Буржуазные реформы второй половины 19 века

Губернские комитеты занимали в  целом консервативные позиции, обусловленные  корыстными интересами местного дворянства. Большинство губернских комитетов  выступало за сохранение на неопределенный срок временнообязанного состояния крестьян и требовало его прекращении возврата помещикам крестьянских наделов. Редакционные комиссии не пошли навстречу этим притязаниям. Но и в самих Редакционных комиссиях не было единства мнений: шла острая борьба по вопросам конкретных норм наделов и повинностей, о функциях крестьянского сельского управления.

В августе 1859 г. проект «Положений о  крестьянах» Редакционными комиссиями был в основном подготовлен. Предполагалось сначала обсудить его с депутатами от губернских комитетов. Решено было вызывать их в Петербург отдельными группами. Вызванным в Петербург депутатам было запрещено собираться вместе, подавать коллективные мнения, даже общаться между собой.

Проект «Положений о крестьянах», представленный депутатам, был подвергнут ими резкой критике. Депутаты «первого приглашения» считали установленные  Редакционными комиссиями нормы  крестьянских наделов завышенными, а повинности за них - заниженными. Депутаты «второго приглашения», представлявшие главным образом черноземные  губернии, настаивали на сохранении в  руках дворянства всей земли, а также  вотчинной власти помещиков.

Редакционные комиссии вынуждены  были пойти на некоторые уступки  этим требованиям: в ряде черноземных  губерний были понижены нормы крестьянских наделов. В нечерноземных, преимущественно  с развитыми крестьянскими промыслами, повышены размеры оброка и предусмотрена  так называемая «переоброчка» - пересмотр размеров оброка через 20 лет после издания «Положений о крестьянах».

Во время подготовки реформы  помещики предприняли конкретные контрмеры, чтобы «упредить реформу». Если ранее  их аппетиты несколько сдерживались желанием сохранить платежеспособность крестьян и тем самым обеспечить поступление доходов от своих имений, то в последний момент, когда помещики были поставлены перед фактом скорой отмены крепостного права, ограбление ими крестьян приняло прямо-таки хищнический характер.  
10 октября 1860 г. Редакционные комиссии завершили свою работу, и проект «Положений» поступил в Главный комитет по крестьянскому делу. Там он обсуждался до 14 января 1861 г. Здесь проект подвергся новым изменениям в пользу помещиков: прежде всего вновь были понижены нормы крестьянских наделов в некоторых местностях, увеличен оброк в тех из них, где имелись «особые промышленные выгоды». 28 января 1861 г. проект поступил на рассмотрение последней инстанции - Государственного совета. Открывая его заседание, Александр II указал необходимость скорейшего решения крестьянского дела. Однако члены Государственного совета сочли необходимым ввести новое дополнение к проекту в пользу помещиков. По предложению крупного землевладельца князя П. П. Гагарина был внесен пункт о праве помещиков предоставлять крестьянам сразу в собственность и бесплатно четверть надела.  
Предполагалось, что перспектива получения бесплатного, хотя и мизерного, надела при ликвидации сразу всех обязательств перед помещиком привлечет крестьян, а самому помещику даст возможность сохранить в своих руках максимум земельных угодий и обеспечит его дешевой рабочей силой.

16 февраля 1861 г. в Государственном  совете было завершено обсуждение  проекта «Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости». Подписание «Положений» было  приурочено к 19 февраля - 6-й  годовщине восшествия Александра II на престол. Одновременно им  был подписан и Манифест, возвещавший  об освобождении крестьян от  крепостной зависимости. Первоначальный его текст был составлен Милютиным и Самариным, но по повелению царя он был переделан московским митрополитом Филаретом, который придал ему форму, призванную воздействовать на религиозные чувства крестьян. Манифест проводил идею «добровольности» и «жертвенности» дворянства, от которого якобы исходила инициатива освобождения крестьян и навстречу пожеланиям которого пошел государь. Манифест призывал крестьян к «спокойствию и благоразумию», к неукоснительному выполнению установленных законом повинностей.

В тот же день, 19 февраля, был учрежден Главный комитет «об устройстве сельского состояния» под председательством  великого князя Константина Николаевича. Он заменил собой Главный комитет  «по крестьянскому делу» и  был призван осуществлять высшее наблюдение за введением в действие «Положений» 19 февраля 1861 г., рассматривать  проекты законов в дополнение и развитие этих «Положений», изменение  правового и поземельного положения  других категорий крестьян (удельных и государственных), решения ряда спорных и административных дел. На местах были учреждены губернские по крестьянским делам присутствия.

Правительство прекрасно понимало, что подготовленный закон не удовлетворит крестьян, поэтому был принят ряд  чрезвычайных мер для подавления крестьянских восстаний, которые могли  вспыхнуть в ответ на «даруемую  волю». Заранее были составлены подробные  инструкции и предписания о дислокации и действиях войск на случай крестьянских «беспорядков». В течение декабря 1860 г. - января 1861 г. проходили секретные  совещания военного министра, министра внутренних дел и министра двора, военного генерал-губернатора Петербурга и начальника III отделения: обсуждались  меры об охране правительственных зданий и царских дворцов во время  объявления Манифеста о «воле». Приходскому  духовенству разослано было предписание  от Святейшего Синода, чтобы они  в своих проповедях убеждали крестьян сохранять спокойствие и повиновение  властям.

После того как Манифест и «Положения»  были подписаны царем и напечатано необходимое количество их экземпляров, с ними в губернии были отправлены флигель-адъютанты царской свиты, на которых возлагалась обязанность  объявления «воли». Они наделялись широкими полномочиями для подавления возможных крестьянских «беспорядков». В подчинение флигель-адъютантам переходили все местные власти и дислоцированные  в губерниях войска.

Подготовка к обнародованию  «воли» потребовала две недели. Обнародование  проходило в течение месяца - с 5 марта (в Петербурге и Москве) по 2 апреля (на местах). 

Содержание  «Положений» 19 февраля 1861 г. И их проведение в жизнь. 

«Положения» 19 февраля 1861 г. были представлены 17 законодательными актами: «Общим положением», четырьмя «Местными положениями  о поземельном устройстве крестьян», «положениями» - о выкупе, об устройстве дворовых людей, о губернских по крестьянским делам учреждениях, а также «правилами» - о порядке введения в действие «Положений», о крестьянах мелкопоместных владельцев, о приписанных к частным  горным заводам людях и пр.

Ликвидация феодальных отношений  в деревне - не единовременный акт 1861 г., а длительный процесс, растянувшийся  более чем на два десятилетия. Полное освобождение крестьяне получали не сразу с момента обнародования  Манифеста и «Положений» 19 февраля 1861 г. В Манифесте объявлялось, что  крестьяне в течение еще двух лет обязаны были отбывать хотя и  несколько измененные, но, по сути дела, те же самые повинности, что и  при крепостном праве. Отменялись лишь особо ненавистные крестьянам так  называемые «добавочные сборы» натурой - яйцами, маслом, льном, холстом, шерстью, грибами и пр. Обычно вся тяжесть  этих поборов ложилась на женщин, поэтому  их отмену крестьяне метко окрестили  «бабьей волей». Кроме того, помещикам  запрещалось переводить крестьян в  дворовые. В барщинных имениях  барщины сокращались со 135 - 140 дней с тягла в год до 70, несколько  сокращалась подводная повинность, оброчных крестьян запрещалось переводить на барщину. Но и после 1863 г. крестьяне  долгое время находились на положении  «временнообязанных», т.е. они обязаны были нести установленные «Положениями» феодальные повинности - платить оброк или выполнять барщину. Завершающим актом ликвидации феодальных отношений в бывшей помещичьей деревне являлся перевод крестьян на выкуп. Окончательная дата перевода на выкуп и, следовательно, прекращения временнообязанного положения крестьян законом не была определена. Однако разрешался перевод крестьян на выкуп сразу по обнародовании «Положений» - либо по обоюдному соглашению их с помещиком, либо по одностороннему его требованию.

По Манифесту крестьяне сразу  получали личную свободу. Необходимо подчеркнуть  исключительную важность этого акта. Требование предоставления «воли» было главным в многовековой истории  крестьянского движения. Богатые  крепостные крестьяне шли на значительные жертвы, чтобы выкупиться на «волю». И вот в 1861 г. бывший крепостной, являвшийся до этого фактически полной собственностью помещика, который мог отнять у  него все его достояние и его  самого с семьей или отдельно от нее продать, заложить, подарить, теперь получал не только возможность свободно распоряжаться своей личностью, но и ряд общих имущественных  и гражданских прав. Он от своего имени он мог выступать в суде, заключать разного рода имущественные  и гражданские сделки, открывать  торговые и промышленные заведения, переходить в другие сословия. Все это давало большой простор крестьянскому предпринимательству, способствовало росту отхода на заработки и, следовательно, складыванию рынка рабочей силы, а главное - раскрепощало крестьян нравственно.

Последующие реформы в области  суда, местного управления, образования, военной службы расширяли права  крестьянства: крестьянин мог быть избран в присяжные заседатели новых  судов, в органы земского самоуправления, ему открывался доступ в средние  и высшие учебные заведения. Конечно, этим полностью не снималась сословная  неравноправность крестьянства. Оно  продолжало оставаться низшим, податным, сословием. Крестьяне обязаны были нести подушную и разного рода другие денежные и натуральные повинности, подвергались телесным наказаниям, от которых были освобождены другие, привилегированные, сословия.

Со дня обнародования Манифеста 19 февраля 1861 г. предусматривалось ввести в селениях бывших помещичьих крестьян в девятимесячный срок «крестьянское  общественное управление». Оно было введено в течение лета 1861 г. За образец было взято крестьянское самоуправление в государственной  деревне, созданное в 1837 - 1841 гг. реформой П. Д. Киселева.

Вводились следующие сельские и  волостные органы управления. Первоначальной ячейкой являлось сельское общество, которое ранее составляло имение помещика. Оно могло состоять из одного или нескольких селений или  части селения. Сельское общество (общину) объединяли общие хозяйственные  интересы - общие угодья и общие  обязательства перед помещиком. Сельское управление здесь состояло из сельского схода, представленного  всеми дворохозяевами, и избираемых на 3 года сельского старосты, его помощника и сборщика податей. Кроме них, сельский сход нанимал сельского писаря, назначал или избирал смотрителя запасного хлебного магазина, лесных и полевых сторожей. На сельском сходе выбирались, и представители на волостной сход из расчета один от десяти дворов. Дворохозяину дозволялось послать на сельский сход вместо себя кого-либо из своей семьи. К участию в делах сельского схода не допускались дворохозяева, находившиеся под следствием и судом, отданные под надзор общества, а также выкупившие досрочно свои наделы и тем самым выделившиеся из общины. Сельский сход ведал вопросами общинного землепользования, раскладкой государственных и земских повинностей, имел право удалять из общества «вредных и порочных членов», устранять от участия в сходе на три года тех, кто совершил какие-либо проступки. Решения схода имели законную силу, если за них высказалось большинство присутствовавших на сходе. Несколько смежных сельских обществ, в которых числилось в общей сложности от 300 до 2000 крестьян мужского пола, составляли волость. Часто из-за неграмотности старшины ключевой фигурой в волости являлся служащий по найму схода волостной писарь. Волостной сход ведал раскладкой мирских повинностей, составлением и проверкой рекрутских списков, и очередностью рекрутской повинности. При рассмотрении рекрутских дел на сходе присутствовали назначаемые в рекруты юноши и их родители. Волостной старшина, как и сельский староста, выполнял ряд административно-хозяйственных функций: следил за «порядком и благочинием» в волости; в его обязанности входило задержание бродяг, дезертиров и вообще всех «подозрительных» лиц, «пресечение ложных слухов». Волостной суд рассматривал крестьянские имущественные тяжбы, если размер претензий не превышал 100 рублей, дела по маловажным проступкам, руководствуясь нормами обычного права. Он мог приговаривать к 6 дням общественных работ, штрафу до 3 рублей, содержанию в «холодной» до 7 дней или к наказанию розгами до 20 ударов. Все дела велись им устно, лишь вынесенные приговоры записывались в «Книгу решений волостного суда». Сельские старосты и волостные старшины обязаны были беспрекословно выполнять требования «установленных властей»: мирового посредника, судебного следователя, представителя полиции.

Важную роль в проведении в жизнь  крестьянской реформы на местах играл  созданный летом 1861 г. институт мировых  посредников, на которых были возложены  многочисленные посреднические и административные функции: проверка, утверждение и  введение уставных грамот (определявших пореформенные повинности и поземельные  отношения крестьян с помещиками). Также удостоверение выкупных актов  при переходе крестьян на выкуп, разбор споров между крестьянами и помещиками, утверждение в должности сельских старост и волостных старшин, надзор за органами крестьянского самоуправления.

Мировые посредники назначались Сенатом  из местных потомственных дворян-землевладельцев  по представлению губернаторов совместно  с губернскими предводителями дворянства. На губернию приходилось от 30 до 50 мировых  посредников, а всего их было назначено 1714. Соответственно столько же было создано и мировых участков, состоявших каждый из 8 - 10 волостей. Мировые посредники были подотчетны уездному съезду мировых  посредников (иначе - «мировому съезду»), а съезд - губернскому по крестьянским делам присутствию.

Центральное место в реформе  занимал вопрос о земле. Изданный закон исходил из принципа признания  за помещиками права собственности  на всю землю в их имениях, в  том числе и на крестьянскую надельную. Крестьяне объявлялись лишь пользователями этой земли, обязанными отбывать за нее  установленные «Положениями» повинности (оброк или барщину). Чтобы стать  собственником своей надельной  земли, крестьянин должен был выкупить ее у помещика.

Во время подготовки реформы, как  уже отмечалось, был отвергнут  принцип безземельного освобождения крестьян. Полное обезземеление крестьян было и экономически невыгодной, и  социально опасной мерой: лишая  помещиков и государство возможности  получать прежние доходы с крестьян, оно создало бы многомиллионную массу безземельного пролетариата, что грозило всеобщим крестьянским восстанием. На это неоднократно указывали в своих проектах помещики и в донесениях представители местной власти. Правительство не могло не считаться и с тем, что требование предоставления земли стояло на первом плане в крестьянском движении пред реформенных лет.

Но если полное обезземеление крестьян в силу указанных соображений  было невозможно, то и наделение  их достаточным количеством земли, которое поставило бы крестьянское хозяйство в независимое положение  от помещичьего, было невыгодно помещику. Поэтому разработчики закона определили такие нормы надела, которые в  силу их недостаточности привязали  бы крестьянское хозяйство к помещичьему  путем неизбежной для крестьянина  аренды земли у своего бывшего  барина.  
При определении норм крестьянских наделов учитывались особенности местных природных и экономических условий. Исходя из этого, вся территория Европейской России была разделена на три полосы - нечерноземную, черноземную и степную. «Полосы», в свою очередь, делились на «местности». В нечерноземной и черноземной «полосах» устанавливались «высшая» и «низшая» нормы наделов. В степной - одна так называемая «указная» норма. Закон предусматривал отрезку от крестьянского надела в пользу помещика, если дореформенные его размеры превышали «высшую» или «указную» нормы, и прирезку, если он не достигал «низшей» нормы. Разрыв между «высшей» и «низшей» нормами приводил на практике к тому, что отрезки стали правилом, а прирезки - исключением.  
При переходе на выкуп крестьянин получал наименование «крестьянина-собственника». Однако земля предоставлялась не отдельному крестьянскому двору (за исключением крестьян западных губерний), а общине. Общинная форма землевладения исключала для крестьянина возможность продать свой надел, а сдача последнего в аренду ограничивалась пределами общины.