Проблемы правового регулирования рынка ценных бумаг

       Нельзя не заметить, что в немалой степени такой  «вульгаризации» способствовали  сами составители ГК РФ. Так, в  ч. 1 ст. 149 ГК РФ понятие о бездокументарной форме фиксации прав расшифровано как фиксация «…с помощью средств электронно-вычислительной техники и т. п.», то есть, как фиксация,  осуществляемая   без  использования  какого-либо  традиционного

* См. Белов В.А. Указ. Соч. С. 7.

(составленного на бумажном носителе) документа. Следовательно, сам бумажный  реестр, по ч. 1 п. 1 ст. 149 ГК РФ, становится  документарной формой фиксации  прав. Абсурд, который приводит в  итоге к тому, что на практике  тут же появились выпуски «документарных» ценных бумаг, оформленные так называемыми «глобальными сертификатами»*, а в ФЗ РФ «О рынке ценных бумаг» появилось понятие «ценные бумаги в документарной форме с обязательным централизованным хранением». В последующих нормах этой же статьи термин «бездокументарная форма» вообще был заменен - на «бездокументарные ценные бумаги». В. А Белов справедливо заявляет, что результат получился ужасающим: «Разработчики Закона о рынке ценных бумаг, забыв про свой основной постулат (о том, что всякая ценная бумага – это совокупность прав), принялись употреблять выражения, типа «права, закрепленные ценной бумагой», «права на ценные бумаги» и «права по ценным бумагам» (ст. 2, 18, 28, 29 и др.). Все эти выражения в контексте Закона получают смысл только тогда, когда под ценными бумагами понимается нечто, отличное и от документа, и от закрепленных им имущественных прав, т. е., например, записи лица, осуществляющего фиксацию прав»**. Это очевидная несуразица. Ведь ни один акционер не имеет никаких прав на какую-либо часть реестра или запись из него. Реестр находится в собственности того лица, которое занимается его ведением и никакими правами третьих лиц это право собственности обременено не может быть. Следовательно, установить или передать право на запись в реестре невозможно, да и бессмысленно.

      ГК РФ не предусматривает  существования предъявительских  ценных бумаг в бездокументарной  форме, поскольку само понятие  бездокументарной ценной бумаги  предполагает фиксацию в специальном  реестре имени держателя ценной  бумаги, которое как раз отсутствует у предъявительской бумаги.  Зато  бездокументарными   могут   являться   именные   и   ордерные

* Лысихин И. Давайте разберемся  в дефинициях // Рынок ценных бумаг. 1996.№17. С. 40.

** Белов В.А. Указ. Соч. С. 10-11.

ценные бумаги.

      По-видимому, употребленный  в п. 1 ст. 149 ГК РФ, термин «права, закрепляемые именной или ордерной  ценной бумагой» применительно  к фиксации этих прав в бездокументарной  форме следует понимать как  «права, которые могут быть закреплены  именной или ордерной ценной бумагой». Иначе по смыслу получается, что эти права уже закреплены другой ценной бумагой, но, тем не менее, по каким-то причинам зафиксированы еще и в бездокументарной форме.

      Кроме этого, в  п. 1 ст. 1013 и ст. 1025 ГК РФ, со ссылкой  на ст. 149 ГК РФ, почему-то употреблен другой термин – «права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами». Получается, что в понимании законодателя оба эти термина – «права, закрепляемые именной или ордерной ценной бумагой» (ст. 149 ГК РФ) и «права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами» (ст. 1013, 1025 ГК РФ) – полностью идентичны. Однако, мягко говоря, последний термин не совсем удачен. Видимо, законодатель понимает здесь бездокументарную ценную бумагу как особый, небумажный способ фиксации имущественных прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой. В таком контексте «права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами» - это права, удостоверенные небумажным способом фиксации. На самом же деле бездокументарная ценная бумага – это непосредственно сами эти имущественные права (точнее их совокупность), закрепленные в специальном реестре, а никакой не способ фиксации имущественных прав. Такого объекта, как способ фиксации, вообще, не существует.

       «Способ фиксации  не может быть объектом гражданско-правовых отношений, в том числе обязательственных. Таковым объектом является зафиксированная в установленном порядке совокупность имущественных прав, представляющая собой единое целое»* - в очередной раз справедливо указывает Л. Р. Юлдашбаева.

* Юлдашбаева Л.Р. Указ. Соч. С. 37.

      А так как самой  этой совокупностью имущественных  прав является, в данном случае, именно бездокументарная ценная  бумага, то логичным было бы  заменить используемое в законодательстве  понятие «права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами» на более предпочтительное понятие «бездокументарные ценные бумаги». Однако, это не означает, что на бездокументарные ценные бумаги, также как и на документарные, можно однозначно перенести режим вещей и применять его одинаково и в том и в другом случае.

      В этой связи  возникает новый вопрос,  рассмотрению  которого, кстати,  будет посвящен  следующий параграф настоящей  главы, является ли бездокументарная  ценная бумага, вообще, объектом  вещного права или нет, а если является, то в какой степени?

      Сейчас же, в качестве  вывода к уже сказанному, необходимо  еще раз подчеркнуть, что современное  российское законодательство, регулирующее  отношения связанные в данном  случае с бездокументарными ценными  бумагами, полно неясностей и противоречий. Именно они (эти неясности и противоречия) создают целый ряд проблем в правовом регулировании рынка ценных бумаг и требуют скорейшего разрешения. Так, даже в «Докладе о концептуальных подходах к месту и роли депозитарной деятельности на современном рынке ценных бумаг» от 1 июля 1997 г., представленном совместно Центральным банком РФ, ФКЦБ РФ (о которой уже упоминалось) и Министерством финансов РФ, отмечалось: «Существующие определения, в том числе закрепленные в гражданском законодательстве, не полны и не совсем точно описывают понятие ценной бумаги, как оно вытекает из современных экономических реалий»*. Со времени этого доклада прошло уже шесть лет, но ничего не улучшилось. Несовершенное законодательство по-прежнему остается основой большинства проблем в правовом регулировании рынка ценных бумаг. А решение этих проблем, по-видимому, предоставлено на откуп каждого юриста по собственному усмотрению.

* Российская газета. 1997. 20 сентября. №183.

2. Бездокументарные ценные бумаги как объект вещного права. «Парадокс права на право».

      Итак, в конце предыдущего параграфа  был поставлен вопрос о том, что собой представляет бездокументарная  ценная бумага как объект вещного  права? По сути, это означает найти  ответ на вопрос, а является ли она вообще объектом вещного права, или же она объект только обязательственного права?

      Прежде, чем ответить на поставленный вопрос, необходимо обратить внимание на существование очередной проблемы в правовом регулировании, в данном случае, именно этого вопроса. Она (эта проблема) заключается в том, что п. 1 ст. 149 ГК РФ, помимо прочего, устанавливает, что к фиксации в бездокументарной форме прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой, применяются правила, установленные для ценных бумаг, если иное не вытекает из особенностей фиксации. Это безапелляционное заявление означает, что законодатель на бездокументарные ценные бумаги так легко и просто, хотя и частично, переносит режим классических ценных бумаг, то есть, иначе говоря, режим вещей. Но как же так? Ведь бездокументарные ценные бумаги не существуют в виде реального документа, а значит и реальной вещи.

      Защищая  положение  ГК РФ, Л. Г. Ефимова отмечает, что  использованный здесь правовой  прием представляет собой прием  юридической фикции.* То есть бездокументарную ценную бумагу предлагается понимать как воображаемую вещь только для того, чтобы к ней можно было применять правила и понятия вещного права, хотя вещью она и не является. Однако, не возможно не согласиться с Г. Ф. Шершеневичем, который справедливо утверждал об очевидной недопустимости фикций потому, что они не в состоянии дать объяснения явлениям действительности;  ведь  имущественные   права,  удостоверяемые   ценной   бумагой,   вовсе   не 

* Ефимова Л.Г. Правовой режим  бездокументарных ценных бумаг // Закон. 1997. №7. С. 51-53.

фикции, а реальные объекты гражданских прав.*

      Для ответа на  поставленные вопросы и решения  обозначенной проблемы представляется  необходимым сначала выяснить, какие  объекты гражданских прав, согласно доктрине права, вообще могут быть объектами вещных прав.

      Долго думать и  выяснять не придется. В большинстве  учебников по гражданскому праву  объектами права собственности  признаются лишь такие объекты, которые имеют материальный, физически  осязаемый характер, то есть только вещи.** А в свою очередь большинство наиболее авторитетных авторов, например Г. Ф. Шершеневич, понимают вещи как предметы материального мира.*** В. М. Хвостов же полагал: «Вещные права мыслимы только по отношению к предметам, имеющим материальную субстанцию. То, что такой субстанции не имеет, вообще говоря, не может быть объектом вещного права»****.

      Е. А. Суханов также  утверждает, что объектами права  собственности могут быть только  предметы материального мира, «к  тому же обязательно имеющие форму товара, поскольку они всегда, так или иначе, являются результатом человеческого труда, имеющим определенную материальную (экономическую) ценность»*****.

      Таким образом, можно  с уверенностью сказать, что в  соответствии с доктриной бездокументарные ценные бумаги, имеющие нематериальный характер, никак нельзя отнести к категории вещей и, что самое интересное, признать их объектами права собственности тоже нельзя. Именно такая точка зрения, являясь общепризнанной, должна быть, по идее, положена в основу концепции ценных бумаг в законодательстве (о необходимости соблюдения принципа преемственности доктрины права в законодательстве выше уже не раз говорилось).

* Шершеневич Г.Ф. Указ. Общая теория  права. Т. 2. С. 179.

** Гражданское право. Учебник. Ч. 1 / Под ред. А.П.Сергеева. – М., «ТЕИС», 1996. С. 195.

*** Шершеневич Г.Ф. Указ. Учебник  русского гражданского права. С. 94.

**** Хвостов В.М. Указ. Соч. С. 223. 

***** Суханов Е.А. Указ. Комментарий  к ч.1 ГК РФ. С. 239.

      Однако, необходимо отметить, что в ГК РФ концепция о праве собственности только на вещи как предметы материального мира отражена нечетко и непоследовательно. Например, ст. 209 ГК РФ говорит о праве собственности на имущество, а ст. 128 ГК РФ к перечню такого имущества кроме вещей, «включая деньги и ценные бумаги», относит еще и иное имущество, в том числе имущественные права. Все это порождает различные толкования того, в каком смысле слова тут употреблен сам термин «имущество» -  широком или узком - и заставляет всякий раз, при применении соответствующих норм ГК РФ, уяснять сначала значение термина «имущество». Кроме того, возникает дискуссия о возможности права собственности на право, имеющая, впрочем, довольно длительную историю противостояния ее сторонников и противников.

       Чтобы особо  не углубляться в эту дискуссию, приведем лишь некоторые цитаты  сторонников и противников права  на право. Так Е. А. Суханов, обосновывая  невозможность существования права  собственности на право, приводит  следующие доводы: «Имущественные права не являются объектом права собственности их обладателей потому, что такой подход приводит к излишнему усложнению реальной ситуации и ничего не добавляет к статусу управомоченных лиц… Ведь в отличие от субъекта права собственности, который может требовать от всех других участников гражданских правоотношений («всех третьих лиц») не препятствовать ему в осуществлении имеющихся у него возможностей, обладатель конкретного права требования может предъявить это требование только к конкретному обязанному лицу»*.

      В. В. Витрянский отмечает: «Как известно, имущественное право  само по себе в качестве  самостоятельного объекта ни  при каких условиях не может  служить предметом вещных прав»**. В. А. Белов не признает имущественные  права  даже  имуществом: «Имущественные  права  не могут

* Суханов Е.А. Объекты права собственности // Закон. 1995. №4. С. 94-98.

** Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. Соч. С. 402.

 

быть отнесены ни к категории вещей, ни к категории имущества. Термин «правообладатель» призван обозначить лицо, являющееся активным субъектом правоотношения – носителем субъективного гражданского права»*.

      Г. Ласк, являясь сторонником  права собственности на право, напротив, отмечает: «Собственность  в юридическом смысле имеет  множество значений. Она может относиться к материальной вещи, она может относиться к правам, связанным и возникающим в связи с материальным объектом, она может, наконец, относиться к правам, имеющим экономическую ценность, но не связанным с материальной вещью»**.

      Фактически такое же широкое понимание категории вещей и имущества в широком смысле слова, как уже говорилось, содержит ст. 128 ГК РФ. Действительно, нельзя отрицать, что с развитием научно-технического прогресса появляются все новые объекты права собственности, и вопрос о расширении круга объектов права собственности становится все более насущным. Р. О. Халфина по этому поводу указывает: «Когда появились акционерные общества, облигации, акции, широкое распространение получил оборот векселей. В дальнейшем все большее значение стали приобретать нематериальные ценности.  Изменение состава собственности оказывает влияние и на характер самого права»***.

      Р. Саватье делает  следующий вывод: «По мере того, как в юридической технике  начали появляться  абстрактные имущества, первоначальный смысл слова «право собственности» был в действительности расширен. Мы вынуждены говорить о праве собственности на права для того, чтобы указать на полноту прав, о которых идет речь»****.

* Белов В.А. Юридическа природа  «бездокументарных ценных бумаг» и «бездокументарных денежных средств» // Рынок ценных бумаг. 1997. №5. С. 23- 26.

** Ласк Г. Указ. Соч. С. 461.     

*** Халфина Р.О. Цивилизованный рынок: правила игры. – М., «Гуманитарное  издание», 1993. С. 37-38.

**** Саватье Р. Указ. Соч. С. 53, 90.     

      Российское гражданское право, по-видимому, пытается эту тенденцию воспринять  и отразить в соответствующих  статьях ГК РФ. Ясно, что во  многих случаях в ГК РФ применительно  к объектам вещных прав термин  «имущество» используется в значении, которое охватывает и «вещи» и «права». Так, в одном из комментариев к ГК РФ отмечается: «В разделе 2 ГК, посвященном вещным правам, под индивидуально-определенным имуществом понимаются как материальные вещи (станок, мебель и др.), так и в отдельных случаях имущественные права»*. Л. Г. Ефимова также утверждает: «Действующее законодательство в некоторых случаях рассматривает в качестве объекта права собственности не только вещи, но и права»**.