Основные подходы к правопониманию

Процессы «возрождения»  и модернизации естественного права  в XX в. вновь продемонстрировали большой  обновленческий потенциал естественноправового подхода.

Одним из важных (в социально-политическом и идейно-мировоззренческом отношениях) направлений такого обновления естественного права, во многом содействовавшего его послевоенному «ренессансу», стала антитоталитарная переинтерпретация естественно-правовых идей и ценностей. Ведущая роль представителей естественного права в правовой критике тоталитаризма и тоталитарного законодательства, активная разработка с таких антитоталитаристских (во многом – с либерально-демократических) позиций проблем естественных и неотчуждаемых прав и свобод человека, ценности права, достоинства личности, правового государства и т.д. заметно повысили престиж естественно правовой идеологии в широком общественном мнении послевоенной Европы, усилили ее теоретические позиции и практическое влияние во многихсферах политической и правовой жизни (конституционное и текущее законодательство, правоприменительный процесс, правосудие и т.д.).  

Сформулированная неокантианцем  Р.Штаммлером концепция «естественного права с меняющимся содержанием» была конгениальна двойственной традиционалистско-обновленческой (охранительно-критической, архаично-модернистской, консервативно-прогрессистской) ориентации естественно-правовой мысли с ее глубинными представлениями о развитии как постоянном процессе (и человеческом призвании и долге) актуализации вечного и неизменного в этом приходящем и изменчивом мире.

Концепция «естественного права  с меняющимся содержанием» (непосредственно  и в различных последующих  вариациях) содействовало существенной методологической, гносеологической и  общетеоретической модернизации естественно-правового подхода в XX в., особенно – во второй его половине.  

Заметный вклад в послевоенный «ренессанс» естественно-правовых людей внес другой влиятельный неокантианец – известный немецкий юрист Г.Радбрух. Право (в его различении и соотношении с законом) у него представлены в понятии «идея права», «надзаконное право», а не посредством понятия «естественное право», как у некоторых других кантианцев. Но его философско-правовая критика юридического позитивизма и настойчивые призывы к восстановлению в юриспруденции «идеи права» и концепций «надзаконного права» существенно содействовали послевоенному «ренессансу» естественного права в Западной Европе.

В этом плане особую роль сыграла работа Радбруха «Законное неправо и надзаконное право» (1946), которая вызвала широкую дискуссию в ФРГ и ряде других стран, способствовала консолидации идей и усилий всех тогдашних противников юридического позитивизма и дала заметный толчок активизации естественно-правовых исследований.  

Юридический позитивизм, подчеркивал  Радбурх в этой своей работе, ответственен за извращение права при национал-социализме, так как он «своим убеждением «закон есть закон» обезоружил немецких юристов перед лицом законов с произвольным и преступным содержанием. Трактовка юридическим позитивизмом власти как центрального критерия действительности права означала готовность юристов к слепому послушанию в отношении всех законодательно оформленных установлений власти. Правовая наука тем самым капитулировала перед фактичностью любой, в том числе и тоталитарной, власти.

Позитивное право, которое  расходится со справедливостью, не является действительным правом, поэтому ему, согласно Радбруху, надо отказывать в послушании. «Если законы, - подчеркивал он, - отрицают волю к справедливости, например, произвольно отказывают от гарантий прав человека, то такие законы не имеют действия, народ не обязан к послушанию им, и юристам тоже надо найти мужество отрицать их правовой характер»¹⁷.  

Для «обновления права» и  возрождения юридической науки, подчеркивал он, необходимо вернуться  к идее надзаконного права. «Юридическая наука, - писал он в работе «Обновление права», - должна вновь вспомнить о тысячелетней мудрости античности, христианского средневековья и эпохи Просвещенья, о том, что есть более высокое право, чем закон, - естественное право, божественное право, разумное право, короче говоря, надзаконное право, согласно которому неправо остается неправом, даже если его отличить в форму закона»¹⁸.

Эта идея «надзаконного права» как отрицание юридического позитивизма для многих была идентична признанию естественного права и существенно содействовала расширению круга сторонников его « возрождения».

 

 

§4. Психологическая теория права

И. Петражицкий (1867-1931) был одним из самых выдающихся теоретиков права в России. Он явился создателем оригинальной психологической теории права, идеи которой получили признание не только на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета, где ученый долгие годы преподавал, но и за рубежом, продолжая и сегодня оказывать влияние на мировую юриспруденцию.

Право определяется и исследуется  Петражицким как явление нашей индивидуальной психики. Социальный момент в праве не игнорируется, но воспринимается под углом зрения психологически-правовых переживаний постольку, поскольку социальный элемент в этих переживаниях отражается. Петражицкий признает различия между правом и нравственностью, как двухсторонних, императивно-атребутивных, и односторонних императивных составов. «Императивность» в данном случае предстает в толковании Петражицкого индивидуально-личностным сознанием долга, обязанности, в то время как «атрибутивность»— это сознание «своего права», выступающее вовне как притязание. В области права, согласно Петражицкому, обязанности одних субъектов строго соответствуют и закреплены за притязаниями других субъектов в то время как в нравственности такого соответствия нет. Например, правовой обязанности соблюдать заключенный договор соответствует притязание другого субъект, чтобы эта обязанность была выполнена. Напротив в нравственной обязанности «любить врага как ближнего своего» или подставить «подставить врагу левую щеку, если он ударит в правую» не может соответствовать притязание врага на подобное поведение.

Это разграничение права  и нравственности имеет то громадное  преимущество, что достигает ясной  дифференциации между областями, не разрывая между ними связь и подчеркивая  соотносительность любви и справедливости. Например, можно заметить, что одна и та же заповедь «не убей», «не укради» и т.д. при таком воззрении получает то чисто нравственный, то более узкий, правовой характер, в зависимости от того, толкуется ли она как безграничное и неподдающееся точному определению требование, или как требование конечное и заключенное в строго очерченные рамки. Например, с точки зрения правовой норма «не убей» не исключает дозволенности умерщвления в силу самообороны, крайней необходимости, по приказанию государства – на войне и ряд других деяний, которые могут косвенно содействовать смерти.¹⁹ Из приведенного примера видно, что определения Петражицкого предполагают нравственный элемент неизменно наличным в правовой структуре, однако в форме ущемленной и ограниченной определенными условиями.

Из двухстороннего, императивно-атрибутивного  характера права Петражицкий сделал целый ряд существенных выводов, удачно характеризующих правовую сферу. Закрепленность обязанностей одних субъектов за притязаниями других создает возможность принуждения (но не обязательность его) в праве, исключенную в нравственности. Это же свойство создает тенденцию права к «позитивизации» и «унификации», т.е к выведению обязанности правовых норм из известных единообразных шаблонов – «нормативных фактов».

Петражицкий предпринял попытку освобождения понятия права положительного от необходимой связи с государством, расширения источников положительного права вплоть до признания принципиальной из неограниченности. Он указывал на огромное значение «права интуитивного» и заменял традиционное деление права на публичное и частное противопоставлением «права социального служения» и «лично-свободного права». Освобождение права от связи с государством привело Петражицкого к вопросу о природе «позитивности» в праве. Он определял положительное право, как право, выводящее свою обязательную силу из «нормативных фактов», несводимых к правовой норме, и противопоставил ему «право интуитивное», выводящее свою обязанность из себя самого, независимо от ссылки на нормоустанавливающий авторитет. Согласно Петражицкому существует принципиально неограниченное количество «нормативных фактов» или «источников», из которых положительное право может выводить свою обязательность. В виде примера Петражицкий насчитывает 18 видов нормативных фактов, среди которых можно отметить прецидент несудебного характера, признание, соглашения, программы и декларации – источники, играющие особую роль в области «права социального служения». Впротивоположность обычному преклонению перед законом, как источником монопольно главенствующем над всеми прочими, Петражицкий настаивал на принципиальной равноценности всех «нормативных фактов». С другой стороны многообразное положительное право дополняется, согласно Петражицкому, как в области внегосударственного, неофициального, так и в области официального права, широким применением «права интуитивного». Это интуитивное право играет то прогрессивную, то реакционную роль, в зависимости от исторической обстановки. В эпохе, предшествующей революциям, интуитивное право обычно прогрессивнее позитивного права, но в эпохи реформ оно очень часто отстает от последнего. Например, после отмены в США рабства интуитивное право долго оставалось рабовладельческим. Петражицкий был против чрезмерного преувеличения как «интуитивного», так и «положительного» права, он настаивал на необходимости установления между ними подвижного равновесия. Попытка освободиться от связи между позитивным правом и государством неизбежно приводила его к пересмотру традиционной классификации права на публичное и частное, как зависящее от исторически изменчивой воли государства и применимой, следовательно, лишь к узкой области официального права. Исчерпывающей классификацией права, согласно Петражицкому является его разделение на «право социального служения» и «лично-свободное» право. Право «социального служения» объединяет, организует, централизует, а лично-свободное право напротив разъединяет, разграничивает и распределяет. Лично-свободное право действует не только между индивидами, но и между группами в их внешних отношениях. Право социального служения в свою очередь неизменно шире публичного права, так как регламентирует внутреннюю жизнь всевозможных групп.

Петражицкий отошел от классического понимания науки о праве только как систематизации и классификации юридических норм. Он исследует применение и функционирование права, его воздействие на психологию и поведение людей, способность общества к правовой саморегуляции. Исследования Петражицкого привлекли особое внимание ученых к проблемам нормативной природы и структуры правосознания и стали стимулом исследований в области юридической психологии.

 

 

 

§5. Теологическая теория  права       

С позиций христианской теологии оригинальная концепция соотношения закона и  права была разработана Фомой  Аквинским (1226-1274), с чьим именем связано  влиятельное до настоящего времени  идейное течение – томизм (направление католической философии и теологии, соединившее христианские догматы с методом Аристотеля). В обновленном виде – неотомизм – современная католическая теория права.       

В его правовой концепции под законом  в самом общем виде имеется  в виду известное правило и мерило действий, которым кто-либо побуждается к действию или воздерживается от него. Более конкретно он определяет закон следующим образом: «Закон есть известное установление разума для общего блага, обнародованное теми, кто имеет попечение об обществе» (трактат «Сумма теологии»).      

Фома  Аквинский дает следующую классификацию  законов: 1) вечный закон, 2) естественный закон, 3) человеческий закон и 4) божественный закон.      

Вечный  закон представляет собой всеобщий закон миропорядка, выражающий божественный разум в качестве верховного общемирового направляющего начала, абсолютного правила и принципа, который управляет всеобщей связью явлений в мироздании (включая естественный и общественные процессы) и обеспечивает их целенаправленное развитие.      

Вечный  закон как закон всеобщий является источником всех других законов, носящих более частный характер.      

Непосредственным  проявлением закона выступает  естественный закон, согласно которому вся богосотворенная природа и природные существа (в том числе и человек), в силу прирожденно присущих им свойств, движутся к реализации целей, предопределенных и обусловленных правилами (то есть законами) их природы.      

Человеческий  закон в трактовке Фомы Аквинского – это положительный закон, снабженный принудительной санкцией против его нарушений.      

Человеческим (положительным) законом, согласно его  учения, является только те человеческие установления, которые соответствуют  естественному закону (велениям физической и нравственной природы человека), иначе эти установления – не закон, а лишь искажение закона и отклонение от него²⁰.      

Под божественным законом  имеется в виду закон (правила исповедания), данный людям в божественном откровении (в Ветхом и

Новом завете).      

Свою  трактовку законов Фома Аквинский  дополняет учением о праве. Право – это, по его утверждению, действие справедливости в божественном порядке человеческого общежития.      

В соответствии с этим право (понимаемое также как праведное и справедливое) характеризуется им как известное действие, уравненное в отношении к другому человеку в силу определенного способа уравнения. При уравнении по природе вещей речь идет о естественном праве, при уравнении по человеческомуволеустановлению – о цивильном, позитивном праве. Право, устанавливаемое человеческой волей (или человеческим законом), он называет также человеческим правом.²¹      

В целом, согласно трактовке Фомы Аквинского, получается, что человеческий закон, только соответствуя естественному  закону, а также требованиям естественного  права, может выступить в качестве надлежащего (закономерного и правомерного) источника позитивного (человеческого, цивильного) права.      

Теологическое направление в правопонимании господствовало до XVII века, когда на смену ему пришли светские теории правопонимания.  

 

 

§6. Марксистская теория права

Марксистское понимание  сущности права заключается в  том, что право есть лишь возведенная  в закон воля господствующих классов, воля, содержание которой обусловлено материальными условиями жизни этих классов. Право обладает относительной самостоятельностью и оказывает обратное влияние на все сферы жизни общества, сохраняя при этом свою классовую природу.

«Право в социалистическом обществе становится воплощением и  средством подлинной свободой людей, поскольку оно выражает и закрепляет те реальные, материальные условия  жизни, те формы общественных отношений, при которых исключается всякая возможность эксплуатации человека человеком, политического и духовного  подавления личности и при которых  люди получают свободу – реальную, всеобщую и равную для всех членов общества»²².

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В юридической науке сложилось  несколько подходов к пониманию  права. Все они берут за основу различные аспекты права. Каждый из типов правопонимания делает акцент на отдельной грани права. Так в самом общем виде можно говорить, что нормативистская школа разрабатывает особенности права в области государственных велений, естественно-правовая школа – в области довольно абстрактных, исторически изменчивых общечеловеческих ценностей, таких как справедливость и разум. Социологическая школа пытается сконцентрировать внимание не на формально установленной в законе норме, а на тех нормах, которые используются в реальной жизни. Психологическая школа считает важнейшим аспектом права психику индивида. Зачастую в истории развития концепций правопонимания различные школы вступали в острую конфронтацию друг с другом, но, на мой взгляд, в целом это было полезно для науки, поскольку данный факт позволял глубже познавать отдельные стороны права в условиях острой критики. Но поскольку право является динамичным многогранным явлением, которое исторически изменчиво, то попытку преодолеть разногласия между различными школами права делает интегративная школа. Но и в самой интегративной школе, к сожалению, нет единства в понимании принципов интеграции: на основании какого критерия и как конкретно синтезировать. Интегративная школа, вероятнее всего, является одной из необходимых исторических ступеней в познании понятия права. Важность глубоко изучения понятия права не вызывает сомнений, поскольку это имеет не только теоретическую, но и практическую значимость.