Переход от авторитаризма к демократии

В период "демократической оттепели" сформировалось идейное течение в обществе, получившее позже название "шестидесятники". В нем были представлены поэты, художники, художники, писатели, философы, историки, партийные активисты, ощущавшие и раньше всех осознавшие назревшую потребность ее демократических преобразований. В лоне этого течения возникли многие идеи, ставшие впоследствии достоянием широкой общественности, сложились многие инициативы будущих перестроечных процессов. Бесспорно, период конца 50-х и начала 60-х годов был периодом подъема общественно-политической активности.

Независимо от цели правящей элиты, которую она преследовала, инициируя принятие Конституции 1977 г., последняя закрепляла осуществленную за послесталинский период институционализацию общественной жизни. Эта Конституция формально узаконивала КПСС как ядро политической системы советского общества. Центральные власти этого периода поощряли рост общественных организаций в культурной жизни, спорте. Была также создана система "народного контроля" граждан за предприятиями и административными органами. Обширная сеть комитетов народного контроля включала около 250 тыс. организаций. В них входили как коммунисты, так и беспартийные. Это, однако, не свидетельствует об осознании правящей верхушкой необходимости осуществления глубоких преобразований политической системы. Консервативная тенденция была превалирующей.

Альтернатива демократии и тоталитаризма проходит красной нитью через происшедшие изменения за послеавгустовские (1991) годы. Она - стержень новой конституции: здесь провозглашаемые широкие демократические права человека сочетаются с закрепленными Законом крайне ограниченными властными функциями представительных органов и, по сути, единовластием Президента России. Многие партии и движения оправдывают авторитарный характер президентской власти спецификой переходного периода. Для России, по их мнению, в настоящий период такой режим необходим: страна с ее огромными просторами и многочисленными национальными общностями иначе управляема быть не может. Возникает вопрос, возможно ли в принципе решение грандиозной задачи перехода к демократии эволюционным путем? Исторический опыт многих стран показывает, что возможен [13, c. 178]. 

4.2. Переход к демократии в Африканских странах

Переход от авторитарных режимов к демократическим стал центральной проблематикой африканской политологии в 90-е годы. Эта тема стала предметом обсуждения на различных международных встречах представителей освободившихся стран Африки и европейских государств.

Большое место в этих дискуссиях занял вопрос о формах перехода к многопартийности и ее особенностях. По мнению российского исследователя Комар Ю.И., переход от авторитарных режимов к демократическим проходил в Африке по разным сценариям. Среди них типичные:

1. Смена режима путем национальных конференций. Оппозиция созывает национальную конференцию, участниками которой становятся активные и влиятельные силы: политики, вожди, религиозные лидеры, профсоюзные активисты, представители студенческих, женских и других общественных организаций. На конференции обсуждаются принципы нового демократического порядка в стране. Процесс демократизации под эгидой национальной конференции обычно проходит пять основных стадий. Во-первых, созыв национальной конференции, которая наделяет себя статусом верховного органа страны. Во-вторых, формирование на конференции временного переходного правительства, которое ведет диалог с правящим режимом. В-третьих, ограничение власти действующего президента. В-четвертых, преобразование национальной конференции в переходное законодательное собрание, которое избирает премьер-министра. В-пятых, временное правительство принимает новую конституцию и проводит многопартийные парламентские и президентские выборы. После инаугурации новых демократически избранных органов временные институты распускаются. По этой схеме прошли смены режимов в Бенине, Конго, Габоне, Мали и Нигере. По такому же сценарию первоначально развивались события в Заире, но президент Мобуту путем репрессий и политических маневров ввел в состав конференции многочисленных своих сторонников, сформировал правительственные партии и группировки, сумел использовать этнические противоречия для усиления раскола в рядах оппозиции и сохранил власть в своих руках [14, c. 199].

2. Второй формой перехода к демократическим преобразованиям была смена режима путем конституционной конференции. Правящий режим, понимая неизбежность демократических изменений, ведет переговоры с оппозицией, вырабатывает совместно с ней новую конституцию и проводит свободные многопартийные выборы. По такому варианту произошли радикальные демократические изменения в последних оплотах колониально-расовых режимов в Африке - ЮАР и Намибии, а также в Нигерии.

3. Третий сценарий перехода также осуществлялся правящей политической элитой. Последняя перехватывает политическую инициативу у оппозиции, быстро осуществляет конституционные изменения, легализует многопартийную систему и, не дав времени оппозиции соорганизоваться, проводит выборы и, как правило, добивается успеха, легитимизируя свою власть в политических условиях. В Кот-д'Ивуаре многоопытный президент Уфуэ-Буаньи переиграл оппозицию на президентских выборах в октябре 1990 г. и одержал победу, получив 81% голосов, а его партия - Демократическая партия Кот-д'Ивуар - завоевала 163 из 175 мест в Национальной ассамблее. По сходной схеме осуществлялась политическая либерализация в Гане, Кении, Малави, Камеруне, в бывших португальских колониях.

В тех случаях, когда развитие политического процесса вырывалось из-под контроля правящего режима и складывалась нежелательная для него политическая ситуация, властвующая элита без колебаний блокировала политические реформы и сохраняла авторитарную форму правления. Так произошло в Алжире, где были аннулированы результаты выборов и введено чрезвычайное положение.

В некоторых странах смена правящего авторитарного режима проходила через гражданскую войну. По такому сценарию события развивались обычно в тех случаях, когда власть предержащие не хотели никаких политических изменений и безжалостно подавляли любую оппозицию всеми средствами, в том числе и силой оружия.

Только в результате гражданской войны пали диктаторские режимы: Менгисту в Эфиопии, где в мае 1991 г. к власти пришел Революционно-демократический фронт народов Эфиопии, и Мобуту в Заире, где в мае 1997 г. победу одержал Альянс демократических сил.

В ряде стран (Сомали, Сьерра-Леоне, Либерия, Руанда) гражданская война против правящего диктаторского режима вылилась в жесткие межэтнические и межклановые конфликты, которые привели к хаосу и краху государственности, поскольку ни одна из борющихся групп не в состоянии утвердить свой контроль над всей территорией страны и создать легитимное правительство.

Введение многопартийной системы стало первоочередным требованием демократических сил африканских государств. За последние годы многопартийная система была легализована (во многих случаях под давлением 'снизу') в 34 странах, где действовала однопартийная система, либо политические партии вообще отсутствовали, например, в условиях военного режима. Вместе с тем, ведущей тенденцией в формировании многопартийной системы стало доминирование какой-либо одной партии. Такая партийная система сложилась в Анголе, Замбии, Зимбабве, Мозамбике, Намибии, Кабо-Верде.

Обращение к форме Национальной конференции как ритуалу перехода от авторитаризма к демократии стало особенностью франкоязычной Африки. Действительно, эти конференции стали главным событием переходного периода, а в некоторых случаях и открыли этот переход. Идея, первоначально внедренная в Бенине, с помощью целого ряда эффективных актов давления со стороны международных финансовых организаций (Всемирного Банка, МВФ), не соглашавшихся финансировать обанкротившееся государство, если не будут предприняты политические реформы, распространилась по всей франкоязычной Африке.

В Национальных конференциях происходило переплетение самых разнородных движений, иногда противоположных; диалог официальных властей проходил с различными религиозными, региональными и этническими организациями. Многие африканские интеллектуалы считают, что суверенная Национальная конференция - не новое изобретение, а политическая модель, в своих основных институциональных компонентах и поведенческих стереотипах повторяет ценности традиционной культуры.

Национальная конференция - своеобразное место покаяния и искупления, пространство перемирия и объединения, где все имеют возможность свободно высказаться. Все тайное должно стать явным, без этого невозможно лечение и выздоровление.

В рамках этой философии "откровение" становится исходной точкой "обновления". Сила Национальной конференции в том, что она опирается на тысячелетний опыт предков, на традиционную культуру и философию.

Национальные конференции, которые проходили при сильном давлении оппозиции на власть при поддержке населения, обогатили мировой политический процесс. В Конго созыву конференции предшествовало нарастание недовольства широких слоев населения, на которые легла основная тяжесть социально-экономического кризиса, достигли пика в 1990 г. В столице Браззавиль и других крупных городах начались массовые протесты рабочих организации и студентов. Авторитарный режим КПТ критиковали со всех сторон. Существовавшая оппозиция режиму активизировала свои действия под общим лозунгом - за демократические перемены и многопартийность. В 1990 г. произошло объединение оппозиционных сил в движение за демократию и многопартийность. В нем были широко представлены либерально настроенная интеллигенция, молодежь, студенчество, деловые круги.

На фоне нарастающего политического кризиса, движений протеста и требований, чем умело манипулирует оппозиция. Бурные заседания открывшегося 4 декабря 1990 г. IV внеочередного съезда КПТ охарактеризовались бесчисленными заявлениями об отставках и напоминали атмосферу всеобщего панического бегства.

"Под прикрытием лозунга построения демократии каждый демонстрирует свою личную амбицию, не заботясь о будущем, - так комментирует происходящее президент в выступлении перед оставшимися верными ему соратниками, - предать могут только друзья...".

Ухудшение политического климата не прекращается. Возникает самая большая опасность - формирование политических партий по этническому принципу. Тем самым как бы раскрывается дверь трибализму и клиентелизму, что удавалось сдерживать до сих пор Д. Сассу-Нгессо.

Давление со стороны народных масс в пользу проведения Национальной конференции было столь сильным, что Д. Сассу-Нгессо, по соглашению с КПТ, дает разрешение на ее организацию. Его противники истолковывают этот шаг как признание их победы, он отчетливо сознает, что открывает "ящик Пандоры" [10, c. 178].

Оптимальный результат, который можно было бы ожидать от проведения конференции - коллективное освобождение от застарелых комплексов, что должно было вылиться в создание новой политической организации. В худшем случае, она превратится в неподконтрольное течение, затеет судебные и внесудебные расправы с деятелями режима, положит начало революционному процессу, при котором возможно все самое страшное.

Тем не менее, Сассу-Нгессо, что бы это ни принесло, дал возможность повернуться колесу истории, заявив перед собравшимися участниками: "Многопартийность должна знаменовать конец всех проявлений сектантства, мелких политических интриг дискриминационного толка, любых ограничений прав и свобод личности. Я призываю вас к тому, чтобы этот демократический переход осуществлялся мирным путем. Я также призываю всех, кто собрался на эту конференцию, выработать новую конституцию, положение о выборах и их календарь, закон о печати и об индивидуальных свободах. Это должно быть сделано в интересах Конго и конголезцев, ради будущего нашей страны, при соблюдении справедливости и уважения выражений мнения каждого". Последующее развитие событий на конференции напоминало перепалку.

Национальная конференция незамедлительно превратилась в арену столкновения крайностей, где каждая партия, каждое объединение изливали свои обиды, претензии, обвиняя во всем правящий режим. В результате все антагонисты, даже наиболее закоренелые, оставив в стороне актуальные вопросы о введении демократии, сошлись в едином отрицании системы, поставив в жестких определениях под вопрос президентство Сассу-Нгессо. За десять лет своего пребывания у власти он становится в глазах многих символом прошлого, от которого следует избавиться.

После взаимного сведения счетов, вся злоба фокусируется на фигуре президента, покинувшего конференцию в первый же день ее проведения и не имеющего возможность реагировать на враждебные выпады. Его обвиняют и приписывают ему все возможные преступления. В частности, он обвинялся в убийстве Мариана Нгуаби и Массамба-Деби, в личном обогащении в ущерб народу - он, который всегда жил более чем скромно, в отличие от его обвинителей, не стеснявшихся черпать средства в государственной казне. Делегаты в резких выражениях требуют его ухода и создают комиссию по составлению описи имущества, приобретенного бывшими сановниками режима(2).

По мнению конголезского автора К.Ж. Бэмбе, политическая модернизация в Конго была навязана западными державами и, прежде всего Францией. Во-вторых, провал "социалистического эксперимента" стал возможным в результате ликвидаторской политики Горбачева. Наконец, фактором легкой смены политического режима стала не только мифическая вера населения в магические свойства демократии, но и перерождение многих высших кадров КПТ, которые создали новые политические организации(3).

В целом, можно согласиться с выводами этого автора. Национальная Суверенная конференция, проходившая с 25 февраля по 10 июня 1991 г., приостановила действие конституции, распустила правительство и парламент. Исполнительная власть на переходный период (12 месяцев) была передана временной администрации во главе с А. Милонго. Для разработки новой конституции и подготовки президентских и парламентских выборов был создан Высший совет республики из 147 человек во главе с епископом Э. Комбо. Полномочия президента Д. Сассу-Нгессо были существенно ограничены. Конференция приняла Хартию прав и свобод, Хартию национального единства, Основной закон - конституцию страны на переходный период, в течение которого намечалось провести референдум по новой конституции, а также выборы законодательных, исполнительных и местных органов власти [11, c. 160].