Бытовая коммуникация в литературной практике XX века на примере рассказов Шукшина

Другим типом семантической стратегии являются тактики дискредитации: оскорбление, издевка, обвинение.  Обвинение от оскорбления отличается тем, что не предполагает намерения унизить, поставить в неловкое положение. Цель  таких тактик обычно выразить отрицательное отношение к собеседнику, вывести его из строя. Эти тактики подразумевают такие ходы как прямое оскорбление ( « Он идиот…»), косвенное оскорбление ( «Он похожа на идиота..»), навешивание ярлыков ( « Он выглядит как идиот…») – это наиболее частые коммуникативные ходы.

Прагматический тип речевых стратегий подразумевает  под собой эмоционально-настраивающие тактики: комплимент и похвала. Основной функцией комплимента  является установление контакта и поддержание добрых отношений, однако, от похвалы она отличается тем, что для похвалы положительная оценка является целью, для комплимента же средством установления отношений с собеседником. Коммуникативные ходы свойственные этой  тактике: «незатейливый комплимент» («У тебя красивый голос…»), «дедуктивный комплимент» ( «От смешанных браков всегда рождаются красивые дети…»), комплимент- сравнение ( Твои глаза как бриллианты….»), антикомплимент ( «Любимый дурак…»).

Другой вид тактики, относящийся к прагматическому типу речевых стратегий – самопрезентация  или «модель речевого имиджа, которая состоит из отдельных качеств личности, общей доминанты и факультативной роли личности» [Иссерс,2008:205].

Диалоговый тип речевых стратегий подразумевает под собой тактики, выполняющие функции контроля над инициативой. Отличие этого вида тактик в том, что диалог подразумевает под собой, как минимум двух собеседников у каждого из которых есть своя коммуникативная цель. Здесь выявляются, как говорит Иссерс, такие средства: стратегические вопросы и перехватывание инициативы разговора, навязывание инициативы, удержание инициативы  и уклонение от нее. [Иссерс,2008, С.220-223].

 Риторический тип речевых стратегий подразумевает под собой тактики, связанные с использованием риторических средств: всевозможные манипулятивные приемы, а также использование фигур речи, с целью создания образности.

Данная классификация  наиболее полно позволяет судить об общей характеристике речевых стратегий и тактик, а также о способах их использования. О том, как тактики и стратегии реализуются в текстах Шукшина, будет рассказано в следующей главе.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2. КОММУНИКАТИВНАЯ  СТРАТЕГИЯ  И ТАКТИКИ ПОВЕДЕНИЯ  СОБИРАТЕЛЬНОГО ОБРАЗА «ЧУДИК» НА ПРИМЕРЕ РАССКАЗОВ ШУКШИНА

 

Прежде чем перейти к анализу тактик и стратегии  следует отметить, что собирательный герой «чудик» в целом характеризуется детскими чертами поведения. Это непосредственный, открытый, непонимающий окружающего мира персонаж, впрочем, и мир его так же не может понять и принять, он отторгает «чудика».  Однако, задача состоит в том, чтобы найти сходства и различия в коммуникации между разными персонажами рассказов, посмотреть как они взаимодействуют с окружающим миром в той или иной бытовой и социальной ситуациях.

Непосредственным материалом для этого служит диалог, мастерски изображенный Шукшиным как композиционно-речевая форма. Конфликты между героями представлены именно в диалоге [Т.1:117].Проблемы духовной жизни  человека решаются в ходе спора, беседы, ссоры, посредством этого персонажи раскрываются.

В рассказах Шукшина преимущественен диалоговый тип речевых стратегий, подразумевающих под собой функцию контроля над инициативой, специфика этого типа состоит в том, что имеется два собеседника и у каждого из них своя цель [Иссерс,2008, С.220-223].

Общая цель собирательного образа «чудик» состоит в том, чтобы донести до окружающего мира свою индивидуальность, сделать так, чтобы он ее принял и понял. Не случайно в первом рассказе Шукшина «Чудик» главный герой задается вопросом «Почему я такой есть?». Он будто спрашивает не только у себя, но и  у мира, и каждый из «чудиков» не только пытается ответить на это вопрос, но и стремиться быть понятым – в этом и есть их основная цель.

 2.1.Стратегия и тактики поведения в зависимости от ситуации

«Чудики» попадают в различные бытовые, социальные и коммуникативные ситуации, и в зависимости от этого ведут себя по-разному и используют разные способы общения.

         1.В магазине.

Часты ситуации, происходящие в магазинах между продавцом и собственно самим «чудиком». В пространстве магазина коммуникация всегда нарушается, продавец обычно противопоставляется «чудику», враждебность - одна из основных черт, связанных с этим пространством. Причем она присуща не только работницам прилавка, но  и самому «чудику» в какой-то степени «Ну, вот чего, милая, - обозлился Сергей <…>» («Сапожки»), «У Сашки опять свело челюсть. У него затряслись губы <…>»

( «Обида»). Еще одна черта свойственная  этой сфере  - это абсолютное непонимание. Столкновение двух совершенно противоположных пространств: города и деревни, приводит к тому, что возникает конфликт непонимания, пространство города стремится доминировать, но бессознательное поведение «чудика» уничтожает все попытки «А продавщица чек не брала. Сергей поднял глаза... Теперь в глазах продавщицы была и ненависть, и какое-то еще странное удовольствие» («Сапожки»). Последнее словосочетание ясно показывает, что продавщица пытается ввести Сергея в свое пространство  и на какой-то момент ей это удается  «Где это? - тоже негромко спросил Сергей, чувствуя, что и сам начинает ненавидеть сухопарую продавщицу» («Сапожки»), но потом все, же отторгает эту сферу, показывая готовность к продолжению коммуникации «… Сергей улыбнулся прямо в глаза ей», тем, самым обезоруживая противника. Однако, так происходит не везде, в рассказе «Обида» Сашка подчиняется «мертвому» пространству на долгое время «И  видно, в глазах у Сашки стояло серьёзное чувство — парень отшагнул в сторону».

2. В  поезде / самолете/ аэропорту.

Это особые коммуникативные пространства, характеризующиеся оторванностью от естественной среды обитания, вне реального мира [Т.2.:127], что  хорошо соотносится с таким качеством «чудиков» как мечтательность.

Чертами этих пространств является:

1.детскость.

«У нас в соседней деревне один дурак тоже... Схватил головешку - и  за

матерью. Пьяный. <…>А он прет,  пьяная  харя.  На  мать. Представляете, каким надо быть грубым, бестактным...

     - Сами  придумали?- строго  спросил  интеллигентный  товарищ,  глядя  на Чудика поверх очков.

     - Зачем?- не понял тот.- У нас за рекой, деревня Раменское...

     Интеллигентный товарищ отвернулся к окну и больше не говорил». Проявляется детская наивность героя  с элементами непонимания  при разговоре с пассажиром поезда. Чудик  подсознательно пытается ввести Читателя в свое пространство, но получает отказ.

     «Он только ощутил глупейшее желание упасть в них, в облака  как в вату».

«В аэропорту Чудик написал телеграмму жене:

 "Приземлились. Ветка сирени упала на грудь, милая Груша меня не забудь. Васятка". («Чудик»). Телеграмма, написанная в форме игры, проявляет также черты детскости.

2.стеснительность.

«— Ну, может, один как-нибудь… — робко попросил он» (« Как зайка на шариках летал»).

    3.На работе.

     По сути, это среда маркированная официальностью, но даже здесь «чудик» показан в своей индивидуальности, своеобразным ярким пятном среди серых людей. Примечательна лексика, которую используют персонажи: от обычной просторечной до нецензурной « - Жалко - у пчелки в попке. Жалко ему!»

( «Сапожки»), «Да что за мать - перемать-то! -- возмутился Колька. -- Ты что... чернил, что ли, выпил?….» («Ноль-ноль целых»).

Ситуации неофициального  общения тождественны  официальным. Основной чертой здесь является защита, выражающаяся в нападении «Гляди-ка, сел верхом, и давай плеть грызть. Да ты что? Тебе что, делать, что ли, нечего, бюрократ?» ( Ноль-ноль целых»), «Чего вы-то переживаете? Я и не нервничаю. Да чего ты за меня переживаешь-то?! Во, переживатель нашелся! Хоть бы у него взаймы взял, или что…» («Сапожки»).

1. Дома.

В этом пространстве часты конфликты, ссоры и споры через, которые раскрывается внутренний мир «чудиков», а особенно непонимание и отторжение их миром. Здесь используется стратегия дискредитации, реже гармонизации. Обычно они выражаются при разговоре со «злой» и «доброй» женами.

«Где это они у тебя рваные-то ходют? -- не вытерпел он.

     -- Замолчи, скважина! Замолчи. Съел  ты эти  денюжки от своих же детей!

Съел и не подавился... Хоть бы ты подавился имя, нам бы маленько легче было.

- Спасибо на  добром слове, -- ядовито прошептал он.

     -- М-хх,  скважина!.. Где был-то?  Может, вспомнишь?.. Может, на работе забыл где-нибудь? Может, под верстак положил да забыл?...» ( «Микроскоп»). Проявляется коммуникативная игра, когда жена не будучи злой пытается соответствовать ситуации и изображать гнев, а «чудик» ей поддается и принимает правила.

« Он нарочно не откликнулся, - что дальше скажет.

     - Сергунь! - ласково  позвала Клава.

     Сергей встал, загасил окурок и пошел в горницу» («Сапожки»). Ласковое обращение к Сергею говорит о том, что, несмотря на то, что жена его не понимает, она старается принять его таким, какой он есть, а также не пытается навязывать свои взгляды на мир.

«Чего как пес побитый плетешься? Опять!..

   -- Пошла ты!.. -- вяло огрызается Бронька. -- Дай пожрать

Бронька наводит на жену строгий злой взгляд. Говорит негромко, с силой: 

     -- Миль  пардон, мадам... Счас ведь врежу! ( «Миль пардон, мадам»). В этом рассказе показана типичная «злая жена», которая постоянно попрекает мужа, об отсутствии коммуникативной игры ( как в рассказе «Микроскоп») можно судить по использованию слова «пес» маркированного как серьезный мат с древних времен. Соответственно Бронька перехватывает инициативу у жены и использует против нее ее же тактику брани, с последующей возможностью применения грубой физической силы.

     Также дом можно рассматривать и как то, место куда «чудик» приходит после  испытания, проведенного в городе, возвращение в сферу детства

«Домой Чудик приехал, когда шел рясный парной  дождик.  Чудик  вышел  из автобуса, снял новые ботинки, побежал по теплой мокрой земле - в одной  руке чемодан, в другой ботинки» («Чудик»).

1.Разговор братьев (коммуникативная ситуация).

Диалог двух родственников всегда сопровождается нарушение коммуникации, непониманием друг друга. Один брат всегда противопоставлен другому, несмотря на то, что они являются  родными. Разрывом коммуникации обычно является молчание, наступающее после продолжительного диалога «Деревня, видите ли!.. Да там  один  воздух  чего  стоит!  Утром  окно откроешь - как, скажи, обмоет тебя всего. Хоть пей его - до того  свежий  да запашистый, травами разными пахнет, цветами разными...

     Потом  они устали.

     - Крышу-то перекрыл?- спросил старший брат негромко.

     - Перекрыл.- Чудик тоже тихо вздохнул -Веранду  построил - любо глядеть.

Выйдешь вечером на веранду начинаешь фантазировать: вот бы  мать  с  отцом были бы живые, ты бы с ребятишками приехал - сидели бы все на веранде, чай с малиной попивали. Малины нынче уродилось пропасть. Ты, Дмитрий, не ругайся с ней, а то она хуже невзлюбит. А я как-нибудь поласковей буду, она,  глядишь, отойдет.

Помолчали» («Чудик»).

«— Да как… — Егор потянулся к пепельнице и рукавом пиджака свалил хрустальную рюмочку-патрон. Рюмочка пискнулась звонким краешком в гладкий стол и раскололась. — Ах ты, господи! — испугался Егор. И глянул на брата. Тот усмехнулся, прихватил осторожно пальцами рюмочку и отскочивший ее краешек и бросил в мусорную корзинку.

Братья, пожалуй, смутно догадывались, что говорить им как-то не о чем.

— Как Нина-то? — вспомнил и Федор про Нину» («Как зайка на шариках летал»). Братья пытаются не дать разрушиться коммуникации, стараются  найти общие темы для разговора, но в итоге диалог все равно получается натянутым.  Разговор о прошлом является попыткой вернуться в то состояние, когда они были еще родными, найти толчок взаимопонимания, который был когда-то утерян. Однако как видно из последующего диалога попытка  является провальной.

2.2.Номинация стратегий  и тактик поведения по рассказам Шукшина

                               2.2.1.»Микроскоп».

 В начале рассказа Андрей Ерин сознательно вызывает свою жену на конфликт, провоцируя высказываниями вроде «Тут он невольно хмыкнул.

     -- Дак  если б я знал, я б пошел и…», «Выстираю! Выстираю, кривоносик! А два ребра мои будут! Мои! Мои!..

     -- По рукам, слушай!».

 В первом варианте «чудик» выбирает тактику оправдания, однако она в совокупности с жестом «хмыка» дает совершенно противоположный результат, своеобразную насмешку, которая способна разозлить адресата.

 Второй пример также направлен на дискредитацию противника, ответная фраза диалога «чудика», построенная в равнодушном тоне, где он со всем соглашается, от чего впоследствии жена злиться еще больше. Если учитывать цель, которой следует Андрей – отвлечь внимание жены и не дать ей догадаться, что он лжет, то здесь срабатывает тактика отвлечения от  предмета разговора и намерение переключить на общий фон, он пытается заставить забыть ее о деньгах, т.е. предмете разговора. Коммуникативным ходом этой тактики также является манипулятивный прием «аппеляция к чувствам» посредством фразы «По рукам, зараза! Я ж завтра на бюлитень сяду! Тебе же хуже».