Уголовный кодекс о неприкосновенности частной жизни

Так, в кабинете бывшего губернатора П. была обнаружена аппаратура для подслушивания и тайной видеозаписи, с помощью которой П. мог знать все, что происходит в других помещениях администрации.

Специальные технические средства – любые технические средства и приспособления, с помощью которых добывается информация о переписке, телефонных переговорах, почтовых, телеграфных и иных сообщениях граждан (ст. 6 Федерального Закона от 12 августа 1995 г. «Об оперативно-розыскной деятельности» (в действующей редакции).

К таким средствам, например, могут относится средства видео- и аудиозаписи, кино- и фотосъемки, а также другие технические средства, не причиняющие вреда жизни и здоровью личности и окружающей среде.

Заметим, что по мнению законодателя под указанными средствами необходимо понимать лишь такие технические средства, которые имеют специфическое функциональное назначение – скрытое получение информации.

В противном случае квалифицировать совершенное деяние по ч. 2 ст. 138 УК РФ нельзя. Поэтому следует согласиться с мнением Пикурова Н.И., считающего, что другие приборы и приспособления, имеющие иное хозяйственно-бытовое или производственное назначения, которые могут быть использованы для тайного получения информации, например бытовой диктофон, не относятся к указанным средствам.

Исходя из всего вышеизложенного под нарушением тайны личной корреспонденции следует понимать совершенное любым способом действие или бездействие, которое причинят вред указанному интересу уголовно-правовой охраны.

 

 

2.2 Субъективные признаки нарушения тайны личной корреспонденции

 

Субъективными признаками любого состава преступления являются субъект и субъективная сторона преступления.

Субъективная сторона преступления – это психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления. Она образует психологическое, то есть субъективное содержание преступления, поэтому является его внутренне (по отношению к объективной) стороной.

Содержание субъективной стороны преступления раскрывается с помощью таких юридических признаков, как вина, мотив, цель и эмоциональное состояние.

Представляя различные формы психической активности, эти признаки органически связаны между собой и взаимозависимы. Представляя различные формы психической активности, эти признаки органически связаны между собой и взаимосвязаны.

Вместе с тем, вина, мотив, цель и эмоциональное состояние – это самостоятельные психологические явления с самостоятельным содержанием, ни одно из них не включает в себя другого в качестве составной части. Хотя некоторые ученые субъективную сторону преступления отождествляют с виной, в которую, по их мнению, входят мотив и цель.

Другие ученые рассматривают субъективную сторону преступления лишь в качестве части вины, выступающей как общее основание уголовной ответственности.

Вина – это обязательный признак любого преступления. Традиционно под ней понимается психическое отношение лица к совершенному им общественно опасному деянию, предусмотренному уголовным законом и его последствиям.

Элементами вины как психического отношения являются сознание и воля, которые в своей совокупности образую ее содержание. Таким образом, вина характеризуется двумя слагаемыми: интеллектуальным и волевым.

Различные сочетания этих двух элементов образуют две формы вины – умысел и неосторожность (ст. ст. 25 и 26 УК РФ), по отношению к которым вина является родовым понятием.

Умысел – это наиболее распространенная в законе и на практике форма вины. В ст. 25 УК РФ 1996 г. впервые законодательно закреплено деление умысла на прямой и косвенный. Значение разграничения этих видов умысла было подчеркнуто постановлением Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27.01.1999 г., где указано, что при назначении наказания в числе прочих обстоятельств суды обязаны учитывать вид умысла, мотив и цель преступления.

Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо, его совершившее, осознавало общественную опасность своего действия (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2 ст. 25 УК РФ).

Мотив и цель – эти психические явления, которые вместе с виной образуют субъективную сторону преступления. Мотивом преступления называются обусловленные определенными потребностями и интересами внутренние побуждения, которые вызывают у лица решимость совершить преступление и которыми оно руководствовалось при его совершении. Цель преступления – это мысленная модель будущего результата, к достижению которого стремится лицо при совершении преступления.

Как уже было отмечено исследуемый состав по законодательной конструкции формальный. В теории уголовного права общепризнанным является то, что составы с такой конструкцией могут быть совершены только с прямым умыслом.

Соответственно субъективная сторона преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 138 УК РФ, характеризуется только прямым умыслом. Виновный осознает, что он изымает чужую корреспонденцию, знакомится с ней, прослушивает чужие переговоры и желает совершить действия, нарушающие тайну переписки, переговоров и т.д.

Мотивы преступления могут быть различными. Это любопытство, и ревность, и месть, и корысть и др. Однако на квалификацию содеянного они не влияют, но могут быть учтены при назначении наказания.

Удивителен тот факт, что в общей норме по отношению к исследуемой – ст. 137 УК РФ установлена ответственность за разглашение сведений о частной жизни лица, даже при наличии его согласия, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности.

Абсолютно очевидно, что данное преступление, совершенное с корыстным мотивом, обладает повышенной общественной опасностью.

Справедливо было бы усилить ответственность за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности.

Вследствие этого представляется необходимым внести в текст ч. 2 ст. 138 УК РФ соответствующий квалифицирующий признак. С нами согласны 59% опрошенных.

Далее представляется необходимым остановиться на понимании субъекта нарушения тайны личной корреспонденции.

Субъект преступления – это лицо, совершившее общественно опасное деяние и способное в соответствии с законом понести за него ответственность.

В соответствии со ст. ст. 11, 12 и 13 УК РФ, действие УК РФ распространяется на граждан РФ, лиц безгражданства и иностранных граждан, то есть на людей – физических лиц.

В УК РФ встречаются самые различные наименования субъектов уголовно-правовых отношений. Так, в ст. 7 УК говорится, что «уголовное законодательство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека».

Человек понимается нами, как «общественное существо, обладающее даром мышления и речи, способностью создавать орудия и пользоваться ими в процессе общественного труда».

Более узким является понятие «личность», которое в УК РФ применяется к лицу, совершившему преступление, например, в ст. ст. 60, 7 3 «человек» – это любое человеческое существо с момента рождения, а личностью, по мысли составителя уголовного закона, может являться человек с возраста 14–16 лет.

Также в УК РФ существует еще более узкое понятие «гражданин», которое характеризуется наступлением человеку 18 лет, принадлежностью к определенному государству и определенностью политических аспектов его деятельности. Такой систематизации придерживается Лысов Н.Д.

Субъектом преступления, таким образом, является лицо, то есть личность или гражданин, совершившее общественно опасное деяние, и способное в соответствии с законом понести за него ответственность.

Субъектом преступления могут быть люди, обладающие способностью осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий) либо руководить ими, то есть вменяемые лица. Если лицо невменяемо, то вина в любой форме исключается.

Другим обязательным признаком субъекта преступления является возрастной признак. В соответствии с ч. 1 ст. 20 УК РФ, уголовной ответственности подлежат лица, которым до совершения преступления исполнилось 16 лет. В ч. 2 ст. 20 УК РФ указываются преступления, ответственность за которые наступает в более раннем возрасте, а именно, с 14 лет.

Уголовное право России всегда подходило дифференцированно к возрастному признаку субъекта, устанавливая его нижний предел, который колебался от 17 до 12 лет.

Уголовный Кодекс РСФСР 1960 г. в ст. 10 сохранил этот принцип, указав 2 возрастных признака субъекта: полная ответственность за все виды преступлений устанавливалась с 16 лет, а за некоторые преступления – с 14 лет. Часть 2 ст. 10 УК РСФСР перечисляла преступления, за которые уголовная ответственность наступала с 14 лет.

Классическим принципом российского уголовного права является принцип личной ответственности виновного, то есть ответственности лишь вменяемого, достигшего определенного возраста физического лица, совершившего запрещенное уголовным законом преступное деяние.

Между тем в доктрине, законодательстве и практике юриспруденции зарубежных стран разрабатывается и находит свое закрепление идея уголовной ответственности юридических лиц. Представляется, что внедрение уголовной ответственности юридических лиц за нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений могло бы иметь положительные последствия, так как юридические лица как субъекты российского права совершают подобные нарушения.

Так, например, нарушение тайны телефонных переговоров может совершаться непосредственно фирмой – оператором сотовой связи, тем не менее, ответственности фирма как таковая по существующему законодательству понести не может.

Итак, субъектом анализируемого преступления может быть физическое вменяемое лицо, достигшее 16-ти летнего возраста.

Напомним, в первой главе нами уже было обосновано, что это лицо не должно иметь дозволения компетентного лица на доступ к таким сведениям.

Следовательно субъект данного преступления специальный – физическое вменяемое лицо, которое не имело права доступа к содержащимся в личной корреспонденции сведениям.

Так как отсутствие легального доступа к тайне личной корреспонденции является дополнительным признаком, характеризующим субъекта, то необходимо признать субъекта этого преступления специальным. Данная позиция подтверждается законодательной традицией отечественного уголовного права (например, именно по указанной причине в качестве специального расценивается субъект преступлений, предусмотренных ст. ст. 283, 284 УК РФ). С таким утверждением согласны 82% опрошенных

При определении субъекта квалифицированного состава преступления, предусмотренного частью 2 ст. 138 УК РФ необходимо, прежде всего, определить, что понимается под использование лицом своего служебного положения.

Вопросы, связанные с пониманием такого квалифицирующего признака неоднократно поднимались в теории уголовного права. Отметим сразу, что единообразия в понимании такого признака нет.

Приведем некоторые из мнений, высказанных по данному поводу. Но сразу же оговоримся, что поскольку указанный признак предусмотрен не только в исследуемом составе, то и рассматривать его необходимо абстрагировано от конкретного состава. Вследствие этого нами будут освещены позиции, высказываемые применительно к различным составам.

Однако как нам представляется понимание такого признака должно быть единообразным для всех составов его предусматривающих.

Так, С.Г. Келина полагает, что лицом использующим свое служебное положение может быть должностное лицо или лицо, выполняющее иные служебные функции, например работник почты, телеграфа.

А.И. Чучаев считает, что уголовную ответственность по ч. 3 ст. 294 может нести должностное лицо, государственный служащий или служащий местного самоуправления.

Отметим, что встречаются позиции, прямо противоречащие закону. Так, например целая группа авторов утверждает, что в п. «в» ч. 2 ст. 15 9 УК РФ речь идет только о специальном субъекте – должностном лице, которое благодаря наличию у него права либо должностных возможностей» распоряжаться государственным или иным имуществом способно побудить представителя организации передать принадлежащее организации имущество».

Такую же позицию занимает Ю.М. Демин, считающий, что уголовную ответственность в данном случае несет должностное лицо, государственный служащий или служащий местного самоуправления».

Практически такую же позицию высказывает В.Н. Лимонов в отношении такого же квалифицирующего мошенничество признака.

Несостоятельность данных высказываний можно оценить основываясь на самом же тексте закона. Во-первых, если бы законодатель имел ввиду, что в названных двадцати пяти составах субъектом является только должностное лицо, закон содержал бы именно такое указание.

Во-вторых, законодатель употребляет еще одну формулировку, находящуюся по смыслу между вышеназванной и исследуемой. Уголовный закон называет три преступления совершаемые «должностным лицом с использованием своего служебного положения» (ст. 169, ст. 170 и п. «б» ч. 3 ст. 188 УК РФ). Такая формулировка не дает оснований усомниться, что речь идет о специальном субъекте – должностном лице.

Исследуемый же в настоящем параграфе диссертации квалифицирующий признак, не может быть так ограничительно истолкован.

Н.А. Лопашенко несколько расширяет круг субъектов способных нести ответственность по данному отягчающему обстоятельству, применительно к составу преступления, предусмотренному в ст. 174 УК РФ: «1) должностное лицо; 2) государственные служащие и служащие органов местного самоуправления, не относящиеся к числу должностных лиц (см. примечание №4 к ст. 2 85 УК РФ); 3) лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации (см. примечание №1 к ст. 201 УК)».