Когнитивно-функциональные особенности категории будущего времени в современном английском языке

Отдельное лингвистическое направление  по изучению времени сформировалось в литературоведении. Ее основы заложил  М.М.Бахтин, исследовавший временно-пространственные отношения в художественном произведении, названные им хронотопом. Последователями этого направления в современной лингвистике являются такие ученые как, З.Я.Тураева, Е.Е.Маргвелашвили, С.С.Кунанбаева, Р.Р.Сабитова и др., которые рассматривают топологические и метрические свойства явления времени в художественном тексте как качественно отличающиеся от свойств реального и грамматического времен.

Исследование семантических и  структурных свойств категории  времени в системе языка стоит  также среди  задач представителей западной функциональной и когнитивной лингвистики. Среди них особо значительный вклад внесли О.Есперсен, Э.Бенвенист, Б. Комри, Е.Гивон, Дж.Байби, Э.Даль, Л.Микаэлис, Ф.Бризард и многие другие.

В рамках современной  антропологической лингвистики  руководствуются положением о том, что язык и мышление взаимосвязаны, а они в свою очередь напрямую зависят от фактов и явлений окружающего мира. “Введение антропологического принципа исследования языка позволит теоретически связать разнообразные моменты бытия языка, которые при других подходах изучались изолированно или вообще исключались из области научного рассмотрения» [5, с.9].

Время, являясь базовой  составляющей окружающего мира, занимает одну из важных позиций в универсальной  языковой картине мира. Для человека время является не просто объектом реальности, взаимодействие с которым  происходит на внешнем уровне, а категорией, которая воздействует на жизнь человека на всех уровнях, определяя ее внешнюю социальную и культурную сторону, а также внутреннюю - духовную и психологическую.

Концепт времени как элемент  языковой картины мира является сложной и многослойной категорией, которая трансформируется по мере развития человека и окружающего его мира. Две базовые универсальные идеи о времени, сформировавшиеся в мировом сознании: не дискретное цикличное космическое и линейное дискретное событийное, вплетаясь в языковую картину мира, дробятся, воплощаясь в различных образах, которые характеризуют различные системы мировосприятия. «Изучение линейной и циклической моделей времени предполагает привлечение широкого культурного, языкового и эмпирического контекста…» [6, с.37]

У всех народов образы времени, отражаемые через язык, имеют общие, сходные  черты. У разных народов эти концепты не идентичны, т.к. они несут в себе культурные и социальные особенности восприятия времени. «Форма времени в социально значимом ее определении становится… зависимой от форм человеческого бытия, от человеческой деятельности…»[7, с.120]. 

Современная парадигма  языкового исследования требует, чтобы рассмотрение языковых структур осуществлялось с опорой на семантическую основу исследуемого языка. «Грамматический строй любого языка может быть описан как система средств выражения некоторого набора понятийных категорий, неизменного для всех описываемых языков» [8, с.36].

Таким образом, можно  утверждать, что к грамматическим средствам относятся не только парадигматизированные элементы языковой системы, но и все те языковые структуры, которые имеют отношение к материализации в речи определенных понятийных категорий. В этой связи, в поле зрения грамматического анализа должны попадать не только грамматические категории, входящие в соответствующую парадигматическую систему, но и все периферийные средства, при помощи которых происходит экспликация и импликация определенной логической категории.

Грамматикализация языковых средств, по мнению многих ученых, таких как Дж.Байби, В.Г.Плунгян, не просто трансформационный процесс, затрагивающий структурно-семантические слои языка, но и результат глубинного когнитивного процесса, указывающий на соответствующие изменения в познании мира человеком, которые связаны с паралингвистическими явлениями [9, с.4].

В индоевропейских языках грамматическая категория будущего времени сформировалась намного позже, чем категории  претерита и презенса. Как полагаем, это связано с экстралингвистическими обстоятельствами. Восприятие времени человеком древней эпохи значительно отличается от восприятия времени современным человеком. Будущее как категория мировосприятия не была полностью сформирована в мировоззрении древнего человека. И, как следствие, отсутствовала необходимость для формирования специальной грамматической дейктической категории, которая могла бы относить действие к будущему.

С принятием христианства и отказом  от язычества в мировоззренческих  системах европейцев происходят изменения. Меняется концепция окружающего мира и вместе с ней меняется и модель времени. «Переход от язычества к христианству сопровождался существенной перестройкой всей структуры временных представлений в средневековой Европе» [10, с.92].

Футурализация сознания продолжается с развитием мануфактуры и урбанизацией. Человек больше не связывает свою деятельность с природными циклами, он отдаляется от природы. Чем больше человек концентрируется на себе, тем больше внимания уделяется развитию человечества, тем более историчной становиться модель времени и тем более четкие очертания приобретает будущее, и тем больше топологических свойств будущего проявляются в сознании человека. К человеку приходит осознание того, что он сам может управлять своей судьбой, вследствие чего он более свободно оперирует понятием будущего.

Категоризация будущего в мышлении человека проходит несколько этапов. На завершающем этапе категория будущего проходит через процедуру грамматикализации.

В раннесредневековом периоде, в  XII-XIII веках начался процесс, который М.М.Гухман называет «парадигматизацией футурума». «Существует мнение, что наличие «футурального презенса» или «модального футурума» также является признаком полной парадигматизации этой формы» [11, с.14]. В английском языке модальные конструкции с глаголами wilan и sculan стали применяться для выражения будущего события чаще, чем другие конструкции, тем самым входить в парадигму глагола лишь к XIII в.  

Парадигма будущего времени английского  глагола постепенно пополняется  новыми формами, вернее старыми, уже существовавшими в языке, но приобретшими новое семантико-функциональное назначение. В современном английском языке функционирует конструкция to be going to, которая стала подвергаться процессу грамматикализации в XV веке. Постепенно она наряду со своим первоначальным лексическим значением стала чаще употребляться в новоприобретенном значении запланированного будущего действия [12, с.286].

На сегодняшний день категория будущего в английском языке может быть выражена не только с помощью описанных выше конструкций с вспомогательным глаголом will, конструкции to be going to, грамматических форм настоящего времени Present Simple, Present Continuous, но и с помощью других модальных глаголов и конструкций, которые используются для имплицитного и эксплицитного выражения будущего события.

Многие отечественные и российские лингвисты признают методологическую целесообразность изучения взаимосвязи языковых и внеязыковых явлений через систему функционально-семантических полей.

Функционально-семантическое  поле (ФСП), по определению А.В.Бондарко «это базирующаяся на определенной семантической категории группировка грамматических и «строевых» лексических единиц, а также различных комбинированных (лексико-синтаксических и т.п.) средств данного языка, взаимодействующих на основе общности их семантических функций» [13, с.11].

В рамках функционального  подхода многие ученые такие, как А.В.Бондарко, Ю.С.Маслов, Г.А.Золотова, М.В.Всеволодова, Е.И.Шендельс, Т.В.Булыгина, М.Я.Гловчинская, Е.В.Гулыга, М.А. Шелякина, К.Т.Рысалды, З.К.Ахметжанова, М.Б.Нуртазина, А.Жанабекова, Г.К.Шайрахметова, Н.Г.Шаймердинова, Т.А.Сухомлина и др. исследуют  функционально-семантические особенности семантической категории времени, на основе которой, в системе языка формируется грамматическая категория времени.

Среди всех категорий времени категория будущего является наиболее субъективной, зачастую она связана с позицией говорящего, его желаниями, намерениями или стремлениями, в этой связи категория футуральности проходит процесс грамматикализации через трансформацию модальных глаголов или конструкций, выражающих желание, намерение. Так произошло не только в английском языке, но и во многих других индоевропейских языках

Дж. Байби также провела  анализ форм будущего в приблизительно 300-х современных языках и в результате составила список грамматических и лексических средств, ставших основой для футуральных форм. К ним она отнесла такие, как глаголы движения, средства выражения обязательства, желания, способности и наречия времени  [9, с.244].

На сегодняшний день вопрос о том, можно ли признать аналитические формы с вспомогательным глаголом will, функционирующие в современном английском языке для выражения будущего времени составляющей временной парадигмы английского глагола, до сих пор остается открытым. В частности, Б. Комри описывает категорию грамматического времени английского глагола как сформированную на основе привативной оппозиции категорий прошедшего и не-прошедшего времени, относя будущее время за пределы парадигмы глагола [14, с.6]. 

Грамматическая форма будущего времени с will в английском языке появилась сравнительно поздно, поэтому на сегодняшний день сохраняет определенную семантическую неоднозначность, чередуя функции выражения футуральности и модальности. Опираясь на данные факты, можно заключить, что грамматическая форма будущего все еще проходит через процесс грамматикализации, чем и вызваны споры по поводу ее статуса в системе английского языка.

На уровне языковой семантики категория  будущего времени передается в качестве семантической категории футуральности, которая определяется как дейктическая векторная категория, выражающая отношение описываемого события ко времени после момента речи. На базе данной семантической категории соответственно формируется функционально-семантическое поле футуральности, структурные элементы требуют дальнейшего анализа.   

Во втором разделе  «Функциональный и прагма-коммуникативный  анализ категории будущего времени» отражены результаты практического анализа функционально-семантических особенностей категории будущего времени на материале англоязычной прессы, перечислены и описаны основные языковые средства выражения будущего действия в английском языке. Также была разработана и представлена модель структуры ФСП футуральности и анализ взаимоотношений между категориями футуральности и модальности и аспектуальности, также были рассмотрены коммуникативные особенности футуральных ситуаций в англоязычной прессе.

В рамках рассматриваемого ФСП футуральности, грамматические средства занимают основное положение, т.к. в системе языка и в процессе коммуникации они являются средствами выражения категориальной семантики высказывания и формируют внешнюю синтагматическую структуру предложения.

К грамматическим средствам выражения футуральности были отнесены следующие категории и конструкции:

1. Категория глагольного времени с вспомогательным глаголом will;
2. Модальные глаголы со значением возможности, предсказания, прогнозирования и предположения: would, can/could, may/might;
3. Модальные глаголы со значением необходимости и обязательности: must, need, to have to, ought to, shall/should;
4. Футуральная конструкция to be going to;
5. Формы настоящего времени глаголов: Present Continuous, Present Simple;
6. Футурально-модальные конструкции: to be likely to, to be about to, to be surely to, to be to;
7. Глаголы и конструкции желания, намерения, ожидания: to want, to wish, would like, to be eager, to long, to be willing, to intend, to strive, to expect, cannot wait, to hope, to look forward;
8. Глаголы планирования: to plan, to schedule, to decide, to settle;
9. Глаголы обреченности и неизбежности: to tend, to doom, to be bound to;
10. Глаголы обещания, угрозы: to promise, to threaten, to warn, to caution;
11. Дейктические прилагательные: coming, upcoming, expected и др;
12. Инфинитивные конструкции: bride-to-be, meeting to take place, soon-to-happen и др;
13. Инфинитивные конструкции с указанием цели, например He went back to fetch some blankets.
14. Указательная конструкция: there is/are to do;
15. Структуры, выражающие значение побудительности: императивные предложения, глаголы побуждения такие как, to demand, to ask, to beg, to order и т.д.

При формировании модели ФСП футуральности  необходимо принять во внимание семантическую  усложненность категории футуральности. В конечном итоге, разработанная модель отражает понимание поля футуральности как иерархической структуры, обусловливаемой его определенной семантической неоднородностью. Данная особенность объясняется особо тесными отношениями между категориями футуральности и модальности. Эта особенность не могла не повлиять на внешнюю структуру поля. Для полного и точного учета особых взаимоотношений между футуральностью и модальностью в рамках ФСП футуральности, внешней структуре поля придается двухуровневая форма (Схема 1).

Схема 1: Структура ФСП Футуральности

Первый, футурально-модальный, уровень ФСП футуральности состоит из ядра и нескольких периферийных зон, разделенных по своим функциональным качествам, которые проявляются включенными в них средствами. На данном уровне учтены те языковые средства, для которых выражение понятия футуральности в тексте является основной или одной из основных функций. Это означает, что выражение значения будущего времени данными средствами происходит эксплицитно. В крайнюю периферийную зону данного уровня отнесены лексические и лексико-грамматические средства, включающие наречия и адвербиальные конструкции времени, придаточные предложения времени и даты, которые выполняют дополняющую или уточняющую функцию.