Онтологический аргумент в средневековой философии: Аврелий Августин, Ансельм Кентерберийский, Фома Аквинский

 

(II)

 

Ансельм Контерберийский

 

Ансельм считал веру основой рационального знания, его основные произведения: «Монолог» и «Прибавление к рассуждению» трактуют о главных проблемах теологии, о существовании и природе Бога. «Диалог о грамматике» и «Об истине» - небольшие работы логического содержания. Это работы первого периода, когда Ансельм был аббатом. Во второй период, будучи епископом, он писал только специальные теологические и религиозные работы, среди которых трактат об искуплении, известный под названием «Почему Бог является человеком».

Взгляды. Вера и разум: «христианин  должен через веру прийти к пониманию, а не через понимание к вере».

Рациональность Бога и  мира. Старался доказать, что Бог  не только существует, но и обладает какими-то характеристиками, что мир  сотворен из ничего, что душа бессмертна и свободна, он даже пытался обосновать «таинства» веры, Троицу, воплощение и искупление. Основанием, которое ему давало возможность для такого понимания истин веры, была идея о рациональности Бога и мира.

 

Доказательства существования Бога:

 

1. Если существуют вещи, которые - по отношению к какой-либо  вещи - обладают относительно сравнимой  характеристикой, то должна существовать  и эта другая вещь. Имеются  относительные блага, которые  более или менее благие, обосновывающие  существование того, что является  абсолютно благим. А абсолютное  благо - это Бог. Аналогично  этому, каждая относительная величина  свидетельствует о том, что  является абсолютно большим, или  о Боге. Любое относительное бытие  обосновывает собой абсолют, или  существование Бога.

2. В действительном, реальном  мире имеются основания для  предположения, что существует  Бог. Если мы постигнем понятие  наиболее совершенной сущности, то оно будет существовать  в нашем мышлении. Но существует  ли оно только в нашем мышлении  или оно есть в реальности? Если наиболее совершенная сущность  существует в реальности, то она  обладает той характеристикой,  которой она была бы лишена  как наиболее совершенная сущность, существующая в нашем мышлении, именно - особенностью реального  существования, поскольку она  более совершенна, чем все остальное,  обладающее этой особенностью. Поэтому  наиболее совершенная сущность, если бы она существовала только  в мышлении, не была бы наиболее  совершенной, ибо она была бы  чем-то противоречивым. Следовательно,  наиболее совершенная сущность  не может существовать только  в мышлении, а должна существовать  и в действительности, - это следует  из понятия Бога.

Значение Ансельма. Ансельм  сформулировал метод средневековой  философии в соответствии с принципом  «веры, ищущей разумения»; начал строить  средневековую метафизику. Эта метафизика была такой же теоцентричной, как  и у Эриугены, однако от нее совершенно отличной. Бог в ней не был идентичным с миром, но являлся его троякой  причиной, образцом, создателем и целью. Эта метафизика была дуалистической, но не в духе Плотина, а в духе Августина.

 

Онтологический  аргумент Ансельма Кентерберийского:

 

Приводимая ниже реконструкция  основана на предположении, что центральным  местом рассуждения Ансельма является выделение факта - человек различает  две ситуации:

1) нечто помысленное существует только в мышлении;

2) нечто мыслится и как мыслимое и как имеющее бытие вне мышления.

Это положение Ансельм  формулирует так: «aliud est rem esse in intellektu, aliud intellegere rem esse (иное есть вещь, существующая в представлении, иное – представлять существующую вещь).»

Подчеркнем: данное различение проводится не между мысленной и  реальной вещью, у Ансельма оба члена  различения принадлежат мышлению. С  достоверностью в нашем мышлении есть различие мыслимого чего-то реально  существующим и чего-то, мыслимого  только мыслимым. Покажем, что достоверность  данного различения как факта  мышления несомненна. Если мы вспомним возражения Ансельму, сделанные монахом  Гаунилом, Фомой Аквинским и Кантом, то можно видеть, что во всех них  воспроизводится следующий аргумент: рассуждение о Боге ведется только в мышлении; переход от мышления предмета к самому бытию предмета – это незаконный переход в  другой род. Но что является логическим условием этой критики? Выражение «только  в мышлении» предполагает, что  есть нечто помимо мышления, не только мышление, но и иное - бытие. А это  значит, что сами критики в своем  мышлении различают мыслимое и реальное. Т.о. возражение доказательству Ансельма самой формой своего осуществления  утверждает несомненность факта  того различения, что обнаружил Ансельм.

Сомневаться в том, что  мышление отличает только помысленное  от мыслимого существующим можно  только на основе имеющегося внутри мышления различения мышления и бытия, - а  такое сомнение внутренне противоречиво. Мы полагаем, что есть глубокая аналогия между несомненностью обнаруженного  Ансельмом факта и мыслью Декарта  о несомненности существования  сомнения.

Поскольку в рассуждении  Ансельма выявляется факт мышления, рассуждение  рефлексивно. Содержанием рефлексии  является обнаружение изнутри мышления его иного. Обнаруживая границу  со своим иным, мышление тем самым  обнаруживает и само это иное; мышление как бы выступает из себя в иное. Быть мыслью – значит противополагать  себе бытие, и это противополагание несомненно и неотъемлемо для мышления.

Однако, признание рассмотренного факта приводит к противоречию. С  одной стороны, факт означает, что  мышление и бытие – это строгие  противоположности, сама мысль возможна постольку, поскольку ей противоположно внешнее бытие. С другой стороны, факт различения мышления и бытия  в мышлении не был бы возможен, если бы мышление было оторвано от бытия, каким-то образом не имело самого бытия  внутри себя.

Можно обнаружить и второе противоречие, заключающееся в том, что основываясь на имеющемся  у него различении мышления и бытия, мышление не может помыслить их законно. Действительно, замечая границу  между мышлением и бытием, мы полагаем само различение мышления и бытия, но полагаем его опять же в мышлении, и, тем самым, очерчиваем новую границу  мышления и бытия, и т. д. – налицо регресс в потенциальную бесконечность. Мышление и бытие взаимно определяют друг друга. Однако, если мы мыслим их как одно и иное, то созерцаем их предметно, в качестве объекта мысли, и они оказываются положенными лишь в мышлении. Осуществляющий такое умозрение мыслящий «наблюдатель» не вырывается за рамки «дурной бесконечности» и поэтому в реальности не имеет той позиции «снаружи» мышления, с которой он действительно мог бы созерцать мышление и бытие отстраненно как одно целое. Т.о., говоря «мышление и бытие», «одно и иное», он, в этом случае, мыслит их лишь номинально, ибо «одно дело помыслить вещь, мысля обозначающее ее речение, другое дело - уразуметь самое вещь как таковую.» (10).

Альтернативой было бы такое  мышление, которое одномоментно, в  едином акте созерцает отношение  мышления и бытия в качестве объекта  мысли, и собой, осуществлением себя, реализует выхождение изнутри мышления в противолежащее ему бытие. Но возможно ли такое? Для этого в едином акте тождество мыслимого и мыслящего  должно осуществиться дважды: мышление должно а) мыслить себя и б) быть своей  противоположностью – бытием.

В своей реконструкции  мы предполагаем, что в речевой  формулировке «Бог есть то, более чего нельзя ничего помыслить» Ансельм Кентерберийский  открыл средство особой организации  сознания. Эта организация состоит  в том, что мысль все время  переходит между требованием  мыслить объективное «то, больше чего», и субъективирующей рефлексией ограниченности «лишь мышлением» - «больше чего нельзя помыслить». Противоречие не разрешается, но сближение противоположностей происходят в переходах между  ними. Неуспокаивающиеся переходы указывают на предельную цель – единство мышления и бытия, и, вместе с этим, тождество объекта и формы мышления.

При каком условии цель могла бы быть достигнута? Только при  осуществлении скачка за рамки потенциальной  бесконечности в актуальную бесконечность. Этому соответствует особый предмет  мышления – абсолютная максимальность: «Бог есть то, более чего нельзя ничего помыслить». Абсолютная максимальность в онтическом плане объемлет мышление и бытие как одно целое. А в  рефлексивном, гносеологическом плане  она означает невозможность мыслить  максимум вне бытия, коль скоро факт различения мышления и бытия установлен как несомненный.

«Значит, если то, больше чего нельзя ничего себе представить, существует только в уме, тогда то, больше чего нельзя себе представить, есть то, больше чего можно представить себе. Но этого, конечно, не может быть. Итак, без сомнения, нечто, больше чего нельзя себе представить, существует и в  уме, и в действительности.» (11)

Сравнивая рассуждения Ансельма и Декарта, можно обнаружить, что  необходимость перехода от потенциальной, к актуальной бесконечности, является общей для них. Гегель так характеризовал этот переход: «… если мы знаем о таком-то предмете, то предмет этот перед нами, мы непосредственно сопряжены с ним. Но такая непосредственность содержит то опосредствование, называемое возвышением к Богу, что человеческий дух считает ничтожным конечное. Посредством такого отрицания дух возвышается, смыкается с Богом. Вывод: «Я знаю, что Бог есть» - это простое сопряжение возникло посредством такого отрицания.» (12) С точки зрения Гегеля факт ограниченности мышления его предметом обусловлен существованием безграничного - актуальной бесконечности. Наша реконструкция также показала, что на обнаружении данной обусловленности и основан онтологический аргумент в его двух вариантах – Декарта и Ансельма. Мы видим, что Ансельм Кентерберийский придерживается устоявшейся темы теологического характера в философии того периода. Он, в совершенно понятной форме, излагает на понятном, для любого читателя, «языке», принципы построения бытия с тесно связанными, характерными чертами религиозности.

 

(III)

 

Фома Аквинский

 

Святой Фома Аквинский  предлагал пять доказательств существования Бога, онтологический аргумент которых будет иметь смысл только для тех, кто понимает божественную сущность.

Самые знаменитые произведения - «Сумма теологий», «Сумма против язычников». Основной его целью является отработка основных догматов христианского вероучения в формах здравого смысла. Опираясь на позднего Аристотеля, он утверждал, что всякое бытие может быть лишь бытием единичных, отдельных вещей. Основные понятия Фомы – понятия действительности и возможности. Каждая вещь есть сочетание «формы» и «материи». При этом «материя» - это возможность принять форму, а «форма» - «действительность» по отношению к материи, уже принявшей форму. Материя не может существовать отдельно от формы, но форма может существовать отдельно от материи. То есть ничто материальное не может существовать независимо от высшей формы – Бога, а сам Бог есть чисто идеальное существо. Во всех созданных богом вещах сущность отличается от существования. Существование выше сущности.

 

Приводит доказательства существования Бога:

 

1. Все движущееся приводится  в движение чем-то иным. Перводвигатель  – тот, кого зовут Бог.

2. Все в мире чувственных  вещей имеет свою причину. Превопричиной  является Бог.

3. Все случайное имеет  необходимость в чем-то другом. Бог - первонеобходимость.

4. В мире имеются все  ступени совершенства. Бог – первосовершенство.

5. Все в мире ведет  себя целенаправленно. Бог –  первоцель и для всего и  перворуководитель.

Воля человека только стремится  к познанию. Ум человека уже обладает познанием. Свобода выбора человека основана на суждении ума. Цель деятельности человека – познание. Достижение счастья  есть результат деятельности ума.

 

Бог как чистый акт бытия

 

В томистской доктрине, как  и в предшествующей схоластике, Бог  отождествляется с Бытием, но понятие  бытия при этом переосмысляется. Глубочайшим смыслом слова "бытие" становится акт, на который указывается  глаголом "быть". Акт бытия, благодаря  которому все вещи получают существование, т. е. становятся вещами, о которых  можно сказать, что они есть, составляет “сущность” Бога. В Боге нет никакой  сущности, отличной от акта бытия, никакого "что", которому может быть приписано  существование. Его собственное  бытие и есть то, что Бог есть. Такое бытие непостижимо для  человеческого разума. Можно привести доводы, убеждающие, что Бог есть, но мы не можем знать, что он есть, поскольку в нем не существует никакого "что". Человеку доступно лишь знание сотворенных вещей, являющихся не простыми, а составными, составленными  из сущности и существования: в них  есть то, что получает бытие (сущность) и самое бытие, сообщаемое им Богом. Бытие, свойственное вещам, есть не просто бытие, а бытие чего-либо, некоторой  сущности. Вещь не только есть, она есть "то-то и то-то", обладает определенностью, выражаемой ее существенными признаками. Глагол "есть" применительно к  вещи указывает на конечное, ограниченное определенной формой бытие. В противоположность  вещам бытие Бога бесконечно; не будучи ограничено каким-либо определением, оно находится за пределами любого возможного представления и невыразимо.

 

Ступени бытия  Фомы Аквинского

 

Различая бытие и сущность (существование и сущность), Фома тем не менее не противопоставляет  их, а вслед за Аристотелем подчеркивает их общий корень.

 

Сущности, или субстанции, обладают, согласно Фоме, самостоятельным  бытием, в отличие от акциденций (свойств, качеств), которые существуют только благодаря субстанциям. Отсюда выводится различение так называемых субстанциальных и акцидентальных форм.