Понятие, историческое развитие представлений о гендерной идентичности

Развитие  женской личности в классическом психоанализе имеет иной характер. Фрейд полагал, что развитие маленькой девочки во взрослую женщину происходит сложнее и труднее чем у мальчиков. Это связано с тем, что девочка с течением времени должна поменять объект привязанности (в Эдиповом конфликте). Как и у мальчиков, первым объектом любви для девочки является мать, поэтому маленькая девочка, это как бы маленький мужчина, так как ее желания направлены на мать. В связи с этим Фрейд задает два важных вопроса: «Как в Эдиповой фазе девочка от привязанности к матери переходит к привязанности к отцу, или из своей мужской позиции в биологически определенную ей женскую?» и «От чего умирает сильная привязанность к матери?». Ответ Фрейд находит в комплексе кастрации, который, по его мнению, является ведущим в развитии женственности, но имеет другое содержание, чем у мальчиков.

Комплекс кастрации  появляется у девочки, когда она узнает, что у нее нет пениса как у отца или брата. Комплекс переживается ею как своеобразный сплав страха и зависти к мужскому половому органу. В связи с этим девочка начинает проявлять враждебность по отношению к матери, которая родила ее без пениса или наказала за какой-то проступок, отняв у нее его, и направлять свои либидонозные желания на отца. Фрейд так же утверждал, что иногда девочки начинают обесценивать свою женственность, считая себя и свой вид «дефективным». Отсутствие заветного органа переживается как «нарцисстическая травма» - базовое чувство неполноценности. Все дальнейшее развитие и становление женщины подчинено этому факту, а именно стремлению компенсировать, возместить утраченное, дабы «скрыть дефект гениталий». 

Комплекс кастрации разрешается символическим путем: от пениса к ребенку (сыну), которого девочка желает получить от отца. Это желание бессознательно сохраняется в сознании, и девочка расстается с эдиповым комплексом. Она подавляет сексуальные влечения к отцу, и становится более похожей на мать, идентифицируясь с ней. Таким образом, женственность, произрастает из эдиповой стадии и формируется в процессе конкуренции за любовь отца и страха вообще утратить любовь матери.

Эдипова идентификация  с матерью способствует усвоению поло-ролевого поведения и норм истинной женственности. Идентификация увеличивает шансы девочки в будущем компенсировать дефективность, выйдя замуж за мужчину похожего на отца и родить ребенка (мальчика). Этот феномен интерпретируется Фрейдом как символическая замена пениса и является основой для Фрейда полагать, что женщины менее нравственными по сравнению с мужчинами, и у них хуже развито чувство моральности.

Согласно психоаналитической концепции, следствием разрешения Эдипова комплекса является формирование Сперэго, представляющее собой интернализированные моральные нормы, запреты, убеждения, которые ребенок усваивает из чувства страха и вины за свои кровосмесительные желания. Фрейд считал, что женщины менее нравственны чем мужчины, у них хуже развито чувство моральное чувство и на них большее влияние оказывают эмоции, а не логические суждения.

Отсутствие  нравственности у женщин он объяснял «видоизмененным» Суперэго, то есть отличным от Суперэго мужчин. Нравственная неполноценность женщин проистекает из того, что им не достает пениса. Поскольку женщинам не приходится беспокоиться, что их могут кастрировать, (то есть, мести отца), они не мотивированы становиться послушными и выполнять правила.

Такие положения классического  психоанализа не могли не всколыхнуть волну протестов, несогласий и упреков в ограниченности взглядов на развитие и качество мужской и женской личности. Критике подвергается психосексуальная концепция, в которой нравственность мужчины понимается не как результат саморазвития и высокого самосознания, а как следствие кастрационного страха. Большое число нападок испытала идея нарциссической травмы, переживаемая девочкой из-за обнаруженного ею «дефекта гениталий», который она всю последующую жизнь стремится компенсировать. Истинная женщина - та что, ограничивает свою жизнь ролями жены и матери. Таким образом, фрейдистская логика превращает природой данную женщине способность к деторождению в охоту за мужским пенисом. Когда же женщина выходит за пределы материнской роли и ищет активности, отличные от материнства, требующие проявления настойчивости, честолюбия, она явно подвержена расстройству под названием «зависть к пенису». Необходимо понять, что те факты, которые фрейдистская теория описала как отклонение от нормы у женщин, являлись результатом определенного социального положения женщин в культуре.

Все основные положения  традиционной психоаналитической теории подверглись теоретической и экспериментальной проверке. Так, например, было доказано, что следование традиционным моделям поведения не является гарантией психологического благополучия ни для мужчин, ни для женщин. По данным Е. Маккоби т К. Джеклин, высокая фемининность у женщин часто коррелирует с повышенной тревожностью и низким самоуважением. Высокофемининноые женщины и высокомаскулинные мужчины хуже справляются с деятельностью, не совпадающей с традиционными нормами половой дифференциации [145].

2. Современная аналитическая психология о развитии мужской и женской идентичностей

Автор теории, К.Г. Юнг, не использовал термин идентичность в современном понимании. Однако в его теории большое место уделяется процессу формирования идентичности, который он называл индивидуацией. «Индивидуация – заключается в том, чтобы стать отдельным существом и, поскольку мы понимаем под индивидуальностью нашу глубочайшую, последнюю и несравненную уникальность, - стать собственной самостью» [118, с. 174]. Таким образом, индивидуацию Юнг понимал как «самостановление» или как «самоосуществление». 

Индивидуация дополняет  собой внешний процесс социализации (адаптации к миру) внутренним моментом адаптации к самому себе. Эта мысль К. Юнга является главной идеей аналитической психологии, раскрывающей пути трансформации Эго - внутреннего самопричинного движения в пространстве души, оформленное чувствами, смыслами и поступками человека на его жизненном пути. Поэтому формирование Эго-сознания, как основное содержание индивидуации, осуществляется в двух направлениях: от внешнего к внутреннему (соединение себя с миром - идентификация) и от внутреннего к внешнему (соединение себя с собой - идентичность).

В отличие от Фрейда, Юнг  полагал, что внутренние изменения, приводящие к гармонизации Эго (идентичности), осуществляются согласно двум (а не одному, фаллическому) альтернативным принципам: маскулинному и фемининному. Маскулинный он называл Логосом (то есть «словом», отсюда, следовательно, рациональность, логика, интеллект). Фимининный принцип в концепции Юнга получил название Эрос (изначально любовник Психеи, отсюда связь с чувственностью, иррациональностью, пассивностью, смирением). Цель и процесс индивидуации могут быть описаны только при помощи символов.

Согласно логике рассуждения  Юнга, существуют женский и мужской архетипы и в обоих случаях они имеют множество персонификаций. Каждому историческому периоду свойственны свои архетипы. Индивид лишь следует стереотипу поведения, который господствует и востребован в данный момент. Большое заблуждение считать, что мужской и женский архетипы в том виде, в каком они понимаются в культуре сегодня единственно возможны. С точки зрения современной аналитической психологии, Юнг тоже попал в культурную ловушку. В тот момент, когда он их описал, в обществе доминировали именно такие стереотипы: мужчина-Логос, женщина – Эрос [95].

Формирование идентичности мужчин. Для описания маскулинного пути используется образ Героя, а фемининного - образ Красавицы, которые качественно различаются и не могут быть сведены к одному. Герой и Красавица – это метафоры, обозначающие тайный смысл внутреннего процесса индивидуации в архетипической психологии К.Г. Югна.

Мифы народов мира явились для  Юнга исходным материалом в разработке представлений о коллективном бессознательном. Мифологемы – общие темы, которыми пронизаны легенды и сказания самых разных культур, стали для него своего рода ключами к разгадке вечных аспектов психического. В силу того, что Герой является центральной фигурой во многих легендах и мифах любой культуры, Юнг ввел его в психологию. Исследуя различные героические сказания, он выделил идентичные элементы в истории Героя: божественное рождение; спуск в подземный мир; героические поступки, которые он совершает, например битва с чудовищем, выполнение опасного задания; помощь спутников мужского и женского пола, либо животного; мотивы искушения, поражения, крушения надежд, смерти и воскрешения. Внутри этих тем Юнг видел, что Герой может быть понят как архетип развивающегося Эго-сознания человека.

Индивидуация - это «самостановление», то есть обретение знаний и представлений  о себе, которые скрыты в «подземном, темном царстве», той части бессознательного, что лежит внизу, под ясным представлением о себе. Для этого потребуется мужество и смелость Героя, спускающегося в подземный мир - задача, сопряженная с опасностью, но ее выполнение необходимо, чтобы повзрослеть и преуспеть в личном и социальном плане. Не меньшего мужества, сил, настойчивости и упорства требуется для поддержания целостности и сохранения самосознания. Вследствие человеческой ограниченности это сражение за осведомленность о себе часто протекает циклами – поражение–восстановление (возрождение), о которых повествуется в героических сказаниях. Кроме того, метафора Героя  означает отделение от Матери, столь трудно достижимую автономию, которая становится поистине героической, жизненной задачей для мужчины, из которой следует установление подлинных отношений с другими.

Последователи К.Г. Юнга (Э. Нойманн, О. Ранк, Дж. Хилман,  Дж. Холлис) возвели Героя в ранг самостоятельного архетипа, рассматривая путь Героя как мифологическую метафору проявления архетипической маскулинности и становления Эго по мужскому типу.

Отто Ранк  в мифе о Герое видит средство разрешения эротических желаний отдельного человека (эротическое отношение к матери и сопротивление отцу) [84]. Э.Нойман, анализируя структуру мифа о Герое, так же рассматривает его как архетипическую метафору развития сознания мужчины, которое происходит в три этапа: уроборический (нарциссический), характеризующийся инфантильным и недифференцированным Эго; матриархальный (сепаративный) – отделение от Великой Матери, пожирающей и любящей. На этом этапе происходит рождение Эго и переход в мир реальности. Патриархальный этап, характеризующийся маскулинизацией Эго и отделением сознания (Героя) от бессознательного (царства матерей) [73].

Следовательно, Герой  воплощается в Эго-сознании, которому противостоит женское бессознательное мужчины. Главная оппозиция в этом процессе, это противостояние Герой – Анима (бессознательная женская сторона психики мужчины). Глубинными трансформациями в этом процессе являются интеграции бессознательного содержания в Эго-сознание. Между сознанием и бессознательным существует тесная взаимосвязь, функциональным носителем которой у мужчины является Анима. К. Юнг называл этот архетип «психопомом», то есть связующим звеном между бессознательным содержанием и сознанием [117].

Внешне формирование мужской идентичности происходит под  влиянием противостояний между «Я»  и окружающим миром. Причем этот мир  не ограничивается только женщиной (мать, возлюбленная, жена), это взаимодействие с объектами и событиями реального мира, и где мужчине важно победить - стать Героем. Столкновения с реалиями жизни заставляет мужчину погружаться в содержание бессознательного. Трансформации на этом пути неизбежно сопряжены с овладением теневых сторон его бессознательного.

Развивая идею о пути формирования идентичности, О.А. Лаврова предлагает  модель в виде структуры из четырех элементов – топосов [63].

Топос – (буквально место, пространство, обладающее границами) представляет собой родовое понятие по отношению к видовому понятию архетипа. Это онтологическоая метафора трансцендентного порядка, описывающая явления не только ментального, как архетип, но так же и физического плана бытия. В построении этой модели автор опирается на онтологическую метафору организации психики. Центральным элементом модели является духовный интегрирующий потенциал или жизненный потенциал - Топос Мудрого старца (сенекс, Мана-личность). Он соответствует идентичности, в которой ведущую роль играет духовное бытие, интегрирующее все проявление жизни в одно целое. Три других топоса представляют собой взаимосвязанные уровни человеческого бытия. Жизнедеятельность (бытие тела), идентичность, соответствующая ему – топос Младенца (и у мужчин и у женщин). Телесно-чувственное бытие (бытие души) – топос Героя (у женщин – Красавица). Осмысленное, разумное бытие – топос Царя (Великая Мать у женщины), соответствует идентичности, в которой ведущую роль играет бытие разума, интегрирующее в себя телесно-чувственное бытие эмоционально-зрелого человека, вместе с жизнедеятельностью его здорового, полноценно функционирующего тела. Дадим краткую характеристику пути формирования мужской идентичности в модели Лавровой.

Топос Младенца. Мужчина пребывающий в состоянии Младенца ищет женщину-Мать, которая должна относиться к нему по-матерински. Он готов стать ее невольником,  ведет себя как настоящий младенец, требующий тепла, заботы, любви. Женщина на этом этапе трансформации представляется ему чем-то вроде идола, непорочной, независимо от того, как она ведет себя на самом деле. Находясь во власти своих иллюзий, он не в состоянии увидеть реальность. Застревание на этой стадии ведет к тупиковому развитию по типу «маменькиного сыночка», «Синей Бороды», «вечного юноши». Позитивный исход трансформации  - принятие своего одиночества, выход из-под родительской опеки, поиск себя и смысла жизни. Архетип: Радостный играющий ребенок. Негативный исход: вечная привязанность к женщине-матери, саморазрушение. Архетипы: Убиенный Младенец, Робот.