Убийство матерью новорожденного ребенка

Убийство матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. По мнению большинства исследователей, в данном случае мы имеем дело с психическим расстройством, предусмотренным ст. 22 УК РФ.42 Однако в ст. 106 УК РФ психическое расстройство, не исключающее вменяемости, является конструктивным признаком состава преступления. Поэтому по делам данной категории суд вправе одновременно с наказанием, назначаемым в общем порядке, назначить и принудительное лечение.43

Состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, необходимо отличать от психического расстройства, исключающего вменяемость.

В ст. 21 УК РФ дано определение невменяемости – это неспособность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими во время совершения общественно опасного деяния. Здесь же в статье приведен обобщенный перечень обстоятельств, исключающих вменяемость,– хроническое психическое расстройство, временное расстройство душевной деятельности, слабоумие либо иное болезненное состояние психики.

Статья 22 УК РФ предусматривает ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости. В соответствии с данной статьей психическим расстройством, не исключающим вменяемости, признаются случаи, когда лицо во время совершения общественно опасного деяния не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими.

Следовательно, единственное отличие психического расстройства, не исключающего вменяемости, от невменяемости заключается в том, что при невменяемости лицо не отдает отчета в своих действиях (бездействии) или не может руководить ими вследствие болезненного состояния психики, в то время как при психическом расстройстве, не исключающем вменяемости, лицо не в полной мере отдает отчет в своих действиях (бездействии), либо не в полной мере может руководить своим поведением. При этом у него отсутствуют болезненные состояния психики, исключающие вменяемость, хотя могут иметься какие-либо иные болезненные состояния психики.

К рассматриваемой проблеме непосредственное отношение имеет и ст. 20 УК РФ, в первую очередь ч. 3 этой статьи, которая исключает уголовную ответственность несовершеннолетних за любые преступления при наличии предусмотренных в ней обстоятельств.

Уголовной ответственности подлежат только лица, достигшие 16 лет; за 20 преступлений, перечисленных в ч. 2 ст. 20, – достигшие 14 лет. Однако в ч. 3 ст. 20 сказано, что если несовершеннолетний достиг возраста, предусмотренного ч. 1 или 2 настоящей статьи, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, он не подлежит уголовной ответственности.

Возникает вопрос: если преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ, совершила женщина в возрасте от 16 до 18 лет, распространяются ли на нее положения ч. 3 ст. 20 УК РФ7 Видимо, да, так как несовершеннолетними, в соответствии со ст. 87 УК РФ, признаются лица, которым к моменту совершения преступления исполнилось четырнадцать лет, но не исполнилось восемнадцати лет. Поэтому положения ч. 3 ст. 20 в полной мере распространяются и на женщину, родившую в возрасте до 18 лет и убившую новорожденного.

Следует различать три обстоятельства, связанные с осознанием матерью, совершившей предусмотренное ст. 106 УК РФ деяние, фактического характера и общественной опасности своих действий (бездействия), а также способностью руководить ими:

• невменяемость;
• психическое расстройство, не исключающее вменяемости;
• отставание в психическом развитии, не связанное с психическим 
  расстройством.

Последнее обстоятельство отличается от первых двух тем, что оно, с одной стороны, исключает уголовную ответственность, а с другой – не связано с психическим расстройством. Несовершеннолетний, в отношении которого принято решение о применении ч. 3 ст. 20 УК РФ, не подлежит ни уголовной ответственности, ни применению мер принудительного воспитательного воздействия, ни, тем более, применению принудительных мер медицинского характера. Для применения ч. 3 ст. 20 УК РФ необходимо установление отставания в психическом развитии вследствие педагогической и социальной запущенности, сенсорной депривации, особенностей воспитания и т.п.44

По мнению Ф. Сафуанова, судебно-следственные органы должны следующим образом формулировать вопрос при назначении психолого-психиатри-ческой экспертизы: "Мог ли несовершеннолетний обвиняемый во время совершения инкриминируемого ему деяния осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими, и если мог, то в полной ли мере?"45

Представляется, что более полный и подробный перечень вопросов, которые следователи должны ставить при назначении судебно-психиатрической экспертизы, дает И. Копытов.46 Важным является и выяснение вопроса, нуждается ли обвиняемый по своему психическому состоянию в применении принудительных мер медицинского характера, и если да, то какого типа.

Критерий "психическое расстройство, не исключающее вменяемости", иногда называют "ограниченная вменяемость", а сами психические расстройства – аномалиями психики.47 Вряд ли можно согласиться с предложением, что к психическим аномалиям можно отнести типы характера, которые психологи называют крайними, – холерический и меланхолический.48 Следуя данной логике, мы должны сделать вывод, что любая женщина, совершившая убийство своего новорожденного ребенка в течение первых 28 суток с момента его рождения и обладающая, например, холерическим типом характера, должна автоматически отвечать по ст. 106 УК РФ, в то время как обладающая, например, темпераментом сангвиника, будет подлежать в точно такой же ситуации ответственности по более тяжкой статье (ст. 105 УК РФ). Получается, что применение или неприменение статей, предусматривающих ответственность за преступления против жизни, будет зависеть исключительно от типа темперамента потерпевшего. Представляется, что в уголовном праве это в принципе недопустимо.

По нашему мнению, обстоятельства, вызвавшие состояние расстройства, не исключающего вменяемости, могут быть не сопряжены с беременностью и родами, в отличие от обстоятельств, вызвавших психотравмирующую ситуацию. Последние имеют социальную природу, тогда как первые – биологическую (медицинскую). С точки зрения уголовного права, безразлично, что вызвало состояние заболевания, оказавшее влияние на совершение преступления. Уголовное право более интересует вопрос о том, подлежит ли данный человек уголовной ответственности или у него имеются заболевания, препятствующие этому, а выяснение причин, обусловивших совершение преступления, мотивов общественно опасного деяния, обстановки его совершения и многих других обстоятельств, имеющих отношение к совершению преступления конкретным лицом, определяет юридическую оценку деяния как преступления и обязательно учитывается при назначении наказания.

Отграничение убийства матерью новорожденного ребенка от оставления без помощи лица, находящегося в опасном для жизни состоянии. Преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ, необходимо разграничивать с преступлением, предусмотренным ст. 125 УК РФ. У этих видов преступлений много общего. Они оба совершаются умышленно. У них может совпадать объективная сторона – бездействие. Оба преступления предполагают особое отношение к потерпевшему. Судебно-следственная практика нередко сталкивается с таким явлением, как подкидывание детей. Иногда подкидыши погибают или их жизни реально угрожает опасность. В этих случаях названная проблема встает в полный рост. Тем более, что для квалификации по ст. 125 УК необходимо установить и доказать, что потерпевший находился в опасном для жизни и здоровья состоянии.

Например, женщина, приехав с новорожденным ребенком на станцию, сошла с поезда и положила ребенка в 30 м от путей в кустарнике, вблизи проходящей тропы, а сама ушла к родителям, проживающим в деревне. В результате ребенок погиб. Что это – убийство или оставление в опасности? А может быть, и то, и другое? Или неосторожное причинение смерти?

Закон следующим образом определяет преступление, предусмотренное ст. 125 УК РФ: "Заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследствие своей беспомощности, в случаях, если виновный имел возможность оказать помощь этому лицу и был обязан иметь о нем заботу либо сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состояние <..">.

Потерпевшим от данного преступления признается лицо, находящееся в опасном для жизни или здоровья состоянии; лишенное возможности принять меры к самосохранению.

Объективная сторона преступления – бездействие, т.е. оставление без помощи находящегося в опасности потерпевшего (например малолетнего). На субъекте лежала обязанность действовать и он мог действовать, либо виновный сам поставил потерпевшего в опасное для жизни или здоровья состояние.

Субъективная сторона – прямой умысел. Виновный желает уклониться от оказания помощи потерпевшему.

Различие рассматриваемых составов преступлений в случае подкидывания детей необходимо искать в субъективной стороне.

При оставлении в опасности преступление совершается с умыслом "отделаться от ребенка, а не с умыслом лишить его жизни".49 Виновный желает, чтобы кто-то иной заботился о его ребенке.

При убийстве имеется умысел (прямой или косвенный), направленный на причинение смерти ребенку.

И.И. Горелик писал, что "о направленности умысла виновного судят преимущественно по тому, куда, в какое время (зимой, летом, ночью, днем), в какое место и в каком состоянии ребенок был подкинут и, следовательно, какова была вероятность его спасения и насколько быстро после оставления он мог быть подобран".50

Преступление, предусмотренное ст. 125 УК РФ, имеет формальный состав. Оно признается оконченным уже с момента оставления в опасности или уклонения от оказания помощи лицу, находящемуся в опасном для жизни и здоровья состоянии. Общественно опасные последствия находятся за пределами состава.

Следовательно, если ребенок остался жив, то возможна квалификация по ст. 125 УК РФ. В случае его гибели – содеянное квалифицируется как убийство при доказанности наличия умысла у виновного лица.

5. СОУЧАСТИЕ В УБИЙСТВЕ МАТЕРЬЮ НОВОРОЖДЕННОГО РЕБЕНКА

В настоящее время вопрос о соучастии в преступлении, предусмотренном ст. 106 УК РФ, представляется достаточно дискуссионным в связи с сложностью соотношения новеллы ст. 106 УК, в которой сформулирован сам состав преступления, и положения, зафиксированного в п. 4 ст. 34 УК РФ: "4. Лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника".

Данное положение УК РФ неоднозначно воспринимается исследователями. Например, Б.В. Волженкин делает вывод, что "законодательное положение, сформулированное в ч. 4 ст. 34 УК, не является абсолютным, применимым ко всем без исключения случаям соучастия в преступлении, совершаемом специальным субъектом. В связи с этим возникает серьезное сомнение в целесообразности включения в уголовный закон этого и ему подобных положений теории уголовного права, нуждающихся в дополнительных уточнениях и оговорках".51

С точки зрения института соучастия в убийстве, предусмотренном ст. 106 УК РФ, наиболее актуальными, являются три возможных варианта соотношения действий матери и других лиц.

Мать – соисполнитель убийства с другими лицами. Квалификация действий матери в данном случае сложности не представляет. Поскольку ст. 106 УК не имеет такого квалифицирующего признака, как преступление, совершенное группой лиц, то женщина, убившая своего ребенка в группе с другими соисполнителями, должна отвечать за преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ.

Однако относительно квалификации действий иных соисполнителей не все так просто.

На первый взгляд, поскольку преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ, является преступлением со специальным составом, то, кажется, все ясно. Независимо от того, какую роль играли иные лица – соисполнителя или соучастника, они должны привлекаться к ответственности как соучастники преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, т.е. со ссылкой на ст. 33 УК РФ. Однако большинство исследователей предлагают другое решение проблемы.

Например, Э.Ф. Побегайло считает, что действия соисполнителей следует квалифицировать по ст. 105 УК РФ, так как обстоятельства, на основании которых смягчается ответственность матери, на них не распространяются.52

По мнению В.В. Ераксина, субъектом преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, может быть только мать новорожденного, достигшая 16 лет, все остальные участники преступления несут ответственность по ст. 105 УК РФ.53

Н.К. Семернева отмечает, что другие лица, участвовавшие в совершении данного преступления, несут ответственность за соучастие в нем. Однако они, с учетом личных мотивов, подлежат привлечению к ответственности по другим статьям (например, ст. 33 и ч. 1 ст. 105 УК), по которым анализируемое смягчающее обстоятельство неприменимо. По ее мнению, разница в квалификации не противоречит теории соучастия, предусматривающей правило, согласно которому цель у всех соучастников должна быть единой, а мотивы могут быть разными.54

Такая трактовка вызывает по меньшей мере два вопроса: 1. Правы ли исследователи, предлагая вариант квалификации действий соисполнителей преступления со специальным составом, не учитывая прямого указания закона? 2. Как правильно квалифицировать действия соисполнителей в подобных случаях?

Помоему мнению, на первый вопрос необходимо дать утвердительный ответ. Да, исследователи правы, предлагая квалифицировать действия иных соисполнителей матери в убийстве ребенка не как соучастие в преступлении, предусмотренном ст. 106 УК РФ. Привилегированный состав преступления может применяться только к женщине, вынашивающей (рожающей) ребенка. Действия других лиц под данную статью УК не подпадают. Противоречия между законом и предлагаемым вариантом квалификации по ст. 105 УК РФ нет, так как соучастие в преступлении, предусмотренном ст. 106 УК РФ, невозможно.