Законодательство Вавилонского царя Хаммурапи, как важнейший памятник древневосточного права

Но, если этот человек, так  сказать, дезертировал, то его жена, после его возвращения назад  не должна была возвращаться к нему (п. 136). 
"Если человек бросит свою общину и убежит и после этого его жена 
войдет в дом другого, то если этот человек вернется и захочет взять свою жену, так как он возненавидел свою общину и убежал, жена беглеца не должна возвращаться к своему мужу". Дети, в этом случае тоже, вероятно, не возвращались. Если же жена в отсутствие мужа могла прокормить себя, но вошла в дом другого, то этот случай приравнивался к измене и, соответственно, карался смертью (п. 133). Правда эти законы о супружеской неверности распространялись только на женщин, муж же, наоборот мог сожительствовать с рабынями и прижитых с ними детей признавать своими законными детьми (п. 170 ). Смертной казнью он карался лишь в том случае, если соблазнил жену свободного человека, хотя если муж этой женщины хотел простить ее, то ему тоже могли сохранить жизнь (п. 128).

"Если жена человека  будет захвачена лежащей с другим мужчиною, то должны их связать и бросить в воду. Если хозяин жены сохранит жизнь своей жене, то и царь сохранит жизнь своего раба". Однако законы в этом случае предусматривают, что если муж буде изменять ей с свободными, "ходить из дома в дом", то жена могла забрать свое приданое и уйти в дом своего отца (п. 142 ).

В определенных обстоятельствах: болезнь жены (п. 148), женитьба на жрице, которой не позволялось иметь  детей ( п. 145 ), плохое поведение 
жены ( п. 141 ) муж мог взять вторую жену.

Мужу запрещалось расточать  имущество жены или распоряжаться  им без согласия последней. Закон  стремится примирить между собой  два требования: а сохранить за детьми имущество их матери и не изымать его при этом из оборота. Весьма вероятно, что для замужней женщины практические возможности  независимой хозяйственной деятельности были невелики. Но незамужняя женщина  могла при известных условиях, если она - пользующаяся привилегиями жрица, если она не состоит под  опекой и пр. действовать вполне самостоятельно и с широким размахом.

Целью этого брака являлось рождение детей, которые унаследуют семейное имущество и будут поддерживать культ предков. Весьма интересна в семейных отношениях статья 141: "Если жена человека, которая живет в доме человека вознамерится уйти и станет поступать расточительно, станет разорять свой дом, позорить своего мужа, то ее должно изобличить, и если ее муж решит покинуть ее, он может покинуть ее; он может в ее путь не давать ей никакой разводной платы. Если ее муж решит не покидать ее, то муж ее может взять замуж другую женщину, а та женщина должна жить в доме своего мужа, как рабыня".

Слова "станет разорять свой дом" могут свидетельствовать  о том, что замужние женщины в  древнем Вавилоне могли наравне  с мужчинами заниматься торговыми  делами и распоряжаться средствами семьи по-своему усмотрению, естественно  на благо семьи. В этом же случае она могла, так сказать копить свои собственные заначки по вполне понятным причинам.

Так как в браке большую  роль играло имущество, то Законы Хаммурапи  подробно рассматривают вопрос о имущественных отношениях между супругами: о приданом и брачном выкупе (159 164), о раздельной ответственности по долгам, возникшим до брака (151 152), об имуществе жены о котором сказано в п. 150, который сам по своему содержанию очень оригинален: "Если человек подарит своей жене поле, сад, дом или движимое имущество и выдаст ее документ с печатью, то после смерти ее мужа ее дети не могут требовать от нее ничего по суду; мать может отдать то, что будет после нее своему сыну, которого любит, брату она не должна отдавать". Эта статья говорит, что женщина в Вавилоне могла иметь свое личное имущество, принадлежащее только ей и которым никто, кроме нее, не мог распоряжаться. Не случайно в статье упоминается, что муж должен выдать ей документ, который подтверждает право ее владения и наследственного права на это имущество тоже никто не имел. Хотя в законах есть упоминание о выкупе за невесту, однако все же вавилонский брак не был браком-куплей, так как размер приданого был больше чем размер выкупа.

   Будучи главой  семьи, отец имел сильную власть  над детьми: он мог продавать  детей, отдавать их в качестве  заложников за свои долги, отрезать  язык за злословие на родителей.

   Хотя закон и  признает наследование по завещанию,  преимущественным способом наследования  является наследование по закону. Наследниками являлись не только  родные и усыновленные дети  и внуки, но и дети от рабыни  – наложницы, если отец признавал  их своими. Причем отец не имел  права лишить наследства сына, не совершившего преступления.

Во всяком классовом обществе огромную роль играет институт наследования. С его помощью богатства, накопленные  поколениями собственников, остаются в руках одного и того же класса. Различаются два вида наследования - по закону и по завещанию. Оба они  существуют одновременно: когда умерший  наследователь не оставляет завещания, в котором выражена его воля, имущество наследственная масса переходит к тем, кто на него имеет право по закону.

Первым по закону возникло право наследования по закону, имущество  оставалось в роде, затем, с распадом рода, оно сосредотачивается в  семье и является ее общей собственностью. Наследование по завещанию появляется на более высоком этапе развития частной собственности: право распоряжаться  своим имуществом вопреки традиции, по своей воле, передавать его неродичу не было известно в глубокой древности.

Законник Хаммурапи говорит  главным образом о законном наследовании. Завещательная свобода находится  еще в зародыше. Отец вправе отказать сыну в наследстве, но не по произволу, а в наказание за " тяжелый  грех", да и, то по разрешению судей, которые исследуют дело. Первоначально  право завещания было не столько  выражением свободы усмотрения наследодателя, сколько ограничением этой свободы. Законодатель раньше всего, хочет обеспечит детей. В Законнике Хаммурапи дети наследуют в равной доле: сестры получают столько же, сколько и братья. Это - важная особенность семитических законодательств. Ничего подобного нет ни в одном старом афинском, ни в старом римском праве. Долю умершего, получают его дети.

Усыновленные, наследуют на равных основаниях с "законными" детьми. Дети, прижитые от наложницы, наследуют, если отец признает их своими  и только движимое имущество. Уголовное право Законника отличается, подобно другим древневосточным кодексам, значительной суровостью. В основе уголовно-правовых представлений авторов Законника находится идея талиона: наказание есть возмездие за вину, и потому оно должно быть "равным" преступлению. Эта доктрина обычно выражается афоризмом: "око за око, зуб за зуб". В древнееврейском Второзаконии идея талиона выражена так: "И да не сжалится глаз твой: жизнь за жизнь, око за око, зуб за зуб, рука за руку". Мы часто усматриваем в талионе одну жестокость. Между тем для древних это был наиболее логический способ ограничения наказания: не больше того что сделано тебе.

2.4 Преступление  и наказание

  Общего понятия преступления  и перечня всех деяний, признаваемых  преступными, Законы Хаммурапи  не дают. Из содержания кодификации  выделяются три вида преступлений:

-против личности;

-имущественные;

-против семьи

   К преступлениям  против личности законы относят  неосторожное убийство, а об умышленном  убийстве ничего не говорится.  Подробно рассматриваются различного  рода членовредительства: повреждения  глаза, зуба, кости. Отдельно отмечается  причинение побоев.

   Имущественными преступлениями  называют кражу скота, рабов.  Отличными от кражи преступлениями  считаются грабеж и укрывательство  рабов.

    Преступлениями, подрывающими устои семьи, законы  считают прелюбодеяние (неверность  жены и только жены) и кровосмешение.  Преступными считались действия, подрывающие отцовскую власть.

    Целью наказания  по законам Хаммурапи являлось  возмездие, что определяло виды  наказаний:

-смертная казнь (сожжение, утопление, посажение на кол);

-членовредительские наказания  (отрубание руки, отрезание пальцев,  языка и т.п.);

-штрафы;

-изгнание.

  При определении наказания  руководствовались “принципом талиона”  – “мера за меру”, когда  виновному назначалась та же  участь, что и потерпевшему. Талион  применялся в большинстве случаев  правонарушений: преступивший закон  возмещал тот самый ущерб, который  он нанёс или только собирался  нанести потерпевшему (при лжесвидетельстве  и ложном доносе, когда ему  полагалось понести то наказание,  которое грозило бы несправедливо  обвинённому). Выросшее на основе  первобытных представлений о  справедливости, оно питалось понятным  стремлением ослабить врага настолько,  насколько он ослабил тебя, твое  племя, твой род. Первоначальный  счет был очень простым. Одно из племен Новой Гвинеи, вело свои войн до тех пор, пока число убитых не сравняется с обеих сторон. Каждая новая жертва включалась в счет, который противник должен был оплатить. То же наблюдается у некоторых североамериканских индейцев: пока число убитых не сравняется, мира нет. Прямолинейное применение принципа "равным за равное" исключает установление субъективной стороны действия- умысла, неосторожности, случайности. "Если, - говорится в Законнике, - строитель построит человеку дом и сделает свою работу непрочно и дом обвалится и причинит смерть домохозяину, должно строителя убить". Статья предполагает установление халатности строителя и осуждение на основе талиона. Но вот ее окончание: "Если же он причинит смерть сыну домохозяина- должно убить сына строителя". Как видно, закон допускает применение смертной казни к лицу, которое никакого отношения к совершенному преступлению могло и не иметь. В современном праве такого рода ответственность без вины называется объективным вменением.

   Наказаниями за имущественные преступления, были смертная казнь, членовредительство или штраф, многократно превышающий стоимость украденного. В случае неуплаты штрафа виновного казнили.

   Наказаниями за  преступления, подрывающие основу  семьи, также были смертная  казнь (за прелюбодеяние), членовредительство (например, отрубление руки сыну, ударившему отца).

 Своеобразным выражением  талиона в Законнике Хаммурапи  служило правило, согласно которому  всякий ложный обвинитель клеветник должен был нести ответственность в той мере, которая грозила обвиненному: кто неосновательно обвинил другого в убийстве, должен умереть сам. Когда по характеру преступления, применение принципа "равным за равное", в точном значении было невозможно, прибегали к фикции: непослушному рабу отрезали ухо: сыну, оскорбившему отца, отрезали язык: врачу, сделавшему неудачную операцию, отрезали пальцы и т.д.. Это называют обыкновенно талионом символическим. Талион также древен, как кровная месть. Но сохраняется он дольше.

В Законнике Хаммурапи  кровной мести уже нет. Безраздельное  господство кровной мести - этого  поистине всемирно-исторического института, возникшего вместе с самим человеком, - продолжалось до той поры, пока единственной платой за жизнь человека могла служить  жизнь другого человека. Появление  избыточного продукта меняло дело. На смену мести приходит выкуп, сначала  натуральный, потом денежный штраф. На самой ранней стадии развития классового общества выбор между местью и  выкупом был делом пострадавшего  или его семьи или рода. Об этом можно судить по хеттскому законнику, разрешавшему "хозяину крови" определить, должен ли виновный умереть  или заплатить. " Царю же до этого  дела нет" То же самое можно сказать  и о размере выкупа. О нем  договаривались в каждом отдельном  случае, пока обычай или закон не установили общие нормы  и даже после этого. Законник Хаммурапи  знает только денежный штраф в  строго определенных размерах. Величина штрафа может быть большей или меньшей. Она зависит как от тяжести преступления, так и от социального положения сторон. Вот соответствующий пример: " Если человек ударит лицо, занимающее более высокое положение, чем он сам, должно ударить его... 60 раз плетью из воловьей кожи. Если авилум ударит по щеке равного себе... он должен отвесить одну мину серебра 500 граммов: если мушкенум ударит по щеке мушкенума - он должен отвесить 10 сиклей серебра в 6 раз меньше. Старый обычай искупительного штрафа вплетается здесь в общую ткань правовой системы Вавилона. Другой пример дают ст. 23-24 Законника. Первая из них обязывает сельскую общину возместить убыток, нанесенный человеку грабителем, если преступление совершено на территории общины, а виновный не найден, вторая устанавливает, что будет дополнительный штраф, " если при этом загублена жизнь". Обычай этот, напоминающий " дикую виру" Русской правды, гораздо древнее Законника Хаммурапи, но сохранен в целях установления круговой ответственности членов общины.

Классовое содержание Законника  не вызывает сомнения. Достаточно ознакомления с теми его статьями, которые угрожают смертной казнью за оказание помощи бежавшему  рабу, за покушение на священный  принцип собственности. Кража скота  или лодки каралась огромным штрафом  в 10-30 раз больше стоимости украденного "Если же вору нечем отдать - его  должно убить". Если управитель станет расточать имущество хозяина, " должно разорвать его на этом поле с помощью скота" и т. д. Законник Хаммурапи почти не говорит о  государственных преступлениях, но в одном из вавилонских литературных памятников (Диалог между господином и рабом) мы читаем: " Не поднимай восстания. Человека, поднявшего восстание, или убивают, или ослепляют, или  схватывают, кидая в темницу. Другой литературный памятник Вавилона, так  называемая Исповедь-заклинание, указывает  и на другие преступления: на оскорбление  богов, согрешение против предков и  др. Автор вопрошает: " Не обвешивал ли, не обсчитывал ли фальшивыми деньгами, не лишал ли законного сына наследства и отдал незаконному, не проводил ли неверной межи... " и т. д. Смертная казнь упоминается в Законнике в 30 случаях и это при умолчании о государственных преступлениях и много других. Была она, как правило, мучительной: это сожжение, утопление, посажение на кол и т. п.