Психология подростковой преступности

Совместная преступная деятельность цементирует группу, является основой ее существования. По результатам исследования Н.В. Гукасян каждая (из 85) изученная группа несовершеннолетних преступников успевала за время своего существования совершить до 7 преступлений, а некоторые и больше. Так, преступная группа из двух учащихся (СПТУ № 38 г. Ржева) за 3 месяца существования совершила 11 дерзких краж и угонов автомототранспорта. Группа, где вожаком был Борис Т., за период своего существования совершила 15 краж и угонов автомототранспорта. «Пятнадцать автомобилей за полтора года было похищено, разобрано на запчасти и продано через посредников группой несовершеннолетних угонщиков в Нижнем Новгороде и области. Взломщиков гаражей возглавлял взрослый, уже судимый ранее мужик. Он же определял и потенциальную жертву ограбления. «Наставник» сумел передать пацанам не только все тонкости угона, но и спой уникальный «почерк» распиливания гаражных замков»³. По этому «почерку» и выявили угонщиков.

Необходимо иметь ввиду, что преступные группы несовершеннолетних отличаются не только криминальной активностью, но и высокой криминальной мобильностью. Они способны в кратчайшие сроки изменять направленность и характер преступной деятельности, время и место преступных посягательств. Так, ужесточение со стороны инженерно-педагогического коллектива контроля за поведением учащихся (в период учебы, производственной практики и свободного времени) привело, например, в ряде профтехучилищ к тому, что основная доля групповых преступлений сместилась со свободного времени на вечерний период (после 21.00), когда учащиеся должны были бы находиться дома. Криминальная группа, где лидером был Сергей Р., вернувшийся из воспитательно-трудовой колонии, за полтора месяца совершила два автоугона, три квартирные кражи, два изнасилования несовершеннолетних, один акт мужеложства в отношении подростка, три тяжких телесных повреждения. Кроме того были выявлены факты мошенничества, занятий рэкетом на местном рынке. Вполне возможно, что и это не полный перечень деяний этой группы.

В основе высокой криминальной активности и мобильности преступных групп несовершеннолетних лежат социально-психологические механизмы переживания успеха в групповой деятельности. Если преступление совершено и безнаказанно «сошло с рук» для членов группы, то группа переживает состояние послепреступной эйфории. Члены группы красочно пересказывают друг другу свои похождения, бравируют своей смелостью и удалью, которую они проявили в совершенном деянии. Над допустившим осторожность или струсившим издеваются, его осуждают и клеймят. Это служит уроком для всех членов группы. Боясь группового осуждения и издевательств, даже самые осторожные подростки начинают брать на себя наиболее рискованную часть нового задуманного преступления и в новых преступлениях эти «тихони» действуют особенно активно и дерзко. Возникшее после первого «удачного» преступления чувство безнаказанности, подогреваемое переживанием успеха, беззащитности жертвы, «опьяняет» участников группы, стимулирует их к совершению новых псе более дерзких преступлении. Поэтому важно не допустить совершения группой первого преступления, после которого ей «терять нечего».

Учитывая высокий динамизм групповой преступности и криминальную активность и мобильность преступных групп несовершеннолетних, важно внимательно следить за процессом группирования («кучкования») учащихся, вовремя выявлять лидеров. группы асоциальной ориентации и оперативно принимать меры по их переориентации, разобщению. К сожалению, сотрудники ОППН, социальные и педагогические работники с этим запаздывают и занимаются профилактикой не «сегодняшней» и не «завтрашней», а «вчерашней» групповой преступности учащихся.

Организованный характер преступности несовершеннолетних⁴. Группирование — начало организованной преступности, но без определенного руководства со стороны взрослых рецидивистов и мафиозных структур она так и останется лишь групповой преступностью. Именно мафиозные структуры и рецидивисты придают ей организованный характер. Что значит организованная преступность? Об этом идут длительные дискуссии у криминологов. Те выдвигают одни признаки, другие их отвергают или обосновывают свои. На наш взгляд, организованность предполагает: во-первых, включение подростковой группы в преступную группу более высокого порядка (взрослых преступников), связанную с органами власти, с ее коррумпированными элементами. А отсюда, во-вторых, подчинение криминальной подростковой группы и ее деятельности «общему командованию», т.е. мафиозным руководителям, их стратегическим замыслам. В-третьих, организованность связана с функциональным разделением преступной деятельности подростковых групп (с четкими разделениями территорий и зон преступного промысла (транспортировка наркотиков, оружия, рэкета)). В-четвертых, организованность предполагает в качестве обязательного элемента профессионализацию в тех или иных видах преступной деятельности подростковых групп, а также профессионализацию внутри группы при совершении конкретных преступлений. Например, у групп, занимающихся сбытом наркотиков, можно выделить организатора (бригадира), вербовщиков клиентуры из числа молодежи, хранителей наркотиков, сбытчиков, держателей кассы, «палача» (выбивающего долги из клиентов), «отмазчика» и т.п. У групп «наперсточников» сходная структура. В-пятых, организованность предполагает так же общие для всех преступных групп, входящих в данную преступную организацию, правила поведения, «законы», «нормы», ценности, получившие наименование «криминальная субкультура». В-шестых, важным элементом организованности считается специальный подбор «кадров» в преступные группы из числа несовершеннолетних и молодежи и их подготовка на специальных полигонах (обучение стрельбе, приемам каратэ, способам преступной деятельности) и тотальный контроль за поведением каждого члена организации. В-седьмых, наличие отдельных «судебных» инстанций, наделенных правами производить «разборки» наказывать виновные группы или отдельных участников. Однако здесь приведены признаки организованной преступности, характеризующие место в ней подростковых преступных групп.

 

Подростковый  алкоголизм, токсикомання, наркомания и преступность.

Особая связь  групповой преступности несовершеннолетних с алкоголизмом. Связь эта многоканальная, прямая и обратная. Алкогольные эксцессы несовершеннолетних — это и способы «взрослого» самоутверждения, проведения досуга, свободного общения. Они — групповые по своему характеру. Едва ли можно встретить случаи, когда подростки употребляли алкоголь в одиночку. Им обязательно нужны зрители, аудитория, действия перед ней и составляют суть группового алкогольного эксцесса. Нередко ошибочно полагают, что есть лишь один механизм связи преступности несовершеннолетних с алкоголизмом, а именно — совершение преступлений в состоянии алкогольного опьянения, по формуле:

 

 

 

С ориентацией на действие этого механизма преимущественно  и пытаются строить профилактическую работу. Однако, как показывают исследования и практика, только 25-35% преступлений совершается лицами, находящимися в состоянии алкогольного опьянения. Именно эта формула и находит свое отражение в уголовной статистике. Вместе с тем, свыше 35% корыстных преступлений совершается несовершеннолетними в трезвом состоянии, но для добычи средств на приобретение алкоголя. Здесь уже действует другой, не отражаемый в головной статистике и недостаточно учитываемый в профилактической работе, механизм связи групповых преступлений и алкоголизации несовершеннолетних:

 

 

Сотрудникам ОППН, практическим психологам, социальным 
и педагогическим работникам важно знать и другие социально- 
психологические механизмы связи алкоголизма и групповых преступлений учащихся. Например, потребность во «взрослом» самоутверждении побуждает к участию в групповых алкогольных эксцессах, которые могут заканчиваться преступлениями. Формула здесь такова:

 

 

 

По этой формуле совершаются  многие из так называемых «свадебных преступлений», преступлений в период проводов молодежи па службу в Вооруженные Силы, а также в вечернее и ночное время при «ловле кайфа» в дорогих ресторанах, когда группа «расслабляется» после удачного «дела». Акты поножовщины, применение огнестрельного оружия стали обыденными при таком ночном «отдыхе», особенно если группу кто-то потревожил в «ее» ресторане. По формуле III совершается свыше 40% всех насильственных преступлений, актов вандализма и хулиганства, особенно в ночное время. Это говорит о важности конкретной профилактической работы педагогов, наркологов, практических психологов, сотрудников органов внутренних дел на местах с учетом сложившейся ситуации: знать места, притягательные для несовершеннолетних, уметь их контролировать, вовремя принимать меры по недопущению «разборок» и выяснению отношений между группировками.

До настоящего времени  в профилактике преступности недостаточно уделялось внимания четвертому механизму связи групповых преступлений несовершеннолетних с алкоголизмом, когда систематическое раннее употребление алкоголя ведет к интенсивному (ударному) развитию алкогольной болезни, сопровождающейся деградацией личности подростка, а деградируемая личность ищет себе подобных — группы деградирующих подростков для систематического совершения корыстных преступлений:

 

 

 

Изучение историй болезней лиц, находившихся на излечении в  лечебно-трудовых профилакториях, показало, что у тех, кто начал употреблять алкоголь несовершеннолетними, алкогольная болезнь развивается в 2,5-3 раза быстрее, нежели у лиц, начавших употреблять алкоголь совершеннолетними⁵. Вот почему в борьбе с групповой преступностью важно антиалкогольное воспитание несовершеннолетних. Деморализованные систематическим употреблением алкоголя несовершеннолетние систематически совершают мелкие кражи, подвизаются в качестве грузчиков в ларьках, коммерческих палатках, супермаркетах, попрошайничают, группируясь («кучкуясь») в асоциальные и криминальные группы.

В организации профилактики групповых преступлений важно знать типологию несовершеннолетних по их отношению к алкоголю и мотивации его потребления. С этих позиций выделяют следующие группы несовершеннолетних:

1) начинающих пить  «из любопытства»;

2) употребляющих алкоголь  в целях самоутверждения;

3) любителей «кайфа»;

4) «алкогольных эстетов»;

5) бравирующих;

6) страдающих алкогольной  болезнью.

Рассмотрим специфику  профилактической работы с каждой из этих групп алкоголизирующих подростков.

Развитие алкоголизма  начинается с безобидного, на первый взгляд, употребления алкоголя — из любопытства. Некоторая часть несовершеннолетних, удовлетворив свое естественное в этом возрасте любопытство, больше никогда алкоголь не употребляет.

У других же, испытавших состояние алкогольного опьянения, употребление алкоголя в группах сверстников или с участием взрослых приобретает личностный смысл, когда выпивка становится средством самоутверждения. Такие алкогольные эксцессы обычно носят групповой характер, должны иметь так называемую аудиторию, в глазах которой необходимо самоутвердиться (спою группу, других сверстников или взрослых). Группа алкоголизирующих подростков легко превращается в «скоп», избрав для самоутверждения в качестве способов пьяный кураж, хулиганство, демонстрацию силы, совершение актов вандализма, драки, поножовщину и т.п.

Иначе развивается групповое  криминальное поведение несовершеннолетних, когда употребление спиртного входит в традиционные ритуалы в качестве компонента досуга. Сюда относятся группы «любителей кайфа», а также «алкогольных эстетов», у которых социальная зависимость от алкоголя дополняется психологической зависимостью. Первые пьют, чтобы испытать алкогольную эйфорию, а вторые подкрепляют употребление алкоголя своими «теориями»: что и как предпочтительнее пить, чтобы получить удовольствие и наслаждение. Инициаторами, задающими тон, являются несовершеннолетние или взрослые, употребление алкоголя у которых стало одним из способов заполнения свободного времени, развлечения, приобщения к определенным извращенно понимаемым эстетическим ценностям. Из солидарности или под психологическим давлением к ним присоединяются и другие подростки, для которых в состоянии опьянения легче продемонстрировать свое превосходство над другими, почувствовать уверенность в себе, показать себя «мужчиной».

Алкогольным эстетам  свойственно вовлекать в пьянство девушек, их спаивание, организация притонов, совершение актов изнасилований. У групп «любителей кайфа» и «алкогольных эстетов», криминальное поведение становится дополнением к алкогольным эксцессам, поскольку только употреблением алкоголя полностью заполнить досуг невозможно.

Наибольшим  криминальным риском обладают группы подростков, бравирующих употреблением алкоголя. Суть этой бравады — в стремлении «всех перепить». Досуг их примитивен. Такое смыслообразуюшее стремление к алкоголю («выпью пол-литра и не опьянею», «моя норма — поллитровка» и др.) способствует быстрому перерастанию социальной и психологической зависимостей в физическую зависимость от спиртного, ведет к деградации личности, к той стадии алкогольной болезни, когда учащийся начинает пить без разбора что попало, с кем попало и где попало и в таком состоянии легко идет на любое преступление для добычи средств на алкоголь.

За последнее время  среди криминальной молодежи возникло новое, прямо противоположное отношение к алкоголю — своеобразный сухой закон. Возник он под влиянием определенных мафиозных структур, вербующих из среды наиболее физически развитых подростков и юношей себе телохранителей, подручных для расправы с непокорными, сборщиков «дани» (рэкетиров) и т.п. Одним из условий принятия таких групп или лиц несовершеннолетних под спою опеку является строгий запрет на употребление ими алкоголя. Кто нарушает этот запрет — безжалостно изгоняется, отлучается от группы. Так некоторые мафиози стали своеобразными поборниками трезвого образа жизни. Здесь есть и практическая заинтересованность мафии в трезвости молодежи. Трезвые нужны не только в качестве телохранителей, но и как непосредственные исполнители преступных замыслов. От них можно меньше ожидать провала, они эффективнее действуют.