списка источников, в котором собраны произведения древних авторов и литературы.