Военно-промышленный комплекс и экономический рост

Процесс разрушения научно-инженерного  потенциала страны заключается даже уже не столько в количественном сокращении его, сколько в отрицательных  качественных сдвигах. А оборонные  НИОКР - на пороге состояния, которое  можно характеризовать как необратимое[4].

Анализируя современное  состояние военно-промышленного  комплекса, социальные последствия  его реформирования, следует отметить, что кризис в социально-политических и экономических процессах не всегда признак упадка, это и важнейший момент развития; и задача ученых и политиков заключается не столько в том, чтобы обнаруживать негативные явления и процессы, сколько в том, чтобы искать и находить эффективные пути преодоления кризисных явлений.

Недавно, генеральный директор «Рособоронэкспорта» Анатолий Исайкин обнародовал любопытные цифры:  в 2010 году стоимость всего российского экспорта составила более 10 млрд. долларов (Приложение 4).

Если сравнить эти  данные с 2000 годом, то российский экспорт  вырос почти в 4 раза. Портфель контрактных обязательств российских экспортеров достигает 40 - 42 млрд., из которых 38 и приходится на «Рособоронэкспорт» (Приложение 6).

Но, говорить о процветании экспортных дел не приходится. Проблем масса. Среди главных - ужесточение конкуренции на главном российском рынке - в Индии. Высокие политические риски на рынках стран Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки. Политическая и экономическая неопределенность относительно Венесуэлы. Кроме того, российская система экспорта вооружений слишком тяжелая и забюрократизированная. Есть и другие моменты, которые тормозят развитие нашего высокотехнологичного экспорта. Так, голосование России в Совете Безопасности ООН в поддержку введения санкций против Ирана, привело к замораживанию уже подписанных контрактов и упущенной выгоде на сумму 7 - 8 млрд. долларов. А ведь запрет на поставку в Иран систем ПВО С-300ПМУ-2 не подпадал под действие эмбарго СБ ООН.

В настоящее время ситуация в ОПК весьма неоднозначна. Есть сегменты в оборонной промышленности, где страна сохраняет мировое лидерство, и технологическое, и коммерческое. Это, например, боевая авиация, средства ПВО, производство неатомных подводных лодок. Но есть секторы, где отставание принимает драматические формы. Это, например, беспилотные системы, системы управления, разведки и связи, индивидуальная экипировка бойца, стрелковое оружие, боеприпасы и пороха.

Россия, занимает третье место по мировому объему экспорта вооружений. Вторая позиция принадлежит Великобритании, которая экспортирует военную технику на сумму до 8 миллиардов фунтов, то есть 12 - 13 миллиардов долларов в год. В отдельные годы Россия также уступала Франции, но, после того как с 2007 года эта страна прекратила поставки за рубеж боевых самолетов, ее экспорт упал до 4 - 5 миллиардов евро, и Россия обошла ее по этому показателю [9].

Главный бестселлер российского экспорта - это истребители Су-27/30 различных модификаций. С 1999 года 8 стран мира заказали в общей сложности более 450 машин этих типов. Продажи истребителей тянут за собой поставки дорогостоящих авиационных ракет и бомб и аэродромного оборудования. Хорошо продаются транспортно-десантные вертолеты Ми-17. Россия лидирует по количеству поставленных на экспорт неатомных подводных лодок и тоннажу проданных за рубеж надводных кораблей. Повышенный спрос, порой превышающий производственные возможности промышленности, существует на средства ПВО, как большой дальности - зенитные ракетные комплексы С-300 различных модификаций, - так и средней и малой дальности - «Бук-М2» и «Тор-М2». В последние несколько лет Россия также поставляла на экспорт значительное количество танков Т-90С.

Около трети контрактных  обязательств российских экспортеров  приходится на Индию, это  составляет порядка  12 - 13 миллиардов долларов. Далее идут Венесуэла и Вьетнам, это около четверти российского портфеля заказов. Наконец, 12 млрд. долларов контрактов приходится на страны Ближнего и Среднего Востока и Северную Африку. Здесь основные партнеры - Алжир и Сирия. А вот ливийский рынок потерян для России лет на семь - десять. Если Каддафи удержит власть, Ливия останется под действием эмбарго Совбеза ООН на поставку оружия в эту страну. В случае победы оппозиции (а она возможна только в случае интервенции западных сил) произойдет политическая переориентация страны на Запад, следствием которой будут преимущественные закупки вооружений в США и Западной Европе либо ее погружение в хаос и анархию по типу Сомали. Если в стране возникнет антизападный исламский режим, он будет закупать вооружения в Китае (Приложение 5).

Китай с 2005 года не закупает в России самолеты и корабли. В 2007 году КНР уступила Индии позицию крупнейшего получателя российских вооружений. В настоящее время эта страна отсутствует в пятерке государств - лидеров по заказам на российские вооружения. Произошло это потому, что китайская промышленность в состоянии удовлетворять большинство потребностей китайской армии. Тем не менее, КНР по-прежнему нуждается в российских авиационных двигателях, транспортно-десантных вертолетах, морских и авиационных ракетах.

Что касается Индии, несмотря на значительные инвестиции в оборонную  промышленность, эта страна остается зависимой от импорта вооружений. Задача России на индийском рынке - в условиях уплотнения конкурентной среды трансформировать прямые поставки ВВТ в проекты по их совместной разработке, производству и продажам, как собственным войскам, так и на экспорт. Что уже происходит, например, по таким программам, как истребитель пятого поколения Т-50, противокорабельная ракета BrahMos и средний транспортный самолет.

В последнее время Россия взяла курс на закупку иностранных вооружений для своей армии. Это французские «Мистрали»,  итальянские броневики, израильские беспилотники,  английские винтовки (Приложение 7).

Это происходит в связи  с тем, что по целому ряду технологий есть отставание, преодолеть которое можно только на пути импорта или сотрудничества с иностранными производителями. В настоящее время в мире практически не осталось изолированных, замкнутых только на себя оборонно-промышленных систем. Даже США с их гигантскими финансовыми, технологическими и промышленными возможностями ежегодно закупают за рубежом военной техники и оборудования на миллиарды долларов. Дело в том, что современные вооружения стали такими дорогими и закупаются в столь незначительных количествах, что почти ни одна страна мира не может позволить себе удовлетворять все потребности военных за счет исключительно национального ОПК. Россия в этом смысле не является исключением. Импорт технологий и целых систем вооружений будет только нарастать.

Новая десятилетняя Госпрограмма вооружения до 2020 года должна обеспечить оснащение армии и флота новыми современными вооружениями. Однако еще до ее принятия и начала реализации можно говорить о том, что масштабное перевооружение началось. С 2008 года военные заказали 34 фронтовых бомбардировщика Су-34, 48 новейших истребителей Су-35С, 16 истребителей Су-27СМ3 и Су-30М2. Размещены контракты почти на сотню боевых вертолетов. Стартовали крупные закупки в интересах морских сил общего назначения - заказаны три подводные лодки и три фрегата для Черноморского флота, только что размещен заказ на строительство 4 новейших фрегатов и 8 корветов на «Северной верфи». Есть позитивные сдвиги и в части производства. Например, в прошлом году ВВС России получили 15 новых истребителей и 4 учебно-тренировочных самолета, 15 боевых вертолетов Ми-28Н и 4 Ка-52.. В целом можно говорить, что, если не произойдет внезапного резкого ухудшения экономической ситуации в стране, в ближайшие годы мы станем свидетелями беспрецедентных в постсоветское время закупок вооружений в интересах нашей армии и флота[10].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

 

На сегодняшний день необходимость и целесообразность конверсии не рассматриваются однозначно. Многие развитые страны придерживаются мнения о том, что сильный ВПК  поддерживает экономику, обеспечивая  рабочие места и научно-технический  прогресс. С этой точки зрения нельзя рассматривать ВПК только как объект конверсии, как перепрофилирование оборонных мощностей на выпуск традиционных промышленных и потребительских товаров. К примеру, США, усвоив опыт последних провальных попыток конверсии военного производства в конце 70-х годов отвергли конверсию в том виде в каком она имеет место в России (обвальный спад производства продукции по всему оборонному комплексу в целом и особенно по военной продукции)[13].

К середине 90-х годов  общественное сознание в России пришло к пониманию того, что ВПК - это кладезь передовых наукоёмких технологий, “локомотив” промышленности, материал для формирования финансово-промышленных групп, а так же важнейший не сырьевой источник экспортных доходов. И как любой другой источник доходов ВПК должен использоваться очень грамотно и перепрофилироваться с наименьшими потерями.

Сейчас российский ВПК  выживает лишь за счёт научно-технического задела, созданного к началу 90-х годов. Но если оставить его без финансовой поддержки, то в 21 веке Российский ВПК не будет иметь и этой основы. Он не сможет конкурировать с западными производителями вооружения, особенно, если учесть, что в наши дни развёртывается новый этап военно-технической революции (электронизация вооружённых сил, создание глобальных информационно-насыщенных оборонных систем).

Ведущие страны Запада в  последнее время значительно  снижают свои военные расходы, сокращают  численность вооружённых сил, свёртывают военно-экономическую деятельность, но делают это очень осторожно, даже не предполагая отказываться от дальнейшего развития военной мощи. Наоборот, всеми силами стараясь повысить экономическую эффективность своей военной промышленности. Крайне сложно решить и такие проблемы, возникающие в ходе конверсии, как: переподготовка и трудоустройство высвободившихся кадров; уничтожение ядерного и химического оружия, военной техники, оборудования узкоспециализированного военного производства, которое не поддаётся конверсии; хранение дорогостоящих материалов, которые в перспективе могут стать неисчерпаемыми источниками энергии.

Необходимо преодолеть существующую оторванность действий правительства  по реформированию ВПК от общей направленности социально-экономического развития страны, увязать конверсию с национальными  приоритетами в экономике и промышленности, переориентировать ВПК на качественные параметры военного строительства.

Предотвращение дальнейшего  упадка НИОКР следует отнести  к общегосударственным интересам  первостепенной важности. Следует реанимировать  высокотехнологические промышленные предприятия ВПК, особенно двойных технологий, составляющих основу современного военного потенциала. Нужны комплексные меры по защите отечественного производителя, выпускающего наукоемкую продукцию: государственный протекционизм (в том числе приоритетное финансирование), предоставление налоговых и других льгот.

Необходимо ликвидировать  отставание в формировании правового  поля в процессе функционирования ВПК.

Нужна социально ориентированная  программа реформирования армии, особенно при ее количественном сокращении. Следует реформировать управление войсками, упразднить большинство из 15 ведомств, имеющих свои войска, так как они не стали эффективным инструментом по обеспечению безопасности страны[12].

Происходящие в военно-промышленном комплексе России процессы далеко не соответствуют критериям демократического государства, что не способствует преодолению безразличия к действиям властей, не инициирует деловую компетенцию и гражданскую нравственность, чувство долга и ответственного поведения в сфере общественных отношений. Демократия не стала консолидирующим компонентом между обществом, ВПК и властью, гарантом безопасности и стабильности. Идея демократии дискредитирована практикой ее реализации[3].

В условиях глубокого  кризиса ВПК страны роль российской науки состоит в осуществлении системного исследования социально-политических проблем в противоречивом процессе реформирования военно-промышленного комплекса, в выработке практических рекомендаций по повышению эффективности этого процесса. В частности, следует обратить внимание на исследование сущности и содержания ВПК в современных условиях (с учетом внутренних и мировых процессов), на выявление и анализ самого процесса реформирования ВПК в России, его влияние на политические и социальные сферы жизнедеятельности общества; на обоснование практических рекомендаций по решению социальных проблем, порожденных реформами в сфере ВПК, по социальной защищенности военнослужащих, работников, занятых в сфере ВПК и их семей[5]

Внимание к оборонно-промышленному  комплексу со стороны руководителей государства в последние годы, несомненно, указывает на то, что стратегические интересы РФ состоят в решении двух взаимосвязанных проблем: создании современной инновационно ориентированной экономики и обеспечении национальной безопасности. При этом от состояния и развития ОПК зависит и модернизация экономики, что связано с мультипликационным эффектом развития ОПК и более широким применением двойных технологий, и уже активно реализуется в хозяйственной практике высокоразвитых государств.

В выступлении Президента РФ Д.А. Медведева на заседании Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России 22.09.2010 г. было отмечено, что хотелось бы, чтобы  те самые деньги, которые вкладывали в кризисный год до того и которые  будем вкладывать сейчас, самым активным образом простимулировали в оборонном комплексе инновационную деятельность. При этом ОПК, естественно, должен стать не только активным потребителем такого рода разработок, но и генератором инноваций.