Принципат, доминат

Уже в 20 - 30-е годы XX в. появляются работы, в какой-то степени возрождающие теорию Т. Моммзена о наличии политического  дуализма.3 Новая концепция принципата впервые с достаточной полнотой была выражена А. фон Премерштейном. Премерштейн считал, что власть императора имела в основе систему клиентелы, на базе которой создавались «личные  партии» политических деятелей эпохи  гражданских войн. С победой Августа  такая «личная партия» пришла к власти и стала во главе общины, а принцепс стал патроном всего государства, превратившегося в его клиентелу. Премерштейн считал, что принципат - это господство императора, но правовая форма этого строя выходит  за пределы смысла, понятного современному историку. Принцепс является главой государства, но четко фиксированного правового  положения он не имеет.4 Идея

1 Gardthausen V. Augustus und seine Zeit. Т. 1. Bd 2. В., 1896. S. 540.

2 Gage J. De Caesar a Auguste. Ou est le probleme des origines du principat? // RH. 1936. P. 279 -342

3 Dessau H. Geschichte der Romischen Kaiserzeit. Bd. 1. В., 1924. S. 61.

4 Premerstein A. von. Vom Werden und Wesen des Prinzipats. В., 1937. S. 63. принцепса как правителя без четко фиксированных полномочий при доминировании неправовых факторов в его положении становится весьма

• популярной. Так, М. Грант  видел главный источник власти императора не в каких-либо правовых основах, а  в особом личном авторитете, который, по его мнению, выражен в понятии auctoritas.1

Новая концепция принципата получила свое окончательное оформление в ряде работ 40 - 60-х годов. В частности, Эрнст Мейер полагал, что государственную  систему принципата можно описать, но нельзя четко дефинировать. Ф. Миллар, один из ведущих исследователей административных органов управления, считал, что  в Ранней империи нельзя усмотреть  ни диархии, ни каких-либо двух отдельно действующих Ф административных органов, так как император и  сенат издавали указы в равной мере касавшиеся всех городов и провинций. Историк считал, что концепция  разделения власти проистекает от общих  представлений о римской администрации. По его мнению, функционирование империи - это не совокупность или организация  административных учреждений, а совокупность институтов общин и лиц, отношения  между которыми зависели от политического  выбора, который мог быть сделан любой стороной, т. е i администрация - это урегулирование споров, дипломатия. Наиболее полно взгляды на сущность принципата выражены в работе JI. Викерта. Подробно Ф проанализировав практически все аспекты принципата как системы, он приходит к следующему выводу: «Определить характер монархического принципата в государственно-правовом плане нам мешают методы, которые сознательно и бессознательно используют принцепсы и их помощники, чтобы привести в соответствие видимость и действительность. Можно описать эту государственную форму, но ее нельзя четко дефинировать.

1 Grant М. From imperium to auctoritas. A historical study of the aes coinage in the Roman

• Empire 49 B.C. - 14 A.D. Cambr., 1946. P. 36.

2 Meyer Er. Romische Staat und Staatsgedanke. В., 1948. S. 338.

3 Miliar F. The Emperor, the Senate and the Provinces // JRS. 1966. Vol. 56. 1. P. 156 - 166; Idem. The Emperor in the Roman World (31 ВС - AD 337). L., 1977. P. 69 - 70.

•

Сочетание правовых и политических элементов, которые соединились, но не слились в принципате, не определяется ни одной из известных нам •  государственно-правовых категорий».1 Такая постановка вопроса вызывает определенные возражения. Ставя в  центр исследования правовые, социологические  и идеологические аспекты, ее сторонники обращают меньше внимания на экономические  и политические факторы, что представляет императорскую власть в известной  изоляции от внутренней и внешней  политики Империи.

В отечественной историографии  в дореволюционный период утвердился тезис о принципате как монархии. После выхода в свет «Romisches Staatsrecht»  Т. Моммзена ряд отечественных историков  вступили ^ в полемику с немецким исследователем. В.И. Герье высказался против идеи о континуитете римского государственного строя на протяжении всей его истории, а также и  против тезиса о диархии, считая, что  власть принцепса была монархической, а «восстановленная республика» - прикрывающей ее правовой фикцией.3 Кроме этого, последовательная критика концепции Т. Моммзена содержится в работе Э.Д. Гримма. Автор считает  принципат монархией, хотя и отмечает, что монархическая власть переживает этап становления и окончательно складывается только во времена Юлиев-Клавдиев и Флавиев. Э.Д. Гримм не только противопоставляет  правовым Ф аргументам школы Т. Моммзена исследование политической реальности, но и считает, что немецкий исследователь  неправильно определил собственно правовую сущность принципата, которая  представляла собой не «диархию», а  настоящий монархический строй.4

1 Wickert L. Forschungen zum Romischen Prinzipat // ANRW. 1974. Bd. 2. № 1. S. 76.

2 Егоров А.Б. Рим на  грани эпох: проблемы рождения  и формирования принципата. JL, 1985. С. 12.

3 Герье В.И. Август и  установление империи // Вестник  Европы. 1877. № 6. С. 459, 460,

462.

4 Гримм Э.Д. Исследования  по истории развития императорской  власти. Т. I. СПб., 1900. С. 243-245, 247, 361.

•

В советское время в  работе B.C. Сергеева принципат определяется как «республиканская монархия», представляющая известный компромисс между военной  монархией и сенатской властью, который, однако, развивался в сторону  монархического строя.1 С.И. Ковалев, также  оценивая принципат прежде всего  как монархию, отметил особенность  консервативной идеологии нового режима, считая, что это была не только дань традиции, но и показатель реакционного характера империи. Наиболее полно  проблемы принципата были исследованы  в работах H.A. Машкина, C.JI. Утченко  и Г.С. Кнабе. Характеризуя социальную опору принципата, H.A. Машкин отмечает, что режиму приходилось лавировать между различными социальными группировками, ни одна из которых не была его единственной опорой. Характерной чертой принципата была юридическая неопределенность, однако, несмотря на это, можно говорить о монархической сущности принципата.3 C.JI. Утченко определял принципат, как монархию, отмечая, что республиканские  элементы были ширмой, ловко используемой властью для прикрытия своего положения.4 Г.С. Кнабе,5 опираясь на разработанную  в советской историографии 60-80-х  годов проблему полиса, решает вопрос о принципате именно с этих позиций. Одной из главных задач Империи  было приведение полисной системы в  соответствие с потребностями Рима как мировой державы. Принципат  возник из необходимости решить эту  задачу и носил компромиссный  характер. Такой компромисс предполагал  сохранение республиканских политических форм, с одной стороны, и опору  на те силы, которые выступали как  разрушители традиционных норм, с  другой.6

1 Сергеев B.C. Очерки по  истории . С. 373 -411.

2 Ковалев С. И. История  Рима . С. 493 - 498.

3 Машкин H.A. Принципат Августа. M.-JL, 1949. 338 - 376.

4 Утченко СЛ. Кризис и  падение Римской республики. М., 1965. С. 267 - 268.

5 Кнабе Г.С. Корнелий  Тацит и проблемы истории древнего  Рима эпохи ранней Империи  (конец I - нач. II вв.). Автореферат  диссертации на соискание ученой  степени доктора исторических  наук. М., 1983. С. 20 - 25.

6 Егоров А.Б. Вопрос  о роли римского сената в  политической системе принципата  в историографии XIX-XX вв. // Мнемон. Исследования и публикации по  истории античного мира. Под редакцией  професора Э.Д. Фролова. Санкт-Петербург, 2002. С. 182.

Так вкратце выглядит история  развития научных взглядов на проблему принципата как системы, взятой в  целом. Между тем, одновременно с  этим происходило также и изучение отдельных сторон государственной  власти Римской империи на различных  этапах ее существования. Мы обратимся  к исследованиям, предметом которых  стали события и явления рубежа II - III вв., затрагивающие в той  или ной степени или непосредственно  касающиеся периода 180-211 гг. Выше нами было отмечено, что этот период можно  разделить на три этапа, первый из которых затрагивает время правления  императора Коммода. Временной отрезок между приходом к власти наследника Марка Аврелия в 180 г. и его гибелью в 192 г. нашел отражение во многих научных работах как общего характера, посвященных изучению политических, социальных и экономических процессов II в., так и в специальных, непосредственно касающихся личности самого императора и событий времени его правления. Если суммировать интерес к этой эпохе, то он сводиться к исследованию событий и явлений внутренней и внешней политики, а также взаимосвязей между ними. Начиная с античности, внимание историков привлекала внутренняя политика Коммода, а если быть точным, то предметом изучения являлись политические события, характеризовавшиеся конфликтом императора с сенатской аристократией. Древние историки главную причину этого процесса видели в личности императора, точнее в его неуравновешенном характере. Фигура Коммода оценивалась ими довольно однозначно: по мнению Кассия Диона и Геродиана, Коммод являлся «плохим» принцепсом, и как тиран ставился в один ряд с Калигулой, Нероном и Домицианом; смерть Марка Аврелия означала конец «золотого века» империи, а с приходом к власти его сына и наследника началась новая эпоха римской истории, которую Геродиан фактически охарактеризовал как кризис государства (Dio. apud Xiph., LXXI, 36, 4; Herod., I, 1,4 - 6). Подобная точка зрения перекочевала и в историографию нового и новейшего времени. Э. Гиббон считал Коммода слабохарактерным и вследствие этого подверженным влиянию окружающих, что в значительной степени и стало причиной начала политической нестабильности империи во время его правления и после убийства императора.1 На рубеже XIX - XX вв. подобный аспект этой проблемы также присутствовал в работах крупных историков как зарубежных, так и отечественных: А. Домашевски, Э.Д. Грима, Е.А. Черноусова.2 Однако эти исследователи все же ушли дальше Э. Гиббона и видели причину нестабильности принципата не только в личных качествах Коммода, но и в конфликте императорской власти и сенатской аристократии, возникшего вследствие отказа Марка Аврелия от передачи власти принцепса на основе усыновления лучшего и достойнейшего. Позднее в первой половине XX в. подобный взгляд стал господствующим в зарубежной историографии и нашел отражение, в частности, в исследованиях М.И. Ростовцева, А. фон Премерштейна, Эр. Мейера.3 В отечественной исторической науке в это время отдавалось предпочтение изучению социально-экономических факторов развития Римской империи. С этих позиций и рассматривались события периода правления Коммода. Политическая нестабильность принципата связывалась B.C. Сергеевым, С.И. Ковалевым, а позднее Е.М. Штаерман с ростом социальных противоречий в римском обществе и кризисом рабовладельческого способа производства.4 В целом же необходимо отметить, что для историографии конца XIX - первой половины XX вв. характерно несколько поверхностное исследование проблем развития системы принципата при Коммоде. Однако во второй половине прошлого

1 Гиббон Э. Закат и  падение . С. 189.

2 Domaszewsky А. Geschichte der Romischen Kaiser. Bd. 1. Lpz. 1909. S. 225 - 232; Гримм Э.Д. Исследования по истории . С. 433; Черноусов Е.А. Очерки по истории Римской империи 180-235 гг. Харьков, 1911. С. 46.

3 Ростовцев М.И. Общество  и хозяйство в римской империи  / Пер. с нем. И.С. Алексеевой  и Г.В. Снежинской. Т. II. СПб., 2001. С. 110-111; Premerstein А. von. Vom Werden . S. 146; Meyer Er. Romische Staat. S. 234.

4 Сергеев B.C. Очерки по  истории . С. 608 - 612; Ковалев С. И.  История Рима . С. 605; Штаерман Е.М.  Кризис рабовладельческого строя  в западных провинциях Римской  империи. М., 1957. С. 323 - 326. века, несомненно, прослеживается значительный рост  интереса к данной проблеме, обусловленный  возрастанием общего интереса  в целом к событиям внутри  империи в эпоху Антонинов  и к развитию принципата в  частности. Также заметен рост  числа специальных работ. Одним  из первых исследований в это  время посвященных непосредственно  Коммоду стала монография Э.  Холя «Император Коммод и Геродиан».  Чуть позднее вышли в свет  работы Ф. Гроссо, Г.Р. Стентона.1 Внутриполитические события 80-х  гг. II в. остаются приоритетными  в этих исследованиях. Что касается  взглядов на причины, вызвавшие  начало политической нестабильности  империи, то очевидно их определенное  развитие, связанное в свою очередь  с дальнейшим развитием взглядов  на систему принципата при  Антонинах. Сущность антониновского  мира часто характеризуется исследователями  как период равновесия и обеспечения  баланса между императорской  властью и высшими сословиями, сенатом и всадничеством, и,  соответственно, сенатским и внесенатским  аппаратами. Подобная точка зрения  нашла отражение в работах  в первую очередь М. Хэммонда, а также Г. Барбьери, Дж.-А. Крука, JI.JI. Хоува, которые в свою очередь  вносят большой вклад в рассмотрение  вопросов развития самой императорской  власти, сенатского и внесенатского  аппаратов управления, изменений  в составе сенаторского 

2 3 сословия. Совершенно иной  взгляд представлен в исследовании  Б. Парси , возражавшего против  тезиса о балансе императорской  власти и сената. По мнению  автора, республиканизм, стоицизм и  занятие принцепсами традиционных  республиканских должностей были  пропагандой, скрывающей аристократическое  правление, а императорская власть  не зависела от сената 

1 Hohl Er. Kaiser Commodus und Herodian. В., 1954; Grosso F. La lotta politica al tempo di Commodo. Torino, 1964; Stanton G. R. Marcus Aurelius, Lucius Verus, and Commodus. // ANRW. Bd. 2. №2. 1975.

2 Barbieri G. L'Albo senatorio da Settimio Severo a Carino. Roma, 1952; Hammond M. The Antonine monarchy. Rome, 1959; Idem. The Composition of the Senate, A.D. 68 - 235 // JRS. 1957. Vol. 47; Crook J.-A. Consilium principis. Cambridge, 1955; Howe L.L. The Pretorian prefect from Commodus to Diocletian (A.D. 180 - 305). Chicago, 1942.

Parsi B. Designation et investiture de l'Empereur romain (I-er et Il-e siecles apres J. - С.). Paris, 1963. не только реально, но также и в правовом отношении, тогда как за идеей «правления лучшего» скрывался реально существующий монархический принцип. Противники различных вариантов «теории диархии» также отрицают, что императоры всерьез принимали идею стоического правления, считая, что их власть была абсолютизмом, не ответственным перед сенатом и народом.

Между тем, необходимо отметить и точку зрения других исследователей, склонных принимать многие положения  монархической теории с учетом традиционных теорий «двоевластия» императора и сената или, по крайней мере, их взаимозависимости. Так, исследования, посвященные проблеме отношений императора и сената (Р. Тальберт, Ф. Миллар)1, показывают, что при всем полновластии императора и развитии внесенатского аппарата, во II в. н.э. отношения императора и сената были сложными. Сенат продолжал принимать участие в выработке основных принципов государственного управления и принятия конкретных решений по вопросам внешней и внутренней политики, политики в области финансов и религии. Сохранялось также и сенатское законодательство, а в ближайшем окружением принцепса продолжали оставаться сенаторы. Несмотря на описанные расхождения во взглядах на сущность принципата в эпоху Антонинов, зарубежная историография имеет в целом общую точку зрения на причины начала дестабилизации политической системы при Коммоде, смысл которой сводится к тому, что при этом императоре происходит ослабление контроля центральной власти над ситуацией в государстве, падение ее авторитета, приведшие к нарастанию борьбы за власть различных сенатских и придворных группировок.

Большая часть перечисленных  выше исследований, опиравшихся в  значительной степени на эпиграфические источники, которые предоставляют  обширные просопографические сведения, по всей видимости, послужили 

1 Millar F. The Emperor, the Senate and the Provinces .; Idem. The Emperor in the Roman World .; Talbert R.J.A. The Senate Imperial Rome. Princeton, 1984. также толчком к пересмотру взглядов на проблему начала дестабилизации политической системы принципата при Коммоде. Важнейшей, с нашей точки

• зрения, работой в этом отношении является статья Г. Альфельди  «Мирный договор императора Коммода  с германцами».1 Автор предложил  новый аспект этого события не только в связи с исследованием  проблем внешней политики, но и  проблем внутриполитического развития империи. Г. Альфельди подверг сомнению точку зрения античных историков  Геродиана и авторов императорских  биографий, принятую многими исследователями XIX - XX вв. о том, что напряженные  отношения между Коммодом и сенатской  аристократией начались сразу же после смерти Марка Аврелия и  были спровоцированы новым принцепсом. Согласно этой концепции Коммод отказался  от настоятельной просьбы отца не прекращать Маркоманнскую войну  и тем самым не воплотил в жизнь  мечту Марка Аврелия о создании двух новых провинций Маркоманнии  и Сарматии. Альфельди же напротив, считает домыслами Геродиана  и SHA мечту Марка Аврелия. По его  мнению, прекращение боевых действий было обусловлено не только изнеженностью  Коммода и желанием вернуться  в Рим к благам цивилизации, но и вполне материальными причинами: перенапряжением сил империи  и невозможностью их дальнейшего  испытания. Кроме того, по сообщению  самого Геродиана император оставался  на театре боевых действий до тех