Убийство матерью новорожденного ребенка

Данная проблема не является надуманной. Так, С.Ф. Милюков смысл своего рассуждения сводит к тому, что законодатель, дифференцировав возраст, с которого наступает ответственность за убийство (по УК РСФСР как за квалифицированное умышленное убийство, так и за убийство с привилегированным составом предусматривалась ответственность с 14 лет), тем самым блокировал действие специальных норм к убийцам, достигшим 14-летнего, но не достигшим 16-летнего возраста. Поэтому он считает, что 14-летней детоубийце грозит лишение свободы от шести до десяти лет, а 16-летней – лишь до пяти лет.29 Автор сожалеет, что данный вопрос в известной ему специальной литературе оставлен без внимания и высказывает предположение, что, видимо, по мнению других авторов, лица, совершившие привилегированные убийства в промежутке от 14 до 16 лет, уголовной ответственности вообще не подлежат. Он считает такое мнение неверным, поскольку появление (исчезновение) специальных норм не может влиять на существование общих норм уголовного права. Логика С.Ф. Милюкова такова: "Скажем, если законодатель по каким-либо причинам вновь откажется от специальной регламентации ответственности за детоубийство (как это было в УК 1960 года), это не будет означать, что таковое преступление перестало быть преступлением вовсе, а лишь расширит поле действия общей нормы до прежних размеров. Между тем основания для такого решения (если не кардинального, то хотя бы частичного) имеются".30 Представляется, что автор прав, поднимая данную проблему, однако суждение С.Ф. Милюкова относительно ее решения, по моему мнению, ошибочно.

Во-первых, в специальной литературе имеются высказывания относительно возрастного критерия субъекта преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ. Например, А.Н. Красиков прямо указал: "Согласно закону субъектом рассматриваемого состава преступления может быть мать-роженица, родильница, достигшая 16-летнего возраста. Совершение убийства новорожденного роженицей (родильницей), не достигшей 16-летнего возраста, не содержит состава названного преступления".31

Во-вторых, исходя из принципа справедливости, иное решение проблемы просто неприемлемо. Общеизвестно, что при конкуренции специальной и общей нормы применяется всегда норма специальная. Преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ, является преступлением с привилегированным составом по отношению к простому умышленному убийству (ч. 1 ст. 105 УК РФ). В настоящее время убийство матерью новорожденного ребенка, ранее квалифицируемое как простое умышленное убийство, подлежит квалификации именно по ст. 106 УК РФ. В силу ст. 10 УК РФ следует переквалифицировать убийство матерью новорожденного ребенка со ст. 103 УК РСФСР, предусматривавшей ответственность за простое умышленное убийство, на ст. 106 УК РФ. Более того, если убийство своего ребенка совершила девочка в возрасте от 14 до 16 лет, то нет оснований для привлечения ее к ответственности. Наличие привилегированного состава исключает ответственность за совершение преступления, предусмотренного общим составом. Если лицо, совершившее общественно опасное деяние, не может быть привлечено к ответственности по привилегированному составу, например, в силу недостижения необходимого для этого возраста, то оно вообще не может быть привлечено к уголовной ответственности.

В случае изъятия привилегированного состава из УК РФ лица, совершившие преступление в момент действия специальной нормы, не могут быть привлечены к уголовной ответственности на основании общего состава. Они будут отвечать по "отмененной" статье, предусматривающей привилегированный состав именно по той причине, что данное деяние было преступно и в момент действия специальной нормы, и в момент ее отмены. Происходит явление ультраактивности, или, иначе говоря, реанимирование отменного закона, который и по окончании своего срока действия продолжает применяться к преступлениям, совершенным в период действия этого закона.

Е.Б. Кургузкина предлагает действия 14 – 15-летних женщин-детоубийц квалифицировать по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ.32

По моему мнению, это неправильная рекомендация. Повышенный возраст уголовной ответственности за детоубийство по сравнению с убийством не означает, что в случае, когда женщина не достигла 16 лет, она должна отвечать по ст. 105 УК РФ. Квалификация детоубийства, совершенного женщиной в возрасте от 14 до 16 лет, по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ не основана на законе, поскольку в данном случае речь идет о конкуренции не специального и общего состава преступления, как считает Е. Б. Кургузкина, а привилегированного и квалифицированного. Если лицо не может быть привлечено к ответственности за преступление с привилегированным составом в силу недостижения необходимого для этого возраста, то тем более оно не может быть привлечено к уголовной ответственности за квалифицированный состав преступления.

С решением проблемы о субъекте состава преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, непосредственно связаны ситуации, когда родильница причиняет смерть не своему ребенку. Здесь возможны два неравнозначных варианта. 1. Родильница умышленно причиняет смерть чужому ребенку. 2. Женщина заблуждается относительно принадлежности ребенка.

Если женщина умышленно причиняет смерть чужому ребенку, то ст. 106 УК РФ применению не подлежит.

Если, например, находясь в условиях психотравмирующей ситуации, женщина решает убить своего ребенка, однако ошибается, так как ей принесли чужого ребенка и она лишает его жизни, то содеянное следует квалифицировать по ст. 106 УК. В этом случае происходит ошибка в личности потерпевшего, которая, по общему правилу, не влияет на квалификацию содеянного.

Субъект убийства матерью новорожденного ребенка. Преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ, является умышленным. Это означает, что оно может совершаться как с прямым, так и с косвенным умыслом. Иначе говоря, ст. 106 УК подлежит применению как в том случае, когда содеянное свидетельствовало о том, что мать ребенка осознавала общественную опасность своих действий (бездействия), предвидела возможность или неизбежность наступления смерти ребенка и желала ее наступления, так и когда содеянное свидетельствовало о том, что мать ребенка предвидела реальную возможность наступления его смерти, не желала, но сознательно допускала наступление смерти либо относилась к ней безразлично.

В силу того, что совершение данного вида преступления возможно с прямым умыслом, возможно и покушение на детоубийство. Для вменения покушения на детоубийство необходимо установить и доказать, что виновная действовала с прямым конкретизированным умыслом, направленным на причинение смерти своему ребенку.

Так, Г. совершила покушение на убийство, предусмотренное ст. 106 УК РФ, при следующих обстоятельствах. В апреле 2000 г. она дома в туалете родила живого ребенка, завернула его в тряпку и выкинула в мусоропровод. Родителям сказала, что произошел выкидыш и ребенок родился мертвым. Ребенка нашли утром при уборке мусорного отсека. Рабочие услышали писк, развернули сверток и обнаружили новорожденного, который с диагнозом "переохлаждение организма" был доставлен в больницу. После лечения малыша поместили в Дом малютки.

В данном случае смерть ребенка не наступила по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного лица. Лишь случайное стечение обстоятельств привело к тому, что ребенок остался жив. Г. действовала с прямым конкретизированным умыслом, направленным на лишение новорожденного жизни.33

Применительно к субъективной стороне состава преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, представляет интерес ответ на вопрос: как квалифицировать общественно опасное деяние, если смерть ребенку была причинена по неосторожности?

К сожалению, большинство исследователей ограничиваются констатацией, что данное преступление предусматривает умышленную форму вины, не комментируя ситуацию, когда смерть ребенку причинена матерью по неосторожности. Правда, иногда в литературе можно встретить утверждение о том, что в этом случае мать должна отвечать за неосторожное причинение смерти по ст. 109 УК РФ.34

По моему мнению, в ответе на поставленный вопрос имеются определенные сложности. Преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ, относится к преступлениям с привилегированным составом. Как известно, к такой категории относятся и преступления, предусмотренные ст. 107 и 108 УК РФ. Однако вопрос о неосторожном причинении смерти относительно составов преступлений, предусмотренных ст. 107 и 108 УК РФ, решается законодателем по-разному. Например, неосторожное причинение смерти при необходимой обороне не влечет за собой ответственности, тогда как неосторожное причинение смерти в состоянии аффекта квалифицируется по ст. 109 УК РФ.

Убийство матерью новорожденного в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, предполагает, что имеется болезненное состояние психики, которое не исключает вменяемости, но снижает способность лица осознавать характер своих действий и их социальное значение, а также руководить ими. Так, Б.Н. Алмазов и М.И. Ковалев следующим образом характеризуют лицо, находящееся в состоянии ограниченной вменяемости: "В ряде случаев психическое заболевание, олигофрения или иное болезненное состояние, в частности психопатия, хотя и не свидетельствуют о полной невменяемости субъекта, но играют значительную роль в этиологии преступного поведения. Например, при олигофрении субъект преступления может не в полной мере отдавать отчет в своих действиях и не всегда в состоянии полностью контролировать свое поведение".35

Возникает вопрос: если мать находилась в состоянии ограниченной вменяемости и причинила ребенку по неосторожности смерть, то подлежит ли она вообще ответственности в данном случае? Данная проблема нуждается в дополнительном исследовании. В настоящее время подход к ее решению представляется несколько упрощенным. По моему мнению, уголовная ответственность в подобных случаях детоубийства должна быть исключена, поскольку женщина во время или сразу же после родов находится в исключительно ненормальном психическом состоянии, обусловленном состоянием ее организма и расстройством нервной системы, что мешает ей адекватно воспринимать и оценивать действительность.

4. ВИДЫ УБИЙСТВ МАТЕРЬЮ НОВОРОЖДЕННОГО РЕБЕНКА И ОТГРАНИЧЕНИЕ ОТ ОСТАВЛЕНИЯ БЕЗ ПОМОЩИ ЛИЦА, НАХОДЯЩЕГОСЯ В ОПАСНОМ ДЛЯ ЖИЗНИ СОСТОЯНИИ

Убийство матерью новорожденного ребенка в психотравмирующей ситуации. Юридическая квалификация содеянного в случаях убийства матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации представляется далеко не простой задачей. К сожалению, даже в некоторых комментариях УК РФ, специально рассчитанных на правоприменителя, эта проблема обойдена стороной.36 В ряде комментариев авторы ограничиваются констатацией того, что "такая ситуация, как правило, является результатом аккумуляции негативного воздействия на психику роженицы, обостряет влияние на нее отрицательных эмоций, что в конечном счете приводит к аффективному поведению, находящему разрядку в убийстве новорожденного ребенка".37

Анализ работ, где понятие "психотравмирующая ситуация" рассматривается специально, показывает, что пока данный термин не имеет однозначного и ясного толкования.

Так, по мнению О, Погодина и А. Тайбакова, психотравмирующую ситуацию можно определить как своеобразный срыв высшей нервной деятельности.38

Более развернутое определение психотравмирующей ситуации дает Ф. Сафуанов. Он считает, что "ни одна ситуация сама по себе не может выступать как оказывающая негативное воздействие на психику человека – ее можно расценить как психотравмирующую только после тщательного анализа взаимодействия личности и ситуации. Решающее значение приобретает психологическое значение ситуативных воздействий, которое формируется в сознании субъекта".39

По представлению А.Н. Красикова, психотравмирующая ситуация складывается не сразу, а в результате повторения негативного воздействия на психику матери-убийцы, т.е. при аккумуляции отрицательных эмоций. Он предлагает в каждом конкретном случае для выяснения того, находилась ли женщина в условиях психотравмирующей ситуации, назначать комплексную психолого-психиатрическую экспертизу для оценки психического состояния роженицы или родильницы, совершившей детоубийство.40

Все вышеприведенные рекомендации, возможно, правильны, но явно недостаточны.

Например, назначение комплексной психолого-психиатрической экспертизы не вызывает возражений. Однако правоприменитель нуждается в более конкретных рекомендациях, так как квалификация преступления – это прерогатива и сфера ответственности следователя, прокурора, судьи, а не врача. Опираться во всех случаях только на заключение эксперта было бы неверно. Необходимы четкие критерии отнесения ситуации к психотравмирующей.

С точки зрения Н.Г. Иванова и Ю.А. Ляпунова, психотравми-рующая ситуация представляет собой эмоциональную напряженность, которая, в сочетании с беременностью и послеродовыми психическими процессами, способна обусловить неадекватные реакции, образуя необходимое условие совершения детоубийства. Они утверждают, что такая эмоциональная напряженность может быть следствием семейных конфликтов, супружеской измены, а также иных ситуаций социально-бытового характера, способных оказать психотравмирующее воздействие.41 Тем самым, по нашему мнению, авторы неоправданно расширяют спектр применения ст. 106 УК РФ.

По моему мнению, ситуация может быть отнесена к психотравмирующей лишь при наличии следующих обязательных условий.

Во-первых, в законе говорится о совершении убийства в условиях психотравмирующей ситуации. Следовательно, первое, что должен установить правоприменитель, – это то, что психотравмирую-щая ситуация на момент совершения преступления имела место. Представляется, что нельзя квалифицировать содеянное по ст. 106 УК РФ, если убийство матерью новорожденного ребенка произошло, когда условия психотравмирующей ситуации отпали, например, после того как ушедший муж вернулся.

Во-вторых, психотравмирующая ситуация должна иметь непосредственную связь с беременностью, родами, судьбой матери и ребенка. Такая связь, например, может иметь место при потере единственного кормильца. Но не при потере фамильных драгоценностей.

В-третьих, при оценке ситуации как психотравмирующей необходимо исходить не только из того, как воспринимала ситуацию обвиняемая, но и опираться при этом на общечеловеческие ценности. По моему мнению, нельзя признавать, что убийство матерью новорожденного ребенка совершено в условиях психотравмирующей ситуации, если оно было вызвано, например, болезненным состоянием ребенка, который постоянно кричал и не давал матери спокойно спать по ночам с того момента, как появился на свет.

В-четвертых, следует установить, что именно психотравми-рующая ситуация действительно оказала воздействие на принятие решения о совершении детоубийства, а не какие-либо иные обстоятельства, например, карьеристские устремления, которые пострадали бы в случае наличия ребенка.