Правовые основы независимости судей в РФ

Судя по документам, которыми располагает автор, вокруг ЗАО «Дайсон сервис» уже несколько  лет существует конфликтная ситуация, причем интерес противоборствующих сторон понятен – фирме принадлежат значительные ценные земельные угодья в Московской области. При этом совершенно неясно, кто прав в указанной ситуации (собственно, для разрешения такого рода споров и существуют судебные органы).

Надо сказать, что судья Душина разобралась в корпоративном характере данного спора, и в середине мая 2010 г. прекратила производство по делу за неподведомственностью суду и отменила обеспечительные меры.

Однако на основании  жалобы предполагаемого гендиректора ЗАО «Дайсон Сервис», поступившей в МГС 4 мая 2010 г., председатель МГС 17 мая 2010 г. внесла представление в квалификационную коллегию судей, которая за три дня рассмотрела это представление. При этом полномочия судьи были по существу прекращены на основании высказанного ею при осуществлении правосудия мнения и принятого решения. При этом квалификационная коллегия указала, что принимает решение не по этой причине, а якобы на основании допущенных судьей Душиной при рассмотрении данного дела нарушений Закона о статусе судей и Кодекса судейской этики.

Вывод квалификационной коллегии судей об очевидной незаконности вынесенных судьей Душиной определений  о принятии иска к производству и  принятии мер по обеспечению, сделанный  несмотря на то, что на момент заседания  квалификационной коллегии определение о принятии обеспечительных мер не было отменено вышестоящей инстанцией, принят в нарушение положений об обязательности судебных актов (ст. 6 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», ст. 16 ГПК РФ). Более того, такой вывод коллегии нарушает принцип презумпции невиновности, так как по существу предрешает обвинение по ст. 305 УК РФ в отношении судьи.

Кроме того, как  мы можем видеть из протокола заседания  квалификационной коллегии судей, в  нем отражены некоторые заявления  председателя Мосгорсуда, которые для  профессионального юриста являются шокирующими.

В частности, председатель Мосгорсуда О.А. Егорова на заседании коллегии  упрекнула судью Душину в том, что она не посоветовалась с более старшими коллегами. О какой независимости судей может идти речь, если от них требуется советоваться со «старшими товарищами»?!

Также из выступления  председателя Мосгорсуда видно, что в районных судах Москвы заведен порядок, согласно которому определения о принятии мер по обеспечению исков, вынесенные судьями, докладываются председателю районного суда. Насколько это совместимо с независимостью судей?!

В своем выступлении на коллегии председатель МГС также сослалась на то, что рассматриваемый коллегией вопрос обсуждался ею с Председателем ВС РФ, со ссылкой на высказанную им позицию, что вызывает сомнение в допустимости таких приемов «отсылки к авторитету» председателя высшего суда при рассмотрении вопросов в судах и органах судейского сообщества.

Странным образом определением судьи МГС от 19.05.2010 на рассмотрение президиума МГС была передана надзорная  жалоба ЗАО «Дайсон Сервис» на это определение, в то время как  определение суда не было обжаловано в кассационном порядке и ч. 2 ст. 376 ГПК РФ в действующей уже около двух лет редакции не допускает обжалование в порядке надзора в таких случаях.

В своем выступлении на коллегии, как видно из протокола, председатель МГС сослалась на это определение и заявила, что, по-видимому, оно будет отменено президиумом. Между тем такие высказывания прямо запрещены Законом о статусе судей (подп. 7 п. 3 ст. 3).

Если судья Душина, по мнению руководства МГС и квалификационной коллегии, допустила грубое нарушение АПК РФ (несмотря на то, что вышеприведенная его норма весьма расплывчатая и может толковаться неоднозначно), то почему тогда столь суровые меры не применены к судье МГС? Ведь она вынесла определение о передаче дела на рассмотрение президиума МГС, которое нарушило норму ГПК РФ, не допускающего никакого иного толкования?

Также необходимо отметить, что согласно известной автору практике последних 10–15 лет, сложившейся как  в судах общей юрисдикции, так  и арбитражных судах, суды вышестоящей  инстанции отказывают в отмене судебных актов о принятии мер по обеспечению иска, если сами меры отменены судом первой инстанции на основании беспредметности жалобы на такие определения.

Почему для определения  судьи Душиной в данном случае сделано исключение?

За ошибку конвоя – лишена статуса? Не менее удивительным представляется прошлогоднее нашумевшее решение квалификационной коллегии судей о досрочном прекращении  полномочий судьи Басманного районного  суда г. Москвы Елены Ярлыковой.

Напомню, что полномочия Ярлыковой были прекращены за то, что она по ошибке освободила в зале суда не того обвиняемого.

По мнению автора, совершенно очевидно, что в данном случае вина лежит прежде всего на администрации  СИЗО и на конвое.

Почему же судья должна отвечать за вину администрации СИЗО и конвоиров? Тем более что она, по-видимому, добросовестно заблуждалась в личности обвиняемого по их вине и обратное не доказано (в противном случае она уже давно должна была быть привлечена к уголовной ответственности)?

По мнению автора, судья Ярлыкова ответила только за то, что в результате ее действий был освобожден на свободу обвиняемый человек – и этим руководство МГС и квалификационная коллегия судей по существу направляют практику московских судов в обвинительное русло.

Не менее сомнительным является и решение о досрочном прекращении полномочий председателя ФАС МО Людмилы Майковой.

Почему при аналогичных  обстоятельствах не увольняют председателей  других судов? Например, система судов  общей юрисдикции г. Москвы в нарушение  ст. 124 Конституции России до середины 2000-х годов получала финансирование из бюджета Москвы, была предусмотрена даже соответствующая строка в законах г. Москвы о бюджете города. При этом в районных судах г. Москвы и в МГС неоднократно рассматривались дела против города Москвы, включая дела по искам жителей на незаконную застройку, нарушающую их права и законные интересы. Автору неизвестно ни об одном таком деле, выигранном москвичами.

В соответствии со ст. 2 Конституции  РФ человек, его права и свободы  являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства. Согласно ст. 18 нашей Конституции права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной властей, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Таким образом, государство  в целом, и его судебные органы должны неустанно заботиться прежде всего о благосостоянии каждого  человека и гражданина, соблюдать и защищать его права, а не преследовать, ущемлять его или совершать в его отношении другие негативные действия.

Последнее может  иметь место только в случаях, необходимых для пропорциональной защиты интересов других граждан или общего интереса (который в конечном счете необходим для реализации интересов всех членов общества), а не неких мифических «собственных» интересов государства или личных интересов должностных лиц.

Что же мы видим  в действительности? «Тройка» судей ФАС СКО по делу о банкротстве исключает из реестра требований кредиторов требования общества с ограниченной ответственностью, установленные обязательным для нее вступившими в законную силу и сохраняющими ее решениями арбитражного суда г. Москвы (Пузанов И. Беспрецедентный прецедент // эж-юрист. 2008. № 26 (531) — ни один из этих судей не понес ответственности до сих пор, более того, коллегия судей ВАС РФ отказала в передаче дела на рассмотрение Президиума, несмотря на явное нарушение закона, обязательных по делу судебных актов и предыдущего определения коллегии судей ВАС РФ.

Определением  судьи Центрального районного суда г. Сочи от 09.10.2006 было отменено по вновь  открывшимся обстоятельствам решение  того же суда от 01.12.2005, которым был удовлетворен иск автора статьи к ГП «ЧерноморТИСИЗ» о взыскании денежных средств, причитающихся ему по гражданско-правовому договору в связи с оказанием консультационных услуг.

Основанием  для этого нового и весьма сомнительного  судебного акта явилось представленное ответчиком непроцессуальное заключение некоего сочинского ООО, сделанное по фотокопиям материалов гражданского дела, о том, что якобы истцом по делу было подделано заявление ответчика о признании иска.

При этом первоначальное решение не было обжаловано ответчиком и вступило в законную силу. Более того, ответчик признал эти требования в ходе рассмотрения дела о его банкротстве в арбитражном суде.

Обвинительный приговор по факту такой подделки, требующийся в соответствии с  подп. 2, 3 ч. 2 ст. 392 ГПК РФ, как на момент вынесения определения, так и на настоящий момент отсутствует, судебное заседание по пересмотру было назначено за 7 дней до рассмотрения вопроса, судебные извещения высланы истцу за 4 дня до заседания по адресу, не принадлежащему истцу.

13 мая 2010 года  судебная коллегия по гражданским  делам Московского городского  суда оставила в силе решение  Черемушкинского районного суда  г. Москвы от 09.07.2009 по иску департамента  муниципального жилья г. Москвы  об истребовании квартиры у  матери-одиночки Светланы Гладышевой и ее малолетнего сына и выселении их без предоставления другого жилого помещения (т.е. на улицу), несмотря на то что суд первой инстанции признал ее добросовестным приобретателем данной квартиры.

Данный случай оказался настолько вопиющим, что уже 7 июня 2010 г. Европейский суд по правам человека коммуницировал жалобу С. Гладышевой (представителем которой является автор) Правительству России и придал этой жалобе приоритетный порядок рассмотрения.

Подобные ситуации были описаны также в ряде ранее опубликованных статей Забейда А. и Пузанова И.  Во всех случаях, в конечном счете, судами были приняты решения, правовая сторона которых вызывает не меньшее, а скорее всего – большее сомнение, чем определения судьи Душиной.

Во всех этих случаях пострадавшими от предполагаемого судейского произвола явились простые российские граждане. А на судью Душину, отмечу, пожаловались предполагаемые владельцы земельных угодий в Подмосковье. И ни в одном из перечисленных и многих аналогичных случаев никто из судей не понес ответственности ни в дисциплинарном, ни в уголовном порядке.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2 Несменяемость  судей и подчинение их только  закону

 

Данный принцип  известен гражданскому судопроизводству уже в конце 19 - начале 20 века. Как  отмечали, ученые-юристы того времени, «несменяемость судьи - вот лучший оплот правосудия против посторонних воздействий, т.е. право судьи, во-первых, оставаться на должности и получать соединенное с нею содержание независимо от воззрений на него начальства, и во-вторых, возможность быть уволенным не иначе, как по суду»⁸.

Несменяемость судей состоит в том, что судья, однажды назначенный или избранный, занимает свой пост как указано в  законе и не может быть ни смещен против воли, ни перемещен или переведен  в другую местность, хотя бы на равную должность, если он сам об этом не просит. При назначении исполнительной властью несменяемость судьи обыкновенно равносильна пожизненному сохранению должности; когда он избран на срок, несменяемость гарантирует пребывание его судьей до момента окончания срока службы. Несменяемость должна гарантировать судью и от произвольных колебаний законодательства, которое может упразднить должность, занимаемую судьей, и тем косвенно сместить его. Несменяемость судей является, таким образом, необходимым спутником разделения властей; без неё нет независимости судебной власти от исполнительной и законодательной. Без независимости нет правосудия; становясь исполнителем чужих приказаний, судья перестает проявлять свое суждение, т. е. творить суд; постановка решения против убеждения лишает судью нравственного права называться судьей. В судебных процессах бывают прямо или косвенно заинтересованые лица властные или близкие к носителям власти; беспристрастие, требуемое от судьи, может быть достигнуто лишь если он защищен от собственного малодушия, от боязни мщения. Правда, процессы, где власть склонна влиять на совесть судьи, составляют исключение; но одной возможности давления достаточно, чтобы уронить престиж судьи и доверие к нему, и тем самым оттолкнуть от судейской деятельности людей с сильным и независимым характером. Это хорошо понимали даже в эпохи абсолютизма; так, например, прусский король Фридрих II, который на практике иногда самым грубым образом вмешивался в ход правосудия, не переставал подтверждать, что судьи должны быть независимы в своих решениях. Но, как показывает история, независимость судей, при назначении их исполнительною властью, часто превращается в пустой звук, если отсутствует несменяемость судей.

           Только несменяемость, правильно поставленная, обеспечивает нелицеприятие судьи, развивает и питает в нем (а не подавляет) спокойствие духа, вдумчивое, беспристрастное отношение к действиям противопоставленных друг другу граждан и властей. «Положение, при котором судья может совсем не помышлять о своем завтрашнем дне, а думать лишь о завтрашнем дне судимого им обвиняемого, есть одно из лучших ручательств правильности приговоров».⁹