Старообрядчество во Владимирской губернии в XIX веке

Губернские и епархиальные власти беспокоились о ковровских нетовцах еще и потому, что среди последних были люди богатые, влиятельные и с немалыми возможностями. Среди них надо назвать прежде всего жителей деревни Широковой купцов Большаковых — Ивана Герасимовича Старшего и Ивана Герасимовича Младшего, а также их потомков. Купцы 1-й гильдии Большаковы в первой половине XIX столетия являлись состоятельнейшими людьми среди местного купечества¹⁰. Интересно, что с родом Большаковых породнились в середине 1840 гг. будущие фабриканты, а тогда просто государственные крестьяне деревни Федуловой Треумовы¹¹. Старообрядцы, как правило, роднились исключительно с представителями своей веры, поэтому можно предположить, что и Треумовы придерживались старой веры. Впоследствии же фабрикант Иван Андреевич Треумов считался православным (возможно потому, что старообрядцам чинились препятствия в занятиях торговлей и устройстве промышленных заведений, одно время им запрещалось вступать в купеческое сословие). Но стал ли он истинным ревнителем официального православия?  Данные исследования заставляют склоняться к скорее к отрицательному ответу на данный вопрос. Невозможно не учитывать тот факт, что на построенной им в 1870 г. в селе Горки Ковровского уезда механической ткацкой фабрике работало множество старообрядцев (к примеру в конце XIX – начале XX века бухгалтером на фабрике был И. Благов – потомственный старообрядец, не скрывавший своих взглядов).

Принадлежность  других родственникиков Большаковых — купцов Першиных старой вере не вызывает никаких сомнений. Фамилия Першиных в первой половине прошлого столетия встречается в селах Алачине, Михайлове и деревне Ильино. Першины-купцы происходят именно из Ильино, где на старообрядческом кладбище похоронены их предки, носившие фамилии Большачихины, Малышевы и, собственно, Першины.

В середине прошлого века братья-купцы Андрей и Николай Дмитриевичи Першины  поселились в Коврове. Им принадлежало несколько домов и XIV квартале по улице Набережной (Першутова) между  улицами Подъяческой (Карла Маркса) и Мостовой (Суворова).

Основным  родом деятельности Першиных являлась хлебная и рыбная торговля, они  имели целую сеть водяных мельниц  в селе Старая Майна Ставропольского  уезда. В том хлебородном краю они по сравнительно низкой цене скупали  пшеницу у местных землевладельцев  и перемалывали зерно в муку. Упакованную  в кули, муку грузили на першинские баржи. Таких барж у семьи насчитывалось  несколько десятков. Собственных  имен они не имели, а значились  под номерами. Сформированные в караваны, баржи буксировались вверх по волге пароходами. Известно по крайней  мере три принадлежавших Першиным в 70-е гг. XIX века буксирно-грузовых парохода, чьи названия соответствуют нормам старообрядческой морали: «Трудоносец», «Трудоборец», «Трудолюбец». А в 1880-е гг. у Николая Андреевича Першина было уже не три, а целых шесть пароходов (к первым трем прибавились «Александр», «Кречет» и «Восток»). Теперь эта флотилия буксировала не только караваны хлебных, но и нефтеналивных барж. Нефть и керосин из Астрахани доставлялись в Уфу, а оттуда уже гужевым транспортом переправлялись на многочисленные заводы и золотые прииски Южного Урала. Из Перми в Уфу и Бирск также водным путем доставляли соль. Со временем, вследствие своих торговых дел, часть Першиных переселились на постоянное жительство в Уфу¹².

В начале своей деятельности Першины считались  православными и исполняли церковные  обряды. Николай Дмитриевич Першин с 1851 до 1854 гг. находился на посту  Ковровского городского головы. Его  старший брат Андрей Дмитриевич Першин скончался в 1853 г., после чего активно  начинают действовать его четыре сына — Дмитрий, Федор, Николай и  Александр Андреевичи Першины под руководством своей матери вдовы-купчихи Ирины Лукиничны Першиной.

Всем  своим семейством, по настоянию матери, Першины 1 апреля 1864 г. заявили о своем  выходе из православия, что отнюдь не являлось первоапрельской шуткой. Это подтверждает, что и ранее их приверженность православию была только внешней, ибо еще в середине 1850 гг. они породнились с вышеупомянутыми купцами-старообрядцами Большаковыми. По решению Владимирской духовной консистории, утвержденному епископом Феофаном, Першиных подвергли увещеванию, призывал отказаться от пагубных заблуждений, но безрезультатно. Постановлением  консистории  в  июне 1866 г. Першиных отчислили в раскол, но указ Святейшего Синода 12 сентября 1867 г. решение консистории отменил предлагая продолжать увещевания Першиных «доколе не обратятся к православию». Но они к православию так и не обратились¹³.

Одновременно с Першиными в 1864 г. порвали с православной церковью крестьяне села Кляземского городка Носковы. Поводом к разрыву стало внецерковное погребение сына Ильи Ивановича Носкова Федора в июне 1864 г. и неокрещение его же дочери Акулины, родившейся в том же июне. Носковы, как выясняется, находились в родстве с крестьянами Всегодической волости (в частности — деревни Кусакино) и, видимо, поддерживали тесные контакты и с Большаковыми, и с Першиными. Носковы тоже были «беспоповского толка старообрядцы»,— по-видимому, нетовцы.

Почти два  года священники Кляземского городка  и окрестных сел увещевали Носковых вернуться к православию, но тщетно. И. И. Носков отвечал так: «Оставьте меня в покое, веры своей я не изменю, в православную церковь не пойду». В итоге благочинный священник г. Коврова Алексей Григорьевич Радугин в 1865 г. доносил Преосвященному Феофану: «Илья Иванов сын Носков раскольник и в Кляземском городке коновод раскольников». Отец Алексей констатировал: «...раскольники Носковы не подают ни малейшей надежды ко оставлению раскола. Как Носковы, так и все другие раскольники, живущие около Коврова, смотрят на влиятельных и богатых раскольников — купцов Першиных и Большаковых. Если Бог даст, поколеблются эти их столпы, тогда можно ожидать обращения и Носковых, и других»¹⁴.

Илья  и Федор Ивановичи Носковы  постоянно расширяли начатое  торговое дело, заводили лавки в  соседних крупных селах и ближайших  уездных городах. После того, как  брат отделился, фирму возглавил  Федор Носков. В 1908 – 1910 гг. им была построена  паровая бумаготкацкая фабрика  в Кляземском городке, а в 1908 г. учрежден Клязьмо – Городецкий Торговый дом  «Ф.И. Носков с сыновьями». Как гласит рекламное объявление 1909 г. Торговый дом занимался продажей хлебных, рыбных и бакалейных товаров, сахара и чая разных фирм, продажей керосина (собственные резервуары в г.г. Коврове, Шуе, Вязниках), пароходством по рекам  Клязьме, Оке и Тезе (Носковым принадлежали пароходы: «Федор Носков», «Василий Носков», «Агафон Носков», а также «баржи, барки и тезянки»). В Коврове  лавки Ф.И. Носкова находились на берегу Клязьмы и в доме на углу Московской и Георгиевской улиц. И.И. Носков содержал небольшое заведение  по выделке кирпичей,  а его  сын Федор Ильич Носков владел каменоломнями на Расковой мызе, где  добывал бутовый камень.

Федор Иванович Носков (1830 – 1911) получил в свое время  известность и как общественный деятель. С 1872 г. он и его брат избирались в гласные Ковровского уездного земского собрания от сельских обществ.  Речь Ф.И. Носкова в защиту прав крестьянина  в 1902 г. поместили газеты «Санкт-Петербургские  ведомости»  и «Новое время». Носков выступал, прежде всего, по поводу прав таких крестьян, каким был сам, ратуя за предоставление им льгот  в занятии предпринимательством. Начиная свою карьеру с верноподданнического поднесения Александру II кляземских стерлядей, Ф.И. Носков под конец жизни приобрел репутацию человека очень либеральных взглядов¹⁵.

Как уже  отмечалось выше, многие именитые купеческие роды вышли из крестьян. Крестьянские корни имели и купцы Друндины. Их предки был из деревни Малышево прихода села Плесец Ковровского  уезда. Жили малышевцы вольготно, помещика над ними не было, что позволяло  крестьянам помимо работы на земле, приторговывать, ходить коробейниками с товаром, наниматься в приказчики к купцам и винным откупщикам. Некоторые из них потихоньку богатели и со временем выходили в купцы. Именно такой путь проделало семейство Друндиных.

Степан  Андреевич Друндин (1758 – 1842) к началу 1830-х гг. записался в ковровское купечество, в 3-ю гильдию. Первое время  купцы Друндины по-прежнему продолжали жить в Малышеве, и только к началу 1860-х гг. переехали на постоянное жительство в Ковров, но уже в 1841 г. в городе они владели собственным  каменным домом. Дело отца продолжил  Егор Степанович Друндин, чья сестра вышла замуж за ковровского купца  Никиту Куликова. Предметом их бизнеса  была торговля мукой, в которой они  действовали заодно с купцами  Першиными и Большаковыми. Першины  и Друндины даже породнились между  собой.

Расцвет семейного дела наступил при внуке  Егора Степановича Иване Михайловиче  Друндине, купце 2-й гильдии. Он уже  был в родстве со многими ковровскими  купеческими родами, в том числе  с самыми известными и влиятельными купцами Мытаревыми, из фамилии которых  вышли 5 ковровских городских главы¹⁶.

Власти  старались противодействовать увеличению влияния старообрядцев в Коврове. Особенно ярко это проявилось в 1874 г., когда в заседании 26 февраля Ковровская городская дума избрала на пост городского головы купца 1-й гильдии Николаи Андреевича Першина. К тому времени братья Першины, равно как и Большаковы, постоянно избирались в гласные как городской думы, так и уездного земского собрания. Но иметь на посту городского головы старообрядца «при большинстве православного населения, — по мнению губернатора, — было бы вряд ли удобно». После отказа губернатора утвердить кандидатуру Першина качестве городского головы, Ковровская городская дума постановила ходатайствовать об утверждении Першина в должности городского головы и избрала депутацию из четырех человек, направив ее к губернатору.

Депутаты  заявили: «Першин человек вполне благонадежный, в расколе состоит  очень давно, но никого оный не привлекал, что между тем, как человек состоятельный и довольно развитой. Перший с утверждением его городским головой мог бы принести городу большую пользу». Ковровский исправник надворный советник Егор Дмитриевич Голенкин доносил губернатору, что Н. А. Першин «человек честный, добрый и вполне благонамеренный, что более справедливого, благонамеренного и уважаемого обществом человека в Коврове найти трудно». В конце концов сам Владимирский губернатор генерал-лейтенант Владимир Николаевич Струков переменил свое мнение о Першине и доносил в Петербург: « при таком общем отличном отзыве о честности и благонамеренность г. Першина и при единогласном желании думы, я не встречал бы достаточных причин на неутверждение его городским головою».

Губернатор  чересчур разлиберальничался и из северной столицы его одернули быстро. Переданный через статс-секретаря ответ из Министерства внутренних дел передавал категорическое мнение самого министра генерал-адъютанта Александра Егоровича Тимашева: «признаю со своей стороны допущение раскольника Николая Першина к отправлению должности Ковровского городского головы неудобным». Н.А. Першин головой так и не стал.

  В 1888 г. во время посещения Коврова миссионером Московского Братства Св. Петра  А.Е. Шашивым, прибывшим с целью агитировать старообрядцев присоединиться к православию, Н. А. Першин уже прямо назывался «главой ковровских старообрядцев».

Нельзя  не признать, что Першины, и в их лице старообрядцы,  пользовались большим влиянием в Коврове. Об образованности же братьев Першиных сохранилось еще одно свидетельство — их книги. До сих пор по Коврову и по Владимиру переходят из рук в руки книги из легендарной библиотеки Першиных. В ней имелись не только уникальные церковные издания первой половины XVII века, но и светские книги, в том числе редкие издания XVIII века. Такие книги и в прежние времена стоили дорого, поэтому покупали их не для заполнения полок (чем грешит наш век), а непосредственно для чтения.

Братья  Василий, Дмитрий, Федор и Иван Гавриловичи Федоровские были судогодскими купцами и являлись приверженцами старообрядчества. Судогодский купец 2-й гильдии потомственный почетный гражданки Федор Гаврилович Федоровский поселился в Коврове. Его сын Федор Федорович Федоровский в 1874 г. женился на дочери костромского купца 2-й  гильдии  Надежде Дмитриевне Мочаловой. Брат Ф. Ф. Федоровского Иван был владимирским купцом. Надо полагать, что именно Федор Гаврилович Федоровский в его сын Федор выстроили дом на углу Дворянской и Московской улиц, который до сих  пор известен как «дом Федоровский».

Относительно  богатства Федоровских сомневаться  не приходится. Один только их дом в Коврове был оценен в 4000 рублей, кроме того, Ф. Г. Федоровскому принадлежали в Судогодском уезде хрустальный завод и шлифовальня, оцененные в 10000 рублей, а также 1769 десятин земли. Всего же земли у Федоровских в Судогодском уезде было более 4400 десятин. У Федоровских, по воспоминаниям старожилов, в доме находилось богатейшее собрание старинных икон, а также большая библиотека, некоторые книги из которой, как и на собрания Першиных, еще хранятся у резных владельцев в Коврове.

Официальная церковь, внимательно следившая  за старообрядцами, отмечала, что «раскольники Ковровского уезда не представляют собой сплоченной среды и… давно  подчинились бы православному влиянию» если бы не материальная поддержка  Н. Першина и С. Макридина –  ковровского купца и наставника беспоповского поморского толка. Видным наставником спасовцев был и  купец Ф.И. Носков.

Недостатка  в лидерах и средствах у  ковровских старообрядцев не было. К 1913 г. купцы-старообрядцы (Першины, Лаптевы, Носковы, Кисловы и другие) контролировали значительную часть городской торговли. Ковровские старообрядцы Спасова согласия были известны как собиратели предметов церковного антиквариата (дониконианских книг и образов). Как писал в своей последней статье В. А. Григорьев, Севериан Дмитриевич Першин в 1910 г. подозревался в приобретении украденной  чудотворной иконы Казанской Божией Матери. Именно при доме Першиных, в силу разрешающего указа 1883 г., находилась внушительная моленная ковровских беспоповцев. Остатки ее, сохранившиеся и поныне, указывают на то, что это было внушительное здание напоминавшее храм, да оно по сути и являлось таковым, немногим уступая размерами обычным приходским храмам.

История ковровских старообрядцев малоизвестна, тем более, что сами они не афишировали ни своей веры, ни своей деятельности. Но без изучения их деятельности история старообрядчества Владимирской губернии и всей России XIX века оказалась бы неполной.  Мы можем сделать вывод о том, что ковровское старообрядческое купечество играло очень важную роль в развитии предпринимательства в провинции, причем их деятельность по размаху немногим уступала деятельности столичных купцов и промышленников.

2.  Старообрядческое предпринимательство в Шуйском и Покровском уездах.

В отличие  от Ковровского уезда, многолюдные старообрядческие общины в Дунилове, Шуе, Иваново – Вознесенске не могли похвастаться духовным лидером. Большинство старообрядцев - поповцев составляли крестьяне. Это явилось результатом того, что многие предпринимательские и купеческие старообрядческие фамилии Иваново – Вознесенска и Шуи еще в царствование Николая I предпочли не конфликтовать с властью и присоединились к единоверческой или официальной церкви.