Защита ответчика от иска

денежные средства в размере 66 443 руб. 84 коп. в качестве компенсации за незаконное удержание трудовой книжки;

расходы истца на услуги юристапо составлению искового заявления в размере 3000 руб.

Компенсацию морального вреда он не заявлял.

В судебном заседании Дмитрий Усов рассказал, что в марте 2007 г. был избран на должность генерального директора ООО «Альт-Производство». При приеме на работу с ним был подписан трудовой договор и издан приказ.

14.01.2009 он уволился  по собственному желанию. Увольнение было оформлено приказом в день подачи заявления об увольнении. Однако в день прекращения трудового договора работодатель не выдал Дмитрию Усову трудовую книжку и не произвел с ним расчет. 

В возражении на иск представитель ответчика обратил внимание суда на то, что процедура увольнения была нарушена самим истцом. Ответчик указал, что генеральный директор является единоличным исполнительным органом (п. 1 ст. 40 Федерального закона от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»). Это же подтверждает и устав ООО «Альт-Производство». Поэтому всю кадровую документацию в организации инициирует и подписывает генеральный директор лично. Более того, в уставе компании прописано, что генеральный директор несет ответственность за ведение кадрового делопроизводства.

В последний рабочий день в 2008 г. — 31 декабря — истец оставил на рабочем столе конверт, который 11.01.2009 (в первый рабочий день после праздников) был вскрыт секретарем. В конверте оказалось заявление об увольнении от 11.01.2009 и приказ от 11.01.2009 о прекращении трудового договора с генеральным директором с 11.01.2009. Приказ был подписан истцом.

Таким образом, своими действиями Дмитрий Усов нарушил трудовое законодательство (ст. 280 ТК РФ). Так, руководитель организации имеет право расторгнуть трудовой договор досрочно. Однако он должен предупредить об этом работодателя (собственника имущества организации, его представителя) в письменной форме не позднее чем за один месяц.

Трудовой договор с Дмитрием Усовым предусматривал возможность его расторжения по инициативе генерального директора только в следующих случаях:

болезни или инвалидностигенерального директора, которые препятствуют исполнению его обязанностей;

нарушения собственником  компании своих обязательств;

по собственному желанию приналичии уважительных причин, с предупреждением работодателя в письменном виде не менее чем за один месяц.

К тому же в договоре было указано, что в случае расторжения договора по инициативе генерального директора он должен предоставить письменные объяснения о причинах. Однако в оставленном истцом конверте их не было.

Поскольку нарушение  допустил сам истец, то, как отметил  представитель ответчика, компенсация  за нарушение работодателем срока  выплаты заработной платы при  увольнении взысканию не подлежит.

Одновременно суд не нашел оснований для привлечения работодателя к ответственности по ст.234 ТК РФ (Обязанность работодателя возместить работнику материальный ущерб, причиненный в результате незаконного лишения его возможности трудиться), поскольку своими действиями он не лишал истца возможности трудиться. Из пояснений истца стало ясно, что он устроился на новую работу на полную ставку на следующий день после увольнения. К тому же работодатель не задерживал выдачу трудовой книжки работнику, поскольку она не находилась на хранении в ООО «Альт-Производство».

Учитывая требования закона, суд удовлетворил ходатайство  представителя ответчика о взыскании с истца расходов на оплату услуг представителя в сумме 2000 руб., а также суммы госпошлины в размере 2000 руб.

Данная судебная практика сформулирована в подп. «г» п.39 постановления Пленума Верховного суда РФ от 28.12.2006 №63 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации».

В связи с этим можно считать, что судом были установлены не все обстоятельства по делу. Суд не исследовал и не оценил в достаточной мере находящиеся в деле доказательства, в том числе доказательства нарушения истцом трудового договора.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрела в открытом судебном заседании дело дело по иску С.П.П., М.Н.А. к О., Н. о признании права собственности на 2/3 пая и квартиры, признании завещания частично недействительным и другим требованиям и по встречному иску Н. к М.А.С., М.Н.А. об устранении препятствий в пользовании и распоряжении квартирой, о выселении и снятии с регистрационного учета по жалобе М.А.С. о пересмотре дела в порядке надзора и определению судьи Верховного Суда Российской Федерации В.П. Меркулова о передаче дела в суд надзорной инстанции для рассмотрения по существу на решение Советского районного суда г. Н. Новгорода от 12 октября 2001 года, определение судебной коллегии по гражданским делам Брянского областного суда от 14 июля 2002 года, постановление президиума Брянского областного суда от 24 октября 2002 года.

Заслушав доклад судьи  Верховного Суда Российской Федерации  В.П. Меркулова, объяснения М.Н.А. по надзорной  жалобе, заключение помощника Генерального прокурора Российской Федерации  М.М. Гермашевой, полагавшей надзорную жалобу и определение удовлетворить, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Ответчики иск не признали, Н. обратился с встречным иском  к М.Н.А., М.А.С. об устранении препятствий  в пользовании и распоряжении квартирой, о выселении ответчиков и снятии их с регистрационного учета, ссылаясь на то, что, являясь собственником квартиры на основании договора дарения от 25.03.93, не имеет возможности пользоваться квартирой, т.к. в ней зарегистрированы и проживают М.Н.А. и М.А.С., жилой площадью он не обеспечен, в собственности никакого другого жилого помещения не имеет, проживает и зарегистрирован вместе с женой, дочерью и бабушкой в однокомнатной квартире, считает, что его права собственника существенно нарушены.

Решением Советского районного суда г. Брянска от 12.10.2001 С.П.П., М.Н.А. в иске отказано, встречный иск Н. удовлетворен.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Нижегородского областного суда от 14.06.2002 решение оставлено  без изменения.

Постановлением президиума Брянского областного суда 24.10.2002 отклонен протест прокурора Брянской области, решение Советского районного суда от 12.10.2001 и определение судебной коллегии по гражданским делам Брянского областного суда от 14.06.2002 оставлены без изменения.

Проверив материалы  дела, обсудив доводы надзорной жалобы и определения, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит состоявшиеся судебные постановления подлежащими  отмене в части удовлетворения иска Н. к М.Н.А., М.А.С. об устранении препятствий в пользовании и распоряжении квартирой, выселении и снятии с регистрационного учета ввиду существенного нарушения норм материального права.

По мнению М.А.С., в состоявшихся по делу судебных постановлениях сделан необоснованный вывод о том, что М-вы с 1983 г. проживали в квартире по договору найма с собственником С.Н.Н., который опровергается материалами дела и отсутствием письменного договора найма на определенный срок.

Суд надлежащим образом  не проверил доводы М-ых, что М.А.С. и ее мать, М.Н.А., имели равное с С.Н.Н. право пользования жилым помещением, т.к. с 1983 г. зарегистрированы и проживали в спорной квартире как члены семьи собственника жилой площади, М.Н.А. была включена в ордер на квартиру как член семьи С.Н.Н., а на основании ст. 292 ГК РФ переход права собственности на жилой дом или квартиру не является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника.

Вывод суда о том, что  часть первая ГК РФ введена в действие с 01.01.95 и не может применяться в данном деле, поскольку договор дарения квартиры был заключен в 1993 г., является неправильным, поскольку иск Н. был предъявлен в 1996 году, т.е. спорные правоотношения возникли после введения в действие части первой ГК РФ и в силу ст. 5 Федерального закона "О введении в действие части первой ГК РФ" подлежали применению при рассмотрении данного спора.

Из изложенного следует, что суд при разрешении спора  неправильно применил нормы материального  права, в решении не сослался на закон, которым руководствовался. Кассационная инстанция и надзорные инстанции эти упущения оставили без внимания.

Полагаем, что возвращение  встречного иска в конкретном процессе, так как совместное рассмотрение исков не будет способствовать быстрому и правильному рассмотрению, само по себе не отменяет объективного факта существования встречного иска, но позволяет принимать волевое решение, совершенно игнорируя существующие признаки взаимосвязи обоих требований, что в принципе не должно допускаться в демократическом судебном процессе.

Данные встречные иски наиболее характерны для практики судов  общей юрисдикции, но негативные тенденции  по их принятию там также имеют  распространенный характер.

Так, Мухаметов Ю.В. обратился  в суд с иском к Ульяновскому государственному техническому университету о запрещении строительства гаражей, сносе незаконно возведенного фундамента и возложении на ответчика обязанности восстановить прилегающую к его гаражу территорию. При этом указал, что проведенные ответчиком строительные работы привели к промерзанию грунта под фундаментом его гаража и поступлению воды в погреб. Определением Ленинского районного суда г. Ульяновска был принят встречный иск о защите деловой репутации и взыскании убытков, ссылаясь на то, что истец в исковом заявлении указывает на нарушение СНиП при производстве строительных работ, что не соответствует действительности. Президиумом Ульяновского областного суда определение отменено, так как встречный иск не взаимосвязан с первоначальным и не направлен к зачету, а также не исключает возможности удовлетворения первоначального иска. По мнению областного суда, данные требования подлежат рассмотрению в отдельном производстве, хотя это представляется спорным.

Кроме того, ВАС РФ в  информационном письме от 5 сентября 2006 г. N 112 "О применении части 1 статьи 188, части 2 статьи 257, части 2 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при обжаловании определений  отдельно от обжалования судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу" допустил возможность направлять в суды вышестоящих инстанций лишь часть материалов, имеющих отношение к жалобе, и то в копии и лишь по запросу апелляционного суда вместе с жалобой отправлять и все дело. Это указание привело к тому, что когда жалоба на возвращение встречного иска разрешается по существу, решение по первоначальному иску уже принято. В свою очередь, когда решение по делу выносится до разрешения апелляционной или кассационной жалобы на возвращение встречного иска, это служит, по сути, единственным основанием ее отклонения, даже при установлении незаконности вынесенного определения.

3.2. Проблемы  и пути развития законодательной регламентации защиты ответчика против иска

Проблема права защиты ответчика против иска  имеет, несомненно, практическое значение и не теряет своей актуальности и по настоящий день. Несмотря на конституционное закрепление права каждого на судебную защиту его нарушенных прав и охраняемых законом интересов (статья 46 Конституции Российской Федерации), в реальности существуют ограничения этого правомочия.

Так, к примеру, долгое время на практике не был однозначно решен вопрос о возможности обжалования определения арбитражного суда (суда) о возвращении встречного иска, отказе в принятии встречного иска (по Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации) ввиду того, что законодателем этот спорный момент не был категорично и недвусмысленно отрегулирован.⁴³ Надо ли говорить, что это порождало массу дискуссий в юридической литературе. Между тем судебная практика решала этот вопрос строго отрицательно, что выражалось в соответствующих судебных актах. Федеральный арбитражный суд Уральского округа неоднократно подчеркивал положение о том, что определение о возвращении встречного иска обжалованию не подлежит, ввиду того что пересмотр данного судебного акта в Арбитражном процессуальном кодексе РФ не предусмотрен, и оно не препятствует дальнейшему рассмотрению дела.

Позиция судов не совсем ясна в свете мнения Конституционного Суда Российской Федерации, высказанного в Постановлении от 12 марта 2001 года N 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Федерального закона „О несостоятельности (банкротстве)“, касающихся возможности обжалования определений, выносимых арбитражным судом по делам о банкротстве, иных его положений, статьи 49 Федерального закона „О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций“, а также статей 106, 160, 179 и 191 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Арбитражного суда Челябинской области, жалобами граждан и юридических лиц». Конституционный Суд РФ указал, что право на судебную защиту, закрепленное в ст. 46 Конституции РФ, относится к основным правам и ни одна из перечисленных в ст. 55 Конституции РФ целей не может оправдать ограничений этого права, являющегося гарантией всех других прав и свобод человека и гражданина. Статья 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации допускает ограничение федеральным законом прав и свобод человека и гражданина только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Ни одна из перечисленных целей не может оправдать ограничение основного права на судебную защиту, являющегося гарантией всех других прав и свобод. В силу статьи 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации даже в условиях чрезвычайного положения это право не подлежит ограничению.