Жанрові особливості аналітичної статті

К слову, у этого  человека, как и у Катаева с Олешей, тоже было не все в порядке с биографией: эсеровская молодость, а в 1919 году – сотрудничество с белогвардейской контрразведкой. Впрочем, это не помешало Нарбуту в 1920-м возглавить большевистскую пропаганду в Одессе. Грехи его всплыли в 1928-м – тогда Нарбута исключили из партии. А еще через восемь лет его арестовали как участника группы “украинских националистов – литературных работников” и в 1938 году расстреляли.

Красавчик и  другие

За Катаевым и Олешей потянулись многие другие одесситы. В 1923-м в Москву из Одессы переселяются Евгений Катаев и Файнзильберг, а потом Бабель, Лев Славин (в будущем – советский киносценарист и журналист), Семен Гехт (писатель).

А в 1925 году в  столице появляется еще один очень  яркий персонаж – Александр Козачинский, будущий автор повести Зеленый фургон, послуживший основой для двух одноименных фильмов, большой друг и гимназический товарищ Евгения Катаева.

Именно младший  Катаев, который после освобождения из тюрьмы ЧК работал инспектором  уголовного розыска, а потом – милиционером в немецкой колонии Монгейм, что в 30 км от Одессы, и послужил прототипом главного героя Зеленого фургона. К слову, Козачинский вывел и себя – в образе конокрада Красавчика. И это не было случайностью.

Революция превратила богатую семью Козачинских в нищих, зато открыла безграничные горизонты для приключений, авантюр, афер… Юный Саша не успел: тогда ему было лишь 14 лет.

Однако дальше Козачинский наверстал упущенное. Весной 1919 года он стал работать в милиции  – служил в ней и при красных и при белых. При этому уже через год сыщика УГРО Козачинского уличили в должностном преступлении и приговорили к трем годам концлагерей. Он смог добиться пересмотра дела и в результате был оправдан.

Этот эпизод не утихомирил лихого одессита. Он стал работать инспектором уголовного розыска Балтского уезда. И первое же уголовное дело, в котором Козачинский учувствовал, совершил он сам, угнав прямо со двора милиции конный фургон с 16 пудами зерна. Тогда на юге Украины свирепствовал голод, и зерно стоило баснословных денег.

Так уже в 18 лет  Козачинский покидает ряды милиции  и становится вором, а в 19 он –  главарь банды налетчиков. Вместе с конным отрядом бывшего белогвардейского полковника Орлова он совершил налет  на пассажирский поезд, нападал на районные конторы банков и кассы.

Вольница закончилась  после того, как Козачинский увел три десятка лошадей, принадлежавших одной из частей Красной армии. Часть  живого товара неугомонный экс-милиционер решил сбыть на одесском Староконном  рынке. Здесь его и попытались арестовать правоохранители.

Козачинский вырвался и ушел от преследователей проходными дворами Молдаванки. Но на чердаке, где он отсиживался, его взял на мушку  молодой милиционер и старинный  приятель Женька Катаев (в 1917-м учась  в одной гимназии, они клялись друг другу “в вечной дружбе”). Будущий соавтор Золотого теленка уговорил бандита и конокрада добровольно сдаться в милицию и сам довел его до дверей участка, поддерживая “честные намерения” друга.

Позже Козачинский  напишет, что обязан Жене Катаеву  тем, что он его “вовремя посадил”.

В августе 1923 года прошел суд над бандой Козачинского. Учитывая ее “уголовный и политический бандитизм, антисоветскую деятельность, кражи государственного имущества”, он приговорил ее главаря к расстрелу. Но через несколько дней Верховный суд отменил приговор и приказал провести новое расследование дела, причем дело решили слушать в новом составе суда.

Доследовал  дело младший Катаев. В итоге Козачинский, который на новом судебном процессе заметил, что руководящую роль в  его противозаконных поступках играло “чувство юмора”, получил восемь лет.

Уже через полтора  года будущего автора Зеленого фургона администрировали. А осенью 1923 года из милиции уволился Катаев. Дальше оба друга пошли по литературной стезе и оказались в Москве.

Одесса навсегда

Одним из последних  из Одессы “эмигрировал” поэт Эдуард Багрицкий (Дзюбин) – еще один яркий  литератор и не менее веселый  человек, чем Катаевы или Козачинский.

К середине 1920-х  годов в Одессе прекратился голод, стихли репрессии, но началась украинизация. Еврею Багрицкому не суждено было перейти на украинский язык, хотя он и написал поэму Дума про Опанаса, где были такие строки: “Украина, мать родная, Песня-Украина!”

В 1925 году Валентин Катаев приехал в Одессу специально за Багрицким, “чтобы сделать из него великого советского поэта”.

Багрицкий, выходец  из религиозной еврейской семьи, хотел стать пиратом и контрабандистом, но в 1917-м поступил в одесскую милицию, а в Гражданскую войну, как  и Бабель, служил в частях Красной  армии. В 1923 году, во время переписи населения, весельчак Багрицкий заявил переписчику, что он – канатоходец!

Катаеву-старшему импонировало, что Багрицкий “говорил специальным плебейским, так называемым жлобским голосом – так говорили уличные мальчишки, заимствующие манеры от биндюжников”.

Переманив товарища в Москву, Катаев-старший не ошибся: Багрицкий быстро нашел здесь  признание.

Судьбы всех участников одесской компании, переехавшей  в Москву, сложились по-разному, но веселого в их дальнейших жизненных  историях было мало. Трое из них рано умерли от хронических болезней (Багрицкий – в 1934 году, Файнзильберг – в 1937-м, а Козачинский – в 1943-м). Бабель мог остаться во Франции (где жила его супруга и куда он трижды ездил), но он выбрал Советскую Россию, которая сполна ему за это отплатила: в 1939 году его арестовали как террориста и шпиона, а в самом начале 1940-го – расстреляли. Олешу с 1939 года перестали печатать, он умер в бедности в 1960-м. Евгений Катаев погиб на фронте в 1942 году.

И лишь заводила всей этой компании, Валентин Катаев, став классиком советской литературы, основав популярный журнал Юность, прожил 90 лет и умер в 1986 году.

Но почти  все эти люди продолжают жить в  одном человеке, правда не реальном, а придуманном Ильфом и Петровым, - в Остапе Бендере. В этом искрометном образе сплелись личные впечатления авторов и жизненные коллизии “Валюна” Катаева, “Красавчика” Козачинского и “канатоходца” Багрицкого. К слову, литературный Бендер, так же как все эти люди, рано покинет Одессу, которая к концу 1920-х сиротеет и блекнет в губернской серости.

Савченко В. Унесенные волной / В. Савченко // Корреспондент. – 12.11.2010. –№ 43 (431). – С. 62-64.

 

Додаток Б. Проблемні статті

 

Базовый русский

Накануне местных  выборов команда Президента решила достать из рукава козырную карту–предоставить русскому языку исключительное положение, сделав его де-факто вторым государственным

Еще со времен второго  премьерства Виктора Януковича  Николай Азаров, нынешний глава правительства, был вынужден начать учить украинский язык. Его успехи скромны: за несколько лет Азаров добился лишь того, что во время официальных мероприятий потешает слушателей невообразимым суржиком.

Не он один в  правительстве страдает: поручение  теперь уже Президента Януковича  выучить государственный язык целый  месяц пытается выполнить Анатолий Могилев, глава МВД.

Сейчас оба  этих чиновника, а также миллионная армия русскоязычных граждан  Украины могут расслабиться. Выполняя предвыборное обещание своего лидера, соратники Президента в Верховной  Раде зарегистрировали в начале сентября проект закона О языках в Украине. Состав его авторов (Александр Ефремов, лидер фракции Партии регионов, Петр Симоненко, лидер фракции КПУ, и Сергей Гриневецкий, парламентский “вождь” Блока Литвина) говорит о том, что у документа почти 100%-е шансы на принятие.

Согласно проекту  русский, как и еще 14 языков, получит  статус регионального там, где проживают  хотя бы 10% его носителей. А значит, русский может потягаться с украинским, ведь необходимый минимум носителей  он имеет в большинстве областей страны.

Леонид Кравчук, первый президент Украины и соавтор  действующего закона О языках, принятого еще в 1989 году, уверен: если проект примут в его нынешнем виде, он “убьет” украинский язык. “Я за то, чтобы русский в Украине был языком тех людей, которые его хотят изучать и общаться на нем. Но это не должно быть за счет украинского языка и его уничтожения. А к этому все идет”, – говорит Кравчук Корреспонденту. Политик уверен: вынося подобные проекты на обсуждение в канун местных выборов, правящая коалиция пытается отвлечь избирателей от экономических проблем, вместо обсуждения новых тарифов и повышения цен на продукты в очередной раз во главу угла поставив языковой вопрос.

Русскому дорога

Проектом закона О языках в Украине предусматривается, что к региональным языкам наряду с русским отнесут белорусский, болгарский, армянский, гагаузский, идиш, крымско-татарский, молдавский, немецкий, новогреческий, польский, ромский, румынский, словацкий и венгерский.

Это значит, что  если по данным Всеукраинской переписи населения на какой-то территории (размером от области и до села) хотя бы 10% жителей являются носителями одной из перечисленных “мов”, они могут рассчитывать на получение для нее статуса региональной и использование наравне с государственным языком. “Если вы приходите в судебные органы власти и разговариваете на русском, то вправе потребовать у государства, чтобы оно провело процедуру на русском языке”, – объясняет суть законопроекта Ефремов.

Он недаром  делает акцент на русском: именно ему  в проекте уделено особое внимание – отдельной статьей в документе зафиксировано украино-русское двуязычие. Ведь даже законы и постановления высших органов власти в Украине нужно будет публиковать на этих двух языках.

Кроме того, на территориях, где русский признают региональным, все делопроизводство, все акты органов местного самоуправления, избирательные бюллетени и прочая документация будут публиковаться и на мове, и на языке. На региональном же (читай–русском) можно будет давать и свидетельские показания в суде, подавать процессуальные документы.

Также авторы законопроекта  предлагают снять любые квоты  на частных телеканалах и радиостанциях, так что там смогут самостоятельно выбирать для себя язык вещания. Квотировать  станут только государственные общенациональные каналы: не менее 60% эфира – на украинском, не менее 20% – на русском. Кроме того, в кинотеатры вернется русский дубляж иностранных фильмов.

Но больше других усиливающееся влияние “великого и могучего” ощутит на себе сфера образования. Новый закон даст прочувствовать это не только жителям юга и востока страны, где большинство населения и сегодня общается на русском, но и традиционно украиноязычным регионам центра и запада. Даже на Галичине во всех школах нужно будет обеспечить изучение не только украинского, но и русского. Хотя и сейчас там дела русскоязычных обстоят не худшим образом.

Олег Лютиков, председатель Русского общества имени  Пушкина во Львове, рассказывает, что  из 24 русских школ, действовавших  в городе в 1991 году, осталось только пять (всего во Львове 136 общеобразовательных учебных заведений). “Но учитывая то, что в многомиллионном Киеве таких школ семь, а в русскоязычном Кировограде нет ни одной, то и это неплохо”, – говорит Лютиков. По его словам, в Западной Украине образование на русском востребовано.

Янукович и Ко в своем законопроекте не оставили без внимания и высшее образование. Не только родители школьников, но и студенты вузов смогут сами выбирать язык, на котором они хотели бы получать знания. Госшколы и госвузы будут обязаны формировать классы или группы по языковому принципу, если среди учащихся окажется много желающих обучаться не на украинском. А чтобы у вчерашних школьников не возникало проблем при поступлении в вузы, ориентированные на государственный язык, вступительные тесты по требованию абитуриента могут перевести на русский или другой региональный язык (кроме тестов по украинскому языку и литературе).

Останется Пяточкин

Андрей Парубий, нардеп от НУНС и выходец с запада Украины, уверен, что принятие закона приведет к окончательной русификации страны. Ведь и сейчас позиции у русского неслабые. В прошлом учебном году в Украине функционировало 1.199 общеобразовательных учебных заведений с изучением языка северного соседа. В них получали образование более 403 тыс. учеников. Кроме того, действуют еще 1.629 школ с изучением одновременно русского и украинского (в них русскому обучают 368,5 тыс. учеников). То есть в стране примерно 800 тыс. школьников учат язык Александра Пушкина, притом что язык Тараса Шевченко изучает лишь в четыре с половиной раза больше подростков (3,6 млн).

Интересно, что  Лютиков уверяет: у выпускников  львовских русских школ не возникает  языковых проблем при поступлении  в украиноязычные вузы. А случаев, когда бы выпускника русскоязычной  школы заваливали на вступительных  экзаменах в университет по языковому принципу, он не припомнит.

“Моя дочь до пяти лет не могла даже посмотреть мультфильм на украинском языке. Кроме Петрика Пяточкина (снятый еще в советские времена мультфильм, у которого было две версти – на русском и на украинском языках), их просто не существовало”, – говорит Парубий.

В последние  годы в кинотеатрах мультфильмы  стали показывать на государственном, но теперь-то, сетует депутат, все вернется на круги своя.

Нунсовец уверен: в погоне за максимальным охватом  аудитории вещать на русском предпочтет значительная часть коммерческих телеканалов. А они, как правило, имеют более высокие рейтинги, чем государственный Первый национальный, то есть их смотрит куда больше зрителей.

Продолжая живописать проблемы, которые может принести новый закон в каждую украинскую хату, Парубий приводит пример возможной языковой многослойности, за которой последует хаос в государственном управлении. Например, Одесский облсовет примет решение, что руський – региональный язык, а один из районов области решит, что у него региональный – это гагаузский. “Давайте представим себе судопроизводство и суд, который в каком-то районе будет проходить на гагаузском языке, в областном центре–на русском, а на уровне Киева–на украинском. И как будет проходить между ними коммуникация?” – недоумевает Парубий.