Объект, предмет и метод философии. Функции философии

70. Философская система и и диалектический метод в философии Гегеля

Абсолютная идея существует вечно и независимо от природы  и человека. В своем движении она проходит три  ступени:

·        логика;

·        философия  природы;

·        философия  духа.

Логика, с его точки  зрения, есть система «чистого разума», совпадающего с божественным разумом. Однако откуда Гегель смог узнать мысли  Бога, да еще до сотворения мира? Этот тезис философ просто постулирует, т.е. вводит без доказательств. Фактически же свою систему логики Гегель черпает  не из священных книг, я из великой  книги самой природы и общественного  развития. Поэтому самая, казалось бы, мистическая часть его философии  – логика – опирается на огромный естественнонаучный, исторический материал, который был в распоряжении энциклопедически образованного мыслителя.

«Мыслями Бога» оказываются  наиболее общие законы развития природы, общества и мышления. Диалектический идеализм Гегеля именно в логике ближе  всего стоит к диалектическому  материализму. По сути дела это перевернутый и поставленный с ног на голову материализм. Дело разумеется нельзя сводить к простому «переворачиванию». Между диалектикой Гегеля и материалистической диалектикой имеются существенные различия.

Исходным пунктом философии  Гегеля выступает тождество мышления (сознания) и бытия. Вещи и мысли  о них совпадают, поэтому мышление в своих имманентных определениях и истинная природа вещей –  это одно и то же. Творчество Гегеля считается вершиной классической немецкой философии. Гегель пошёл значительно дальше своих великих предшественников. Он первым представил весь естественный, исторический и духовный мир в беспрерывном развитии.

. Сам Гегель заявлял,  что его диалектический метод  не есть некое «чисто внешнее  искусство» или «субъективная  игра в доказательства и опровержения»,  а что его метод опровергает  всякую «школьную метафизику, руководствующуюся  формальными определениями» и  что диалектический метод есть»душа всякого научного развёртывания мысли» и именно он и только он вносит необходимую внутреннюю связь в содержание науки и его непреодолимая сила составляется во внутренне противоречивом поступательном движении и развитии.

Открытие диалектического  метода, составление целой эпохи  в философском мышлении, не было случайностью. Гегель неоднократно подчёркивал, что в истории философской  мысли существует известная преемственность  обогащения последующих философских  учений.

Подчёркивание Гегелем заслуг предшествующих философских учений не помешало ему с успехом расширить  рамки предыдущих достижений и представить  весь исторический и духовный мир  в виде бесконечного процесса движения и развития. «Всё, что НАСА окружает, - заявил он, - может быть рассмотрено как образец диалектики».

Выступая против одностороннего, абстрактно аналитического метода, он утверждал, что такой метод совершенно неприемлем для философии. Философия  по сути дела, не нашла своего истинного  метода философской науки, применив его к конкретному предмету –  сознанию.

Движение сознания – это  восхождение от абстрактного к конкретному. Каждая последующая ступень заключает в себе предыдущие, воспроизведя их на новом, более высоком уровне, в тоже время, последующие ступени предвосхищаются на более ранних этапах диалектического пути развития.

Диалектический идеализм, т.е. сочетание научного воззрения  с воззрением в принципе ненаучном, является парадоксом всемирно-исторического  масштаба, небывалым по своим параметрам взаимопроникновением истинного и  ложного, подлинного и мнимого, сущности и видимости. Отсюда и противоречие между системой и методом Гегеля, противоречие которого отнюдь не исключает  их единства.

В диалектике с её борьбой  противоположностей, духовный и исторический прогресс фактически обращён в прошлое. Им нет места ни в настоящем, ни в будущем, ведь «абсолютная цель»  прогресса достигнута. Диалектический метод не может служить для  Гегеля орудием критического осмысления и преобразования действительности.

Специфическая диалектика политико-правовой сферы в гегелевской философии  права проявляется окольным путём. То, что Гегелем обозначаются в  качестве ступени объективного духа, есть особая сфера со специфическим  смыслом и содержанием. В силу этого, логико-гносеологичесий смысл понятий и закономерностей их движения, из которого сознательно исходит Гегель в ходе исследования права государства и политики, неизбежно трансформируются и приобретают иные, новые характеристики и значения, обусловленные своеобразием исследуемого материала специфическим содержанием, собственной логикой предмета рассмотрения.

В сфере философии права  диалектический метод развёртывается в систему теоретических конструкций, с помощью которых обосновываются определённые политико-правовые взгляды.

Сам Гегель подчёркивал своеобразие  собственного философского рассмотрения проблем права и государства  и акцентировал внимание на теоретико-концептуальной стороне своего политико-правового  учения.

в плане политических и  этических результатов гегелевского применения диалектики. Это означает превращение процедуры и схемы  мистического движения понятия права  в табель о политических рангах субъектов  общественной и государственно-правовой жизни. Личность, семья, общество, государство  – это не только очерёдность гегелевского исследования, но и школа их ценности, регламент значимости в диалектически  иерархированной политической жизни.

53. История человечества в христианстве и мироощущении Нового времени

С возникновением христианства оказалось возможным иное понимание  истории, которое можно назвать  линейным. Оно предполагало в истории  направление, а следовательно, и внутреннюю логику, особый сакральный смысл для всего совершающегося, конечную цель. Тем самым история действительно оказывалась процессом, неким упорядоченным потоком бытия. Правда, нельзя сказать, что линейный взгляд на историю абсолютно чужд античному язычеству. Так знаменитый рассказ Гесиода о последовательном проживании человечеством нескольких эпох-веков в своей истории - от золотого до железного - обнаруживал именно линейное понимание исторического процесса. Однако, во-первых, подобная линейность оказывалась в античности, как правило, "встроенной" в более общую циклическую структуру понимания истории и, во-вторых, представлялась линейность истории вполне однозначно, а именно как деградация человечества, безусловный его регресс.

В христианстве же история  человечества оценивалась скорее в  прогрессистском духе. Человечество взрослеет в истории. Вернее, сама история - это и есть эпоха взросления руководимого Богом человечества. Хотя и в христианской схеме, как известно, также нашлось место для архетипической идеи о золотом веке и последующем регрессе человечества (образы первоначальной невинности человека и последующей утраты им этой невинности - грехопадения).

В христианских воззрениях на историю выделяется и другой ее фундаментальный аспект - необратимость. Если для античного сознания, как  и для сознания традиционных обществ  в целом, характерен упор на повторяемость, воспроизводимость исторических реалий (иногда буквальная повторяемость и абсолютная воспроизводимость), то для христианского сознания важен акцент на уникальность каждого события в истории. Если природное бытие не имеет своей собственной истории - оно таково, каким его сотворил Господь, то человеческое бытие, движимое укорененной в нем свободой, есть бытие становящееся. Человек, созданный Богом по образу и подобию своему, вследствие грехопадения, утрачивает свое исходное совершенство и вынужден сам (с помощью своего творца) воссоздавать себя. В этом пространстве, где возможно движение к утраченному совершенству, и есть место для истории.

Ярчайшим и крупнейшим представителем христианской философии  истории был Аврелий Августин. Он всецело опирался на Священное Писание, и истоки его историзма лежат в историзме Библии, которая может быть представлена как история некоторого народа. Но важно в данном случае то, что история библейских евреев оказывается неумолчным диалогом последних с Богом. Этот диалог, в той мере, в какой он вообще внятен для участвующих в нем людей, есть существенная предпосылка истории как процесса взросления человечества, постижения собственной ущербности, с одной стороны, и движения к некоему высшему состоянию, с другой стороны. Вот эта идея взросления и берется Августином на вооружение при создании им грандиозного труда "О граде божьем" - его главного историософского произведения.

По Августину, наличие  глубокого, сакрального смысла в  событиях человеческой истории определяется совмещением двух планов реальности - времени и вечности. История  возможна как временность, в которой  участвует, с которой соприкается вечность, т.е. божественная реальность. Не случайно поэтому, что, с точки зрения Августина, в центре всей исторической мистерии человечества оказывается явление Христа. Ведь в Иисусе непосредственно соединяются сакральное и земное, временное и вечное. Земная жизнь Христа осветила разом прошлое и будущее, т.е. наполнила их смыслом, сделала этапами на пути к полноте бытия, полноте смысла. Она свела в единую точку весь исторический процесс. Событие жизни Христа показало, что смена поколений в человеческой земной реальности не есть нечто бессмысленное, что оно не является пустым коловращением различных эпизодов мировой истории, случайно соседствующих или разделенных веками, как это иногда представлялось в античности, но являет собой действительный процесс вхождения временного мира в мир вечный. Августин попытался, и не без успеха, опираясь на христианскую основу, описать совокупность человеческих поступков, чаяний и деяний как внутренне связанное, доступное умозрению целое. В значительной мере как раз это и делает его одним из первых, если не первым историософом в истории европейской мысли.

72. Философия фрейдизма

Научная теория З. Фрейда впитала  в себя множество различных идей, подчерпнутых отцом-основателем из работ и концепций различных известных учёных. Так, к примеру, фрейдизм позаимствовал достаточно многое из монадологии Готфрида Вильгельма Лейбница (по Лейбницу, монады есть единичные элементы реальности, отличные от атомов и представляющие собой непротяженную психическую сущность, имеющую психическую основу) и концепции порога сознания Иоганна Фридриха Гербарта, который полагал, что ряд человеческих идей, располагающихся «ниже» порога сознания, бессознательны. Немалое влияние на Фрейда оказали также воззрения Густава Теодора Фехнера, подобно Гербарту разрабатывавшему идею бессознательного и, в частности, предложившего визуализировать понятие «психика» посредством изображения айсберга. На развитие психоаналитической концепции Фрейда существенное влияние оказали также эволюционная теория Чарльза Дарвина, «катартический метод» Йозефа Брейера и теория Жана Шарко о воздействии гипноза для лечения истерии. Множество идей Фрейд почерпнул из трудов Карла Густава Каруса (а именно предположение о том, что бессознательная психическая деятельность проявляется через переживания и сны), Эдуарда Гартмана и его «Философии бессознательного» и Артура Шопенгауэра (выделявшего «волю к жизни», которую Фрейд обозначил как Эрос). Значительное влияние на формирование взглядов Фрейда оказал немецкий философ и психолог Теодор Липпс, посвятивший несколько работ бессознательным психическим процессам.

На современном этапе  развития психоаналитической мысли, согласно С. Ю. Головину, под «фрейдизмом» чаще всего понимают весь комплекс идей и трудов Фрейда — так называемую «фрейдистскую метапсихологию». «Ядром» фрейдизма, по Зинченко — Мещерякову, является мысль о том, что основная движущая сила развития личности представлена инстинктивными влечениями — сексуальным и агрессивным. Поскольку антиподом удовлетворению данных влечений выступают запреты и ограничения, накладываемые окружающим миром, первые претерпевают процесс вытеснения, образуя таким образом бессознательное человека. Согласно фрейдистской метапсихологии, доступ вытесненного содержимого из области бессознательного к сознанию возможен исключительно в символической форме — к примеру, в виде оговорок, произведений искусства, невротических симптомов. Базовое для ортодоксального психоанализа понимание психического аппарата рассматривает последний состоящим из трех инстанций — Оно, Я и Сверх-Я; Оно, таким образом, вмещает в себя требующие удовлетворения влечения, в то время как Сверх-Я (формирующееся посредством социализации человека) выступает в роли «цензора» личности. Конфликт между двумя инстанциям разрешается структурой Я, основной задачей которой состоит «примирение» между желаемым и допустимым, что осуществляется путём выработки определенных защитных механизмов. В случае, когда защиты дают сбой, возможно возникновение невроза — что приходится на этап раннего развития личности, когда индивид мужского пола переживает Эдипов комплекс, а женского — комплекс Электры. Во фрейдизме именно эти два комплекса являются ядром любого невроз.

73. Проблема отчуждения в  истории философии

Проблема свободы личности в социальной философии уже на протяжении ряда веков фокусируется в проблеме отчуждения. По сути дела идея отчуждения была заложена в концепции  «общественного договора», исходящей  из передачи индивидами значительной части своих прав государству. Затем  сама идея отчуждения была подхвачена и развита Гегелем, превращена в  одну из центральных категорий его  философии .

В обществе с состоявшимся общественным разделением труда, а  тем более с сформировавшейся и воспроизводящейся частной собственностью, отчуждение заложено уже в самом акте производства, в производственной деятельности индивида. Отчуждение характеризует определенный тип связей противоположных сторон в процессе производства, распределения, обмена и потребления материальных благ, и важнейшей чертой этого типа является дистанцирование и принципиальное расхождение этих сторон (собственника средств производства и собственника рабочей силы, производителя и потребителя и т. д.). В особенности это дистанцирование дает себя знать в условиях антагонистических формаций: труд работника принадлежит другому; сам он в процессе труда принадлежит не себе, а другому; труд является для работника чем-то внешним, не принадлежащим его сущности.