Буржуазные реформы второй половины 19 века

При крепостном праве некоторая  часть зажиточных крестьян имела  собственные покупные земли. Закон  тогда запрещал крепостным крестьянам производить покупки недвижимости на свое имя, поэтому они совершались  на имя их помещиков. Помещики в силу этого становились юридическими собственниками этих земель. Только в  семи губерниях Нечерноземья покупных земель у помещичьих крестьян насчитывалось 270 тыс. десятин. При проведении реформы  многие помещики пытались завладеть  ими. Документы архивов отражают полную драматизма борьбу крестьян за свои покупные земли. Далеко не всегда результаты тяжебных дел оказывались  в пользу крестьян.

Наделение крестьян землей носило принудительный характер: помещик обязывался предоставить надел крестьянину, а крестьянин взять его. По закону до 1870 г. крестьянин не мог отказаться от надела. Но по истечении  этого срока право отказаться от надела было обставлено условиями, сводившими его на нет: он должен был полностью рассчитаться с податями и повинностями, в том числе с рекрутской. В итоге после 1870 г. в течение последующих 10 лет смогли отказаться от своих наделов всего 9,3 тыс. душ мужского пола.

«Положение о выкупе» допускало  выход крестьянина из общины, но он был крайне затруднен: необходимо было уплатить за год вперед оброк  помещику, казенные, мирские и прочие сборы, погасить недоимки и т.д. Поэтому  выход из общины, связанный с большими материальными расходами, могли  осуществить лишь зажиточные крестьяне, а для остальных он практически  был невозможен. Закон предусматривал до перехода крестьян на выкуп, т.е. на период временно обязанного состояния, отбывание ими за предоставленную землю повинности в виде барщины и оброка. Размеры того и другого фиксировались в законе. Закон устанавливал следующие нормы оброка: за «высший» надел в промышленных губерниях - 10 руб., в имениях, находившихся в пределах 25 верст от Петербурга и Москвы, он повышался до 12 руб., а в остальных был определен в размере 8 - 9 руб. с души мужского пола. В случае близости имения к железной дороге, судоходной реке, к торгово-промышленному центру помещик мог ходатайствовать об увеличении размера оброка.

По закону нельзя было повышать оброк  выше дореформенного, если не увеличивался земельный надел. Однако закон не предусматривал уменьшения оброка в  связи с сокращением надела. В  результате отрезки от крестьянского  надела происходило фактическое  увеличение оброка в расчете на 1 десятину.  
Несоответствие между оброком и доходностью с надела усугублялось и так называемой системой «градаций». Суть ее заключалась в том, что половина оброка приходилась на первую десятину надела, четверть - на вторую, а другая раскладывалась на остальные десятины. Система «градаций» преследовала цель установить максимум повинностей за минимальный надел. Она распространялась также и на барщину: половина барщинных дней отбывалась за первую десятину, четверть - за вторую, другая четверть - за остальные десятины.

Как уже было отмечено выше, завершающим  этапом крестьянской реформы являлся  перевод крестьян на выкуп, однако закон 19 февраля 1861 г. никакого окончательного срока завершения такого перевода не устанавливал.

 
Ответ крестьян на реформу. 

Обнародование «Положений» 19 февраля 1861 г., содержание которых обмануло надежды крестьян на «полную свободу», вызвало взрыв крестьянского  протеста весной 1861 г. За первые пять месяцев 1861 г. произошло 1340 массовых крестьянских волнений, всего же за год - 1859 волнений. Более половины их было усмирено военной силой. Фактически не было ни одной губернии, в которой в большей или меньшей степени не проявился бы протест крестьян против невыгодных для них условий дарованной «воли». Продолжая уповать на «доброго»

царя, крестьяне никак не могли  поверить, что от него исходят такие  законы, которые на два года оставляют  их фактически в прежнем подчинении у помещика, вынуждают исполнять  ненавистную барщину и платить  оброки, лишают их значительной части  прежних наделов, а предоставленные  им земли объявляют дворянской собственностью. Одни считали обнародованные «Положения»  поддельным документом, который был  составлен помещиками и договорившимися  с ними заодно чиновниками, скрывшими  настоящую «царскую волю», другие же пытались отыскать эту «волю» в некоторых  непонятных, потому по-разному толкуемых, статьях царского закона. Появлялись и подложные манифесты о «воле».

Наибольший размах крестьянское движение приняло в центрально-черноземных  губерниях, в Поволжье и на Украине, где основная масса помещичьих крестьян находилась на барщине, и аграрный вопрос был наиболее острым. Большой резонанс в стране вызвали восстания в  начале апреля 1861 г. в селах Бездна (Казанская губерния) и Кандеевка (Пензенская губерния), в которых приняли участия десятки тысяч крестьян. Требования крестьян сводились к ликвидации феодальных повинностей и помещичьего землевладения («на барщину не пойдем и оброков платить не будем», «земля вся наша»). Восстания в Бездне и Кандеевке закончились расстрелами крестьян: сотни их были убиты и ранены. Руководитель восстания в с. Бездна Антон Петров был предан военному суду и расстрелян.

Весна 1861 г. - высшая точка крестьянского  движения в начале проведения реформы. Недаром министр внутренних дел  П. А. Валуев в своем отчете царю назвал эти весенние месяцы «самым критическим  моментом дела». К лету 1861 г. правительству  с помощью крупных воинских сил, путем расстрелов и массовых сечений  розгами удалось отбить волну  крестьянских выступлений.

Хотя летом 1861 г. и наметился  некоторый спад крестьянского движения, число волнений еще было достаточно велико: в течение второй половины 1861 г. - значительно больше, чем в любом из пред реформенных годов. Кроме того, осенью 1861 г. крестьянская борьба приняла и иные формы: массовый характер приняли порубки крестьянами помещичьего леса, участились отказы от уплаты оброка. Но особенно широкие размеры принял крестьянский саботаж барщинных работ: из губерний поступали донесения о «повсеместном неисполнении барщинных работ», так что в ряде губерний до трети и даже половины помещичьей земли осталось в тот год необработанной.

В 1862 г. поднялась новая волна  крестьянского протеста, связанная  с введением уставных грамот. Более  половины уставных грамот, не подписанные  крестьянами, были навязаны им силой. Отказ  от принятия уставных грамот часто  выливался в крупные волнения, численность которых в 1862 г. составила 844. Упорный отказ от принятия уставных грамот был вызван не только невыгодными для крестьян условиями освобождения, но и распространившимися слухами о том, что в ближайшее время будет дарована царем новая, «настоящая» воля. Срок наступления этой воли большинство крестьян приурочивало к 19 февраля 1863 г. - ко времени окончания введения в действие «Положений» 19 февраля 1861 г. Сами эти «Положения» крестьяне рассматривали как временные (как «первую волю»), которые по истечении двух лет будут заменены другими, предоставляющими крестьянам безвозмездно «неурезанные» наделы и полностью избавляющими их от опеки помещиков и местных властей. Среди крестьян распространилось убеждение о «незаконности» уставных грамот, которые они считали «выдумкой бар», «новой кабалой», «новым крепостным правом». Вследствие этого Александр II дважды выступал перед представителями крестьянства, чтобы рассеять эти иллюзии. Во время своей поездки в Крым осенью

1862 г. он заявил крестьянам, что  «иной воли не будет, кроме  той, какая дана». 25 ноября 1862 г.  в речи, обращенной к собранным  перед ним волостным старшинам  и сельским старостам Московской  губернии, он говорил: «После 19 февраля  будущего года не ожидать никакой  новой воли и никаких новых  льгот… Не слушайте толков, которые  между вами ходят, и не верьте  тем, которые вас будут уверять  в другом, а верьте одним моим  словам». Характерно, что в крестьянской  массе продолжала сохраняться  надежда на «новую волю с  переделом земли». Спустя 20 лет эта  надежда вновь возродилась в  виде слухов о «черном переделе»  земель.

Если сразу после обнародования  «Положений» 19 февраля 1861 г. крестьяне  с немалым единодушием заявили  протест против освобождения «по-дворянски», то теперь они больше сосредоточили  внимание на частных интересах своей  общины, на использовании возможностей легальных и мирных форм борьбы, чтобы добиться наилучших условий  для организации хозяйства.

 
Земская и городская реформы. 

Вопрос о местном управлении возник в конце 50-х годов в связи  с подготовкой крестьянской реформы. 27 марта 1859 г. при Министерстве внутренних дел была создана под председательством  Н. А. Милютина комиссия для разработки закона «О хозяйственно-распорядительном управлении в уезде». В нее вошли  образованные и либерально настроенные  чиновники министерств внутренних дел, юстиции и государственных  имуществ. Комиссии предписывалось, чтобы  проектируемые органы местного управления не выходили за рамки чисто хозяйственных  вопросов местного значения. В апреле 1860 г. Милютин представил Александру II подготовленный комиссией проект «временных правил» о местном управлении, которое строилось по принципу выборности и бессословности. Но в апреле 1861 г. Милютина и министра внутренних дел С. С. Ланского, обвиненных в «либерализме», под давлением реакционных придворных кругов уволили в отставку. Новый министр внутренних дел П. А. Валуев, назначенный и председателем комиссии по подготовке реформы местного управления, был известен своими консервативными взглядами и стоял на позиции защиты корпоративных прав дворянства. Однако он не решился пойти на ликвидацию основных принципов земской реформы, подготовленной комиссией Милютина, - выборности и бессословности, а лишь изменил систему выборов в земские учреждения, которая давала преимущество дворянам - землевладельцам и крупной буржуазии и существенно ограничивала представительство основной массы населения - крестьянства, совсем устраняла от участия в выборах рабочих и ремесленников.

Подъем общественно-демократического движения в стране заставил самодержавие пойти даже дальше тех задач, какие  оно ставило ранее перед комиссией  Милютина. П.А. Валуеву было поручено в связи с реформой земских учреждений подготовить также и проект «нового учреждения Государственного совета». По этому проекту предполагалось при Государственном совете учредить «съезд земских гласных» из представителей губернских земств и городов для предварительного обсуждения некоторых законов перед внесением их на обсуждение в Государственный совет. Главные начала этой реформы Валуев представил императору в феврале 1862 г. Император в принципе одобрил их и передал на обсуждение в Совет министров. В начале июня 1862 г. проект был опубликован и передан на дальнейшее обсуждение в дворянские собрания. Но к этому времени обстановка в стране существенно изменилась. Революционная волна была отбита, и самодержавие отказалось от своего намерения допустить «представителей населения к участию в законодательстве», решив ограничиться лишь учреждением органов местного управления на уровне губернии и уезда. Наряду с этим было решено также отказаться и от проектируемой низшей земской единицы - волостного земства.

К марту 1863 г. проект «Положения о губернских и уездных земских учреждениях» был подготовлен. После обсуждения его в Государственном совете он был утвержден 1 января 1864 г. Александром II и получил силу закона. По этому закону создаваемые земские учреждения состояли из распорядительных (уездных и губернских земских собраний) и исполнительных (уездных и губернских земских управ). И те, и другие избирались на трехлетний срок. Члены земских собраний получили название «гласных» (имевших право голоса). Выборы в уездные земские собрания проводились на трех избирательных съездах (по куриям). Все избиратели делились на три курии:

1) уездных землевладельцев;

2) городских избирателей;

3) выборных от сельских обществ.

В первую курию входили все землевладельцы, имевшие не менее 200 десятин земли, а также лица, обладавшие другой недвижимой собственностью, стоимостью не мене чем 15 тыс. руб. или же получавшие годовой доход свыше 6 тыс. руб. Владевшие  не менее 10 десятин земли объединялись в группы с совокупным владением  не менее 200 десятин, и от каждой такой  группы избирался представитель  в избирательный съезд по первой курии. При формально бессословном характере указанного имущественного ценза первую курию представляли преимущественно землевладельцы-дворяне  и торгово-промышленная буржуазия. Вторую курию составляли купцы всех трех гильдий, владельцы торговых и  промышленных заведений в городах  с годовым доходом свыше 6 тыс. руб., а также владельцы городской  недвижимостью (в основном домовладельцы) стоимостью не менее чем 500 руб. в  небольших и 2 тыс. руб. в крупных  городах. Вторая курия была представлена главным образом городской буржуазией. По этой курии могли баллотироваться  дворяне и духовенство, если они  имели в городах недвижимость по установленной оценке.

Если по первым двум куриям выборы были прямые, то по третьей, не предусматривающей  имущественного ценза, многостепенными: сначала сельских сход выбирал представителей на волостной сход, на котором избирались выборщики, а затем уже уездный  съезд выборщиков избирал гласных  в уездное земское собрание.

Многостепенность выборов по третьей  курии преследовала цель провести в  земства наиболее состоятельных  и «благонадежных» гласных из крестьян и ограничить самостоятельность  сельских и волостных сходов при  выборе представителей в земства  из своей среды. Кроме того, по третьей  курии предоставлялось право  баллотироваться также местным  дворянам и духовенству, если они  проживали в сельской местности  и не обладали имущественным цензом, позволявшим им баллотироваться  по первой курии. Важно отметить, что  по первой курии избиралось такое  же количество гласных в земства, как и по остальным двум, что, несмотря на декларируемую все сословность земств, на деле обеспечивало в них преобладание поместного дворянства.  
Согласно «Положению» о земстве председателями уездного и губернского земских собраний становились уездный и губернский предводители дворянства. Председатели управ избирались на земских собраниях, при этом председателя уездной управы утверждал в должности губернатор, а губернской - министр внутренних дел.

Ежегодно в течение нескольких дней декабря проводились сессии земских собраний. В случае необходимости  гласные созывались и на внеочередные сессии. Заседания были открытыми, и  на них мог присутствовать всякий желающий. Гласные земских собраний никакого вознаграждения не получали. Члены управ работали постоянно  и получали годовое жалованье: 600 руб. - председатель управы и по 500 руб. - ее члены. Реально всеми делами в земстве заправляли земские управы через посредство разных комитетов и комиссий.

На жалованье у земств по найму  содержались земские врачи, учителя, страховые агенты, техники, статистики и прочие земские служащие, имевшие  профессиональную подготовку. Они составляли так называемый «третий элемент» в земстве (первым считались гласные  земских собраний, вторым - члены  земских управ). К началу ХХ в. общая численность служащих по найму в земстве составляла около 85 тыс. человек. На содержание земских учреждений и наемных служащих, на ведение хозяйственно-административных дел были установлены земские сборы с населения. Земство получало право облагать сбором в размере 1% с доходности земли, торгово-промышленных заведений, а также с земледелия и промыслов крестьян. На практике основная тяжесть земских сборов ложилась на крестьянство. Для учета экономического положения населения с конца 60-х годов стали периодически проводиться земские подворные переписи.