Преподобномученик Афанасий, игумен Брестский

 

Купятицкий монастырь основан был на месте явления 15 ноября 1182 г. чудотворной Купятицкой иконы Божией Матери. Там была в древности воздвигнута церковь, но в 1240 г. она была сожжена татарами, и чудотворная икона 250 лет пролежала в пепле. В XV в. она была вновь обретена, и на этом месте был создан монастырь, а в 1655 г., после захвата его униатами, святая икона была перенесена в киевский Софийский собор, где и находилась до последнего времени. Помещается она на скрепе медного равнобедренного креста.

 

Эта икона тесно связана с  судьбой прп. Афанасия. Когда по прибытии своем он был назначен монастырским сборщиком, он впервые услышал от святой иконы голос, повелевавший ему идти к московскому царю, обещая ему заступничество, В то же время ему явился недавно скончавшийся иеродиакон Неемия и сказал: «Иду и я с Госпожою моею!»

 

Путь в Москву был очень  трудный и опасный, потому что  была война, граница была закрыта и везде были заставы. Но по дороге было с ним много чудесного: Божия Матерь являлась одному- крестьянину и сам преподобный видел раз иеродиакона Неемию. Прп. Афанасий был принят царем Михаилом Феодоровичем и вернулся обратно с богатой милостыней. По прибытии он был назначен, по просьбе братии, игуменом брестского Симеоновского монастыря.

 

В следующем же году, будучи в Варшаве, прп. Афанасий выхлопотал от короля Владислава грамоту, подтверждавшую все привилегии Брестского братства и обеспечивающую полную свободу Православной Церкви. Но в утверждении ее ему отказали. «Будьте все униатами, — сказали ему, — так мы и даром запечатаем!..» Высшее же православное духовенство в Варшаве, занятое исключительно своими частными делами, отнеслось к делу прп. Афанасия с полным равнодушием. Об общецерковных нуждах оно совершенно не радело.

 

«О Боже правый! — пишет в своем дневнике пораженный скорбью прп. Афанасий. — Весы беззакония упали до самого края, уже не пекутся о православной вере, об утверждении славы Божией, все как будто стыдятся...»

 

Раз в эти скорбные дни, когда преподобный читал пред Купятицкой иконой Божией Матери- акафист, он ясно услышал от Нее голос: «Афанасий! Жалуйся теперь на сейме при помощи иконы Моей Купятицкой, в кресте изображенной, перед польским королем и государством, грозя праведным гневом Божиим, который вот-вот наступит, если не образумятся! Пусть прежде всего навеки осудят унию — в этом самая насущная нужда, — и им еще может быть хорошо!»

 

Повинуясь воле Пречистой, преподобный  раздал членам сейма образки Купятицкой Божией Матери с «надписанием», содержащим в себе угрозу гнева и суда Божия за покровительство унии и притеснение Православия, и произнес в защиту его сильную речь в присутствии короля. Он подал ему подробное прошение, в котором говорит: «Если вы умирите Восточную Православную Церковь, то поживете лета ваши в счастии. Если же не умирите и не сметете с лица земли унию, то познаете гнев Божий. Образ Божией Матери да будет вам трубою и знамением».

 

За это преподобному пришлось много вынести от «старших отцов», очевидно испугавшихся за себя. Он был объявлен помешанным, подвергнут многочисленным допросам, тюремному заключению, лишен пресвитерства и отправлен на суд к митрополиту Киевскому Петру Могиле. Там варшавское решение было признано незаконным, а сам Афанасий оправдан. Когда он рассказал, как его водили по городу от одного духовного лица к другому, то знаменитый проповедник, архимандрит Иннокентий Гизель, заметил: «Как от Анны к Каиафе!»

 

Измученный пережитым, прп. Афанасий вернулся в свой монастырь: он искал только покоя и молитвы. Но опять он ясно слышит голос от Купятицкой иконы Божией Матери: «Афанасий! Проси еще, с помощью Моего образа, на будущем сейме перед королем и польским государством о полном уничтожении проклятой унии. Хорошо будет, если послушают и уничтожат ее: поживут еще счастливо в будущих летах!»

 

Преподобный так устрашился, что пять дней не ел и не пил и не знал, что делать. Наконец решил исполнить волю Пречистой. Но в ноябре его арестовали и отвезли в заключение в Варшаву: его заподозрили в каких-то разоблачениях, когда он был в Москве. Из заключения своего он написал прошение королю, описывая гонение на Православную Церковь, и напомнил обещание, данное им при вступлении на престол, умирить Православную Церковь. Второе прошение его, более краткое, кто-то бросил в карету короля при его проезде. Король приказал освободить Афанасия, но при условии, что митрополит Киевский возьмет его к себе.

 

Итак, до самой кончины  митрополита Петра Могилы в 1647 г. прп. Афанасий жил в Печерской лавре. Но по возвращении его в Брест весной 1648 г. вспыхнуло казацкое восстание Богдана Хмельницкого, и все православные были огульно заподозрены в сочувствии повстанцам.

 

1 июля в монастырь явилась  шляхта арестовать игумена по  обвинению его в том, что  он посылал повстанцам порох.  Никакого пороха не нашли, но  доносчик не выдержал и при  всех злобно сказал гайдукам (солдатам): «Что ж вы не подкинули мешочка  с порохом и не донесли, что  нашли его тут у монахов?»  Сами судьи убедились в неосновательности  обвинения, но стали спрашивать  другое: «Но ведь ты святую унию бесчестил и позорил!» Преподобный осенил себя крестным знамением и подтвердил все свои прежние слова. Его заковали в кандалы и заключили в замковую тюрьму.

 

В ночь на 5 сентября с него сняли оковы и перевезли в  «обоз», то есть укрепленный лагерь, за город. Перед тем к нему приходили  отцы иезуиты уговаривать его  отступить от Православия, но ушли, ничего не успев, и послали к нему одного из своих учеников уговаривать  его в последний раз. Но он отвечал  ему так «Пусть иезуиты знают, что как им приятно пребывать  в прелестях мира сего, так и  мне приятно пойти теперь на смерть!»  Начальник обоза отказался принять  его, говоря иезуитам: «Он теперь в  ваших руках, делайте с ним  что хотите!» 

 

Тогда его отвели в лесок  недалеко от обоза и пытали огнем, и слышно было, как он грозно что-то говорил мучившим его. Потом крикнули гайдуку, чтобы он зарядил ружье, и приказали приготовить яму. В последний раз потребовали  от него, чтобы он отказался от своих  слов. Но он ясно ответил: «Что сказал —  с тем умру!» Тогда велели гайдуку  выстрелить ему в лоб. Гайдук, знакомый ему, встал на колени, испросил прощение его и благословение, а потом  выстрелил. Преподобный продолжал стоять, прислонившись к сосне. Тогда велели сбросить его в яму. Он обернулся лицом к небу, сложил руки крестом на груди и протянул ноги, и его закопали живым. Потом так и нашли его лежащим.

 

В городе никто в эту  ночь не спал." «В ночь, когда замучили покойного, великий трепет напал на нас и на всех мещан от этих дел, — пишут составители этой скорбной повести, послушники Брестского монастыря, ученики прп. Афанасия, следившие, скрываясь в кустах, за последними минутами своего наставника. — Ночь была ясная, не виделось облака, а молния была ужасная и разливалась по всему небу...»

 

1 мая, по указанию одного  мальчика, было найдено тело покойного.  Откопали его ночью и на  другой день похоронили в монастыре  в Симеоновском храме. Тление не коснулось его, но оно носило следы пыток и ружейных пуль. Лицо покойного почернело от пороха. Язык усох между зубами. «Думаем, что его похоронили еще живого, и это сделалось с ним от великой тяготы смертной. Бог благодатию Своею да утвердит нас в благочестии и да пошлет терпение имени Его ради святого», — так заканчивают повествование о злострада- нии св. преподобномученика Афанасия Брестского его верные ученики.

 

Святые мощи его сгорели  в 1816 г., но останки их почивают в  раке в городском Симеоновском соборе.

 

Сильна и живуча в западной Руси память прп. Афанасия. Но до XIX в. чудеса его не записывались. В 1856 г. от святых мощей его получил исцеление десятилетний мальчик Александр Поливанов, уроженец Владимирской губернии, и отец его соорудил для них драгоценную раку. В I860 г. протоиерей Василий Соловьев получил исцеление от грыжи, угрожавшей ему смертью.

 

Житие св. преподобномученика Афанасия было впервые написано в XVII в. по-польски студентами Киево-Братской школы по дневникам его и запискам его послушников.

На Брестском соборе было объявлено единение (уния) Православной Церкви юго-западной России с Церковью Римско-католической. Внешне это событие отвечало духу Евангелия, но на деле способствовало попранию православной веры и русской народности в юго-западной России, которая в XVI в. входила в состав Польско-Литовского государства. Уния была объявлена действительной даже без выслушивания православной стороны, и все несогласные с решением собора были преданы анафеме.

До принятия пострига св. Афанасий служил в разных местах, в  там числе при дворе канцлера Литовского Сапеги, 7 лет в качестве опекуна Яна Фавстина Луба, сына Марины Мнишек, жены Лжедимитрия I. В 1627 г. святой принял постриг в Свято-Духовом монастыре, после проходил, послушание в Кутеинском монастыре под Оршей (ныне Витебская епархия Белорусской Православной Церкви), в Межигорском монастыре под Киевом, (ныне Киевская епархия Украинской Православной Церкви), в Дубойском монастыре под Пинском и Купятицком монастыре (обе обители были на территории совр. Пинской епархии Белорусской Православной Церкви).

В 1640 г. преподобный назначен игуменам брестского Симеоновского монастыря. Обитель сия основана в XIII в., в 1828 г. монастырские строения были разобраны, и место самого монастыря пошло под укрепление Брестской крепости.

Арест преподобного в 1644 г. связан как с его активной антиуниатской  позицией, так и с политическими  причинами. Это было время, когда  между Москвой и Польшей шел  спор о царевиче - самозванце Яне  Лубе, бывшем воспитаннике прп. Афанасия.

После гибели прп. Афанасий был признан местно чтимым святым уже в 1658 г, в 1666 г, составлено житие его на польским языке.

 

 

http://pokrov.gatchina.ru/

Мощи св. Афанасия Брестского хранятся в кафедральном соборе г. Бреста, а серебряный ковчег - в Историческом музее.

Преподобномученик Афанасий, игумен Брестский (1648)

память 20 июля / 2 августа, 5 / 18 сентября

Cвятой преподобномученик Афанасий Брестский родился около 1597 года в благочестивой белорусской семье Филипповичей. Около времени рождения святого Афанасия в 1596 году в городе Бресте была заключена уния между частью Православной Церкви Юго-Западной Руси, входившей в то время в состав Польско-Литовского государства, и Римо-Католической Церковью. Уния имела целью латинизацию Святой Православной веры и русской народности. В ответ на заключение унии Православный Собор, состоявшийся также в 1596 году, принял постановление: «Мы даем обет веры, совести и чести за себя и за наших потомков, не слушать этих осужденных соборным приговором митрополита и владык, не повиноваться им, не допускать их власти над нами; напротив, сколько возможно противиться их определениям, действиям и распоряжениям, стоять твердо в нашей святой вере и при истинных пастырях нашей святой Церкви, особенно при наших Патриархах (имеются в виду Восточные Патриархи), не оставляя старого календаря... и сопротивляясь всем притеснениям, насилиям и новизнам, которыми бы стали препятствовать целости и свободе нашего богослужения, совершаемого по древнему обычаю».

 

Эти заветы, которые от лица Церкви возложили на ее верных чад  представители Восточного Православия  на Брестском соборе, стали призванием святого Афанасия, и их осуществлению  была отдана вся его жизнь.

 

В молодые годы он некоторое  время преподавал в домах польского  шляхетства, в том числе у канцлера Литовского Льва Сапеги. Разгульная жизнь, которую он наблюдал при дворе польского вельможи, лишь укрепила в преподобном Афанасии намерение оставить мирскую суету. Он удалился в Виленский Свято-Духов монастырь, где в 1627 году принял иноческий постриг от игумена Иосифа. Отсюда преподобный Афанасий был послан на послушание сначала в Кутеинский монастырь под Оршей, а затем - в Межигорский около Киева, где «не малое время учился воле Божией и жизни по закону». Из Межигорья преподобный Афанасий был вновь вызван в Вильну, где преподобный был посвящен в сан иеромонаха и затем назначен наместником Дубойской (Дубовской) обители под Пинском. Через три года, в 1636 году, обитель оказалась в ведении иезуитов; преподобный Афанасий был переведен на послушание в Купятицкий монастырь. Отсюда он совершил для сбора подаяний весьма трудное и опасное путешествие в Москву, сопровождаемое видимым покровительством и помощью Божией Матери.

 

В 1640 году святой Афанасий был  назначен игуменом Симеонова монастыря в Бресте. Прибыв в Брест на игуменство, преподобный Афанасий прежде всего разыскал старые грамоты, епископские и королевские, которыми утверждались права и преимущества вверенного ему монастыря. Найдя в грамотах, что «уния со старым Римом, принятая вопреки законам Восточной Церкви, проклята навеки», преподобный Афанасий стал открыто в храме и других местах поучать об этом. Это произвело столь сильное действие, что во всем воеводстве униаты начали испытывать величайшую тревогу. В 1641 году святой Афанасий отправился в Варшаву на сейм, где собирался закрепить исконные преимущества православного братства в Бресте и отстоять полную свободу богослужения и обрядов по уставу Восточной Церкви, но ему отказали. Тогда преподобный Афанасий обратился за советом и помощью к православным духовным влиятельным лицам, но и здесь не нашел он поддержки.

 

Воспевая однажды акафист  Божией Матери, святой Афанасий вдруг  явственно услышал от ее образа слова: «Афанасий! Жалуйся теперь на сейме  при помощи иконы Моей Купятицкой, в кресте изображенной, перед королем польским и государством, грозя праведным гневом и страшным судом Божиим, который вот-вот поистине наступит, если не образумятся. Пусть прежде всего на веки осудят проклятую унию, - в этом самая насущная нужда, - и им еще может быть хорошо». Исполняя это повеление, преподобный в 1643 году, уподобляясь святому пророку Илии, ревнителю об истинной вере, отправился на сейм в Варшаву, взяв с собой образки Купятицкой иконы Богоматери и записанное предостережение о гневе Божием за преследование Православия и покровительство унии, которые и раздал всем знатнейшим членам сейма, в том числе и королю. Он обратился в сейме к королю с речью, в которой изложил все притеснения и обиды, чинимые православным иезуитами и униатами. К смелым словам подвижника отнеслись с явным неудовольствием и отправили его на суд к Киевскому митрополиту Петру Могиле. В Киеве преподобный был оправдан и по просьбе братии Брестского монастыря вновь восстановлен в игуменском достоинстве. По возвращении в Брест преподобный Афанасий всецело отдался монашеским подвигам. Уединенная жизнь иноков постоянно нарушалась нападениями на монастырь, издевательствами, насмешками, препятствиями в общении со святыней и прочими притеснениями, чинившимися иезуитами и униатами. В ноябре 1644 года он был взят под стражу, отвезен в Варшаву и брошен в оковы, в которых содержался более года. В заключении святой Афанасий написал молитвословие, которое распевал для утоления душевной боли: «Пошли покой Церкви Своей, Христе Боже! Не знаю, может ли кто из нас терпеть дальше! Дай нам помощь в печали, чтобы мы всецело отдались вере святой, непорочной». Из тюрьмы преподобный Афанасий написал королю Владиславу ІV три послания, причем одно из них на генеральный сейм 1645 года, с просьбой защитить православную Церковь в Западной Руси.