Предмет и понятие философии

·                    Вторая природа сотворенная и творящая. Это Логос, Разум Отца, который непрерывно созидает миры.

·                    Третья природа — сотворенная, но не творящая. Это эмпирический мир вещей.

·                    Четвертая природа — нетворящая и несотворенная. Это чистое безотносительное бытие, которое превыше человеческого ума. 

Но это схоласт-еретик, ибо его  труды («О разделении природы», «О Божественном предопределении» и др.) были осуждены Церковью. В самом деле, у этого схоласта ирландского происхождения очень сильна тенденция к пантеизму. Фактически Бог не рассматривался им как абсолютная Личность. В  абстрактном смысле Божество отождествлялось с четвероякой природой.

По вопросу о предопределении  Эриугена рассуждал следующим образом: Бог есть первичное бытие, зло  же — небытие. Следовательно, Бог  не ведает зла и не может предназначать  к нему людей. Он предопределил человека к свободе, а человек уже сам выбирает между добром и злом. Как и Ориген, Скот Эриугена признавал бессмысленным учение о вечном наказании грешников. За свой пантеизм Иоанн Скот Эриугена дважды был официально осужден апостольской столицей. В 1050 — папой Львом IX, а в 1225 — Гонорием III.

Крупнейшим схоластом 11 в. является Ансельм Кентерберийский (Anselm) (1033—1109), получивший прозвище «Второго Августина». С 1093 — архиепископ Кентерберийский (Англия).  Занимал позицию умеренного реализма, хотя в некоторых рассуждениях (например, попытка чисто логически доказать необходимость Воплощения) доходил до крайнего теологического рационализма. Выдвинул онтологическое доказательство бытия Бога. Именно Ансельма можно рассматривать как одного из основателей схоластической теологии и самого метода схоластики.

Ансельм Кентерберийский  полагал, что рациональному доказательству доступны все «истины откровения». Диалектика оказывается, своеобразным орудием веры: христианское вероучение, с одной стороны, обусловливает  исходные посылки диалектического рассуждения, а с другой — предопределяет и его конечные выводы. Попытка рационально обосновать догматы вероучения (сотворение мира из ничего, догматы Троицы, первородного греха, искупительной жертвы Иисуса и др.) осуществлялась на концептуальной основе философского «реализма». Ансельм Кентерберийский выдвинул так называемое онтологическое доказательство существования Бога. Он постулировал необходимость существования такого объекта, выше которого ничто помыслить нельзя. Из понятия Бога как максимального совершенства Ансельм Кентерберийский выводил реальность его бытия. Отождествляя, по существу, мысль с бытием, выводя онтологию из логики, Ансельм Кентерберийский утверждал, что если Бог мыслится как совокупность всех совершенств — он вечен, всеведущ, всеблаг, бесконечен и т.д., — то он должен обладать и предикатом существования, иначе все совершенства окажутся мнимыми.

Петр Абеляр (Abelard, Abailard) (1079—1142) — французский философ и теолог, при жизни получил известность как блестящий полемист, имевший множество учеников и последователей.

Основные произведения: «Да и нет», «Диалектика», «Введение  в теологию», «Познай самого себя», «История моих бедствий» (единственная средневековая автобиография философа-профессионала). Петр Абеляр рационализировал отношения веры и разума, полагая обязательным условием веры понимание («понимаю, чтобы верить»).

Исходными принципами критики  Петра Абеляра авторитетов церкви выступали сомнение в безусловной  истинности положений веры и тезис  о необходимости осмысленного отношения к священным текстам (так как «богословы часто учат тому, чего сами не понимают»). Радикальному сомнению Петр Абеляр подвергал любые тексты, кроме непогрешимого Священного Писания: могут заблуждаться даже апостолы и отцы церкви. В соответствии с концепцией «двух истин», Петр Абеляр полагал, что в компетенцию веры входят суждения о невидимых вещах, не доступных человеческим чувствам и, следовательно, находящихся за пределами реального мира. Безусловность авторитета Священного Писания в решении спорных вопросов не исключает возможность и даже необходимость существования другого способа достижения истины, который Петр Абеляр видит в диалектике или логике как науке о речи. Развивая свой метод, он подчеркивал, что логика имеет дело только с именами и языковыми понятиями; в отличие от метафизики логику интересует не истина вещей, а истина высказывания.

Разрабатывая диалектику как искусство отличения истины от лжи, Абеляр пытался обойти крайности  как реализма, так и номинализма. Его собственная позиция по этому вопросу получила название концептуализма. Диалектика Абеляра также внесла вклад в разработку диалектического метода. Значительное место отводит он и проблемам этики. Здесь в центре его рассмотрения — сущность греха. Абеляр различил склонность к дурному и сознательное согласие воли ко злу. Грех только в последнем. Тем самым оправдывается возможность прощения язычников, которые не ведают, что творят зло.

Наиболее значительной фигурой в схоластике следует  признать создателя томизма —  Фому Аквинского  (Thomas Aquinas) (1225/1226—1274) — средневекового теолога и философа, одного из крупнейших представителей схоластики 13 в.

Родился в Италии, близ Аквино, в семье графа Ландольфо  Аквинского. С пяти лет воспитывался в бенедектинском монастыре, затем  учился в Университете в Неаполе. В 1244 Фома Аквинский постригается в монахи доминиканского ордена («псов господних»). Изучал богословие в Парижском университете у Альберта Великого. В последствии сам преподавал в Париже, Риме, Неаполе. Доктор теологии (1257). Около десяти лет проводит при папском дворе. Оживление еретиков побудило папу вновь отправить Фому Аквинского в Парижский университет. Затем Фома Аквинский возвращен в Неаполь. Во время поездки на собор в Лион заболел и умер. 

Получил титул «Ангельского доктора» (doctor angelicus). B 1323 причислен католической церковью к лику святых. В 1567 признан «Общим учителем Церкви». Основные произведения: «Философская сумма (об истинности католической веры против язычников)» (1261—1264) и «Сумма теологии» (1265—1273). Фома Аквинский — основатель особого течения в схоластике, томизма. Первое, что Фома Аквинский считал необходимым сделать, — трансформировать аристотелевское понимание науки, знания, познания применительно к основной гносеологической проблеме средневековой философии (проблема соотношения веры и знания). Уже в 12 в. начинается бурная переводческая деятельность, в ходе которой Запад знакомится с философией Аристотеля (до этого были известны главным образом его логические произведения).

Но знакомство осуществляется прежде всего с арабской интерпретацией Аристотеля, где ведущим авторитетом являлся Ибн-Рушд (Аверроэс). Между тем эта интерпретация не согласовывалась с христианской доктриной. Так, признавалась вечность материи и ее способность порождать формы; единичные вещи рассматривались лишь как косвенный продукт божественного интеллекта; отрицалось индивидуальное бессмертие душ; сущность обладала приматом над существованием.

У Аристотеля выделяются четыре последовательных ступени: опыт (empeiria), искусство (techne), знание (episteme), мудрость (sophia). Фома Аквинский всемерно теологизировал последнюю в качестве независимой от других ступеней высшей науки о Боге. Она у Фомы Аквинского целиком зиждется на Откровении.

Можно выделить три иерархически соподчиненных типа мудрости: мудрость Благодати, мудрость богословская (мудрость веры, использующей разум), мудрость метафизическая. Они различны как формальным объектом, так и характерным для них «светом истины». Для метафизической мудрости (мудрости разума) формальным объектом является не Бог в сокровенной тайне Его триединства, а бытие. Три первые ступени у Аристотеля, напротив, нельзя было оставить независимыми от высшей мудрости, ибо это могло повести к теории двойственной истины. Поэтому у Фомы Аквинского высшая наука (теология) прибегает к помощи других как служебных в отношении нее — прибегает для разъяснения истин Откровения. Источник всех прочих наук — опыт и разум. Некоторые истины Откровения могут быть доказаны рационально, а некоторые нет. Отсюда Фома Аквинский выводит необходимость различать теологию сверхъестественную, основанную на истинах Откровения; и теологию рациональную, основанную на «естественном свете разума».

Соответственно, в томизме  различаются истины revelata, которые необходимо были явлены в Откровении и к которым человек собственными силами дойти не мог; и истины revelabilia, раскрытие которых не было чем-то необходимым. К последним человеческий интеллект может придти сам при условии дисциплины и напряженного труда. Все это означает, что имеется какая-то общая сфера между теологией и другими науками. Главный принцип, отстаиваемый Фомой Аквинским, — истины науки и истины веры не могут противоречить друг другу. Между ними существует гармония. Мудрость, таким образом, состоит в стремлении постичь Бога, наука же — способствующее этому средство. И хотя человеческий интеллект, по Фоме Аквинскому является наиболее слабым на шкале рассудков, это не означает, что он не может быть «судьей самому себе». Другое дело, что такой суд не может считаться высшим судом. Смелость же Фомы проявилась в том, что в области философии (естественной теологии) он не принимает авторитет Откровения, Св. Предания, учения св. отцов за исходные предпосылки и безусловные аргументы.

В философии как таковой  решающим оказывается интеллектуальное рассуждение. Одна и та же истина может один раз являться нам как истина веры, а другой раз как истина знания.

Понятие Бога — самое  сложное; не зная всех его признаков, нельзя логически заключать о  Его бытии. В принципе Фома Аквинский признает троякое познание Бога: cognitio intuitiva (оно сверхъестественно и уготовано для будущей жизни; это прямое познание Бога per speciem propriam); cognito per fidem (через веру); cognitio per rationem naturalem (через творение, в свете нашего естественного разума). Естественная теология вообще отправляется от следствий, восходя к причинам.

Поэтому все «доказательства  бытия Бога» у Фомы косвенны и  апостериорны, предпочтительнее называть их «путями». Таких «путей» Фома Аквинский приводит пять; и все они в своей основе имеют финалистский тип мышления.

·                    Первый «путь» — от наличия движения в мире к его божественному первоисточнику;

·                    второй — от цепи причин в мире к первопричине;

·                    третий — от мирской случайности к божественной необходимости;

·                    четвертый — от различных степеней совершенства в творении к абсолютному совершенству творца;

·                    пятый — от иерархии целей в творении к высшей финальной цели.

Вся система этих «путей» или «доказательств» держится на принципе аналогии (все вещи существуют лишь через причастность божественному Бытию и содержит в себе его «отблеск» или «печать»; таково онтологическое основание самого этого принципа). В гносеологии Фома Аквинский принимает тезис, согласно которому наше познание свой необходимый исток имеет в чувственности. Однако, чем выше духовность, тем выше степень познания. Ангельское познание осуществляется с помощью с помощью так называемых присущих понятий; т.е. это умозрительно-интуитивное познание, не опосредованное чувственным опытом. Что касается человеческого познания, то оно, по Фоме, есть обогащение души субстанциальными формами познаваемых предметов.

Одна из ключевых и  сквозных проблем средневековой  философии,— проблема соотношения веры и разума.

У  апологетов выделяются два крайних крыла, дающих противоположное решение этой проблемы.

1. По Юстину Философу, философия (платонизм) буквально  направлена ко Христу и ведет  нас к христианству.

2. Тертуллиан утверждал, что между Христом и Дионисом, между «Иерусалимом и Афинами», нет ничего общего. Приписываемое ему выражение гласит: «верую, ибо абсурдно», credo quia absurdum est.

Гораздо более взвешенную позицию занимал Августин; хотя вера есть высший акт воли, а воля имеет известное первенство перед разумом, тем не менее, Августин склонен был настаивать на единстве веры и познания. «Разумей, чтобы мог верить, и верь, чтобы разуметь», — писал он.

Отсюда вырастала позиция  схоласта, которая уже у Ансельма Кентерберийского получала четкую форму: credo ut intelligam (верь, чтобы понимать). Вера есть исток и цель мышления, но отнюдь не аргумент в его операциях.

В пределах догматов разум  свободен и самостоятелен: «вера  ищет разум». Еще  у «первого схоласта» — Эриугены, подлинная религия есть и подлинная философия, равно как и наоборот. Но рационализация богословия неизбежно вела к тому, что авторитет начинал основываться на истинах разума. Фактически, Эриугена подчеркивал зависимость теологов от диалектических рассуждений, а не от веры.

Отличную от Ансельма позицию занимает Петр Абеляр. Не столько  «верую, чтобы понимать», сколько  «понимаю, чтобы верить» — так  можно передать суть этой позиции. А  это значит, что, по крайней мере, авторитет церковного предания, да и догматика церковного учения, должны быть удостоверены разумом. Но наиболее разработанное и впечатляющее решение проблемы соотношения веры и разума предложил Фома Аквинский. Отдавая, в отличие от Августина, приоритет не воле, а разуму, Аквинат выдвинул концепцию «гармонии веры и разума». Хотя область основных таинств лежит вне философского познания, ибо Христианская Истина выше разума, однако она не может и противоречить последнему. Используя понятие «естественного света разума» Фома Аквинский полагал, что он находится в определенном необходимом соответствии с богооткровенным, т.е. сверхразумным, которое никак не тождественно неразумному.

Еще одной ключевой проблемой  С.Ф. являлась проблема универсалий, которую  особенно актуализировала тринитарная  проблема, парадокс единой сущности и трех различных ипостасей Святой Троицы. В зависимости от позиции, занятой в вопросе об универсалиях, т.е. о статусе общих понятий, схоластика разделилась на два течения — номинализм и реализм. В каждом были умеренное и крайнее крыло.

Реалисты признавали универсалии идеями или типами, существующими до вещей (universalia ante rem) или существующими в самих вещах (universalia in re) как объективные умственные сущности, субстанции. Номиналисты (к примеру, Росцелин) считали их всего лишь понятиями нашего ума, существующими «после вещей» (universalia post rem).

Крайние номиналисты вообще полагали их пустой знаковой стороной или оболочкой слова. Однако в применении к богословским проблемам это вело к неприемлимым для официального христианства выводам. Божественное триединство грозило переродиться в тритеистическую доктрину. Ведь если отрицается реальность общей сущности, то три ипостаси превращаются в трех самостоятельных богов.

Томизм (лат. Thomas — Фома) становится для Схоластики абсолютно доминирующей парадигмальной установкой, вытеснив иные (аверроизм, оккамизм и др.) за пределы легитимности и презентируя отныне единолично позицию ортодоксальной церкви; Фома Аквинский не только получает титул «Ангельского Доктора», но и официально признается «князем схоластов», а в 1322 канонизируется. Современные томисты усматривают в концепции гармонии веры и разума, ведущей также к гармонии интеллекта и воли, интеллектуальных, моральных и теологических добродетелей, базу для созидания гармоничной и целостной культуры.