Орден иезуитов

     Созерцающий снова видит себя перед престолом Бога; большая запись грехов открыта. Он должен отдать себе отчёт в своём прошлом, и немедленно перед ним развёртывается вся его жизнь: детство, юность, зрелый возраст. Все его грехи оживают и проходят перед его взорами, - бесконечная вереница страшных привидений. В этот  момент, созерцающий не может понять, почему земля ещё соглашается носить его и почему она ещё не поглотила его, чтобы низвергнуть в глубочайшую адскую бездну. И в этот  момент перед его глазами снова является образ Распятого, который своим видом так воздействует на кающегося, что тот немедленно изливается в чувстве горячей благодарности к милосердию Бога, пощадившего его до этого дня, и с жаром обещает исправиться.

     Вскоре после мессы,  которую созерцающий обязан слушать  ежедневно, или незадолго до  неё руководитель призывает его  в третий раз, а в час вечерни в четвёртый раз к новым упражнениям. Но эти два упражнения являются лишь повторением двух первых. Пятое вечернее упражнение носит другой характер. Оно рисует созерцающему картину ада, непосредственно наполненную душами осуждённых, подвергаемых различным бесконечно повторяющимся мучениям. Он слышит их жалобы, их яростные вопли, их страшные проклятия Христу и всем святым. Созерцающий видит, слышит, чувствует запах, вкушает ад, он переживает его всеми своими чувствами во всей его материальной реальности. Но он не одинок в своём путешествии, его сопровождает Христос.

     Это последнее упражнение, которое  приводит все силы созерцающего в особенно страшное напряжение, потрясает его до глубины души настолько, что он в конце первой недели с горячей мольбой взывает о том, чтобы ему позволили освободиться от мучительного сознания своей греховности путем общей исповеди. Освобожденный отпущением грехов от своих внутренних мучений, чудесным образом посвежевший и подкрепленный причастием – в результате воздействия этой укрепляющей и очистительной ванны созерцающий становится подготовленным к упражнениям второй недели.

 

После созерцающему говорят о том, что сам Христос призывает людей бороться с неверными и желает установить своё владычество в мире и провозглашает священную войну. И в полночь пред созерцающим возникает видение совершенно иного характера; он видит два «знамени»: знамя Сатаны и знамя Христа. Армия сатаны на равнинах Вавилона; в середине, на окутанном дымом и пламенем троне,– сам Сатана, страшный и грозный; вокруг него бесчисленные полчища демонов. Сатана обращается к своему народу с речью. Он посылает его губить человечество. Но рядом что за утешительное зрелище! Прелестная иерусалимская равнина, за ней – Христос, но не на троне, а среди своих учеников; в его виде нет ничего ужасного; он удивительно прекрасен и привлекателен. Христос также обращается к своим ученикам и призывает их. Но как отличны его слова от слов Сатаны! «Помогайте всем. 1) Внушайте людям склонность к бедности. 2) Пробуждайте их посвятить свою душу и тело бедности. 3) Зажгите в них горячее стремление терпеть оскорбления и презрение, потому что бедность, оскорбления и презрение составляют три ступени совершенства». Эта картина появляется несколько раз. Её созерцание имеет чрезвычайно важное значение: оно является непосредственной подготовкой к основному акту упражнений – выбору нового образа жизни. Если человек готов уже на этом этапе служить Богу, то цель упражнения уже достигнута: душа стала повелительнице самой себя; человек посвятил свою новую жизнь новой, прекрасной, вечной цели. ⁷

     Однако чтобы утвердить  созерцающего в принятом им  решении, руководитель упражнений заставляет его пережить жизнь Христа: в течение третьей недели -  его страдания, в течение четвёртой – его воскрешение и славу. В то же время он старается наставить его в духе строгой церковности, заставляя его усвоить ряд правил. Созерцающий должен не пропускать исповеди, часто причащаться, постоянно присутствовать при мессе, отстаивать все церковные учреждения, монашество, целибат священников, почитание мощей, посты, индульгенции, паломничества; энергично защищать папские декреты, церковные предания, схоластическое богословие.

Более того: он объявляет себя готовым следовать за церковью и в том случае, когда церковь объявляет белым то, что ему кажется черным, хотя бы

его собственные чувства убеждали его в обратном. Таким образом, посвящаемый выходит из рук своего духовного руководителя не только новым человеком, который точно знает, что он должен, может и хочет

делать, но и ревностным католиком. Если созерцающий еще раз проанализирует все, что испытал в течение четырех недель, он тотчас же

признает, что руководитель упражнений сумел с необыкновенным искусством тесно соединить в своем деле три вещи: 1) он заставил его пережить всю драму искупления мира, начиная с падения ангелов и кончая вознесением Христа, в том виде, как ее изображают католические догматы, пережить настолько сильно, что с этого момента все его чувства, все его мысли, вся его жизнь замыкаются в кругу этих образов и представлений; 2) он заставил его пережить и собственную жизнь со всеми, даже самыми тайными, прегрешениями и, таким образом, осознать все свои недостатки, пороки и грехи; 3) наконец, он дал ему возможность при помощи этих двух испытаний порвать с прошлым и начать новую жизнь. Последнее, то есть выбор нового образа жизни, и является, собственно говоря, предметом и целью упражнений.⁸

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Иезуиты в роли миссионеров.

 

     Распространение христианства  среди туземцев отдалённых стран  было одним из средств организации  самого бессовестного колониального  грабежа и порабощения. За миссионерами  шли завоеватели и купцы, превращавшие  туземцев в колониальных рабов.

     Долго и упорно, но  почти безуспешно, францисканцы  и доминиканцы пытались распространить христианство среди жителей Индии и Китая. Иезуиты решили в самый короткий срок добиться успеха, недоступного другим церковным орденам. Ставя себе такую цель, иезуиты полагались не только на свою энергию, изворотливость, они больше всего надеялись на то, что им удастся провести туземцев, обмануть их и незаметным образом навязать ярмо христовой веры. Опытные шпионы и предатели, иезуиты добились того, что оказалось невозможным для их предшественников.

     Проникнув в Китай,  они старательно изучили язык  и обычаи китайцев. Разрушить  языческие верования, ниспровергнуть  языческих богов и пламенно убеждать китайцев в преимуществах христианской веры — всё это иезуитам казалось делом трудным, долгим, да и не очень нужным.

     Гораздо проще было  под видом старых языческих  верований подсунуть доверчивым  китайцам несколько обрывков  христианской проповеди и культа  и таким образом навязать христианство  как новую разновидность прежней  китайской веры. Обмануть китайцев  было легче, чем разубедить. Это  иезуиты смекнули с самого начала. И вот отцы-иезуиты появляются в роли почитателей Конфуция. Они по языческому обряду приносят жертвы Конфуцию, приносят жертвы предкам. Иезуит Ле-Конт доказывал, что Конфуций «Вдохновлённый богом мудрец», и пытался изречениями этого почитаемого китайцами авторитета обосновать христианство.⁹

     Иезуитов охотно слушали,  как новых учителей старой  истины. Иезуиты вывешивали в  храмах полученные от императора  дощечки с надписью: «Кинг-Тьен» (что означало «поклоняйтесь небу!»). День ото дня росло число людей, которых иезуиты считали христианами. Это были тёмные люди, которые удовлетворялись причудливым смешением языческих и христианских верований и обрядов.

     Таким же образом  иезуиты действовали и в Индии.  Здесь они ещё в большей степени приспособились к господствовавшим общественным порядкам и обычаям. Они видели, что глубочайшая социальная и религиозная пропасть отделяет высшие касты от низших, влачивших жалкое существование; ещё более тяжела была судьба отверженных, «париев», не имевших права прикасаться даже к вещам людей, принадлежавших к высшим кастам. Парии не могли быть ремесленниками, а были вынуждены заниматься «нечистыми» работами, например, ассенизацией.

     Лицемерная проповедь  «христианской любви к ближнему» и «равенства всех перед богом» оказалась в вопиющем противоречии с кастовым строем, но иезуиты не смущались этим. Приспособляясь к воззрениям высших каст, иезуиты сочиняют поэмы и песнопения, подражая старым индийским образцам, и демонстративно отвергают всякое общение с париями. В случае причащения обращённого в христианство пария, такой иезуит протягивал парию причастие на конце длинной палки. Зато иезуиту Эммануилу Лопецу поручена другая роль: он бродит полуголым, в обрывках лохмотьев, находится в тесном общении с забитыми и тёмными индийскими париями и усердно приобщает их к христианству.

     Один предприимчивый  иезуит затеял массовое обращение  туземцев. В 1560 г . он нанял сотню портных, которые шили для новообращённых христиан длинные крестильные рубашки. Тысячи туземцев спешили погрузиться в воду, поцеловать протянутый им деревянный крест, чтобы затем, выйдя на берег, бесплатно получить холщёвую рубашку. Эти туземцы, прельщённые ослепительно белыми рубахами, мало понимали смысл странного обряда, но они не утруждали себя размышлениями, подобно тому как крестивший их иезуит не обременял себя сомнениями.¹⁰

     Один из ближайших  соратников Лойолы Франциск Ксавье объяснял жителям Молуккских островов, что вулканы, всегда поражавшие их воображение, свидетельствуют о близости резиденции владыки ада. Когда произошло землетрясение на острове Маротаи, он объявил, что в этот день архангел Михаил низвергнул адских духов, противившихся иезуитам.

     Но лишь незначительная  часть иезуитов занималась одурачиванием  туземцев в отдалённых странах. Основные силы ордена были сосредоточены в Европе, которая представлялась воинственному Лойоле широким полем упорной битвы.¹¹

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Падение ордена иезуитов.

 

 

     Ни один монашеский  орден со времени своего возникновения  не возбуждал таких живых симпатий и антипатий, не занимал так постоянно общественного мнения Европы, не породил столько легенд, не заставил так много писать о себе, как Общество Иисуса.

     В первые годы существования Общества Иисуса даже протестанты восхваляли иезуитов как преподавателей. В среде католической церкви каждый успех его встречали с почти единодушным восхищением и радостью. Но в начале XVII века положение вещей резко меняется. Просвещённые люди почти всюду отвернулись от ордена, объявив ему войну «во имя цивилизации», и в конце концов орден остался изолированным. Почти всюду, даже в католических странах, его стали считать опорой обскурантизма и испорченности, почти всюду начали желать его гибели и добиваться её всеми средствами.

     Быстрее и сильнее  всего поворот общественного  мнения произошёл во Франции.  С самого начала орден имел  здесь двух могущественных врагов: парижский парламент и Парижский  университет. Оба впоследствии  почти всегда были его непримиримыми  противниками. Но после 1640 года  к этим двум врагам присоединился  ещё третий – янсенисты, благочестивые  отшельники Пор-Рояля, стремившиеся к углублению и возрождению религиозной жизни как в старые времена.  Уже того, что янсенисты находили почитателей и приверженцев среди наиболее высокопоставленных и образованных людей, было вполне достаточно, чтобы вооружить против них иезуитов. Как только выяснилась огромная внутренняя разница, существовавшая между иезуитами и новым благочестивым движением, отцы начали борьбу с ним и не прекращали её до тех пор, пока не побудили курию и абсолютную монархию раздавить янсенизм без всякой пощады. Однако это победа обошлась им очень дорого. В 1656 году янсенист Паскаль выпустил теологию  и сатиру на нравственное учение иезуитов. Книга называлась «Письма провинциала». Паскаль в своей работе извратил богословское учение иезуитов. Ему удалось возбудить против ордена ненависть и презрение образованных людей по отношению к ордену иезуитов.

     Общество Иисуса пришло  в упадок, было поколеблено до  самого своего основания, лишено  талантов, энтузиазма, нравственной  силы. Любопытно, что катастрофа  произошла ранее не во Франции,  а  в том государстве, которое общество завоевало быстрее всего, и где  его господство было наиболее продолжительным и наиболее полным, - в Португалии. Оно пало здесь не под ударами какого-либо старого противника, а под ударами своего бывшего ученика, на которого оно полностью полагалось и которому оно поэтому помогло придти к  власти, - Иосифа Карвальо, маркиза де Помбаль. Наконец, поводом к падению ордена послужили не те бесспорные злоупотребления своей властью, в которых он был повинен и в Португалии, а вполне законное сопротивление желанию разрушить одно из самых прекрасных его созданий – иезуитское государство в Парагвае. 15 января 1750 года, еще до вступления Помбаля в министерство, между Испанией и Португалией был заключен договор о разграничении американских владений, по которому первая из этих держав передавала Бразилии семь редукций иезуитского государства в Парагвае, расположенных на востоке от Уругвая. На основании этого договора испанское правительство приказало отцам этих редукций покинуть вместе с населявшими их 30 000 индейцев в течение одного года свои прекрасные, цветущие поселения и основать новую колонию на другом берегу реки, на испанской территории, то есть начать все заново в пустыне. Этот приказ не только доказывал, что иезуиты потеряли свое преобладающее влияние в Мадриде и Лиссабоне, но показывал также, что в колониальной политике испанского правительства одержала верх система бессмысленного, грубого насилия, которая грозила худшими катастрофами для его огромной колониальной империи. Эти события составляют исходный пункт крушения не только иезуитского государства в Парагвае, но и самого иезуитского ордена.

    Помбаль, давно уже возмущенный влиянием отцов на двор и правительство, решил уничтожить орден в Португалии. 19 сентября 1756 года он приказал изгнать всех находившихся при дворе иезуитов. Некоторое время спустя, в 1757 году, он опубликовал свой знаменитый «Краткий отчет о государстве иезуитов в Парагвае», представлявший собой, несмотря на официальную сдержанность стиля, объявление войны опасному обществу, которое осмелилось основать собственное государство вне всякого контроля светских властей и тем самым ясно обнаружило руководившие им всюду и всегда политические расчеты. Этот манифест в форме отчета произвел огромное впечатление. Помбаль нанёс ордену последний удар, когда появился подходящий случай. Было совершенно таинственное покушение на короля Иосифа 3 сентября 1758 года.  13 декабря были арестованы иезуиты Лиссабона, как соучастники покушения; 19 января 1759 года последовал арест остальных отцов и конфискация всех огромных богатств ордена; наконец, 3 сентября Помбаль издал указ, изгонявший орден из всех владений португальской монархии. Большинство изгнанных было немедленно посажено, как сельди в бочку, на несколько торговых кораблей и отвезено в Италию, где их высадили на берег Церковной области без всяких средств к существованию. Но довольно значительное число Помбаль оставил в тюрьмах, чтобы отомстить им. Среди них находился самый влиятельный и поэтому самый опасный для министра отец Малагрида. Сперва Помбаль формально обвинил этого человека в государственной измене; потом, когда обнаружилась полная несостоятельность этого обвинения, он передал его инквизиционному трибуналу в качестве еретика. В конце концов, инквизиция подчинилась Помбаля. 20 сентября 1761 года несчастный был задушен и сожжён на торжественном аутодафе. ¹²