Развитие уголовного права в Московском государстве

К имущественным  преступлениям по Судебнику 1550 г. относилась татьба, в которой выделяются квалифицированные виды: церковная, «головная», а так же совершенная лихим человеком и повторная. В статье 25 впервые в русском законодательстве содержится стремление разграничить два состава преступления: грабеж как открытое похищение вещи и разбой как хищение, связанное с насилием.

В ст. 58 впервые появляется термин мошенничество, определяются различия между воровством и мошенничеством.

В имущественных  преступлениях Соборное Уложение 1649 года обращает особое внимание, на похищения  разделяя их на разбой (совершаемый  в виде  промысла),  татьбу (кражу) и мошенничество (хищение,  связанное  с обманом, но без насилия). Татьба была простая и квалифицированная (церковная,  на службе, конокрадство, совершенная в государственном  дворе, кража овощей из огорода и  рыбы из садка).  За первый  разбой  виновный лишался правого уха,  сажался на три года в тюрьму и  потом ссылался на Украину (гл. XXI. ст.16.  "... у таго разбойника за первой разбой после пытки отрезать правое ухо,  а в тюрьме сидеть три годы,  а животы его дати в выти исцом,  а ис тюрьмы выимая его, посылати в кайдалах работати всякое изделье,  где государь укажет. А как он в тюрьме три годы отсидит, послати в Украинные городы... "). За второй разбой он лишался жизни (гл. XXI ст.  17. " А будет разбойника поймают на разборе другие, и его потому же пытать в и(ы)ных разбоях.  Да будет он повинится только в дву разбоях, а убийства хотя и не учинил, и его за другой разбой казнити смертию, а животы его отдать в выть исцом.").  За первую татьбу виновный подвергался наказанию кнутом  и лишению левого уха,  двухгодичной тюрьме и ссылке на Украину; во второй раз он наказывался кнутом,  лишался правого уха,  сажался в тюрьму на четыре года и потом ссылался на Украину; третья татьба  всегда  наказывалась смертью. Мошенничество считалось наравне с первой татьбой и также наказывалось: "Да и мошенником чинить тот же указ,  что указано чинить татем  за  первую татьбу".

Уничтожение, порча  чужого имущества наказывались не менее  жестокими наказаниями.  Поджигатель  подвергался огню (гл. II ст. 4 "А  будет кто умышлением  и изменою  город зажжет,  или после того зажигальщик изыман будет, и сыщется  про то его воровство допряма, и его самого зажечь безо всякого милосердия "). Убытки от пожара выплачивались виновником (гл. X ст. 224. " А будет кто учнет жечь на нивах своих жечь солому, или на лугах траву, и в то время огонь разгорится, и пожжет чужие нивы и огороды,  и в том на него будут челобитчики,  и про то сыскати. Да будет по сыску объявится,  что он учинил то хитростью, пустил огонь по ветру, и чужие инвы и огороды не отнял своею леностью,  а отняти было мощно,  и на нем исцам убытки их велеть доправит по сыску "),  но не умышленный пожар не влек за собой никаких взысканий (гл. X ст. 226. " А будет, у кого загорится двор не нарошным делом, и от того и иных людей дворы погорят, и на том, чей двор напередь загорится, никому ни чего не правити потому,  что дому его запаление учинилось не по его умышлению"). Завладение чужим имуществом наказывалось кнутом,  недельною тюрьмой и пенею. Беглые наказывались тем, что возвращались во владение их хозяина.

2.6. Преступления против церкви  и религии

Преступления  против церкви. Первым светским памятником, установившим ответственность для  лиц, совершивших деяние, нарушающее права и интересы церкви, являлся  Судебник 1497 г. По мнению большинства  исследователей, упоминаемый в Судебниках «церковный тать» является не просто лицом, совершившим кражу в церкви, а святотатцем. Если укравший из церкви частное имущество, положенное туда на хранение, наказывался, помимо возмещения украденного, отлучением от церкви, то укравший, продавший или обменявший церковное имущество рассматривался как церковный вор, скверностяжатель - корыстолюбец, лихоимец и подлежал высшей мере наказания.

Преступления против религии и Церкви по Соборному Уложению 1649г.    

  Хотя  Московское государство приняло  в значительной степени теократический  характер, но по сравнению его  с современными католическими  и протестантскими государствами,  отличается меньшим вмешательством  в дело веры. По крайней мере, преступления против веры, совсем  не упоминаемые в Судебниках, отмечаются лишь в Уложении  царя Алексея Михайловича с  осторожной краткостью.

   - Богохульство. Квалификацией состава  этого преступления рассматривается  не только как оскорблением  словом Бога, но главным образом  как неверие,  отрицание его  существования, что считалось  посягательством на основы христианского   вероучения. Так же воспрещалась  хула на христианскую святыню:  Христа, Святую Богородицу, святой  крест и святых. Виновные наказывались  смертной казнью через сожжение: ”А будет кто имноверцы, какия ни буди веры или русский человек, возложит хулу на Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, или на рождьшую Его Пречистую Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву  Марию, или на честный крест, или на святых его угодников и про то сыскивати всякими сыски накрепко. Да будет сыщется про то допряма, и того богохульника обличив казнити, зжечь.”; 

    - Совращение (именно в мусульманскую  веру – обрезание) из православия,  “насильством” или по согласию – “обманом” безразлично ведет совратителя к смертной казни через сожжение. Закон умалчивает о совращение в другие нехристианские религии (буддизм, иудейство), конечно, потому что не предвидел практической возможности подобных случаев; но о совращении в другие христианские вероисповедания он мог умолчать намеренно; между тем практика распространяла применение этой статьи и на последний род деяний. Вероотступничество не подлежит уголовному суду государства, совращенный отдается на суд церкви;

   - Насильственное обращение в  православие не предусматривается  в кодексах, но определяется в  наказах воеводам (Астраханским 1628 г.): “наказати всякими мерами и накрепко с угрозами, чтобы тайно в неволю не крестили”. В этом выразился остаток древней русской веротерпимости, которая постепенно ослабевала в Московском  государстве, но поддерживалась и тогда порядком вещей: огромная масса подданных принадлежала к нехристианским религиям;

   - Чародейство, которое особенно приковывало внимание в 1-ом периоде (в церковных уставах и практике), теперь не так не интересовало государство; впрочем, постановления Стоглава об этом были выделены особым указом: “… к волхвам бы и к чародеям и к звездочетцам волхвовати не ходили”, под неопределенной угрозой великой царской опалы и ответственности перед духовным судом (указ 1552 года). Это постановление не принято в Уложении 1649 года. По мере удаления от времен язычества, ослабляется внимание к преступлениям подобного рода; в Московскую эпоху практика фиксирует незначительное количество случаев уголовного преследования волшебства сравнительно с современной практикой в Западной Европе. Это объясняется тем, что ослабление языческих верований, мысль о волшебстве направляется на успехи научных знаний и изобретений, которых у нас в то время вовсе не было;

   -  Ереси и расколы так же  не входят в круг предметов  уголовного законодательства (в  Уложении); но практика с XV века  заинтересована ими гораздо больше  ереси стригольников и жидовствующих, подрывавших глубокие основы христианства. Церковная власть (Геннадий Новгородский и Иосиф Волоцкий) обвиняла светскую в прослаблении еретикам и указывала на пример испанской инквизиции; но Иоанн III был осторожен и долго не вмешивался в вопросы совести, пока собор 1504 года не вынудил его прибегнуть к казням (сожжению, урезанию языка, заточению). Последующие преследования еретиков (мнимых и действительных) объясняются иногда сторонними мотивами (заточение Максима Грека при Василии Иоанновиче). Самое активное участие светская власть принимает в деле раскола XVII века, очевидно по его связи с вопросами государственного характера. Фактическое преследование раскола узаконено статьями 1685 года: за участие в расколе – ссылка, за его распространение – смертная казнь, за укрывательство раскольников, передачу их писем – кнут и ссылка;

   -   Нарушение церковной литургии  во время службы наказывалось  смертью; это не только преступление  против церковного благочиния, но  и проявление неверующего фанатизма.  Этим можно объяснить строгость  наказания сравнительно с деянием,  определяемым в Уложении (гл. I ст. 3), именно оскорбление священника  в церкви и как последствие  – произведенный “мятеж”, то  есть тот же перерыв богослужения, карается лишь торговой казнью; в последнем преступлении объект  сложный (против церкви и против чести частных лиц);

    - Кража церковного имущества  наказывалась смертью, и имение  вора отдавалось церкви (“А церковных  татей казнить смертью же безо  всякого милосердия, а животы  их отдавати в церковныя татьбы“).

ГЛАВА 3. ЦЕЛИ И ВИДЫ НАКАЗАНИЙ ПО СУДЕБНИКАМ 1497 И 1550 ГГ. И СОБОРНОМУ УЛОЖЕНИЮ 1649 г

Судебник 1497 года, по сравнению с более  ранними историко-правовыми памятниками, имеет белее четкую классовую  ориентацию, что выразилось, в частности, в устанавливаемой им системе  наказаний. Прежде всего, вводились  новые, более жестокие виды наказаний.

Впервые целью наказания стало не только стремление покарать преступника, возместить материальный ущерб им нанесенный, но и устрашение. Именно с этой целью  наказание часто стало отправляться прилюдно, при большом скоплении  народа. Особенно это касалось расправ  над участниками бунтов и крамол. Другой особенностью Судебника является некоторая неопределенность в назначении наказания: указывается только вид  наказания за каждое преступление, но не оговаривается его конкретное содержание. Это оставляется на усмотрение судей, что создает почву для  предвзятости и субъективности в  вынесении приговора. Всего в  Судебнике предусмотрено четыре вида наказаний: смертная казнь, торговая казнь, "продажа" и возмещение убытков.

1. Смертная казнь устанавливалась в качестве наказания за самые тяжкие и опасные преступления: убийство зависимым своего господина, крамолу, церковную и головную татьбу, подмет, поджег города, любое "лихое дело", совершенное "ведомым лихим человеком" и за повторную кражу. В самом Судебнике не оговариваются виды смертной казни, но из исторических источников известно множество ее видов, практиковавшихся в то время. Самым массовым видом была смертная казнь через повешение, отсечение головы или утопление. На практике применялась также квалифицированная смертная казнь, сопряженная с особыми мучениями: предварительное избиение кнутом, четвертование, сажание на кол, заливание в горло металла и т.д. Как правило, такая казнь имела целью не только кару за преступление, но и устрашение масс.

2. Торговая казнь назначалась за первую татьбу, повреждение межевых знаков на земле феодала и еще некоторые имущественные преступления. "Торговая казнь означала битье кнутом, которое производилось палачом на торгах или в иных местах скопления народа, с целью устрашения последнего".¹² Кнут представлял собой очень жесткое орудие, наносил страшные раны, и очень часто, особенно если было назначено значительное количество ударов кнутом, торговая казнь заканчивалось смертью наказуемого. Поэтому наложение наказания в виде торговой казни часто было замаскированным смертным приговором.

3. "Продажа" означала денежный штраф за преступления и шла в пользу князя или лиц, осуществлявших правосудие, чаще всего "продажа" являлась дополнительной мерой наказания при назначении смертной или торговой казни.¹³ Размер ее назначался по усмотрению суда и иногда мог достигать значительной доли или даже конфискации всего имущества. Как самостоятельное наказание "продажа" применялась при злостной неуплате долга и оскорблении словом или действием.

Возмещение убытков взыскивалось с виновного в пользу потерпевшего или его родственников и назначалось одновременно с "продажей". Если имущественное положение виновного не позволяло ему выплатить требуемое потерпевшему, он выдавался истцу "головою на продажю", то есть в холопство до отработки долга.

4. Кроме указанных в Судебнике практиковались такие виды наказаний как тюремное заключение, насильственный постриг в монахи, ссылка, пожизненное заточение, которым подвергались в основном высокопоставленные мятежники и крамольники из числа князей и высокородных бояр. Применялось и традиционное наказание в виде членовредительства всякого рода (ослепление, отрезание языка за "дерзкие речи" и т.п.).

Цели наказания по Соборному  Уложению  различны.  Во-первых,  не чужды  цели,  которыми руководствовалась  власть времен Русской Правды  -  это возмездие и имущественные  выгоды.  Принцип наказания, который  присущ Уложению 1649 г.  с большою  основательностью есть возмездие, внешнее  или материальное,  т.е. воспроизведения  в состав наказания состава преступления,  или  лишение преступника того блага,  которого он лишил другого.  Принцип материального  соответствия  наказанию  преступления можно  видеть в казни сожжением за поджог,  в залитии горла расплавленным металлом за фальшивомонетчество. Тот же принцип  материального возмездия появляется в направлении казни на тот орган,  которым совершается преступление: за кражу - отсечение руки, за лжепресягу - урезание языка.  Именно этим началом внешнего возмездия объясняется в некоторых случаях явное нарушение внутреннего соответствия между тяжестью преступления и тяжестью наказания.  Но принцип материального возмездия не может считаться не только единственным, но и главным принципом.

       Вторая цель  наказания, унаследованная из  Русской Правды это имущественные  выгоды. Сюда нужно отнести только  те виды наказания, которые  избраны и установлены по имущественным  соображениям,  т.е.  пеня, конфискация,  ссылка.

       Этими двумя   древнейшими  целями  отнюдь  не исчерпываются карательные  задачи: напротив, уголовное право  по Соборному Уложению отличается  от уголовного права Русской  Правды и судебных грамот именно  новыми карательными задачами  чисто государственного характера.  Эти задачи состоят в защите  общества от преступников и  преступлений. Такая обширная задача  может быть осуществлена различными  способами.  А именно: