Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства

 

 

 

Оглавление

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

В начале XXI века проблема безопасности приобрела для Российской Федерации  особую актуальность. Это связано, во-первых, с глобальными геополитическими изменениями в мире, произошедшими  в результате распада СССР, и определением нового места России в мировом сообществе; во-вторых, с кардинальными изменениями во внутренней политике: разгосударствлением экономики, сменой институтов государственной власти, становлением политического и идеологического многообразия, переходом России от фактически унитарного государства к реальной федерации. Наряду с положительными факторами, приблизившими нашу страну к становлению гражданского общества, реформирование выявило ряд негативных явлений: рост преступности, ухудшение демографической обстановки, обнищание значительной части населения, развитие националистических, сепаратистских сил, утрату многих социальных гарантий, которые были доступны гражданам в советские времена.

Проблема ответственности за преступления против основ конституционного строя и безопасности государства остается на современном этапе актуальной, хотя общее количество таких деяний, именовавшихся в прошлом государственными преступлениями, кажется незначительным. При большой общественной опасности данных преступлений противодействие им является одним из важных направлений деятельности правоохранительных органов. Применение уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за преступления против государства, в данном случае имеет важное политическое и предупредительное значение.

Основы  конституционного строя РФ определены в главе 1 Конституции РФ, закрепляющей исходные принципы экономических отношений, политической системы, статуса личности, общественного и государственного строя.

Безопасность  государства - это часть национальной безопасности РФ (наряду с безопасностью личности и общества), представляющая собой состояние защищенности конституционного строя, суверенитета, обороноспособности, территориальной целостности и других жизненно важных интересов РФ от внешних и внутренних угроз. В Уголовном кодексе РФ (далее УК) введено понятие "Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства" (всего десять составов (ст.275–284 УК)). Они помещены в главу 29 Особенной части УК.

Объектом  исследования является современное отечественное уголовное законодательство.

Предмет исследования – составы преступлений против основ конституционного строя.

Основная цель работы состоит в том, чтобы проанализировать составы преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства  и рассмотреть критерии освобождения от уголовной ответственности за государственную измену и шпионаж.

Достижение указанной цели связано с решением целого ряда задач, главными из которых являются:

1. изучить историю развития  законодательства о государственных преступлениях;

2. изучить понятие преступлений  против основ конституционного  строя и безопасности государства;

3. дать общую характеристику  данным преступлениям;

4. Рассмотреть составы  преступлений, посягающих на внешнюю  безопасность государства;

5. Рассмотреть критерии освобождения от уголовной ответственности за преступления.

Методической базой для выполнения работы послужили мнения специалистов в области преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства, конституция РФ, федеральные законы.

 

 

 

 

1. Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства: история развития законодательства, общая характеристика

1. История развития законодательства о государственных преступлениях

Законодательство, направленное на борьбу с преступлениями против государства в России, прошло длительный путь развития. Много внимания системе государственных преступлений, ответственности за совершение преступлений против государства российский законодатель уделил в середине XIX – начале XX в.

Государственные преступления занимали в правовых кодификациях особое положение как по важности этих преступлений, так и по степени наказуемости не только совершенного преступления, но и умысла, и приготовления, и покушения. Отечественная правовая наука рассматриваемого периода представила достаточно исчерпывающие классификации государственных преступлений. Так, Л. С. Белогриц-Котляревский считал, что все преступления, так или иначе, касаются государства, но далеко не все в одинаковой степени. Выделяются преступления, по мнению автора, непосредственно направленные на государство, как самостоятельное целое, которые носят название государственных преступлений в техническом смысле слова. При этом государство может подлежать нападению с двоякой стороны. Во-первых, как организованное политическое целое. Во-вторых, как юридическая личность. Таким образом, Л. С. Белогриц-Котляревский подразделял государственные преступления на два вида:

1) политические преступления, посягающие на государство как  на политический механизм (преступления против Величества, при этом объектом могут быть жизнь, здоровье, честь монарха и членов его дома, бунт и измена, преступления против международного права);

2) преступления против  порядка управления, в которых  выделяется относительно самостоятельная группа – преступления по службе.

Подобной классификации государственных преступлений придерживался и И. Малиновский, однако он четко разграничивал преступления по службе и преступления против порядка управления.

М. Ф. Владимирский-Буданов к перечисленным видам государственных преступлений добавлял преступления против судебной власти.

Уголовное уложение 1903 г. в отличие от уголовных кодификаций середины - второй половины XIX в. представило развитую систему государственных преступлений, конкретизировало наказания за них. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., а также его редакция 1885 г. закрепили два вида преступлений против государства:

1) преступления против  Священной Особы Государя Императора  и членов Императорского дома (глава I раздела III);

2) бунт против власти  верховной и государственная  измена (глава II раздела III).

Подобный подход к преступлениям против государства прослеживается и в Уголовном уложении 1903 г., однако перед законодателем стояла задача – внести точность в определения и квалифицирующие признаки преступлений против государства. Уголовное уложение 1903 г. в общей системе преступлений традиционно отвело преступлениям против государства второе место, после преступлений против религии и Церкви1.

Если проследить основные тенденции развития законодательства о преступлениях против государства в России с октября 1917 г., т. е. со смены общественно-экономической формации и до наших дней, т. е. возврата к капиталистической системе в новых условиях, то общая картина представляется в следующем виде.

На первом этапе после революции временные законы отражали накал классовой борьбы, стремление всеми силами, включая правовые, подавить политического противника. Суровая ответственность за контрреволюционные преступления предусматривалась Декретом о суде № 1 от 22 ноября 1917 г., Обращением СНК ко всему населению «О борьбе с контрреволюционным восстанием Каледина, Дутова, поддерживаемом Центральной Радой» от 26 ноября 1917 г., Постановлением кассационного отдела ВЦИК «О подсудности революционных трибуналов» 1918 г. и т. п.

Первый кодифицированный уголовный закон РСФСР — Уголовный кодекс был принят в 1922 г. В нем были сформулированы: общее понятие контрреволюционного преступления (ст. 57), конкретные составы преступлений (измена Родине, шпионаж, диверсия и др.). С момента образования Союза ССР (1922 г.) и после гражданской войны процесс законотворчества пошел более активно, и уже в 1927 г. ЦИК СССР принял общесоюзное Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо опасных для Союза ССР преступлениях против порядка управления). Его нормы полностью вошли в УК РСФСР 1926 г.

Резкий поворот к расширению репрессивных методов борьбы с контрреволюционными преступлениями обозначился с начала 30-х годов. Помимо создания внесудебных органов преследования граждан, постановлением ЦИК СССР от 8 июня 1934 г. УК 1926 г. был дополнен рядом статей, в частности предусматривающих усиление ответственности военнослужащих. За измену Родине, совершенную военнослужащим (п. «б» ст. 58-1), вводилась абсолютно определенная санкция — расстрел с конфискацией всего имущества.

К концу 50-х годов в связи со сменой социально-политического курса в стране, изменениями в стратегии и тактике деятельности спецслужб иностранных государств против СССР, а также изменениями в криминогенной обстановке внутри страны назрела потребность в очередной кодификации уголовного законодательства о государственных преступлениях.

25 декабря 1958 г. был принят  Закон Союза ССР «Об уголовной  ответственности за государственные преступления», в соответствии с которым раздел УК 1926 г. «Контрреволюционные преступления» трансформировался в «Особо опасные государственные преступления», а раздел «Особо для Союза ССР опасные преступления против порядка управления» — в «Иные государственные преступления». Статьи общесоюзного Закона без всяких изменений были включены в УК РСФСР 1960 г. и УК других союзных республик.

Новый закон в разделе «Особо опасные государственные преступления» сузил круг уголовно наказуемых деяний: декриминализировал контрреволюционный саботаж — ст. 58-14, сузил понятие шпионажа — ст. 58-6, снизил тяжесть санкций во многих составах преступлений и т. д. Общее количество статей сократилось с 18 до 10.

Вместе с тем ряд законодательных новелл, как показала дальнейшая практика борьбы с государственными преступлениями, оказались далеко не бесспорными и вызвали оживленные дискуссии среди ученых-юристов и практических работников.

Во-первых, заговор с целью захвата власти был включен в п. «а» ст. 64 УК РСФСР как одна из форм измены Родине, хотя явно не вписывался в непосредственный объект данного преступления (при измене — это внешняя безопасность, при заговоре — внутренняя). В результате измена Родине (ст. 64 УК) стала представлять собой сложный и тяжеловесный состав преступления, включающий семь форм изменнической деятельности вместо четырех, как это было в УК 1926 г.

Во-вторых, была недооценена историческая перспектива ст. 58-2 УК 1926 г., в которой предусматривалась ответственность за «вооруженное восстание», «вторжение... на советскую территорию вооруженных банд», «захват власти в центре или на местах», включая «насильственное отторжение от Союза ССР и отдельной союзной республики какой-либо части ее территории». Новая волна кодификации уголовного законодательства в рамках Российской Федерации показала обоснованность многих из указанных признаков состава преступления. В действующем УК РФ это нормы о насильственном захвате власти или насильственном удержании власти (ст. 278); о вооруженном мятеже (ст. 279).

В-третьих, вместо нормы о контрреволюционной пропаганде или агитации (ст. 58-10 УК) была введена норма об антисоветской агитации и пропаганде (ст. 70 УК) с широкой трактовкой признаков состава преступления.

«По воле законодателя ст. 70 УК РСФСР была направлена на защиту политической системы нашего государства и ее основы — Советской власти. На самом же деле данная статья карала за негативные мысли и убеждения, распространяемые лицом письменно или устно, разве что за исключением такой ее формы, как агитация или пропаганда, проводимая в целях совершения отдельных особо опасных государственных преступлений»2.

В-четвертых, в структуру государственных преступлений не вписывались так называемые «иные государственные преступления», представлявшие собой конгломерат общественно опасных деяний, посягающих на разные объекты и несущие в себе явно оценочный подход в их законодательном отборе. Сюда входили такие преступления, как: бандитизм, массовые беспорядки, повреждение путей сообщения и транспортных средств, изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг, нарушение правил о валютных операциях, разглашение государственной тайны, уклонение от очередного призыва на действительную военную службу и др.

Профессор М.П. Карпушин с полным основанием утверждал, что «иные государственные преступления неоднородны по своему составу, поэтому лишь условно можно сформулировать для них единый родовой объект посягательства. Им являются основные интересы СССР в различных областях социалистического и коммунистического строительства: государственного управления, обороноспособности СССР, режима государственных границ СССР, социалистического хозяйства, безопасности работы железнодорожного, водного и воздушного транспорта, правосудия».

В юридической литературе постоянно отмечалось, что раздел «Иные государственные преступления» объединяет нормы, предусматривающие ответственность за преступления, не имеющие единого родового объекта.

В 1984 г. Закон СССР «Об ответственности за государственные преступления» претерпел ряд изменений и дополнений, обусловленных принятием Конституции СССР 1977 г., изменившимися условиями борьбы с данной категорией преступлений.

С апреля 1985 г. в России начался новый этап реформирования общественно-экономических и. политических отношений. Формируется новая доктрина обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. Впервые в истории России принят Закон Российской Федерации «О безопасности» от 5 марта 1992 г., который в комплексе рассматривает все виды безопасности, в том числе государственную безопасность как важную составную часть в ряду других. Переосмысление многих фундаментальных положений о безопасности сказалось и на содержании Закона «Об уголовной ответственности за государственные преступления» от 25 декабря 1958 г. Назрела необходимость его реформирования на базе новой научной Концепции.