Отличие преступлений от других праонарушения

Недостатки существовавшего определения понятия преступления, равно как и уголовного законодательства в целом, обусловили разработку нового УК РФ, который в большей мере соответствовал бы современным реалиям российского общества.

В ч. 1 ст. 7 проекта УК 1992 г. рекомендовалось признать преступлением «совершенное виновно общественно опасное деяние (действие или бездействие), запрещенное уголовным законом под угрозой наказания». Эта формулировка содержала, казалось бы, указание на все глобальные признаки преступного поведения, была лишена политико-идеологического оттенка, хотя, в отличие от УК 1960 г., обходила вопрос о круге общественных отношений (социальных ценностей), на которые посягают общественно опасные деяния, относящиеся к преступлениям.[26, C.400]

Несколько иначе формулировалось понятие преступления в ст. 14 проекта Общей части УК РФ 1994 г.: преступлением предлагалось считать «запрещенное уголовным законом деяние (действие или бездействие), причиняющее вред или создающее угрозу причинения вреда личности, обществу или государству». Как указывали разработчики, действовавшие под эгидой Министерства юстиции РФ и Государственно-правового управления Президента РФ, в Пояснительной записке к законопроекту, он, продолжая традиции отечественного уголовного законодательства, дает материальное определение преступления, отражает современную иерархию ценностей, охраняемых государством от преступных посягательств, но вместе с тем устраняет идеологические штампы и потому вместо «общественной опасности» указывает на вред личности, обществу или государству. Подобные соображения заслуживали внимания, хотя и вызывала сомнение характеристика общественной опасности преступления как идеологического штампа. В любом государстве в качестве преступлений рассматриваются деяния, опасные для соответствующего общества и его членов. Иное дело - трактовка понятия общественной опасности в течение десятилетий советского периода с позиций господствовавших идеологических постулатов. С другой стороны, преступления, в отличие от прочих правонарушений, характеризуются опасностью причинения не любого, а только существенного вреда. Наконец, вряд ли обоснованно в проекте УК 1994 г. была опущена ссылка на признак виновности преступления. Тем не менее, в ч. 1 ст. 14 нового УК РФ удалось дать опирающееся на достижения уголовно-правовой науки и отечественные традиции официальное определение.

Преступлением в Российской Федерации признается «виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания». Тем самым, вероятно, в российском уголовном праве завершилась дискуссия о дефиниции преступления.

Значение законодательного определения понятия преступления заключается в том, что оно позволяет:

а) выявить основания и пределы криминализации (признания преступными) вредоносных деяний;

б) раскрыть и проанализировать наиболее глобальные и типичные признаки преступления;

в) выявить структуру (элементы) преступления;

г) наметить и закрепить в законе критерии категоризации преступлений по уровню их опасности;

д) обеспечить конкретизацию общих признаков преступления при описании в законе его отдельных видов или, иначе, при конструировании составов преступлений соответствующих видов;

е) разграничивать преступления и сходные с ними непреступные правонарушения;

ж) более эффективно вести работу по предупреждению преступлений.

Итак, преступление представляет собой основную категорию уголовного права. Его определение имеет принципиальное значение. Исторически первым является формальный подход к формулированию данной дефиниции, согласно которому преступление - это деяние лица, запрещенное уголовным законом под угрозой наказания. Материальное же определение понятия преступления характеризует такое деяние как общественно опасное, способное причинить существенный вред личности, обществу или государству. Действующее российское законодательство обоснованно сочетает оба эти подхода.

2. Признаки преступления

Как следует из ст. 9 - 18, 25 - 26 и других действующего УК РФ, любое преступление представляет собой акт человеческого поведения. Субъектом преступления может быть только физическое вменяемое лицо, достигшее предусмотренного законом возраста. Мысли и намерения, не выразившиеся в деянии такого субъекта, не считаются преступлением. В силу ч. 1 ст. 14 УК РФ преступное поведение лица именуется общественно опасным деянием. Подобное деяние является проявлением сознания и воли соответствующих субъектов. Неосознанные, рефлекторные телодвижения людей не относятся к числу преступлений. По форме проявления преступные деяния могут быть активными (действия) или пассивными (бездействие).

Наконец, деяние человека признается преступлением, если оно посягает на охраняемые уголовным законом объекты, за которыми скрываются интересы личности, общества или государства. Отсюда второе наименование преступления – «посягательство», используемое законодателем в ч. 1 ст. 2 УК РФ и отображающее способность деяния причинять серьезный вред личности, правам и свободам человека и гражданина, собственности, общественному порядку и общественной безопасности, окружающей среде, конституционному строю Российской Федерации, международному миру и безопасности человечества.

Разработчики проекта УК РФ 1994 г. считали возможным признавать преступлением деяния как физических, так и юридических лиц (гл. 16 проекта). Предлагаемое решение в процессе его обсуждения вызвало сомнения, поскольку:[27, C.528]

а) за деятельностью юридических лиц фактически скрывается поведение отдельных индивидов;

б) явно затруднительно, если не невозможно, доказывание коллективной вины юридических лиц;

в) рекомендуемые в указанной главе санкции (штраф, ограничение деятельности или ликвидация юридического лица, конфискация имущества в случае неуплаты штрафа или ликвидации юридического лица) носят не уголовно-правовой, а скорее административный и частично гражданско-правовой характер.

Наконец, российскому уголовному праву традиционно неизвестна уголовная ответственность юридических лиц. В данной связи законодатель РФ не воспринял указанной идеи в Уголовном кодексе 1996 г.

Будучи актом сознательного и волевого поведения индивида, преступление, по прямому указанию ч. 1 ст. 14 УК РФ, характеризуется четырьмя наиболее общими (глобальными), свойственными всем без исключения видам преступных деяний, признаками: общественной опасностью, уголовной противоправностью (запрещенностью), виновностью и уголовной наказуемостью.

Общественная опасность преступления. Обычно в теории на первое место ставят общественную опасность преступления как его определяющий, материальный признак. Однако иногда приоритет отдается нормативному (формальному) свойству преступления, его противоправности, поскольку лишь при ее наличии правоприменительные органы исследуют вопрос об опасности соответствующего конкретного деяния. Между тем законодатель прежде всего анализирует общественно опасные свойства реальных деяний и лишь затем принимает решение о признании их уголовно-противоправными. Думается, иной подход не позволяет в должной мере выявить самую суть преступного поведения виновных лиц.

Общественная опасность есть основополагающий, материальный признак преступного деяния, который носит объективный характер и реально существует в действительности вне зависимости от того, познана ли эта опасность и подвергалась ли она чьей-либо оценке.

Однако задача законодателя состоит в том, чтобы из множества видов общественно опасного поведения «отобрать» те и только те, которые имеют относительную распространенность, достаточно доказуемы и борьбу с которыми уместно вести именно с помощью уголовно-правовых средств.

В научной литературе высказывалось мнение о том, что общественной опасностью обладают только преступления, тогда как иные правонарушения, в частности административные деликты, в отдельных случаях обладают некоторой степенью вредности, которая в перспективе способна привести к ущербу. Но, во-первых, из ч. 2 ст. 2 УК прямо вытекает, что сфера общественно опасного шире круга преступного. Во-вторых, за непреступные правонарушения нормами иных отраслей права предусмотрены юридические санкции, обеспеченные принудительной силой государства. Если бы эти правонарушения не представляли никакой опасности, то не было бы и необходимости для противодействия им использовать угрозу принуждением. Наконец, не имеет принципиального значения, будем ли мы описывать материальное свойство преступлений терминами «общественная опасность», «социальная вредность» или «вредоносность», которые есть своего рода синонимы и отображают фактическое причинение или угрозу причинения вреда тем или иным охраняемым объектам.[38, С.45]

Опасность преступлений отличается от опасности иных правонарушений по своему качеству (характеру) и предполагает реальное причинение или создание возможности причинения не любого, а существенного вреда соответствующим объектам уголовно-правовой охраны.

Размер, уровень такого вреда зависят от ценности защищаемых от преступлений интересов (скажем, посягательство на жизнь человека при прочих равных условиях обладает большей опасностью, чем нанесение вреда здоровью человека), от способов посягательства (грабеж с насилием - п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ - опасен в большей мере, чем такое же деяние без применения насилия) и некоторых других обстоятельств, предусмотренных в статьях Особенной части УК РФ.

В силу ч. 2 ст. 14 УК не являются преступлениями так называемые малозначительные деяния, которые, с одной стороны, формально подпадают под признаки действия или бездействия, описанного в Особенной части УК, с другой - лишены повышенной, свойственной преступлению опасности. Если же конкретное деяние даже формально не соответствует указанным признакам, вопрос о применении правила ч. 2 ст. 14 УК РФ не возникает, ибо такое деяние, какой бы опасностью оно ни обладало, вообще не может быть отнесено к числу преступлений.

В реальной действительности не существует безвредных преступлений, но наступающие в результате их совершения негативные последствия далеко не всегда описываются в законе, который к тому же имеет в виду не только оконченные преступления, но также приготовление к ним или покушение на их совершение (ст. 29 - 30 УК РФ). В данной связи нередки ситуации, когда в итоге посягательства фактический, точно исчисляемый вред не причиняется, а создается потенциальная угроза его наступления. Тем не менее любое преступное посягательство, в том числе и не доведенное до конца, так или иначе дезорганизует существующие социальные отношения, нарушает урегулированность и порядок в обществе. В этом смысле любое преступное поведение подрывает общественную стабильность и тем самым наносит тот или иной достаточно серьезный и не всегда поддающийся измерению вред.

Уголовная противоправность. Уголовная противоправность как юридическое выражение общественной опасности есть второй важнейший признак преступления, который зафиксирован в ч. 1 ст. 14 УК РФ словами «деяние, запрещенное настоящим Кодексом» (вместо «деяние, предусмотренное уголовным законом» в ч. 1 ст. 7 УК 1960 г.).

Возможны два аспекта понимания формулировки Кодекса 1996 г.

Во-первых, она предполагает, что всем и каждому запрещается под страхом наказания совершать указанные в законе преступные посягательства или вести себя пассивно, когда из закона вытекает обязанность действовать определенным образом. К сожалению, наличие такого уголовно-правового запрета не было отображено непосредственно в ч. 1 ст. 7 УК 1960 г., что давало повод отдельным авторам утверждать, будто адресованные гражданам веления не совершать преступлений содержатся в предписаниях иных отраслей права, а уголовный закон лишь устанавливает ответственность за нарушение не носящих уголовно-правового характера правил поведения и даже моральных норм. Такой подход не нов. В свое время К. Биндинг полагал, что нормы уголовного права не содержат запретов совершать те или иные деяния, а только требуют применять наказание к лицам, уже учинившим преступления. Между тем еще русские криминалисты дооктябрьского периода отмечали, что запрет преступления был обозначен в уголовном законе косвенным образом - путем провозглашения наказуемости соответствующего деяния. Возникавшие ранее сомнения устранены теперь тем, что признак уголовной противоправности прямо выражен словами «запрещенное уголовным законом деяние» (ч. 1 ст. 14 УК 1996 г.). Это, безусловно, имеет определенное превентивное значение, предостерегая граждан о недопустимости криминального поведения.[33, C.592]

Во-вторых, уголовная противоправность деяния предполагает, что в нормах УК, охватывающих собой соответствующие диспозиции Особенной части Кодекса в совокупности с относящимися к ним положениями его Общей части, дается описание отдельных видов преступлений. При этом в нормах УК фиксируются типичные видовые свойства преступных посягательств, относящиеся к их объекту, объективной и субъективной сторонам, а равно к субъектам указанных деяний. Такие предписания уголовного закона адресованы как компетентным государственным органам, призванным выявить и покарать лиц, виновных в преступлениях, так и причастным к содеянному лицам, создавая для них гарантии привлечения к ответственности исключительно в соответствии с законом.

Наличие признака предусмотренности (запрещенности) преступления уголовным законом исключает возможность отнесения к преступлениям деяний, таковыми не являющихся.

До вступления в действие УК 1960 г. закон допускал применение уголовно-правовых норм по аналогии. Статья 16 УК редакции 1926 г. гласила: «Если то или иное общественно-опасное действие прямо не предусмотрено настоящим Кодексом, то основание и пределы ответственности за него определяются применительно к тем статьям Кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления». Более того, в силу ст. 7 этого УК наказание могло применяться в отношении лиц, хотя и не совершивших общественно опасных действий, но «представляющих опасность по своей связи с преступной средой или по своей прошлой деятельности». Это было присущее тоталитарному режиму отступление от принципа «Nullum crimen sine lege», которое устранил принятый в 1960 г. УК РСФСР.

Уголовная противоправность деяний исторически изменчива, однако законодатель не всегда принимал адекватные реальной жизни решения о признании преступлениями вновь распространившихся общественно опасных деяний или, наоборот, о декриминализации деяний, фактически утративших опасность. Некоторые решения на этот счет были не вполне последовательными. В УК 1960 г. с начала его действия ст. 97 предусматривала ответственность за присвоение найденного или случайно оказавшегося у лица государственного или общественного имущества, в том числе клада и пригульного скота. Между тем имелись нормы гражданского права (ст. 144-148 ГК 1964 г.), устанавливавшие для подобных ситуаций соответствующие имущественные санкции. Поэтому достаточно понятно законодательное решение, которым 29 апреля 1993 г. ст. 97 была исключена из УК. Однако законом от 1 июля 1994 г. Кодекс был дополнен ст. 148.4 «Присвоение найденного или случайно оказавшегося у виновного чужого имущества». В УК 1996 г. подобное деяние вновь декриминализировано. Трудно представить себе мотивы кардинального изменения оценки вредоносности указанного деяния за столь короткий период времени.