Становление и развитие символического интеракционизма

В ней отражались одновременно логика и история становления общества и социального индивида. С принятия роли другого, других, обобщенного другого – все это стадии превращения физиологического организма в рефлексивного социального индивида. Происхождение «Я», таким образом, целиком социально. Главная характеристика – умение становиться объектом самого себя, что отличает его от неодушевленных предметов и живых организмов. Богатство и своеобразие заложенных в том или ином индивидуальном «Я» реакций, способов действия, символических содержаний зависит от разнообразия и широты систем взаимодействий, в которых «Я» участвует. Структура завершенного «Я», считает Мид, отражает единство и структуру социального процесса.

Констатировав тождественность структуры «Я» и социальных структур, Мид оказался бы вынужденным рассматривать социальное поведение как нетворческое, стандартизованное. Конечным пунктом такого пути было бы отождествление социального процесса с социальной структурой (заметим, что именно поэтому пути пошел Т. Парсонс, включивший впоследствии в свою структурно-функциональную концепцию, в частности в теорию социализации, значительную часть социальной психологии Мида). Чтобы избежать этого тупика, Мид обращается к анализу динамики «Я».

Он выделяет в системе Я две подсистемы: «I» и «me». Если me представляет собой свойственную данному индивиду совокупность установок других, т.е. интернализованную структуру групповой деятельности, то I имеет автономный характер. В этом понятии отражено своеобразие реакции индивида на социальные стимулы. I является в социальной системе как бы агентом всеобъемлющего эволюционного процесса, реагируя отклоняющимся от ожиданий способом, оно вносит в структуру взаимодействий изменения, которые ,суммируясь, изменяют содержание самого социального процесса, не давая ему кристаллизоваться в жесткий социальный порядок.

Игра социальных сил происходит, таким образом, внутри «Я» путем диалектического взаимодействия «I» и «me», их внутреннего диалога. me – это как бы вопрос, задача, которую ставит общество перед одновременно открывая перед ним пути стандартизованного ответа и решения – ответ. Мид пишет: «Каков будет этот ответ, I не знает, и не знает никто другой. Реакция на ситуацию, какой она является в непосредственном опыте, неочевидна, и именно эта реакция конструирует I» [2, с. 287].Всегда в настоящем. Оно есть непосредственность в приятия и действия, нерефлексивный элемент «Я». «I» оценивает действие лишь тогда, когда оно в прошлом, а оценивает с точки зрения интернализованной структуры установок других, т.е. с точки зрения me. Таким образом, Мид пытается уловить нерефлексивный, ускользающей от сознания самих участников, эмерджентный момент социального процесса.

В проблеме структуры и динамики Я как бы резюмируется все содержание социально-психологической концепции Мида. Но сколь бы интересной и полезной не была она сами по себе, трудно, или вообще невозможно понять ее важнейшие импликации, не рассматривая ее более в более широком контексте философских идей Мида. Если социальная психология изложена в книге «Разум. Я и общество», то философские работы Мида собраны в книгах «Философия акта» и «Философия настоящего».

В первой из них Мид дает абстрактный анализ процессов человеческой деятельности в духе философского прагматизма, рассматривая реальность как серию ситуаций, последовательно преодолеваемых индивидам в процессе решения проблем, а мышление – как инструмент решения этих проблем. Мид выделяет четыре последовательные стадии любого действия (акта): импульс, перцепция, манипуляция, консуммация. Импульс функционально связанное со стимулом, элементом внешней среды побуждение к действию; перцепция - формирования в сознании представления об объекте в модели будущего действия; манипуляция - процесс непосредственного взаимодействия субъекта и объекта, консуммация – процесс «потребления», получения пользы от объекта и его оценивания.

Наиболее детально Мид останавливается на второй стадии перцепции, ибо, по его словам, «перцепция содержит в себе все элементы акта - стимуляционную реакцию, репрезентированную установкой, заключительное переживание, следующее за реакцией и репрезентированное представлениями, возникшими из прошлого опыта» [2, с. 290]. Содержание перцептуального объекта разделено прошлым опытом индивида во всем его своеобразии и неповторимости, и потому такой объект всегда «является выражением особенных отношений между ним и индивидом» [2, с. 290].Объект различен для каждого индивида, ибо «принадлежит к его перспективе и его возможностям реагирования» [2, с. 290].

Перспектива для Мида – это не категория оптического восприятий, и не ожидаемый в будущем результат деятельности. Под перспективой он понимает (в том, что касается социологического смысла этого понятия) специфическое отношение каждого индивида к его социальной среде. Понятия акта, перцепции, перспективы, а также еще целый ряд понятий и концепций символического интеракционизма в целом, где находят свое выражение и разрешение на более высоком уровне абстракции проблемы, которые занимают самого Мида в его социальной психологии, Кули в его теории становления «Я», Томас в его размышлениях о ценностях, установках, определении ситуации [2, с. 291].

2 Развитие символического  интеракционизма на современном  этапе

2.1 Проблема символического  взаимодействия

Крупнейший теоретик второго поколения интеракционистов – Герберт Блумер(1900–1987) родился в г. Сент-Луисе (штат Миссури), изучал социологию в Чикагском университете. В 1925–1952 гг. преподавал в Чикагском университете, с 1952 г. – в Калифорнийском университете. Здесь он был сначала профессором и руководителем кафедры, 1959 г. – директором Института социальных наук. С 1942-го по 1953 г. работал редактором журнала. Будучи представителем Чикагской школы, Блумер опирался на работы Ч. Кули, У. Томаса, став учеником и последователем Дж. Мида. Именно Блумеру социологическая наука обязана введением в широкий научный оборот термин «Символический интеракционизм».

Как и Мид, он выделяет два уровня взаимодействия – несимволический и символический. Различия между ними Блумер видит, прежде всего, в том, что несимволическое взаимодействие характерно для живой, природы, тогда как символическое, определяемое наличием коммуникации между участниками интеракции посредством использования символом присуще только человеческому обществу.

При этом суть феномена символического взаимодействия обусловлено символической природой языка как основного фактора человеческой интеракции. В процессе общения язык порождает одинаковую реакции разных людей на языковые конструкции. В то же время любое слово (символ) обладает частным значением, возникшим в результате взаимодействия и договора между людьми об этом значении. Опираясь на прагматизм, Блумер исходит из того, что значение объекта определяется не присущими ему свойствами, а его ролью в поведении. Объект – это то, что он значит в ожидаемом и реальном социальном взаимодействии. Значения возникают в процессах социального взаимодействия, причем под последними Блумер понимал исключительно микропроцессы. Сами значения выступают как способ неразрывной связи и между индивидами, и между явлениями (объектами) в рамках символического взаимодействия. Люди приписывают значения символам, т.е. интерпретируют их, вследствие чего объекты, с которыми они взаимодействуют, наделяются смыслом. Поэтому не случайно ученый уделяет большое внимание анализу интерпретации. Благодаря ей становится понятным, как стремится взаимодействовать с объектом индивид. На основании интерпретации может быть переопределена (определена по-новому) ситуация действия.

Здесь обязательно и необходимо принять во внимание то обстоятельство, что описанный процесс (именно процесс, а не взятое само по себе какое-либо статичное состояние) касается не отдельного индивида, а как минимум (простейший случай) двух взаимодействующих людей. Следовательно, речь идет о процессе взаимной интерпретации, на основании которой и рождается взаимное понимание. В таком случае в процессе совместной, обоюдной, взаимной интерпретации символов происходит своеобразное «конструирование социальной реальности». Оно есть не что иное, как принятие и приписывание значений, которые и (образуют символическую среду жизни, отношений, взаимодействий, коммуникации, общения индивидов). В первой главе одной из главных работ – «Символический интеракционизм: перспектива и метод» (1969) – Блумер следующим образом излагает основные положения своей теории: а) человеческая деятельность осуществляется в отношении объектов на основании тех значений, которые индивиды им придают; б) Сами значения выводятся из социального взаимодействия, в которое люди вступают между собой, т.е. являются продуктом социальной интеракции между индивидами; в) значения изменяются и прикрепляются посредством интерпретации – процесса, используемого каждым индивидом в отношении знаков (символов), его окружающих. Рассуждения Блумера можно конкретизировать на следующем простом примере: белый лист на столе является тем, на чем человек может записать свои мысли, яблоко – тем, что можно съесть. Другими словами, люди действуют в отношении вещей (объектов) на основе смыслов, которыми располагают о них. Однако смыслы не присущи вещам самим по себе  не являются чем-то индивидуальным. Они возникают в процессе взаимодействия и вписываются в него, поэтому по своей природе смыслы являются социальным феноменом. Но вместе с тем эти смыслы задаются и преобразуются благодаря процессу их интерпретации людьми. Следовательно, одной из главных задач социологии является исследование способов практического осуществления людьми интерпретации смысла объектов в рамках их повседневной социальной жизни. Таким образом, у социолога действующий человек перестает быть простым исполнителем каких-то внешних требований. Наоборот, главным оказываются творческие результаты деятельности субъектов взаимодействия, проявляющиеся в процессе интерпретации ими символов, знаков, значений тех или иных объектов. Принятие данного положения способствовало развитию символического интеракционизма на пути его социологического «вторжения» в сферу анализа микропроцессов и использования для этого эмпирических методов исследования. Наиболее привлекательными областями такого исследования были и продолжают оставаться криминальные формы отклоняющегося поведения, процессы внутрисемейной интеракции, формирования различных субкультур.

Будучи последователем Мида, Блумер считал большим вкладом в социологию постановку им проблемы социального взаимодействия в качестве взаимодействия символического. С социологической точки зрения общество является, по Блумеру, символической интеракцией. Отсюда центральной проблемой социологии является изучение социального взаимодействия и коллективного поведения как символических построений на основе их интерпретаций социологом.

Рассматривая символическое взаимодействие как процесс интеракций Блумер подчеркивает возможность применения, этого понятия к характеристике деятельности (действий) отдельного индивида, что может быть достигнуто с помощью обычного эмпирического наблюдения. Вот как выражает эту мысль сам американский социолог книги «Символический интеракционизм: перспектива и метод» в главе подназванием «Общество как символическая интеракция»: «Каждому из нас  знакомы такого рода действия, когда человек сердится па самого себя, противопоставляет себя себе, гордится сам собой, спорит сам с собой, старается сохранить свое мужество, говорит самому себе, что он должен сделать то или иное дело, ставит перед самим собой цели, вступает с самим собой в компромиссы и планирует, что он должен для этого сделать. То, что человек действует в отношении самого себя такими или иными способами подтверждается обыкновенным эмпирическим наблюдением» [7, с. 476].

Анализ коллективного поведения. Далее следует сказать о трактовке Блумером одной из центральных, категорий – коллективного поведения. У него есть специальная работа, этому посвященная и написанная в 1951 г., – «Коллективное нововведение». Всякую групповую активность он понимает как коллективное поведение. «Групповая активность, – пишет ученый, – означает, что индивиды действуют вместе определенным образом, что между ними существует некое разделение труда и что налицо определенное взаимное приспособление различных линий индивидуального поведения. В этом смысле групповая активность является коллективным делом» [7, с. 477].

Основой коллективного поведения, согласно точке зрения американского социолога, являются общие значения, а также экспектаций (ожидания), которые разделяются группой индивидов. Однако так бывает далеко не всегда. Есть немало примеров и конкретных случаев коллективного поведения, которые не определяются воздействием общих значений и экспектаций. Чтобы лучше понять такие различия в коллективном поведении трупп индивидов, Блумер выделяет элементарные и организованные его формы.

К первым он относит такое коллективное поведение, которое не находится под влиянием каких-либо правил (в качестве примеров элементарных форм коллективного поведения социолог называет возбужденную толпу, биржевую панику, состояние военной истерии, обстановку социальной напряженности). Что касается организованных форм коллективного поведения, то к ним относятся обычай, условности, организация, социальные институты, т.е. те формы, которые «претерпевают определенное развитие, представленное переходом от расплывчатого и неорганизованного состояния к устоявшемуся и организованному статусу» [7, с. 477].

Детально анализируя элементарное коллективное поведение, Блумер раскрывает его механизмы, такие, как толчея, коллективное возбуждение, социальная инфекция (он понимает сравнительно быстрое, бессознательное и нерациональное распространение каких-либо настроений, порывов или форм поведения, приводя в качестве ее примеров эволюцию военной истерии или процесс развития биржевой паники). Социолог выделяет и подробно характеризует через их поведение четыре типа элементарных коллективных групп: действующую толпу, экспрессивную толпу, массу и общественность. Здесь он часто следует за Г. Лебоном, Э. Россом и другими исследователями социально-психологических состояний больших групп людей.

Под действующей толпой Блумер понимает спонтанно создающуюся труппу, живущую сиюминутным настоящим, не обладающую социальной организацией, разделением труда, структурой установленных ролей, признанным лидерством, общими значениями и экспектациями. Такую толпу социолог называет «некультурной» и «неморальной» группой. В ней индивид теряет самоконтроль и обычное критическое восприятие, демонстрирует неспособность анализировать и интерпретировать действия других, прежде чем откликаться и реагировать на них. В этих условиях индивид оказывается легко подверженным внушению со стороны его окружения.

Понимая определенную опасность для общества действующей толпы, Блумер приводит собственные рекомендации противоборства с ней. Он пишет: «Чтобы предотвратить образование сборища или рассеять его, необходимо переориентировать внимание таким образом, чтобы оно не было коллективно сосредоточено на каком-то одном объекте. Таков теоретический принцип, лежащий в основе контроля над толпами. Когда внимание членов толпы направлено на различные объекты, они образуют некий агрегат индивидов, а не толпу, объединенную тесным контактом. Так, способами, с помощью которых можно рассеять толпу, являются: обращение людей в состояние паники, возбуждение в них интереса к другим объектам, привлечение их к дискуссии или аргументированному спору» [7, с. 478].

Фундаментальное отличие экспрессивной толпы от действующей состоит в том, что первая не вырабатывает конкретной цели и не участвует в построении определенного плана действий. Она представляет собой разрядку внутреннего напряжения в поведении. Самым типичным в такой ситуации становится превращающееся в самоцель внешнее выражение возбужденных чувств, поэтому коллективное поведение может принимать формы смеха, плача, крика, скачков и танцев.

Говоря о массе, социолог называет следующие ее отличительные черты: а) самое различное общественное положение ее участников (по профессиональным признакам, культурному уровню и материальному благосостоянию);