Андрей Везалий в истории анатомии медицины

Биография

В доме родителей  на одной из окраинных улиц Брюсселя, где прошло детство Андрея, все  напоминало о жизни достославных предков. В библиотеке хранились  толстые рукописи, оставшиеся еще  от прапрадеда. Постоянной темой разговоров были события из медицинской жизни. Отец часто выезжал по делам и  по возвращении рассказывал о  своих встречах с высокопоставленными  клиентами. Мать, окружавшая Андрея заботой  и лаской, рано начала читать сыну медицинские  трактаты. Будучи культурной женщиной, она всегда старалась уважать  медицинские традиции дома. Очень  рано Андрей проникся уважением к  семейным реликвиям и любовью  к медицинской профессии. Детские  годы во многом предопределили направление  мысли Андрея Везалия. Впечатления, почерпнутые из книг, влекли мальчика на путь самостоятельного изучения природы. Интерес к исследованию строения тела домашних животных натолкнул его  на решение заниматься рассечением  трупов мышей, птиц, собак.

Элементарное домашнее обучение не могло быть основательным. В 1528 г. Везалия устраивают учиться  в коллегиум в Лувене. Там он прошел курс натуральной философии. Затем он переключился на изучение греческого, арабского и еврейского языков в специальном коллегиуме. Но лишь греческий и латинский языки по-настоящему увлекают его. Здесь он добивается крупных успехов. Не подлежит сомнению, что на Везалия в этот период оказал влияние его учитель Гунтер из Андернаха (он же Гонтье по французским источникам) -— большой знаток латинского и греческого языков. Этот ученый медик и филолог вскоре покинул Лувен и переехал в Париж, заняв должность профессора медицины в университете. Может быть это обстоятельство и сыграло свою роль в решении Везалия направиться для продолжения образования в Париж.

Сильвий.

С 1533 по 1536 г. Везалий  проходит курс обучения в медицинском  факультете Парижского университета, репутацию которого утверждали такие  профессора, как Сильвий (Жак Дюбуа, 1478—1555), , как профессор медицины Фериель (1447—1555), занимавшийся до этого математикой и астрономией. Гунтер из Андернаха (1487—1574) не уронил престижа Парижского университета и вскоре издал перевод книги Галена по анатомии. Именно ему мы обязаны введением терминов “физиология” и “патология”.

Поставив своей  целью основательное изучение анатомии человека, Везалий между тем испытывал  горечь разочарования от того, что  занятия на трупе были поставлены очень плохо. Курс анатомии вел Сильвий, считавшийся выдающимся знатоком этого  предмета. Убежденный поклонник Галена Сильвий хорошо знал анатомию мозга, разработал наливать кровеносные сосуды и самостоятельно изучал кости скелета. Лекции Сильвия привлекали широкую  аудиторию. Он вносил порядок в анатомическую  терминологию и приучал студентов  к строгой систематике. Везалий  из лекций Сильвия вынес очень  много полезного и всегда высоко ценил его как ученого.

Биография Сильвия  весьма поучительна. Он вырос, в окрестностях Амьена (Франция) в бедной семье, насчитывавшей 15 детей. Брат помог ему в изучении латинского, греческого и арабского  языков. На медицинском факультете Парижского университета он рано обнаружил  склонность к анатомии, но степень  доктора он поручил лишь в 1531 г., 53 лет от роду. Как преподаватель  Сильвий стяжал себе славу у студентов. Но литературные труды его остались незаметными. Его имя стало известным  благодаря - Франсуа де Бое, работавшего в XVII веке в Голландии и описавшего подробно водопровод мозга, латеральную борозду и ямку на поверхности полушарий большого мозга, которым присвоено название сильвиевых.

Курс практических занятий по анатомии был передан  демонстраторам, которые вербовались  из цирюльников. Впоследствии Везалий  жестоко издевался над процедурой вскрытия трупа в Парижском университете. Его учитель Гунтер не принимал участия  в этих занятиях. Везалий писал  потом в порядке дружеской  шутки, что он видел нож в руках  своего учителя только во время еды.

Везалий вспоминал, что на занятиях по анатомии не было показано ни одной кости. Демонстрация мышц исчерпывалась показом нескольких мышц живота, бессистемно и небрежно отпрепарированных.

По-видимому, Везалий еще в Лувене упражнялся в расчленении трупов животных и наблюдал секцию человеческих трупов. Когда ему пришлось ассистировать на занятиях в Париже, Сильвий увидел, что Везалий лучше демонстратора справляется со своей задачей. Доверие, оказанное способному студенту, помогло усовершенствовать его искусство препарирования. Как указывают биографы, в 20 лет Везалий сделал свое первое открытие, доказав, что у человека нижняя челюсть, вопреки данным Галена, представляет непарную кость.

Если Сильвий и Гунтер постоянно  встречались с Везалием на занятиях по анатомии, то Видео Видий обучал его хирургии и имел значительное влияние на него как представитель гуманизма. Уроженец Италии Видий в 1549 г. вернулся в Пизу, где и провел последние 20 лет своей жизни. Он был одним из тех, кто решительно и навсегда воспринял идеи Везалия.

Очень мало известно о встречах Везалия с крупным парижским анатомом того времени Шарлем Эстьеном (1504—1564), который прекрасно знал анатомию человека, впервые исследовал семенные пузырьки, открыл подпаутинное пространство и изучал симпатический ствол, доказывая его независимость от блуждающего нерва. Его книга “Рассечение частей тела человека” (1545) не без успеха конкурировала с трактатом Везалия, хотя и уступала ему по всем статьям. Кордье (1955) считает, что Эстьен вместе с Сильвием много внимания уделили клапанам вен и некоторые из них описали впервые.

Судьба Эстьена была трагической. Как протестант он подвергся репрессиям и с 1564 г. остаток жизни провел в тюрьме.

Среди других учеников Гунтера Везалий встретил Мигеля Сервета, с которым они вместе изучали анатомию и помогали Гунтеру.

Из Парижского университета Везалий вышел с хорошим багажом  знаний. Он искусно владел анатомической  техникой и основательно знал анатомию Галена, кроме которой, как учили  его Гунтер и Сильвий, нет никакой  другой анатомии. Об уровне знаний и  опытности Везалия как прозектора можно судить по реплике Гунтера, который в Базельском издании “Анатомических упражнений” Галена (1536), оценивая участие Везалия в подготовке книги, писал о нем как о “молодом, многообещающем человеке. Геркулесе с большими надеждами, обладающим экстраординарными знаниями медицины, обученным обеим языкам, очень искусном в анатомировании трупа”. В 1535—1536 гг. Везалий участвует во франко-германской войне и по окончании ее возвращается в Лувен, где производит секции трупа и занимается приготовлением скелетов. В феврале 1337 г. в Лувене выходят отдельной брошюрой его комментарии к 9-й книге “Алмансор” Разеса. Книга называлась “О лечении болезней от головы до стоп”. В этом же году Везалий переезжает в Италию. Несколько месяцев он проходит практику по медицине и анатомии в Венеции и 5 декабря 1537 г. в городе Падуе получает степень доктора медицины. Начинается самый плодотворный падуанский период его деятельности (1538—1543).

Деятельность  Андрея Везалия в университете.

Занимая должность  профессора анатомии и хирургии университета в Падуе, Везалий имел возможность  реализовать свои педагогические идеи и широко развернуть научные исследования в анатомии. Без промедлений он начал ломать сложившийся до него метод преподавания анатомии. Первая задача—получить разрешение производить вскрытия трупов и добиться регулярного поступления трупов казненных преступников. Вторая задача — обучить искусству препарирования. Третья задача — вооружить студентов учебными пособиями. Но какими? Учебник Мондино не удовлетворял его. Труды Галена изобиловали ошибками. Ни одна из книг по анатомии не содержала иллюстративного материала. Здравый смысл педагога подсказывает Везалию, что если можно получить наглядный натуральный препарат, то, очевидно, можно с него сделать рисунок. Препарат нельзя сохранить долго и к тому же он доступен немногим. Рисунок же, размноженный в типографии в большом числе экземпляров, послужит на пользу сотням студентов. Так родилась идея создания иллюстрированного учебного пособия по анатомии.

Претворение в жизнь  упомянутой идеи Везалий не откладывает  в долгий ящик. Уже в 1538г. он получает из типографии “Шесть анатомических  таблиц” - анатомический атлас, подготовленный им совместно с художником Калькаром и изданный в Венеции.

Издание анатомических таблиц.

Первое издание  таблиц сохранилось в библиотеках  мира в считанном числе экземпляров. Переиздание таблиц в 1874 г. в Англии и в 1920 г. в Германии и подробные  комментарии к ним Зингера  и Робина (1946) позволили познакомиться  с ними широкому кругу читателей.

с 1539 по 1542 г. был написан весь текст, изготовлено около 200 оригинальных рисунков, перенесенных в виде гравюр на деревянные блоки. Сложным путем из Падуи через Венецию блоки доставлялись в Базель к издателю Опорину и там, в швейцарских типографиях пускались в печать. В 1543 г. изумительная по напряженности, согласованности и организованности работа была закончена. Книга Везалия увидела свет.

Почти всю первую половину 1543 г. Везалий провел в Базеле в связи с выпуском книги. Там  он организовал несколько анатомических  демонстраций. С особым старанием  он трудился над изготовлением скелета  человека. Этот скелет, подаренный Везалием Базельскому университету, сохраняется по настоящее время.

Везалий впервые  написал анатомию на основании фактов, точно установленных при вскрытии трупа. Результатом этого было разрушение догм Галена и все последующие  открытия в анатомии. Естественно, что  выход книги Везалия произвел огромное впечатление. Лишь небольшая  часть образованных врачей была готова принять сразу истины новой анатомии. Немалое число лиц стало почитателями Везалия после ознакомления с  его книгой. Но были и такие, которые  неприязненно встретили непочтительность Везалия по отношению к Галену. Другие под влиянием личной зависти  стали отыскивать в его книге  слабости и ошибки.

Наиболее яростным противником Везалия стал его  бывший учитель парижский анатом Сильвий. В своем памфлете (Париж, 1551) Сильвий назвал Везалия “сумасшедшим глупцом, который своим зловонием  отравляет воздух в Европе”.

Сильвий не мог простить Везалию то, что он опередил его  в опубликовании монументального  анатомического трактата. На просьбу  высказать мнение по поводу книги  Везалия Сильвий ответил бранью и требованием публичного извинения  за оскорбление памяти Галена. Сдержанное и твердое письмо Везалия Сильвию  сохранилось в архиве. “Мне не от чего отрекаться, — писал он. Я  не научился лгать. Никто больше меня не ценит все то хорошее, что имеется у Галена, но когда он ошибается я поправляю его. Я требую встречи с Сильвием у трупа, тогда он сможет убедиться, на чьей стороне правда”. Профессор Евстахий в Риме подверг злой критике книги Везалия под видом защиты Галена. Евстахий был Эрудированным анатомом, претендовавшим на звание некоронованного короля анатомов мира. Но аргументация Евстахия не столько била по Везалию, сколько по Галену. Трудно было оставаться спокойным. Вокруг Везалия смыкался круг недоброжелателей. Вызов был принят.

Везалий включается в борьбу за торжество новой анатомии. Он уже не столько профессор для  студентов, сколько деятельный пропагандист передового учения. Он организует публичные  анатомические демонстрации в Падуе, Болонье, Пизе. Его полемический дар  ярок, его доказательства безупречны. С необыкновенным энтузиазмом он приглашает к секционному столу  своих оппонентов и критиков. Горячие  споры увлекают тысячи пытливых умов. Вряд ли можно было придумать лучший метод агитации за внедрение новых  взглядов. На протяжении 1543—1544 гг. Имя  Везалия окружено славой, его с  триумфом встречает молодежь, но происки  явных и тайных врагов не прекращаются. За спиной многих оппонентов стоит  католическая церковь. Ее скрытые механизмы  пускаются в ход. На пути Везалия  постепенно возникает стена отчуждения. Если в Италии ему удается отстаивать свои позиции, то во Франции, Бельгии, Швейцарии  верх берут ненавистники новой анатомии.

Натолкнувшись на организованное сопротивление, Везалий не выдерживает  и уезжает из Италии в Брюссель. Это не было простой сменой места  работы и жительства. Как ученый Везалий переживал личную драму. Он порвал с любимой наукой. Подавленный  нападками и удрученный бессилием  рассеять яд клеветы, проклиная власть невежества, он уничтожил все свои рукописи.

Во времена Везалия  врачи выбирали занятия, не связывая себя с ограниченным кругом вопросов. Они получали подготовку в математике, географии, философии, теологии. Везалий  считал себя врачом и анатомию рассматривал как составную часть медицинской  науки в целом. Следовательно, порывая  с анатомией, он избирал другую сферу  применения своих врачебных знаний. Более резким было изменение обстановки и методов исследования. Но Везалий, как видно, не мог поступить иначе. Ему казалось, что гений продолжает жить, все же остальное мертво. По крайней мере такой афоризм он поставил в подписи под одним из рисунков своего труда.

Труд Везалия, выношенный и выстраданный на протяжении 5 лет  ценой бессонных ночей и невероятного. напряжения моральных сил, мог служить образцом научного подвига. Сам Везалий в предисловии к своей книге “In соrроris...” писал, что он не смог бы стать анатомом, если бы ограничился грубыми демонстрациями, которые устраивали на занятиях по анатомии неграмотные цирюльники. Нужно было ниспровергнуть иго догматиков и научиться анатомии человека на теле самого человека, стремясь проникнуть во все) сложности его строения, Везалий решительно отводил обвинения его в неуважении к Галену и считал, что в исправлении ошибок не вина его, а заслуга и что опошляют память Галена те, кто рабски, вопреки правде повторяет и закрепляет недостатки своего кумира.