Проблемы формирования мирового правопорядка

Многообразный опыт установления и  утверждения правового порядка  в конкретных государствах свидетельствовал о том, что для всех правовых систем государств характерно наличие основ ных, руководящих идей, или принципов, которые предопределяют направленность, сущность и характер правового регулирования в целом. Эти идеи расцениваются либо как основные ведущие принципы права, либо как конституционные принципы, причем независимо от того, закреплены ли они в самом тексте законов и конституций или же создавались и подтверждались судебной практикой в качестве основополагающих прецедентов, отражающих и определяющих сущность и целенаправленность правового порядка в данной стране. Во всех этих случаях принципы права, несмотря на различное их наименование или разную юридическую форму и способ закрепления в национальных правовых системах, всегда играли решающую роль в создании и утверждении определенного общественного порядка в государствах. Этот опыт несомненно был учтен при решении вопроса о необходимости и целесообразности создания особого раздела Устава ООН, посвященного принципам деятельности организации и ее членов.

При этом было отдано должное и  тому факту, что четкость и определенность юридических норм в международном регулировании имеет крайне важное значение. Это, в частности, подтверждалось многими спорами и разногласиями между государствами по поводу толкования международных обычаев, поскольку их содержание, как правило, не закреплено письменно в международных документах. Наряду с этим было ясно, что если во внутригосударственной практике подчас возможно отнесение к принципам права не только основных норм, но и руководящих идей, которые при развитой судебной системе в государствах получают единообразное толкование и применение, то в международно-правовой практике такие принципы должны иметь форму основных юридических норм, закрепленных по возможности в каком-либо письменном международном акте. Иначе они могут по-разному толковаться и применяться дипломатами и юристами-международниками самых разных стран, тем более при различных идеологиях, школах и направлениях в отстаивании сущности и содержания основных принципов как неких руководящих и основополагающих идей. Тогда и круг основных принципов становится неопределенным, что непозволительно в международных отношениях государств.

С учетом этого всемирного опыта  и были выработаны постановления  Устава ООН об основных принципах  международного права В целом  текст гл. I Устава Организации убедительно свидетельствует о том пристальном внимании ее авторов, которое было уделено: а) четкости и ясности формулировок принципов; б) общей приемлемости для всех государств социально-политического содержания этих принципов; в) их юридической обязательности как основных правовых норм должного поведения государств, отклонение от которых недопустимо.

В связи с этим в Уставе ООН  была прежде всего подтверждена преемственность  для нового общественного международного порядка таких традиционно сложившихся  принципов, как суве пенное равенство государств, добросовестное выполнение международных обязательств, мирное разрешение международных споров, невмешательство во внутренние дела государств. Включение их в текст гл. I Устава ООН подчеркнуло общепризнанный и универсальный характер этих принципов.

На основе имевшегося договорно-правового  опыта государств по исключению войны  из жизни международного сообщества (в частности, соответствующих положений  Статута Лиги Наций и Пакта  Бриана—Келлога 1928 г.) было признано возможным  и необходимым выработать содержание и формулировку совершенно нового принципа международного права относительно неприменения силы и угрозы силой, который и был включен в до вольно-таки подробный текст ст. 2 Устава (в качестве ее отдельного пункта 4).

Что же касается таких новых принципов, как равноправие и самоопределение народов, всеобщее уважение к правам человека и основным свободам для всех, то о них было сказано в ст. 1 Устава ООН. Однако разработка четких формулировок конкретного содержания этих принципов была оставлена на потом, когда будет накоплен достаточный опыт их применения в международной практике.

Включение всех этих принципов в  Устав такой универсальной международной  организации, как ООН, подчеркнуло  их всеобщее значение в качестве непреложной  юридической основы отношений между всеми существующими государствами без какого-либо исключения. Достаточно указать, что ныне правомерность тех или иных актов или мероприятий государств, их соответствие современному международному праву и задачам поддержания международного мира и безопасности оценивается правительствами и мировой общественностью с точки зрения их совместимости с принципами Устава ООН. Тем самым сделан значительный вклад в обеспечение правопорядка в международных отношениях.

Придание Уставом ООН особого политико-правового значения принципам международного права как основным правилам отношений всех государств в эпоху одновременного сосуществования и сотрудничества самых различных по своему социально-политическому строю и уровню развития стран, конечно, способствовало предотвращению произвола в международных отношениях, повысило значение и социальную ценность международного права.

Учредители ООН позаботились также  о том, чтобы принципы Устава ООН  в реальной действительности стали  непреложными юридическими правилами для всех без исключения государств и неукоснительно соблюдались ими. С этой целью в Уставе ООН было прямо указ-ано, что «Организация обеспечивает, чтобы государства, которые не являются ее Членами, действовали в соответствии с этими принципами, поскольку это может оказаться необходимым для поддержания международного мира и безопасности» (п. 6 ст. 2 Уства). В ст. 103 Устава ООН подчеркнута преимущественная сила обязательств по Уставу для государств — членов ООН по сравнению с их обязательствами «по какому-либо другому международному соглашению».

Такой подход к юридическому значению принципов как основных норм международного права явился новым словом в доктрине и практике международного права. По нашему мнению, он положил начало по крайней мере двум новациям в международно-правовой практике государств: во-первых, утверждению в общем международном праве идеи относительно императивного характера ею основных принципов; во-вторых, признанию за основными принципами международного права особого юридического статуса как конституирующих норм, или же конституционных норм, если применять терминологию, сложившуюся в общей теории права и во внутригосударственной практике. В силу этого основные принципы являются фундаментом всей системы международного права, предопределяют политико-правовой облик этой системы, ее характерные черты и обусловливают функционирование данной правовой системы в целом.

Поскольку такие явления не были присущи традиционному международному праву, то поначалу они вызвали разноречивые отклики среди юристов-международников. Их критическая оценка была особенно характерна для активных сторонников концепции Триппеля относительно согласия государств и необходимости их прямого волеизъявления по поводу юридической обязательности для них какого-либо положения или требования международного права. Эта концепция впоследствии приобрела широкую известность в доктрине международного права как концепция согласования воль государств применительно к созданию норм международного права и признанию их юридической обязательности для каждого государства.

Подтверждением тому могут служить  первые отклики юристов на постановления, содержащиеся в п. 6 ст. 2 Устава. Гак, в своих ранних комментариях к  Уставу ООН (изданных в 1946 г.) известные  юристы-международники Г. Гудрич и Э. Хамбро считали, что эти нормативные положения Устава не имеют основания в каком-либо «договорном, юридически согласованном обязательстве» и потому государства, не являющиеся членами ООН, «не обязаны юридически действовать в соответствии с принципами Устава в каких бы то ни было целях».

Подобная трактовка уже в  то время подверглась критике  И. Кунца, который отметил, что вывод  в данном споре может быть лишь таким: «Устав налагает на Организацию  обязанность действовать не на основе права, или, следовательно, обязанность действовать незаконно».

Известный юрист-нормативист Г. Кельзен, пожалуй, одним из первых среди западных специалистов стал рассматривать п. 6 ст. 2 Устава ООН в качестве юридически обязывающего государ ства — нечлены ООН и относить весь Устав к «общему международному праву». Правда, при этом Г. Кельзен с сожалением признавал, что его толкование п. 6 ст. 2 «не находится в соответствии с международным правом, действующим на момент вступления Устава в силу». Отдельные рецидивы скептического или даже негативного отношения юристов-международников к п. 6 ст. 2 Устава ООН, к сожалению, встречались и позднее, например в 60-х годах, когда вновь возникшие развивающиеся государства стали предъявлять претензии на пересмотр тех начал и положений общего международного права, которые были выработаны без их непосредственного участия.

Нам уже приходилось возражать  против непомерной абсолютизации концепции  согласования воль государств, в силу которой считалась вполне справедливой и правомерной позиция новых  государств, не считавших себя автоматически связанными принципами международного права, созданными без их волеизъявления и согласия. Подобная «абсолютизация» вольно или невольно означала, что обязательность основных принципов международного права ставилась в зависимость от «поголовного» признания их юридической силы и тем самым практически вела к беспорядку в международных отношениях. Ни наука, ни практика международного права никогда не исходили из таких требований, и тем более сейчас, когда в рез-ультате усилий международного сообщества по повышению юридического авторитета и значения принципов Устава ООН (см., например, положения Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. относительно jus cogens) доктрина и практика международного права исходят из того, что его основные принципы являются императивными нормами. В настоящее время общепризнано, что отклонение от соблюдения этих принципов как основных правовых норм должного поведения государств и иных участников международных отношений юридически недопустимо, а подчас и преступно. В этом нельзя не видеть важного вклада в дело обеспечения и укрепления международного правопорядка.

Отнесение основных принципов, в том  числе принципа неприменения угрозы силой или самой силы против территориальной  Целостности или политической независимости государств, к разряду императивных норм свидетельствует о том, что понятие и действие императивных норм не ограничивается сферой права международных договоров, как утверждают некоторые юристы-международники, а распространяется на все действия государств на международной арене — односторонние и совместные. Это мнение подкрепляется и тем, что в международном праве не закрепилось понятие «публичный порядок» («public order»), которое, разумеется, относилось бы и к недоговорным взаимоотношениям государств. Понятие jus cogens восполняет данный пробел и должно толковаться как распространяющееся на все шаги и мероприятия государств в любых областях международных отношений.

Социальные закономерности развития всемирных отношений, в частности интенсивный рост и углубление международных связей, усиление взаимосвязанности и взаимозависимости различных акций государств (особенно по вопросам безопасности) в конечном счете привели к общему пониманию государствами того факта, что пределы свободного усмотрения государств должны быть поставлены в строгие, в том числе императивные, юридические рамки, выход за которые следует считать недопустимым и противозаконным. В противном случае может быть нанесен ущерб не только интересам и правам других государств, но и всему мировому сообществу и мировому порядку.

Поэтому современная наука и  практика международного права исходят  из того, что его общепризнанные принципы являются императивными нормами. Согласно Венской конвенции о  праве международных договоров 1969 г., «императивная норма общего международного права является нормой, которая принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо...» (ст. 53). Такая юридическая квалификация означает, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются по своей правовой природе юридическими законами международной жизни, преступить которые не дано никому.

Придание основным принципам современных  международных отношений юридического значения императивных норм jus cogens содействует обеспечению и укреплению единого правопорядка в международной жиз-ни.

Императивный и универсальный  характер принципов международного права означает, что все конкретные нормы международного права, в том  числе создаваемые в договорной практике государств, не должны ни в коем случае противоречить основным принципам этого права. Не случайно в Венской конвенции о праве международных договоров было признано, что «договор является ничтожным, если в момент заключения он противоречит императивной норме международного права»; при этом на участников такого договора возложена обязанность «привести свои взаимоотношения в соответствие с императивной нормой общего международного права» (ст. 53 и 71 Конвенции). Следовательно, основным принципам международного права должны соответствовать все правовые отношения, договорные связи и различные виды сотрудничества государств, возникающие и осуществляемые на основе как уже действующих, так и находящихся еще в процессе становления конкретных международных норм.

Поэтому основные принципы международного права являются фундаментом современного международного правопорядка. Они Ілужат исходной нормативной основой для правоприменительного правоосуществительного)  и правотворческого процесса, постоян-о происходящего в международном сообществе государств. Сознавая и учитывая это важное значение основных принци-ов международного права, сообщество государств постоянно уде-яет внимание их дальнейшему совершенствованию и прогрессив-,.ому развитию. Важнейшими вехами на этом пути явились разработка и принятие на основе консенсуса в ООН Декларации о принципах  международного  права  1970  г.,  а  в рамках  СБСЕ  в 1975 г. — Декларации принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях. В Декларации  ООН   1970 г.  содержалось  семь    принципов:    неприменения силы или угрозы силой, мирного разрешения международных споров, невмешательства во внутренние дела государств, сотрудничества  государств,  равноправия и  самоопределения  народов,  суверенного равенства государств, добросовестного выполнения государствами обязательств, принятых ими в соответствии с Уставом ООН. В Декларации принципов участников СБСЕ  1975 г. были дополнительно провозглашены  еще три  принципа:    нерушимость границ, территориальная целостность государств, уважение прав человека и основных свобод.