Лу Синь как один из реформаторов китайского народного языка

Во всех своих  литературных и критических произведениях Лу Синь неизменно оставался твердым и последовательным. Он никогда не изменял своим позициям писателя-революционера, художника-реалиста. 

Ни преследования, ни полицейский надзор, осуществлявшийся в отношении писателя до последнего дня его жизни, не сломили упорства и революционной воли Лу Синя. Он выдвигал все новые обвинения против реакции, все новые доказательства своей непримиримости. В сатирических произведениях, в  публицистических заметках, в сборниках рассказов «Клич», стихотворениях в прозе «Полевые травы» Лу синь в живой, художественной форме, резко и остро выражал свою политическую непримиримость и глубокую ненависть к национальным и чужеземным угнетателям и поработителям. 

Лу Синь высоко держал знамя революционного искусства  и никогда не уклонялся от открытого  сражения с ненавистными ему силами реакции. «Подлинный герой,- писал Лу Синь,- тот, кто не боится тирании и смело смотрит на потоки крови».³ 

Лу Синь постоянно призывал своих современников смотреть вперед, не останавливаясь ни перед какими препятствиями. Известно его обращение к молодежи, его вдохновляющие слова: «Вперед через тела павших! Не оглядываться, перед нами - открытый путь!» 

Накануне вторжения японского милитаризма в Китай Лу Синь говорил незадолго до своей смерти: «…единственный выход для Китая - в общенациональной революционной войне против японских захватчиков.… Поэтому нам нужны такие произведения, в которых содержалась бы истинная жизнь, живая борьба, непрерывное движение мысли и чувств…» 

ЛУ Синь был  и остался в глазах китайского народа образцом революционного писателя-борца. «Вот почему путь Лу синя,- сказал Мао  Цзэ-дун,- это путь новой культуры китайского народа». 

Таковы основы и принципы жизнеутверждающего мировоззрения Лу синя, его оптимизма, характерного для всего творческого пути писателя. В позднейшие годы это мировоззрение приобретает у писателя ярко выраженный активный, боевой революционный характер:

«Я глубоко  убежден в необходимости появления бесклассового общества, и это не только рассеивает все мои сомнения, но и во много крат умножает мои силы». 

«Силы мрака,- утверждал  Лу Синь,- опираются лишь на то, что  обречено на гибель… Они не долговечны. Будущее же существует всегда, и оно явится несомненно светлым… У нас будет вечное будущее, и оно безусловно будет светлым». 

«Прошло ровно  десять лет,- говорил потом Го Мо-жо,- как ушел от нас Лу синь. За это  время в мире произошли большие  перемены и очень большие изменение  произошли у нас, в Китае. Фашизму, который проклинал ЛУ Синь, был нанесен уничтожающий удар, а народные силы, которые Лу синь славил, одержали блестящую победу. Китай провел восьмилетнюю освободительную войну, изгнав из своей земли японских захватчиков… И мы берем на себя смелость сказать, что победа была завоевана предельными усилиями и тех непоколебимых людей, которые чтут Лу Синя».  

Лу синь не просто верил в неизбежный конец сил  тьмы, сил реакции и социального  зла; он понимал, что они не погибнут стихийно и не уступят добровольно свое место силам прогресса и революции. Именно поэтому писатель так яростно обличал « корни болезней старого мира», вскрывал его чудовищное зло, ложь и лицемерие, подлость и убожество. Реалистическое искусство Лу Синя укрепляло веру народных масс и свою мощь, вооружало их на борьбу за изменение социальной действительности, за ее революционное преобразование. 
 
 
 

6. Лу Синь как  родоначальник реалистической  литературы Китая. 
 

Лу Синь- родоначальник  и первый классик реалистической литературы Китая нового времени. В своих произведениях Лу Синь выступал против схоластики, против начетничества, господствовавших в литературе конфуцианцев. Он обличал вопиющую несправедливость полуколониального и полуфеодального строя в Китае, при котором уделом огромного большинства являлась нищета, а ничтожной кучке эксплуататоров принадлежали права на все блага материальной и духовной жизни. 

«Я черпаю материал для своего творчества,- говорил  Лу синь в статье «Как я начал  писать рассказы»,- главным образом из среды несчастных людей больного общества, ставя перед собой цель изучить их и привлечь к ним внимание, чтобы излечить их… Мне хотелось силой художественных произведений воздействовать на общество». 

В повести «Правдивое жизнеописание А-Кью»- самом значительном произведении писателя, Лу Синю удалось отобразить событии большого исторического значение, совершавшиеся на фоне революции 1911 года. На живом примере китайской деревни Вэйчжуан художник правдиво и ярко показал процесс разорения деревни,  голод и нищету крестьян, невыносимые условия эксплуатации и гнета, произвол и самоуправство чиновничества и местной знати - все то, что характеризует собой упадок  социальной системы в целом. 

Большой художник, Лу Синь хорошо понимал, что его задача- борьба и завоевание настоящего, без которого не может быть будущего».

«Бороться за настоящее,- писал Лу Синь,- это значит быть истинным писателем, борющимся за настоящее  и будущее, потому что потерять настоящее- значит не иметь и будущего». 

Реализм Лу Синя находился в тесной связи с сознательной политической борьбой против господства и произвола сил реакции. У Лу Синя был ясный путь: он пришел к подлинному реализму, проникнутому революционной идеей и уверенностью в победе великого дела борьбы за освобождение и раскрепощение угнетенного человечества. 

В китайскую  литературу, которая в течение  столетий была отгорожена «китайской стеной» от народа, от его жизни  и борьбы, Лу синь принес новый, неведомый  ей прежде мир идей и образов. Яркая  социальная окрашенность художественного литературно-критического творчества Лу Синя, его глубокая ненависть к эксплуататорским «верхам», искреннее сочувствие судьбам закрепощенных «низов» свидетельствуют о глубокой связи  писателя с жизнью народа, о принципиально новом отношении писателя к реальной действительности, что в корне отличает Лу Синя от всех его предшественников. 

Лу Синь был  хорошо знаком с произведениями русской  демократической литературы, и это, естественно, не могло не найти отражения  в его творчестве.

«Я читал,- пишет  Лу Синь, -рассказы иностранных писателей, в особенности русских, польских и малых балканских стран, из которых я узнал, что в мире много народов с такой же судьбой, как и у наших трудящихся масс, что у них есть писатели, которые возвысили голос и борются за них. Картины, которые я видел в нашей деревне, теперь встают в моем сознании еще ярче, чем прежде… И я стал показывать в форме рассказов упадок так называемых общественных верхов и несчастное положение общественных низов». 

О Лу Сине можно  сказать, что в его творчестве глубже и полнее, чем в творчестве его современников, отражены его  время, его эпоха; его творчество всемирно способствовало изменению, преобразованию и обновлению жизни китайского народа. Основной заслугой Лу Синя является реалистический показ наиболее отрицательных сторон жизни китайского общества. Рисуя образы простых, забитых и темных людей писатель заставляет читателей серьезно задуматься над судьбами своей страны, своего народа. Он доказывал, что источником социального неравенства являются классовые отношения в обществе, сама система государственного устройства Китая. Беспощадно правдивый реализм, острейшая критика общественного зла в условиях китайской действительности- самые ценные стороны творчества Лу Синя. 

Лу Синь беспощадно разоблачал пошлость, жестокость и  социальную несправедливость, с которыми ему приходилось сталкиваться на каждом шагу. В своем произведении «Записки сумасшедшего», которое по праву считается первым творческим успехом писателя, Лу Синь бросил открытый вызов человеконенавистническому произволу, изобличил людоедские нравы феодального строя и реакционную сущность конфуцианской морали. 

«Я перелистываю книгу истории…- говорится в этом рассказе.- В ней нет дат, здесь  каждая страница вкривь и вкось исписана словами « гуманность, долг, путь истины, мораль». Я силился уснуть, но не мог, до полночи внимательно читал и, наконец, увидел, что вся книга между строк исписана одним словом «людоедство». 

В этом рассказе автор дал убийственную характеристику господствовавшим тогда в Китае феодальным порядкам.

«Только сегодня  я понял, что уже много лет  живу там, где на протяжении четырех  тысяч лет люди едят людей…

Спасите, спасите  детей…» 

И уже в первом произведении Лу Синя обнаруживаются черты, характерные не только для всего его дальнейшего творчества, но и для творчества других передовых китайских писателей. Это - прежде всего критическое отношение к общественному строю, к господству сильных и палачей, ко всему тому, что представляло подлинное лицо класса, отжившего свой век, его закостеневшие традиции, сковывавшие развитие новых здоровых общественных отношений. 

Рассказом «Записки сумасшедшего» открылась новая  страница в истории китайской  литературы. Впервые за многие столетия писатель не свысока, а как равный, как представитель самого народа, заговорил со своим народом необыкновенно взволнованно, с огромной силой социального протеста. И при этом мысли свои и чувства он выражал не традиционным языком древних канонов, далеким и непонятным народу, а живым, звучным, понятным народу языком. Нежданной свежестью, новаторством пахнуло в литературной жизни Китая, в которой веками господствовала затхлая атмосфера обветшалых догм конфуцианства. 

«Записки сумасшедшего»  показывают, что существовало два  Китая: один- Китай народа, задавленного вековой кабалой, другой- Китай помещичьей аристократии и ее лакеев, ведущих борьбу против всего нового, прогрессивного , против всего , что угрожало их привилегиям, власти и богатству. Поэтому китайские реакционеры, увидев в Лу Сине своего врага, увидев, что за ним стоит народ , повели против него яростную борьбу. В литературной славе Лу Синя они увидели крушение своих обветшалых традиций и эстетических канонов, а вместе с ним и собственную гибель. 

В письме к своему близкому другу Вэй Су-юаню Лу синь писал: «Хоть в Китае и трудно стать человеком, тем не менее, пока буду жив, все силы приложу к защите художественной литературы. Мы еще посмотрим, кто раньше будет повергнут в прах и развеян, как дым: новая литература или же старая, презренная литература, находящаяся под покровительством угнетателей».  

«Записки сумасшедшего»  едва ли не впервые за всю историю  китайской литературы явили собой  органический синтез новой идеологии  и реалистического изображения  окружающей действительности, властно требовавшей социальных преобразований. 

Два с лишним десятилетия разгула мрачной  реакции и террора в Китае  Лу Синь вел упорную борьбу против старого мира и продолжал мужественно  идти вперед, отражая угрозы со стороны  врагов. Клеветнические измышления реакции преследовали писателя всю жизнь. Но ничто не сломило его. «Я должен жить,- заявлял Лу  синь.- Если на свете останутся  люди, которые хотят жить, то они должны сметь говорить. Смеяться, плакать. Гневаться, ругаться и драться, чтобы с этого проклятого пространства отразить это проклятое время»ю 

Верность действительности, правдивость художественного изображения  жизни, народность литературы были основными  критериями писателя в процессе анализа  главных явлений общественной жизни. Читатель с удовлетворением находил в таких произведениях Лу Синя, как «Правдивое жизнеописание А-Кью», «Кун И- цзи», «Лекарство», «Небольшое происшествие» и других, не фантастические необычные происшествия, изображенные в повестях и романах средневекового Китая, а живых обыкновенных людях с их слабостями, с жизненными конфликтами, со знакомыми и близкими каждому переживаниями. Подкупающая непосредственность, простота, правдивость. Человечность, сердечность и любовь к простому, забитому, угнетенному и оскорбленному человеку, проникновенное участие и симпатии к его тяжелому и горестному существованию - таковы характерные черты реалистического творчества Лу Синя. 

Вскоре после  выхода в свет «Записок сумасшедшего»  Лу Синь создал один из наиболее замечательных  своих рассказов- «Кун И-цзи», включенный впоследствии сборник «Клич». В этом рассказе, названном по имени его героя, изображена жалкая участь представителя старой китайской интеллигенции, жертвы феодального произвола и идиотизма деревенской жизни, смешного и никому не нужного неудачника. 

Перед читателем  проходит изможденная фигура с бледным  лицом, с морщинистым лбом, покрытым рубцами и царапинами, с неопрятной седой бородой. Халат Кун И-цзи  был настолько грязным, точно  его не стирали и не чинили целое  десятилетие. Кун И-цзи обильно пересыпал свою речь мудреными и непонятными выражениями, взятыми из древних конфуцианских книг. Окружающие не понимали и половины того, что он говорил. Кун И-цзи учился, но выдержать экзамены ему не удалось, а денег на взятки, на покупку ученой степени, на получение доходного места у него не было. Нужда довела его до нищеты и толкнула на путь воровства.