Шпаргалка по "Истории восточных славян"

не с полными, а короткими  титулами. В качестве примера автор  приводит дипломатическую переписку  времени русско-польской войны. Основным предметом спора "Записи, учиненной в Москве между шведскими послами… и российскими боярами…" послужила формулировка "и многим иным государствам и землям, восточным и западным и северным отчич и дедич и наследник и государь и обладатель", на которой настаивала российская сторона. "Запись, учиненная в Москве между Российским и Цесарским дворами…" отразила полемику по вопросу об именовании русского царя титулом "величество", на что был не согласна Священная Римская империя.

17. Боярская  дума 17 века

Сиденье о делах начиналось обыкновенно с того, что начальники приказов докладывали о ходе дел в подчиненных им ведомствах и вносили на разрешение государя и бояр такие дела, которых не могли разрешить сами с товарищами. Для доклада дел каждому ведомству были назначены особые дни:

-в понедельник докладывались  дела из Разряда и Посольского  приказа, 

-во вторник из приказов  Большой казны и Большого прихода, 

-в среду из Казанского  дворца и Поместного приказа, 

-в четверг из приказа  Большого дворца и из Сибирского,

-в пятницу из судных приказов Владимирского и Московского.

После доклада начальников  приказов начиналось собственно «сидение бояр», или, как мы привыкли говорить, заседание Боярской Думы. Обыкновенно  заседание начиналось около восьми часов утра и продолжалось до обеда, т.е. часов до 12, а возобновлялось вечером, после вечерни часа на два, на три. Думцы размещались на скамьях, стоявших по стенам направо и налево от царского места, возле которого, слева, стоял стол с бумагами, книгами указов и законами, печатью, воском для печатей, чернилами и т. п. К этому столу подходили за справками и когда было нужно приложить печать думные дьяки. Думцы размещались на лавках по чинам. Окольничие садились ниже бояр, думные дворяне ниже окольничих, а в каждом из этих разрядов все размещались «по породе» и по старшинству. Заседания Боярской думы проводились в Кремле: в Гранатовитой палате, иногда в личной половине дворца (Передней, Столовой или Золотой палатах), реже вне дворца, например, в опричном дворце Ивана Грозного в Москве или Александровской слободе. Прицари Алексей «сидение с боярами» происходило и в так называвшейся Передней палате, а при его болезненном состоянии наследника в самой «комнате» государя, т.е. в его кабинете. Когда совещание открывалось каким-либо предложением царя, он, высказав свою мысль, приглашал бояр и думных людей «помыслив, к тому делу дать способ». Кто из бояр побольше и поразумнее, те «мысль свою к способу объявляют». Порой кто-нибудь из меньших заявит свою мысль, а иные бояре, бороды свои уставив, ничего не отвечают, потому что царь жалует многих не по разуму их, а по великой породе, и многие из них грамоте не ученые и нестудерованные». Эти детальные фигуры молчаливых советчиков с уставленными бородами, неизбежные при обсуждении дела во всяком многолюдном собрании, напрасно иногда принимаются за полную картину заседания Боярской Думы. Они и у Котошихина не закрывают собой других думных людей, «на ответы разумных, из больших и из меньших статей бояр».Заседания Думы вовсе не отличались молчаливостью. Сохранилось похожее на протокол краткое и не вполне ясное изложение одного заседания Думы в 1679 г. с участием патриарха; не видно только, присутствовал ли государь на заседании или нет. Обсуждался вопрос, отдавать ли питейные заведения на откуп, или ведать ими мирскими выборными головами и целовальниками под присягу, «на веру». Патриарх был того мнения, что у питейных сборов следует быть головами за выбором Мирских людей, только не приводить их к присяге, чтобы «клятв и душевредства не было», за воровство же пригрозить выборным конфискацией всего имущества и «казнью по градскому суду», а избирателям тяжелым штрафом. Бояре возражали, что-де опасно без присяги, что и под присягой у выборных было воровство многое, а «без подкрепления веры» воровства будет и того больше. Путем обоюдных уступок пришли к такому решению: выборных к присяге не приводить, согласно с мнением патриарха, но не брать и штрафа с избирателей, против которого, вероятно, были бояре, а взыскивать недоборы «по сыску». Значить, совещания Думы сопровождались прениями. Эти прения, как узнаем из других известий, иногда достигали чрезвычайной живости. Сверх чаяний, на заседаниях Думы порой нарушалась та спокойная и натянутая чинность, которая господствовала при дворе московских государей. Нередко бывали «встречи», возражения государю со стороны его советников. Часто обмен мнений переходил в горячий спор, продолжавшийся до тех пор, пока спорившие не приходили к одному решению; говорил свое мнение и государь. Думцы соглашались, или возражали и спорили, пока не приходили к решению, примирявшему всех. Прения в Думе затягивались иногда на очень долгий срок; в 1685 г. целые полгода обсуждался вопрос: мириться ли с поляками против татар, или с татарами против поляков, и к решению учинить мир и союз с Польшей против Крыма пришли только после очень ожесточенных споров. Покончив прения и придя к какому-либо решению, царь и бояре приказывали думным дьякам пометить и тот приговор записать. Тогда думные дьяки писали приговор, начинавшийся словами: «Великий государь, слушав докладной выписки, указал и бояре приговорили».Чинное течение заседаний думцев нарушалось иногда местническими счетами, когда щекотливому самолюбию какого-либо родовитого думца покажется, что сосед не по праву занял место выше, чем ему следует. В такие споры вмешивались все думцы и горячо обсуждали случай. Ведь так льстило самолюбию припомнить при этом и вслух заявить, что мой-де предок великий князь ярославский, а твой всего только из младших ростовских, да и дед мой службой выше твоего. Когда споры затягивались, отряжали дьяка за «разрядными книгами», спорщики посылали на свои «подворья» за «родословцами», и тогда приходилось оставить все дела и рассудить по всем правилам местничества, кто прав из спорщиков. Если же государь осердится и велит спорщикам молчать, тот, кто считает себя обиженным, скорее под лавку свалится, рискуя подвергнуть себя царской опале, но не сядет ниже того, кто ему, по его мнению, не «в версту». Вообще, в Думе, посвящали много времени разбору различных случаев местничества, и «пресветлый царский синклит», как любили именовать Думу московские книжники, не чуждался даже собственноручно в лице того или другого из своих членов, расправиться с каким-нибудь «недельным» местником. Реже нарушался ход думских сидений, «величанием» какого-нибудь не в меру зазнавшегося боярина. Переспорят такого гордеца, не остается ему что возражать о деле, он и начнет высчитывать свои заслуги, коря своего спорщика тем, что он и десятой доли того не сделал. Если зайдет такой гордец в своих речах далеко, царь велит ему просто замолчать, а рассердившись очень, вытолкает велеречивого за дверь, как сделал раз царь Алексей Михайлович с боярином Милославским, своим тестем, когда тот вздумал похваляться военными подвигами, которые только собирался совершить, если ему дадут под начало войско. В 1682 г. князь Хованский, заносчивый и совсем зазнавшийся человек, часто прерывал спокойное течение думных совещаний, не стесняясь присутствием в палате обоих государей; о чем ни приговорят бояре, Хованский против всего возражает с великим шумом, невежеством и возношением, не обращая внимания ни на Уложение, ни на государевы указы; либо примется вычитывать свои службы и поносить своей бранью бояр: никто-де с такой славой и раденьем не служивал, как он, Хованский, и никого среди бояр нет, кто бы ему был в версту, и государство-то все стоить, пока жив он, Хованский, а как его не станет, в Москве будут ходить по колена в крови и не спасется тогда «никакая же плоть».Но все такого рода случаи были редким исключением в правильном ходе чинных думских занятий. За крепкими стенами московского Кремля, в недоступных глазу и уху простого рядового московского человека палатах царского терема тихо и спокойно шла работа думцев, приводившая в движение весь ход управления Московским государством.

 Закат Боярской  Думы

Дума XVII в. по внешности  ничем не отличается от Думы XVI века. Думцы по прежнему первые люди в  правительстве и возле царя. Только теперь в XVII в., думцы выдвигаются  на свои высокие места больше своей  личной заслугой да милостью государя, а не своей знатной «породой». Дума такого состава, конечно, не может требовать себе такой же чести в государстве, как Дума знатных княжичей XVI века. дума XVII века вся в воле государя.Но, изменившись по своему происхождению и составу, ближайшие слуги правительственной власти, конечно, сохранили свой прежний характер и умение делать все дела. Если и прежде думцы государя не только законодательствовали, сидя с ним в Думе, но и управляли страной на местах, отбывая различные службы, военные и гражданские, то и теперь это так же; думного человека XVII века видно также всюду: то он управляет приказом, то отправляется куда нибудь воеводствовать, то командует полками, то смотрит служилых людей, то возвращается в Москву и заседает в Думе.Царь советовался со своими «думцами» по всем государственным делам; с их совета издавались новые законы, с боярского совета решались и дела по управлению. Думные бояре были не только советниками, но и заведовали отдельными частями управления. Когда в Думе заходила речь о военном устройстве, поднимался со своего места и давал объяснения тот боярин, который был «судьей», т.е. начальником тогдашнего военного министерства, именовавшегося «Разрядным приказом». Если во главе приказа, о ведомстве которого заходила в Думе речь, стоял человек, не имевший думного звания, его приглашали только на это заседание и выслушивали его. Приглашали иногда в Думу и посторонних «сведущих людей», купцов, духовенство, если нужно было выяснить в деле что-либо этим людям хорошо известное. Часто принимал участие в заседаниях Думы и патриарх, причем он участвовал в обсуждении не одних только церковных дел.Из думных бояр выбирались опытные люди вести переговоры с иноземными послами. Боярина, члена Думы, посылали ревизовать ту или иную область, из думцев выходили и главнокомандующие войском. Словом, длительность членов Думы была очень сложна и разнообразна и далеко не ограничивалась только сидением в Думе. Благодаря этой разнообразной деятельности, не все бояре собирались всякий раз на совещание в Думу. В 1631 году считалось 40 человек членов Думы. Из них более половины было в служебной отлучке, так что весь наличный составь совета не достигал 20 человек.Не всегда и не все дела сразу ставились и сразу же решались в Думе. Дела особенно важные и серьезные, все то, о чем царю приходилось «мыслить тайно», он, прежде чем внести на рассмотрение полного собрания всех думцев, обсуждал с особенно близкими ему по родству, по дружбе или по расположению лицами, как думцами, так и не состоявшими членами Думы. Это была «тайная» или «ближняя» Дума государева. Не всей же Боярской Думе было, напр., обсуждать, как обрядить какое-нибудь необычное торжество при дворе или богомольную поездку государя, как, на всякий случай, устроить из дворцовым доходов хозяйственное положение царицы или царевны. Поговорить обо всем этом было необходимо с теми или другими советниками. Вносить такие вопросы в совет всех бояр и потому еще было неудобно, что дворцовые советники, которые прежде других могли «к тому делу дать способ», т.е. нужные справки - кравчий, ясельничий, дворецкий - часто и не были думными людьми, не ходили в «палату» и не сидели «с боярами».Часто, особенно при обсуждении вопросоввнешней политики, надо было сохранить в тайне и само решение дела и причины, по которым оно было решено так, а не иначе. Ведь, когда дело обсуждалось при полном собрании всех думцев, в Боярской Думе, сохранить тайну было трудно: деладокладывались вслух, делались вопросы в приказах, призывались в Думу лица не думного звания, а потом как можно было поручиться, что тот или иной думный человек, мало умудренный житейской опытностью, не проболтается в кругу семьи, среди друзей, за веселой пирушкой.В силу всего этого члены Ближней Думы выбирались всегда самим государем из близких ему людей, не заседавших в Думе, и из бояр - думцев, особенно хорошо ему известных. При выборе членов Ближней Думы царь не руководствовался ни боярским «отечеством», т.е. родовитостью, ни особыми заслугами, а только своим личным усмотрением. При царе Алексее Ближняя Дума явственно становится постоянно действующим учреждением, решающим дела и по управлению законодательные, часто не внося их на обсуждение всех бояр. Боярская Дума «все бояре», синклит все реже и реже собирается в последние годы царствования Алексея Михайловича, да и только лишь в торжественных случаях. Первенствующее место в правительстве переходит к Ближней Думе, состоящей из лиц, которых государь призывает для совета, не считаясь ни с породой, ни с заслугами этих лиц.При царе Алексее около этой Ближней государевой Думы образуется еще одно учреждение, прямо подведомственное царю, только от него принимающее распоряжение и в исполнении их отдающее отчет тоже только ему. Учреждение это носило название Приказа Тайных Дел. В этом приказе сосредотачивались все дела особой важности, которые царь хотел знать в точности сам, наблюдать за их течением и направлять его; в этот приказ стали поступать все просьбы челобитные людей, обращавшихся к царю, как к источнику правосудия и справедливости, с жалобами на всякие притеснения и обиды со стороны высших чиновников и других правительственных учреждений. Через посредство Тайного приказа царь Алексей рассчитывал иметь свой глаз во всех ветвях управления государством, посылая для разбора различных затруднений или недоразумений в делах различных ведомств хорошо известных ему дьяков и подьячих этого приказа; в этот приказ направлялась вся личная переписка царя, здесь ведались его личные имения и промышленные предприятия, аптека, Гранатный и Потешные дворы, царская благотворительность, наконец личная казна царя. В XVII веке заседание Думы, или, как тогда говорили, «сидение великого государя с боярами о делах «, происходили три раза в неделю: в понедельник, среду и пятницу. При накоплении дел заседали и каждый день.Каждое утро съезжались к царскому дворцу бояре в своих тяжелых колымагах и «каретах», запряженных рослыми красивыми лошадьми; каждый экипаж сопровождала толпа верховых и пеших слуг и бедных родственников боярина. Чем знатнее был боярин, тем многочисленнее был окружавший его штат. Думные люди меньших чинов приезжали верхом или приходили пешком; не во всякое время года московская улица позволяла пробраться по своей невылазной грязи тяжелой боярской „карете», и тогда приходилось старику-боярину взбираться на смирного заслуженного коня и трястись верхом. В Кремле экипажи и кони оставались на Ивановской площади, и «думцы» шли отсюда пешком к царскому дворцу. Перед воротами все снимали шапки и крестились, - творя молитву Иисусову на честной крест, благословляющий всякое доброе вхождение в дом и исхождение из него.Покончив прения и придя к какому-либо решению, царь и бояре приказывали думным дьякам пометить и тот приговор записать. Тогда думные дьяки писали приговор, начинавшийся словами: «Великий государь, слушав докладной выписки, указал и бояре приговорили». Если же государь в Думе не присутствовал, то думный дьяк помечал приговор так: «По указу великого государя бояре, той докладной выписки слушав, приговорили». И эти приговоры имели такую же силу закона; отменить их царь мог только на новом заседании Думы, «поговорив» со своими боярами. Когда государь не присутствовал в Думе, первое место принадлежало старшему по отечеству боярину, и тогда имя того боярина упоминалось в приговоре.

18 Земские соборы  в России в 17 веке.

В середине XVI в. начали свою деятельность земские соборы – высшие сословно-представительные учреждения. Земские соборы эпизодически созывались царем для обсуждения важнейших вопросов внутренней и внешней политики и представляли собой совещательный орган. За XVI-XVII вв. имеются сведения о 57 земских соборах. Состав земских соборов был в основном устойчивым: в него входили Боярская дума, Освященный собор, а также представители сословий – поместного служилого дворянства и посадских (городских) верхов. С развитием новых органов исполнительной власти – приказов – их представители также входили в состав земских соборов. Обсуждение вопросов происходило по отдельности – у бояр и окольничих, духовенства, служилых людей, купцов. Каждая из этих групп высказывала свое суждение по рассматриваемому вопросу. История земских соборов начинается во время правления Ивана IV Грозного. Первый собор состоялся в 1549 г. Соборы, созываемые царской властью — данный период продолжается вплоть до 1584 г. Начиная со смерти Ивана Грозного и вплоть до падения Шуйского (1584—1610 гг). Это время , когда складывались предпосылки гражданской войны и иностранной интервенции, начинался кризис самодержавия. Соборы выполняли функцию избрания на царство, зачастую становились орудием враждебных России сил.

1610—1613 гг. Земский собор при ополчениях превращается в верховный орган власти (и законодательной, и исполнительной), решающий вопросы внутренней и внешней политики, соборное уложение. Именно в этот период времени земский собор играл наиболее важную и существенную роль в общественной жизни России. 1613—1622 гг. Собор действует почти непрерывно, но уже в качестве совещательного органа при царской власти. Решает текущие административные и финансовые вопросы. Царская власть стремится опереться на земские соборы при проведении финансовых мероприятий: сбор пятинных денег, восстановление подорванного хозяйства, ликвидация последствий интервенции и предотвращении новой агрессии со стороны Польши. С 1622 года деятельность соборов прекращается до 1632 года. 1632—1653 гг. Соборы собираются сравнительно редко, но для решения важных вопросов как внутренней политики: составление Уложения, восстание в Пскове, так и внешней: русско-польские и русско-крымские отношения, присоединение Украины, вопрос об Азове. В этот период активизируются выступления сословных групп, предъявляющих требования правительству, не столько посредством земских соборов, сколько через подаваемые челобитные. 1653—1684. Значение земских соборов снижается (небольшой взлёт наблюдался в 80-х годах). Последний собор в полном составе собирался в 1653 г. по вопросу о принятии Запорожского Войска в состав Московского государства.

19. Центральное  управление и Приказы в России  в 17 веке

Первые цари из династии Романовых — Михаил Федорович (1613 — 1645 гг.), Алексей Михайлович (1645 — 1676 гг.) и Федор Алексеевич (1676 — 1682 гг.) предпринимали активнейшие меры к укреплению государственной системы. В XVII в. в России окончательно установилась самодержавная монархия. Параллельно с ростом власти государя усиливался и бюрократический аппарат. Органы центральной власти Московского государства сложились во времена Ивана Грозного и в XVII в. не претерпели принципиальных изменений. Верховная законодательная, исполнительная и судебная власть принадлежала царю, что подтвердило и Соборное уложение 1649 г. Воля самодержца не ограничивалась ни законом, ни каким-либо государственным органом. Государь являлся помазанником Божиим, связующим звеном между народом и Всевышним. В соответствии с возродившейся после Смуты доктриной «Москва — третий Рим», он воспринимался обществом как защитник православной веры.Постоянным совещательным органом и непосредственной опорой царской власти оставалась Боярская дума. Лица, входившие в ее состав, носили общее звание думных чинов.Высшим думным чином считался боярин. Бояре периода Киевской Руси принципиально отличались от бояр Московского государства. Если первые были дружинниками и соратниками князя, то вторых нужно признать царскими слугами и чиновниками. Бояре играли определяющую роль в государственном управлении. Они занимали высшие гражданские посты, руководили армией, служили воеводами в крупнейших городах.Боярство жаловал государь. Представители самых знатных родов входили в Думу в боярском чине, а менее знатные получали второй по важности чин — окольничих. При этом, царь руководствовался правилами местничества, оформившимися в XV в. Местничество — это такой порядок назначения на военные и административные должности, при котором учитываются происхождение кандидата и заслуги его рода перед государем. С одной стороны, эта традиция создавала определенную иерархию при дворе и систематизировала карьерный рост служилых людей высокого ранга. С другой стороны, царь не был свободен в подборе кандидатов на важные должности. Кроме того, постоянные местнические споры шли во вред службе. В 1556 г. Иван Грозный своим указом ограничил местничество, а в 1682 г. решением Земского собора оно было окончательно отменено.Как было упомянуто выше, вторым по важности думным чином являлось окольничество. Этот чин был учрежден в XVI в., а в XVII столетии его получали в основном потомки московских боярских родов, служивших еще Ивану Калите и его наследникам. Окольничие могли занимать все те же посты, что и бояре, однако самые высшие должности были для них недосягаемы.Существовали также думные дворяне и думные дьяки. Эти должности, учрежденные Иваном Грозным, были доступны выходцам из неродовитого дворянства и приказной бюрократии. Их получали не по знатности рода, а за военные и административные заслуги. Именно на плечи думных дворян и думных дьяков ложилась основная тяжесть деятельности Боярской думы. Будучи самыми грамотными, они составляли доклады, формулировали решения и протоколировали заседания. Эти люди также могли получать важные должности. Например, судьей Посольского приказа по традиции назначался думный дьяк.Несмотря на самодержавный характер власти царя, управление государством подразумевало некоторую коллегиальность, что нашло отражение в известной формуле «царь указал и бояре приговорили».Во второй половине XVII в. количество членов Боярской думы сильно возросло. Управлять ею становилось все сложнее. Поэтому царь Алексей Михайлович часто совещался с Ближней думой, в состав которой входили избранные бояре, думные дворяне и думные дьяки.Ядром административного аппарата в Московском государстве являлась приказная система. В конце XV — начале XVI вв. приказами называли распоряжения, отдаваемые государем своим приближенным, — поручения «ведать» тем или иным делом. Но приказы середины XVI — XVII вв. — это постоянно действующие ведомства, отвечавшие за определенные направления государственной деятельности. Первые подобного рода приказы возникли в системе дворцового управления: Казенный и Конюшенный приказы, приказ Большого Дворца и т. д. Внешней политикой занимался Посольский приказ, распределением земель среди служилых людей ведал Поместный приказ, сбором дворянского ополчения и назначением воевод — Разрядный, поимкой преступников — Разбойный и пр. Помимо отраслевых приказов, юрисдикция которых распространялась на всю страну, существовали и региональные, управлявшие определенными территориями: например, Новгородская Четь, Владимирский судный приказ, Казанский, Астраханский, Земский (управление Москвой) приказы.В период правления Алексея Михайловича Тишайшего количество приказов резко увеличилось. Были созданы, в частности, Монастырский, Малороссийский, Смоленский приказы, приказ Купецких дел. В середине XVII в. насчитывалось 53 приказа, а к концу столетия — более 90. Характерными недостатками приказной системы можно назвать отсутствие четкого разделения сфер деятельности, волокиту и взяточничество. Чтобы искоренить их, царь учредил два специальных ведомства — приказ Тайных дел и Счетный приказ. Они подчинялись непосредственно государю и должны были контролировать работу остальных приказов.Приказная администрация включала в себя приказных судей, приказных дьяков и подьячих. Приказной судья — это окольничий или боярин, поставленный царем во главе ведомства. Название этой должности указывает на то, что ее обладатель имел не только административные, но и судебные функции. Приказной дьяк — чиновник, получавший денежное, а иногда и поместное жалование, на котором лежала ответственность за организацию всей деятельности ведомства (в каждом приказе было несколько дьяков). Подьячие — это низший приказной чин, обыкновенные делопроизводители.Особое место в системе управления Московским государством XVI — XVII вв. занимают Земские соборы. Земский собор — это сословно-представительный законосовещательный орган. Земские соборы созывались нерегулярно, исключительно по воле государя, они не имели законодательной инициативы и, следовательно, никак не ограничивали самодержавную власть царя. Обычно в них принимали участие Боярская дума, представители высшего духовенства и депутаты от служилых людей. Иногда к участию в заседаниях допускались выборные от горожан, в единичных случаях — от черносошных крестьян. Земские соборы играли важную роль в государственной жизни тогда, когда по каким-либо причинам ослабевала царская власть. Они поддерживали ее своим авторитетом. После окончания Смуты самодержавие неуклонно укрепляется, и в созыве Земских соборов постепенно пропадает необходимость. Некоторые исследователи считают, что последний Собор состоялся в 1653 г. по вопросу о присоединении Украины. Другие ученые называют последним Собор 1682 г., на котором было принято решение об отмене местничества.

20 местное управление  в России  в 17 веке

Характеристика  местного управления

Институт воевод

Бурные события начала XVII в. потребовали усилия власти на местах. Эта задача решилась путем введения института воевод как основного звена местного управления. Должность воеводы существовала со второй половины XVI в. лишь в некоторых пограничных городах, где была необходимость нести более твердую военную и гражданскую власть. Крестьянская война и польско-шведская интервенция в начале XVII в. потребовали создания этой твердой власти повсеместно. Все воеводы назначались Разрядным приказом, утверждались царем и Боярской думой и подчинялись тому приказу, в введении которого находились города с уездами. Разрядный приказ имел в своей компетенции управление служилыми людьми, определение их на службу, назначение земельного (поместного) и денежного жалования, а так же ведал их учетом. По росписи городов и уездов России 1614 г. видно, что в 103 городах с уездами были уже воеводы, а в 1616 г. - 138, в 1625 г. воеводы были назначены в 146 городов с уездами.

Претенденты на место  воеводы - бояре, дворяне и дети боярские подавали на имя царя челобитную, в  которой просили назначить на воеводство, чтобы «покормиться», но официально воевода за свою службу получал, помимо вотчин, и поместные денежные оклады, жалованья.

Срок службы воеводы  простирался обычно один - три года. В Шуе с 1613 по 1689 г., за 79 лет, сменилось 52 воеводы, а в Якутске за 1645-1652 - пять воевод. В больших городах было несколько воевод (в Астрахани - три-четыре, Пскове - два-три); один из воевод (назначенный из бояр) был главный, другие считались его товарищами; они назначались из окольничих, стольников и дворян. В небольших городах был один воевода. Воевода имел приказную, или съезжую избу, в которой изводились все дела по управлению городом и уездом; она возглавлялась дьяком. Здесь хранились государевы грамоты приходные и расходные книги и росписи разных податей и сборов и сами сборы (государева каша). В крупных городах приказные избы разделялись на столы; столы состояли в ведении подьячих. Кроме подьячих, в приказной избе были приставы, или надельщики, рассыльщики и сторожа, которые приводили в исполнение приказания воеводы. В особом ящике хранилась государева печать; воевода имел и свою печать. При смене одного воеводы другим старый воевода сдавал новому все дела и казенное имущество по описям и книгам (сдаточным описям или расписным спискам); один экземпляр описи посылался в тот приказ, в котором ведался город с уездом. Направляясь на воеводство, воевода получал из приказа наказ, определявший круг его деятельности. Воевода управлял вверенной ему территорией. Он осуществлял охрану феодальной собственности, боролся с укрывательством беглых, с нарушением казенного интереса (кормчества), со всякими нарушениями порядка вообще (бой, пожар, мор), ведал городовым и дорожным делом, надзирал за судом губных и земских старост. Выполнял административно-полицейские функции, а также военные. Обязанности его четко не регламентировались («как пригоже», «как бог вразумит», говорилось в наказе воеводе из приказа), и это создавало основу для произвола. И хотя кормления были отменены, воеводы обирали население.