Тоталитарное государство

 

 

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ  
МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ (УНИВЕРСИТЕТ) МИД РОССИИ

 

Кафедра конституционного права

 

 

ТОТАЛИТАРНОЕ ГОСУДАРСТВО

 

 

Курсовая работа

 

 

 

Выполнила студентка I курса международно-правового факультета (5 академическая группа) Грабарь Екатерина Михайловна     Научный руководитель Доктор юридических наук   профессор Павлов Евгений Яковлевич

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Москва – 2014

 

Оглавление

 

 

Введение

Тоталитарные режимы – нередкое и очень дискуссионное явление в истории государственности. Что же они собой представляют? Что предопределило складывание тоталитарных режимов в различных государствах? Какова их дальнейшая судьба? И наконец, почему проблематика тоталитаризма вызывает широкую полемику по всему миру? Этими вопросами задавался автор работы при ее написании.

Поэтому основная цель данной курсовой работы – раскрыть важность и значение понятия тоталитарного государства и проанализировать его сущность. Также нам предстоит обобщить информацию об этом политико-правовом явлении из различных источников и сравнить точки зрения авторитетных правоведов, политологов и исторических и иных деятелей по этому вопросу.

Прежде чем приступить к более глубокому анализу, дадим определение тоталитарного режима вообще. Тоталитаризм (в переводе с латыни totus — «весь», «целый», «полный») – это политический режим, характеризующийся всеобъемлющим контролем государства над населением, всеми формами и сферами жизни общества и опирающийся на систематическое применение насилия или угрозу его применения, - пишет Л.А.Морозова.1 Сам термин, отмечает она, был введен Б.Муссолини в 1925 году для характеристики фашистского движения в Италии (до него его использовал итальянский философ Д.Джентиле). Этим же названием активно пользовались западные политики в отношении СССР. Л.А.Морозова также подразделяет тоталитарные режимы на три разновидности: левый тоталитаризм – коммунизм (СССР и страны социалистического лагеря), правый тоталитаризм – фашизм (Италия, Германия), религиозный тоталитаризм – исламский фундаментализм (Иран).

А.Б.Венгеров2 характеризует тоталитаризм как крайнюю форму авторитаризма, которой свойственны следующие черты:

- наличие одной официальной  идеологии;

- сращивание партийного и государственного аппарата;

- полное запрещение оппозиции;

- вождизм и «культ личности»;

- крайний централизм в политической сфере;

- всевластие номенклатуры;

- широкое применение репрессивных мер против инакомыслящих за счет разветвленной системы карательных органов;

- полный контроль над всеми  сферами жизни общества;

- регламентация в числе прочего  и духовно-нравственных основ  жизни;

- широкое вмешательство в частную  жизнь общества;

- декларативный характер прав  и свобод граждан;

- активная милитаризация;

- патерналистские представления граждан о государстве;

- централизованное руководство  экономикой (планирование «сверху»).

И.Мазуров3 дает более обширное определение тоталитаризму: «Тоталитаризм – это политическая структура, характеризующаяся сущностной антикапиталистической направленностью, сформированная на основе однопартийной системы, опирающаяся на общественно-политическое движение, при абсолютной концентрации власти в руках ее лидеров».

Итак, когда мы дали общую характеристику тоталитарных режимов в целом, перейдем к их более точному и глубокому анализу.  
I Глава. Предпосылки и пути формирования и развития тоталитарных систем.

§1. Генезис тоталитарной тенденции.

Каковы предпосылки и причины становления тоталитарных режимов ХХ века? По мнению А.Б.Венгерова,4 «тоталитарный режим возникает в кризисных ситуациях – послевоенных, в ходе гражданской войны, когда надо жесткими мерами восстанавливать хозяйство, наводить порядок, устранять в обществе распри, обеспечивать стабильность. Социальные группы, нуждающиеся в защите, поддержке и заботе государства, выступают его социальной базой».

Наиболее полную картину возникновения тоталитаризма дает в своих трудах Х.Арендт.5 Она считает, что «тоталитарные движения возможны везде, где имеются массы, по той или иной причине приобретшие вкус к политической организации». Причем под «массами» (противополагая их «толпе») Х.Арендт понимает политически нейтральных людей, которые даже могут не ходить на выборы, не говоря уже о том, чтобы примкнуть к какой-либо политической партии. «Массы выросли из осколков чрезвычайно атомизированного общества, конкурентная структура которого и сопутствующее ей одиночество индивида сдерживались лишь его включенностью в класс». Их объединяет не какой-либо общий интерес, а напротив, равнодушие к политической жизни и большое количество. И поскольку действенный состав этих движений никогда не подпадал под влияние партийной системы, он не требовал опровержения аргументации противников, а потому и предпочитал более радикальные методы: смерть вместо обращения в новую веру и террор вместо попыток переубеждения. Однако в то же время Х.Арендт настаивает на том, что главной чертой человека массы является не жестокость и отсталость, а его изоляция и нехватка нормальных социальных взаимоотношений.

Таким образом, Х.Арендт подчеркивает, что успех тоталитарных движений явился доказательством краха двух иллюзий демократически управляемых государств:

- что народ в его большинстве  принимает активное участие в  управлении государством;

- что политически равнодушные  массы составляют «бесформенное, отсталое, декоративное окружение для политической жизни нации».

Х.Арендт подкрепляет это свое суждение следующими аргументами. Во-первых, тоталитарные движения показали, что политически нейтральные массы могут составить большинство в демократических государствах, а значит, демократия функционирует даже при условиях активного признания ее правил лишь меньшинством общества. А во-вторых, стало очевидным, что при вторжении тоталитарных движений, презирающих парламентское правление, в парламент, последний оказывается с ними несовместимым.

Однако на этом Х.Арендт не завершает список предпосылок складывания тоталитаризма. По ее мнению, для подъема тоталитарных движений еще не достаточно одного равнодушия масс к политическим вопросам. В качестве следующей причины она называет крах классовой системы, повлекший за собой обрыв всех тех нитей, которые прежде связывали человека с государством, и выявивший аполитичный характер населения национальных государств. А поскольку политические партии более не могли представлять определенные классовые интересы, то вместе с классовой обрушилась и партийная система. В результате, партии начинали усиленно использовать психологически и идеологически ориентированную пропаганду в своей деятельности и стали более апологетическими и ностальгическими в своих методах осуществления власти. Из-за этого они теряли молчаливое согласие своих прежних пассивных сторонников из числа неорганизованных масс, которые предпочли им возможность громко заявить о своем новом ожесточенном противостоянии системе. Постепенно эти массы стали превращаться в скопление озлобленных на государственную власть индивидов, обвиняющих ее в глупости и мошенничестве. Причем в эту массу вошли представители самых разных, в том числе прежде противоборствовавших, социальных групп. Так, численность этой массы резко возросла в Германии и Австрии после Первой мировой войны как следствие военного поражения, стремительной инфляции и высокого уровня безработицы. Примерно так же отреагировали массы во Франции и Италии на последствия Второй мировой войны.

Далее Х.Арендт в анализе предпосылок складывания тоталитаризма обращается к мировосприятию человека массы на этапе его адаптации к новым условиям жизни после распада классово разделенного общества национального государства. Она презюмирует, что трещины в таких обществах «заделывались националистическими чувствами». Именно поэтому в своей первоначальной растерянности массы тяготели к особенно неистовому национализму. Вожди же использовали его в своих демагогических целях. Здесь, однако, Х.Арендт оговаривает, что наиболее даровитые вожди ХХ века все же вырастали еще из толпы, а не из масс. В качестве хрестоматийного примера она приводит биографию А.Гитлера и И.В.Сталина, последний из которых «вышел из заговорщического аппарата партии большевиков с его специфической смесью отверженных и революционеров». О ранних этапах развития партии А.Гитлера Х.Арендт говорит как о «вооруженной богеме», состоявшей из «неприспособленных, неудачников и авантюристов».

Х.Арендт также выдвигает тезис о том, что тоталитарные движения во многом зависят не столько от бесструктурности масс, сколько от их индивидуализированного характера. Она предлагает проследить эту тенденцию посредством сравнения нацизма и большевизма, складывание которых происходило очень по-разному. Для того чтобы сделать из революционной диктатуры В.И.Ленина абсолютно тоталитарный режим, И.В.Сталину пришлось искусственно создать то атомизированное общество, которое нацисты получили в связи с ходом исторических событий. В.И.Ленин говорил, что нигде в мире не было бы так просто завоевать власть и так трудно удержать ее, как в России. Он думал не только о слабом положении рабочего класса, но и о том, насколько сильно благоприятствует внезапным изменениям сложившаяся обстановка всеобщей социальной анархии.

По мнению Х.Арендт, В.И.Ленин потерпел поражение, когда в начале Гражданской войны верховная власть в государстве реально перешла в руки партийной бюрократии вместо Советов. В результате, однопартийная система попросту привнесла в своем лице еще один класс – бюрократию, которая, по Марксу, «владела государством, как частной собственностью». Но существующие классы и национальности (иногда даже изобретенные в свое время В.И.Лениным для развития социального самосознания и понимания культурных различий народами Советского Союза) служили препятствием И.В.Сталину в его стремлении сформировать тоталитарное управление в стране. Ему понадобилось уничтожить остатки власти Советов как органы народного представительства, предохранявшие государство от абсолютного правления партийной иерархии. К 1930 году, пишет Х.Арендт, последние следы существовавших ранее общественных институтов были заменены жестко централизованной бюрократией.

После этого большевистское правление приступило к ликвидации классов. Сначала этой «процедуре» подверглись крестьяне – на тот момент самый мощный класс в Советском Союзе за счет своей численности и собственности. Их ликвидация была наиболее жестокой, так как проходила при помощи искусственного голода и депортации под предлогом экспроприации кулаков и коллективизации. Затем как самостоятельную группу потребовалось устранить рабочих. Правительство конфисковало фабрики в государственную собственность, прикрываясь лозунгом, что государство якобы принадлежит пролетариату. А в начале 30х годов стахановское движение разрушило остатки классового сознания среди рабочих путем введения жестокого соревнования и временного возвышения стахановской аристократии. Заключительным аккордом мероприятий по ликвидации классов И.В.Сталина стало уничтожение самой бюрократии, которая, собственно, и помогала проводить все предыдущие ликвидации. Ему понадобилось два года репрессий (1936-1938) на избавление от прежней административной и военной аристократии СССР.

По Х.Арендт, если тоталитарное движение не предшествовало формированию тоталитарного правления (как это было в СССР), то происходила обратная ситуация. Здесь она приводит пример гитлеровской Германии, где движение было сформировано после начала правления Гитлера. Перед ним, прежде всего, стояла задача искусственно создать тотальную преданность народа, то есть психологическую базу для тоталитарного режима. Х.Арендт считает «величайшим достижением А.Гитлера» избавление от прежней партийной программы без ее официального изменения или отмены. Он просто отказался обсуждать ее положения и вообще о ней говорить.

Х.Арендт признает, что И.В.Сталину избавиться от социалистической программы большевистской партии было намного труднее – однако и он добился этого результата вследствие уничтожения фракций в партии и постоянным перетолкованиям и новоприменениям марксизма, полностью извратив к тому моменту его первоначальное содержание.

Таким образом, Х.Арендт подводит читателя к выводу, что отсутствие или игнорирование партийной системы также может входить в число знаков тоталитаризма. Еще Муссолини его фашистской философией активизма и вдохновения самим историческим моментом призывал отвергать партийные программы как «бесполезные клочки бумаги и стеснительные обещания». Отсюда Х.Арендт выводит и истинную цель итальянского фашизма – захват власти и установление в государстве прочного правления фашистской «элиты».

В заключение Х.Арендт напоминает, что ни один тоталитарный режим не провозглашал новой формы правления и не утверждал достижение декларированных им целей. Их идея господства выражалась только в постоянном господстве над каждым индивидуумом во всех сферах его жизни и поддержании этого механизма господства в постоянном движении. Насильственный захват власти представляет собой не цель, а средство для ее достижения. «Практическая цель движения – втянуть в свою орбиту и организовать как можно больше людей и не давать им успокоиться. Политической цели, что стала бы конечной целью движения, просто не существует».

Однако стоит отметить, что далеко не все исследователи тоталитаризма поддерживают точку зрения Х.Арендт. Например, А.Бутенко6 говорит о том, что известный политолог А.Мигранян считает необходимым скорректировать модель тоталитаризма, предложенную представителями «тоталитарной школы», одним из основоположников которой является Х.Арендт. По мнению А.Миграняна, они переоценивают значение таких факторов становления и развития тоталитаризма, как наличие однопартийной диктатуры, массовые репрессии и господство единой идеологии. Он утверждает, что главной чертой в формировании тоталитаризма было полное огосударствление собственности и уничтожение рынка и рыночных отношений.