Своеобразие патриотической лирики А. Блока

Революция для А.А. Блока - это стихия, причем стихия не только разрушительная, но и очищающая и обновляющая. Поэтому одним из ключевых образов поэмы становится ветер:

Ветер, ветер -

На всем Божьем свете!

В "Двенадцати" Блок с величайшей страстью и громадным мастерством запечатлел открывшийся ему в романтических метелях и пожарах образ новой, свободной, революционной родины.

Верный своим исконным представлениям о "Родине-буре", поэт понял и принял революцию как стихийный, неудержимый "мировой пожар", в очистительном огне которого должен испепелиться весь старый мир без остатка.

Такое понимание революции обусловило как сильные, так и слабые стороны поэмы "Двенадцать". В ней гениально передана оглушившая поэта музыка крушения старого мира.

У Блока был свой замысел: показать, как вырвавшаяся на простор русская народная "буйная воля" обретает в революции путь и цель. Доверив "Двенадцати" дело исторического возмездия над старым миром, Блок ни в малейшей мере не хотел взять под сомнение искренность и силу революционного прорыва своих буйных героев.

В сложном взаимодействии со всем строем поэмы, с ее основным идейным замыслом в конце произведения появляется образ Христа, противоречивый, который до сих пор вызывает в критике самые разные толкования:

Так идут державным шагом -

Позади - голодный пес,

Впереди - с кровавым флагом,

И за вьюгой невидим,

И от пули невредим,

Нежной поступью надвьюжной,

Снежной россыпью жемчужной,

В белом венчике из роз -

Впереди - Исус Христос.

Образом Христа Блок хотел придать поэме широкое философски-этическое звучание. Октябрь, полагал поэт, обозначил переход не только России, но и всего человечества к новой эре. Подчеркивая грандиозный смысл этого исторического сдвига, желая возвеличить общечеловеческий масштаб русской революции, Блок и вводит образ-символ Христа. Этим образом он как бы соединял прошлое, настоящее и будущее. Русская революция оказывалась в системе общечеловеческих ценностей, на путях духовного и этического развития мира. В Христе поэт видел образ того, кто больше других знал о социальном неравенстве людей и кто благословил их на историческое движение против этого неравенства. Для поэта Христос - это нравственный эталон человеческого бытия, имя которому Любовь. Это символ будущего, оправдывающего настоящее. В этом образе заключена для Блока высшая духовность человечества, его культурные ценности, которые "россыпью жемчужной" достанутся тем, кто будет жить в соответствии с этими идеалами. В поэме эти ценности не востребованы, но они "надвьюжны", непреходящи, а значит, могут достаться тем, кто их будет искать.

"Двенадцать" - поэма  о революционном Петербурге конца 1917 - начала 1918 года, поэма о крови, о грязи, о преступлении, о падении  человеческом. Это - в одном плане. А в другом - это поэма о вечной, мировой правде той же самой революции, о том, как через этих же самых запачканных в крови людей в мир идет новая благая весть о человеческом освобождении. Ибо ведь и двенадцать апостолов были убийцы и грешники Иванов-Разумник Испытание в грозе и буре//Александр Блок: Pro et contra. - СПб, 2004. - С. 262.

Двенадцать апостолов революции в поэме "Двенадцать" символизируют новый мир. И как символ рождения нового мира "в белом венчике из роз - впереди - Иисус Христос". "Революционный шаг" красногвардейцев в этом смысле как бы указывал путь к освобождению не только России, но и всего человечества, хотя понимание красногвардейцами свободы на данном этапе стихийно

…Свобода, свобода,

Эх, эх, без креста!

Однако именно они несут миру "благую весть" о возрождении человека. В этом пафос поэмы и значение образа Христа в ее эпилоге. Борьба миров, их противопоставление, принцип контраста становятся основными в общем построении поэмы. С контрастным видением мира связано и разнообразие ритмов поэмы. Огромно, остро современно, ново было содержание этой великой революционной поэмы, первого произведения советской поэзии. Непривычен и нов был весь ее словесный и интонационный строй. Почитатели изысканного Блока, певца Прекрасной Дамы и Соловьиного сада, изумлялись и возмущались: в вихревом ритме поэмы проносились обрывки забубённых солдатских частушек и мещанских романсов, призывы уличных плакатов, грубая речь улицы, мелькали крепкие, соленые словечки и уже вошедшие в язык массы злободневные неологизмы. Но вся эта пестрая и, казалось бы, нестройная стилистическая разноголосица каким-то чудом - чудом гениальности и вдохновения - претворялась в единый мелодический сплав, в гармоническое целое, звучащее на одном дыхании - напряженном, тревожном, романтическом. С точки зрения поэтики "Двенадцать" - это торжество новой ритмической стихии в творчестве Блока. Богатство, разнообразие и выразительность ее ритмов - небывалые в русской поэзии.

Блок сказал, что "Двенадцать" останутся лучшим из всего, что он написал, потому что, создавая их, он всецело жил современностью. Никогда еще душа поэта не была столь восприимчива к бурям и грозам истории. Говоря блоковскими же словами, "Двенадцать" сосредоточили в себе всю силу электричества, которым был перенасыщен воздух Октября. Живя современностью, поэт с величайшей свободой и неслыханной смелостью создал самое современное и совершенно оригинальное произведение. Ничего подобного в русской поэзии еще не бывало Орлов В.Н. Гамаюн: Жизнь Александра Блока. - М., 1981. - С. 149.

В "Двенадцати" - в символике поэмы, в ее образности, композиции, ритмике, языке, во всей ее художественной структуре - воплощено во всей полноте и цельности блоковское восприятие и понимание Октябрьской революции.

Как всякое истинно великое произведение искусства, "Двенадцать" ведут мысль и воображение читателя вширь и вглубь. За сюжетом поэмы вырастает зарево "мирового пожара", за сценами петроградской улицы первой октябрьской зимы - вся Россия, сорвавшаяся с якорей, за двенадцатью красногвардейцами, идущими дозором по городу, - весь народ, двинувшийся к новой жизни. В поэме с удивительной отчетливостью и верностью запечатлено множество примет того времени, когда она была написана. И вместе с тем она подсказывает широчайшие философско-исторические и морально-этические обобщения и выводы - о судьбах России и русского народа, о понятиях гуманизма и нравственности, о новой человеческой личности, рождающейся в горниле русской революции Там же. - С. 149.

Блок и не ставил своей задачей показать в "Двенадцати" авангард революции, как мы сейчас его понимаем. Замысел поэта был в том, чтобы на языке искусства, не декоративно, а в столкновении живых человеческих страстей, раскрыть, как вырвавшаяся на простор "буйная воля" обретает путь и цель, превращается в "волевую музыкальную волну".

Двенадцать - эти ожесточенные враги старого мира - также и его жертвы. "Паршивый пес", что неотступно тащится вслед за ними, "хвост поджал - не отстает", это их собственное окаянное, рабское прошлое, которое раздуло в миллионах человеческих душ темное пламя дикости, жестокости, недоверия, мести. Только в революции они могут освободиться от этого наследия. Борьба за великую цель поднимает их на высоту нравственного и исторического подвига.

Такова была мысль Блока. Для него эти люди были героями революции, и он воздал им честь и славу - таким, какими их увидел. Известно, что в начале января 1918 года Блок в шумном споре защищал Октябрьскую революцию. Его никогда не видели таким возбужденным, он почти кричал: "А я у каждого красногвардейца вижу ангельские крылья за плечами" Орлов В.Н. Гамаюн: Жизнь Александра Блока. - М., 1981. - С. 151.

Закончив поэму в январе 1918 г., поэт, обычно беспощадно строгий к себе, записал в дневнике: "Сегодня я - гений" Блок А. Из записных книжек и дневников // Блок А. Собрание сочинений в шести томах.Т. 6. - М., 1971. - С. 329.

Ритмы, шумы и голоса объятой революционным вихрем России гениально воплотились Блоком в поэме "Двенадцать" Алексеева Л.Ф. Пророчество о ХХ веке в поэзии Александра Блока // Литература в школе. - 2006. - №6. - С. 10. Всем симфоническим звучанием поэмы Блок выразил провиденциальное понимание и чувствование революционных событий. Мир преломился и вступил в другую стадию - вот что сказали все голоса поэмы вместе, а идеал любви - развенчанный, оскорбленный, отринутый - опять впереди Там же. - С. 12.

Поэма как бы завершала духовный и творческий путь А. Блока В ней нашли отражение главные для его творчества темы: народ революция, революция и интеллигенция, судьбы России. Причем революция предстала в поэме не только явлением российской истории но и явлением космическим, отражением некоей духовной субстанции космического "духа музыки". В земной стихии, в бурях и взрывах революции отразились высшие космические "страсти".

Таким образом, после революции 1917 года А. Блок продолжил творческое выражение темы России. Минц З.Г. отмечает, что главный пафос произведений Блока первого года октябрьской революции - радостное ощущение "шума от крушения старого мира", радостная готовность "слушать революцию" Минцг З.Г. Александр Блок и русские писатели. - СПб., 2000. - С. 79 . Восторженно приняв Октябрьскую революцию 1917 года, он пишет статью "Интеллигенция и революция", в которой выступает с призывом принять революцию. Ему казалось, что сам он улавливает в грохоте событий ее грозную, но величавую "музыку". Статья Блока "Интеллигенция и революция" является квинтэссенцией состояния самого Блока во время революционных и постреволюционных событий в России. Она резюмирует в себе всё то, что говорил Блок в предшествующие годы, только более ярко и контрастно. Эта статья отражает состояние души самого Блока, его взгляд на мир: состояние ужаса, принятие этого ужаса за нечто правильное и не сопротивление ему Возлядовская А.М. Крушение Александра Блока // Режим доступа:http: //dugward.ru/publ/s78.html. Кульминацией этих настроений стала поэма "Двенадцать", в которой он с громадным вдохновением и блистательным мастерством запечатлел открывавшийся ему в романтических пожарах и метелях образ освобожденной революцией Родины. Он понял и принял Октябрьскую революцию как стихийный, неудержимый "мировой пожар", в очистительном огне которого должен гореть без остатка весь старый мир. Блок приветствовал революцию как новый день мира.

2.2 Историческая  миссия России в оценке поэта (поэма "Скифы")

Через все творчество Блока красной нитью проходят его размышления об исторических судьбах России, о будущем его "роковой, родной страны!" Революцию Блок принял как избавление от "старого мира", "страшного мира", как "великое возрождение под знаком мужественности и воли. В поэме "Скифы", написанной вслед за "Двенадцатью", Блок снова обратился к волновавшему его вопросу об исторических судьбах и задачах России. Теперь он решил этот вопрос применительно уже к новой, Советской России, понимая ее как оплот мира и братства народов, как средоточие всего лучшего и ценного, что было создано человечеством за всю его историю. Написанная в решающие для революции дни, когда империалисты начали крестовый поход против юной Советской России, революционно-патриотическая ода Блока прозвучала одновременно и как грозное предупреждение старому миру, и как страстный призыв ко всем людям доброй воли покончить с "ужасами войны" и сойтись на светлый "братский пир труда и мира". Вместе с тем ода "Скифы" продолжает давнюю традицию русских классиков, неоднократно обращавшихся к теме путей и судеб России, ее роли в цивилизованном мире. Это традиция Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Тютчева, Брюсова. Так, в стихотворении Брюсова "Старый вопрос" герой размышляет о том, "кто мы в этой старой Европе?". Во многом этому произведению созвучны и "Скифы". Однако Блок поставил этот вопрос уже в новой исторической обстановке, по-новому. Иванов-Разумник истолковал главную мысль этого стихотворения достаточно точно: "Россия - со знаменем социальной революции, Европа - под знаком либеральной культуры: встреча эта < > может оказаться смертельной" Иванов-Разумник Испытание в грозе и буре//Александр Блок: Pro et contra. - СПб, 2004. - С. 282.

Блок вместе с несколькими единомышленниками выдвинул идею "скифства" в период гражданской войны. Позже она нашла последователей, в первую очередь в эмиграции, и получила название "евразийства". Вслед за В. Соловьевым "скифы" показали, что у русского народа свой особый путь в мировой истории, отличный от путей и европейских, и азиатских народов, поскольку Россия находится и в Европе, и в Азии. Судьба русского народа - объединить весь мир в едином братстве. Как видим, теургические мечты в новом облике Блок пронес через всю его жизнь.

Зерно философско-исторической идеи "Скифов" содержится в дневниковой записи Блока от 11 января 1918 года, которая представляет собою непосредственный отклик на происходившее в Брест-Литовске. Но вот что особенно примечательно: Блок имеет в виду не столько немцев, сколько союзников бывшей России, активно противостоящих мирной инициативе России новой. Вот главное из этой важной записи: "Результат" брестских переговоров (т.е. никакого результата, по словам "Новой жизни", которая на большевиков негодует). Никакого - хорошо-с. Но позор 3 1/2 лет ("война", "патриотизм") надо смыть.

Тычь, тычь в карту, рвань немецкая, подлый буржуй. Артачься, Англия и Франция. Мы свою историческую миссию выполним. Если вы хоть "демократическим миром" не смоете позор вашего военного патриотизма, если нашу революцию погубите, значит, вы уже не арийцы больше.И мы широко откроем ворота на Восток. Мы на вас смотрели глазами арийцев, пока у вас было лицо.

А на морду вашу мы взглянем нашим косящим, лукавым, быстрым взглядом; мы скинемся азиатами, и на вас прольется Восток. Ваши шкуры пойдут на китайские тамбурины. Опозоривший себя, так изолгавшийся, - уже не ариец. Мы - варвары? Хорошо же. Мы и покажем вам, что такое варвары. И наш жестокий ответ, страшный ответ - будет единственно достойным человека". В конце записано: "Европа (ее тема) - искусство и смерть. Россия - жизнь" Орлов В.Н. Гамаюн: Жизнь Александра Блока. - М., 1981. - С. 153.

Блок придал своей теме широчайший разворот и в отвлеченно-утопическое представление о мировом конфликте вложил совершенно конкретный социально-исторический смысл.

В эпиграфе - слова Соловьева о панмоголизме. Ими Блок утверждает особое место России в мире, считает ее переходным звеном между Западом и Востоком, звеном, которое смягчает противоречия. Два мира сошлись здесь лицом к лицу: жадный, одряхлевший, обреченный, но все еще кующий оружие буржуазный Запад, глухой к голосу стихии ("И дикой сказкой был для вас провал и Лиссабона и Мессины!"), забывший, что такое любовь, которая "и жжет и губит", - и молодая, полная кипящих жизненных, творческих сил революционная Россия, вставшая на защиту человечества и человечности и предъявляющая законные наследные права на все живое, непреходящее, что создано мировой культурой. Вслед за Достоевским Блок утверждает всечеловеческий гений России. Стихотворение "Скифы" начинается почти чеканно, с резкого противопоставления "вас" и "нас":