Ответственность за кражу

Соглашаясь с данным решением Верховного Суда Карелии, полагаем необходимым обратить внимание также на то обстоятельство, что похищенное имущество – икона – хотя и принадлежало виновному, однако оно не перестало быть для него самого чужим. Никаких законных прав Ш. на похищенную им же икону не имел. Поэтому в этой части доводы адвокатов осужденных действительно следует считать неубедительными.

Итак, под предметом преступлений против собственности понимается не любой объект права собственности, а лишь такой, который обладает:

1) вещным признаком, то есть имеет определенную физическую форму;

2) экономическим  признаком, то есть обладает объективной экономической ценностью;

3) юридическим признаком, то есть является для виновного чужим.

С точки зрения некоторых исследователей имущество как предмет преступлений против собственности может быть как движимым, так и недвижимым.  По мнению других предметом кражи может быть только движимое имущество, то есть имущество, которое может перемещаться в пространстве без потери его потребительских свойств и целевого назначения. Представляется, что на этот вопрос нельзя ответить однозначно, так как еще много неточностей содержатся в положениях закона об ответственности за самовольный захват в отношении нежилых помещений, земельных участков, предприятий и т.п.

Имущество, выступающее в качестве предмета кражи, всегда обладает определенной экономической ценностью, которая, как правило, выражается в его стоимости, цене. Из этого следует, что предметом кражи могут быть только такие вещи материального мира, которые перестали быть частью природы, извлечены из естественного состояния с затратой труда и потому могут иметь денежную оценку, обладают товарно-материальной ценностью. Поэтому необходимо отличать кражу от преступлений экологического порядка, где предмет выступает критерием такого разграничения.

Предметом хищения может быть только чужое имущество. Чужим признается имущество, не находящееся в собственности или законном владении виновного, а также такое имущество, которое находится в совместной с потерпевшим собственности.

Объективная сторона кражи, поскольку речь идет о материальном составе преступления, содержит три основных элемента: а) тайные действия по изъятию и обращению чужого имущества в пользу виновного или других лиц; б) последствия этих действий в виде причинения ущерба собственнику или иному владельцу имущества; в) причинная связь между действиями виновного и наступившими последствиями.

Ситуация может складываться следующим образом: 1) виновный полагает, что действует тайно, и действительно, никто его действий не видит; 2) виновный полагает, что действует тайно, но на самом деле есть свидетели его действий, не понимающие противоправного характера поведения виновного; 3) виновный полагает, что действует тайно, но есть свидетели его действий, которые понимают, что совершается хищение, но по каким-либо причинам не обнаруживают своего присутствия.

Статья 158 Уголовного кодекса Российской Федерации называется «Кража». Она определяется как «тайное хищение чужого имущества», что дает основание считать тайность основным отграничительным признаком этого вида преступления.

Тайное – это значит нечто скрываемое от других, известное не всем, скрытое. В соответствии с этим значением обычно раскрывается реальное содержание признака «тайность» при оценке объективной стороны кражи в теории уголовного права и судебной практике.

В теории обычно выделяют два критерия тайности – объективный и субъективный. Первый из названных означает: а) отсутствие при изъятии имущества самого собственника, иного владельца или других лиц, либо б) в их присутствии, но незаметно для них, либо в) когда присутствующие посторонние лица по тем или иным причинам не осознавали преступного характера деятельности виновного. Таким образом, объективный критерий предполагает выяснение отношения к факту совершенного деяния и его оценке со стороны других лиц (исключая соучастников хищения). Субъективный критерий тайности означает оценку способа изъятия чужого имущества самим виновным4 1).

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 (п. 2) отмечается: «Как тайное хищение чужого имущества (кражу) следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие имущества в отсутствие собственника, или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них. В тех случаях, когда указанные лица видели, что совершается хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное также является тайным хищением чужого имущества» 51).

 

Таким образом, тайность представляет собой объективный, реально существующий, внешне проявляющий себя признак деяния. Однако для установления тайного способа хищения в полной мере определяющее значение имеет субъективный критерий.

При характеристике тайности под «другими лицами» теория и судебная практика понимают собственника, иного законного владельца и посторонних лиц. Под посторонними понимаются очевидцы хищения. Однако в их число не входят соучастники хищения, а также лица, с которыми виновный связан такими родственными, приятельскими и другими близкими либо доверительными отношениями, которые давали ему реальное основание полагать, что эти лица не будут противодействовать изъятию имущества, содействовать изобличению похитителя.

Если насильственные действия совершены по окончании кражи с целью скрыться или избежать задержания, они не могут рассматриваться как грабеж или разбой и подлежат самостоятельной квалификации по соответствующим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации в зависимости от характера этих действий и наступивших последствий6 2).

В том случае, когда виновный, еще не завершив кражу, обнаружил, что замечен потерпевшим либо иными лицами, и в связи с этим, бросив похищаемое имущество, скрылся, его поведение подлежит квалификации как покушение на совершение кражи.

Кража относится к разряду ненасильственных форм хищения и представляет собой активные, тайные, ненасильственные действия по противоправному, безвозмездному изъятию и завладению чужим имуществом.

Возникает немало ситуаций, когда виновный в краже воспользовался тем, что имел в связи со своей работой свободный доступ к похищенному им чужому имуществу, не обладая при этом юридическими полномочиями по распоряжению, управлению, доставке или хранению данного имущества.

Поскольку кража относится к преступлениям с материальным составом, момент ее окончания необходимо связывать с наступлением последствий в виде причинения прямого ущерба собственнику либо иному владельцу имущества. Кража признается оконченным преступлением не в тот момент, когда полностью реализован умысел на изъятие чужого имущества, а тогда, когда виновный получил реальную возможность распорядиться похищенным. Если возможность распорядиться похищенным имуществом реально не существовала, содеянное необходимо квалифицировать как покушение на кражу7 1). Между действиями виновного в краже и наступившими последствиями в виде причинения прямого ущерба собственнику или иному владельцу похищенного имущества необходимо установить причинную, то есть объективно существующую, связь8 2).

Итак, объективная сторона кражи содержит четыре обязательных признака: действия по противоправному безвозмездному изъятию и (или) обращению чужого имущества в пользу виновного или других лиц; общественно опасные последствия этих действий в виде причинения прямого ущерба собственнику или иному владельцу имущества; причинная связь между указанными действиями и наступившими последствиями; способ изъятия имущества (тайный).

 

1.2 Субъект и субъективная сторона преступления

 

Субъектом кражи является вменяемое физическое лицо, достигшее установленного возраста – четырнадцати лет.

Установление пониженного возраста уголовной ответственности за кражу обусловлено высокой общественной опасностью этого деяния и доступностью осознания их противоправности подростками, а также относительной распространенностью данного преступления среди совершаемых подростками9 1).

Субъективная сторона кражи, как и всякого хищения, характеризуется виной в виде прямого умысла. Виновный осознает общественную опасность своих действий и отсутствие у него всяких прав на похищаемое имущество, предвидит неизбежность наступления вредных последствий в виде причинения собственнику или иному владельцу имущественного ущерба и желает их наступления. Обязательные признаки субъективной стороны                    кражи – корыстный мотив10 2) и корыстная цель113).

Сущность корыстного мотива состоит в побуждениях паразитического характера, в стремлении удовлетворить свои материальные потребности за чужой счет противоправными способами, путем завладения имуществом, на которое у виновного нет никаких прав.

Корыстная цель при краже заключается в стремлении получить фактическую возможность владеть, пользоваться и распоряжаться чужим имуществом как своим собственным, т.е. потребить его или лично использовать другим способом, а также продать, подарить или на иных основаниях передать другим лицам. При удовлетворении личных материальных потребностей самого похитителя наличие корыстной цели не вызывает никаких сомнений. Но корыстная цель имеется и в тех случаях, когда похищенное имущество передается другим лицам, в обогащении которых виновный заинтересован по различным причинам (при передаче похищенного имущества родным или близким виновного либо лицам, с которыми у него имеются имущественные отношения, например передача в счет погашения долга, или с которыми после передачи похищенного возникают имущественные отношения, например сдача в аренду).

Незаконное изъятие чужого имущества без корыстной цели не образует хищения.

Надо заметить, что, называя цель, к которой стремится виновный, и мотив, которым он руководствуется, одинаково корыстными, законодатель создал проблему: внес разночтение как в практику, так и в теорию. Например, в Постановлении от 27 января 1999г. №1 «О судебной практике по делам об убийстве (статья 105 Уголовного кодекса Российской Федерации)»12 1) Пленум Верховного Суда РФ как убийство из корыстных побуждений предлагает квалифицировать убийство, совершенное «в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц... или избавления от материальных затрат...». В литературе же высказана по данному вопросу такая мысль о том, что цель при хищении... как и мотив, является корыстной, то есть сводится к стремлению виновного безвозмездно и заведомо противоправно присвоить чужое имущество.

Нетрудно заметить, что здесь, по сути, происходит смешивание понятий мотива и цели преступления. Однако в этом вопросе нельзя не замечать того обстоятельства, что мотив означает «почему» и «ради чего» (личностный смысл) совершается деятельность и действие как ее часть. Цель отвечает на вопрос, «для чего» действие совершается.

Таким образом, мотив и цель – понятия хоть и близкие, но не совсем совпадающие по содержанию, их нельзя отождествлять. В конкретном человеческом поведении мотив, очевидно, не может быть одновременно его целью.

Совершая хищение, виновный преследует определенную цель. Эта цель состоит, прежде всего, в обогащении виновного, в личном потреблении похищенного имущества. Однако целью виновного при хищении может быть и обогащение других лиц. Для состава кражи в конце концов важно не то, кто получит имущественную выгоду от преступления: сам виновный или другие лица, а то, что собственник (или иной законный владелец) лишается не по своей воле своего имущества. В любом случае цель виновного незаконное обогащение, нажива за счет чужого имущества, его присвоение, потребление – с очевидностью следует из характера его действий. Она обязательна при хищении чужого имущества, но указывать ее специально в законе, как это сделал законодатель, или раскрывать ее содержание непосредственно в Уголовном кодексе Российской Федерации, как предлагают в науке, полагаем, нет необходимости.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2 Квалифицирующие признаки кражи

2.1 Квалифицирующие признаки кражи, предусмотренные частью                        2 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации

 

Кража, то есть тайное хищение чужого имущества, –

наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до четырех месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.

Квалифицированный состав кражи (часть 2 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации) предусматривает наличие хотя бы одного из четырех квалифицирующих признаков: а) совершение кражи группой лиц, группой лиц по предварительному сговору; б) совершение кражи с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище;                               в) совершение кражи с причинением значительного ущерба гражданину;                     г) совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем.

Совершение кражи группой лиц, группой лиц по предварительному сговору (пункт «а» части 2 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации). Это понятие дано в статье 35 Уголовного кодекса Российской Федерации. Таковой признается группа лиц, заранее договорившихся о совместном совершении преступления. Она должна обладать общими признаками соучастия: в нее входят не менее двух лиц, являющихся субъектами уголовного права, действующих совместно, умышленно и согласованно. Объективно групповое совершение преступления, когда признаками субъекта уголовного права обладает лишь одно лицо (остальные невменяемые либо не достигли возраста уголовной ответственности), не образует группового хищения.

Сговор следует признавать предварительным во всех случаях, когда он достигнут до начала выполнения объективной стороны. По форме сговор может быть письменным, устным, с помощью конклюдентных жестов, мимики, молчаливого согласия. Для вменения анализируемого квалифицирующего признака необходимо, чтобы группа лиц по предварительному сговору носила элементарный характер, то есть образовывалась для совершения одного преступления, после которого группа распадается, и институт соучастия прекращает свое действие. Этим данная группа отличается от организованной группы, которая выступает в качестве особо квалифицирующего признака хищения.