Ограниченная вменяемость

Эксперты ГНЦ им. Сербского  в заключении от 19 мая 1998 г. в очередной  раз подтвердили прежнее заключение с рекомендацией применения ст. ст. 22, 97 и 99 УК, указав, что индивидуальные особенности Т. оказали существенное влияние на его поведение в  ситуации правонарушения, ограничив  осознанность и произвольность действий, возможность конструктивного разрешения конфликта, адекватного выбора способов реагирования в стрессовой ситуации. Седьмой вопрос эксперты вновь сочли  общетеоретическим и отослали суд  к ст. 22 УК. Вместе с тем они  констатировали, что в "условиях психотравмирующей судебно - следственной ситуации у Т. приблизительно со второй половины января 1998 г. наступила декомпенсация  имеющихся психических расстройств (выраженная эмоциональная неустойчивость, депрессивные расстройства с суицидальными  мыслями, психогенная дезорганизация психической деятельности). Поэтому  в настоящее время Т. не может  осознавать фактический характер своих  действий и руководить ими, нуждается  в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар  общего типа до выхода из указанного временного расстройства психики, с последующим  направлением его в распоряжение судебно - следственных органов". 5 августа 1998 г. по определению суда Т. был направлен  в психиатрическую больницу .

Таким образом, многие подробности  дела указывают на явную некомпетентность суда, неподготовленность следственных и прокурорских работников, приведшие  к затягиванию процесса, продлению  сроков содержания под стражей, большим  экономическим затратам, а также  декомпенсации психических расстройств  обвиняемого.

Второй тип реакции  судебно - следственных органов заключается  в игнорировании факта ограниченной вменяемости лица как в обвинительном  заключении, так и в приговоре.

Типичным здесь является уголовное дело по обвинению Б. по ч. 1 ст. 158 УК, рассмотренное Чертановским судом. Ранее в связи с совершением  в 1993 году грабежа Б., будучи признанным невменяемым, находился на принудительном лечении (следовательно, Б. не был судим). СПЭ, проведенная по постановлению  дознавателя, рекомендовала применение к Б. ст. 22 УК без назначения принудительного  лечения. В обвинительном заключении этот факт отражения не получил. В  нем отмечалось: "При исследовании личности Б. установлено, что он ранее  судим и по определению суда проходил принудительное лечение, на учете у  врача - психиатра стоит, согласно СПЭ  вменяем".

Ограниченная вменяемость  подсудимого проигнорирована и  в приговоре суда. При упоминании об экспертизе, выводы которой суд  нашел обоснованными, рекомендация применения ст. 22 УК опущена. Данные о  личности исчерпывались констатацией неоднократного привлечения подсудимого  к административной ответственности  за появление в общественном месте  в состоянии алкогольного опьянения. Ограниченная вменяемость подсудимого  не была также признана и смягчающим обстоятельством .

Третий тип реакции  можно назвать формальным. Суд  в приговоре отмечает, что учитывает  состояние подсудимого в момент совершения преступления, однако в  чем это выражается, не уточняет¹⁰.

Примером служит дело по обвинению А. по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК, рассмотренное Чертановским судом. По заключению СПЭ, А. обнаруживает остаточные явления органического поражения  головного мозга с изменениями  психики. В отношении инкриминированного деяния вменяем. вменяем. Вместе с тем, как указывалось в акте, во время его совершения находился в состоянии выраженного эмоционального напряжения на фоне длительной психотравмирующей ситуации. Это состояние лишало его возможности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и ограничивало способность к их сознательной произвольной регуляции, что соответствует положению ч. 2 ст. 22 УК и должно учитываться судом при назначении наказания.

В приговоре выводы экспертов  на этот раз воспроизведены почти  полностью и признаны обоснованными. При этом суд указал, что "учитывает  состояние подсудимого во время  совершения преступления при назначении ему наказания". В чем выражается такой "учет" не конкретизировано. В качестве смягчающих наказание  обстоятельств суд признал наличие  у подсудимого малолетнего ребенка. Данные о личности содержали лишь ссылку на отсутствие судимости. А. назначено  наказание в виде лишения свободы  сроком на 6 лет.

Вслед за вынесением приговора  последовала кассационная жалоба адвоката, а также кассационный протест  прокурора. Среди недостатков, допущенных, по их мнению, судом, и адвокат, и  помощник прокурора справедливо  указали на то, что он не учел ограниченную вменяемость подсудимого. Однако, несмотря на очевидные факты, судебная коллегия по уголовным делам Мосгорсуда в  своем определении "ушла" в  рассмотрение других аспектов жалобы и протеста. В итоге отмечено, что "суд дал оценку заключению экспертизы... Наказание осужденному  суд назначил в полном соответствии с требованиями закона, в пределах санкции статьи УК РФ, по которой он признан виновным и осужден, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности подсудимого, всех смягчающих и отягчающих его ответственность обстоятельств, в том числе и тех, на которые имеются ссылки в кассационных жалобах, оно соразмерно содеянному и не является явно несправедливым вследствие суровости. Оснований для смягчения наказания судебная коллегия не усматривает".

Четвертый тип реакции  судебных органов носит половинчатый характер. Суд, не оценивая самого факта  ограниченной вменяемости обвиняемого, не указывая на него в данных о личности, переносит в приговор лишь рекомендацию экспертов о принудительном лечении, назначая его наряду с наказанием.

Пятый тип является проявлением  бездумности и невнимания, сопровождающимися  даже нарушением закона. Так, Бутырский  суд в приговоре по делу М. (ст. ст. 30 и 158 УК) полностью согласился с  выводами экспертизы об ограниченной вменяемости обвиняемого и нецелесообразности применения к нему принудительного  лечения (эксперты рекомендовали лишь амбулаторное наблюдение у психоневролога и эндокринолога по месту жительства). Однако в резолютивной части со ссылкой  на ст. ст. 97 и 100 УК наряду с условным осуждением М. назначено принудительное наблюдение и лечение у психоневролога и эндокринолога .

Шестой тип можно охарактеризовать как реальный, фактический учет данного  обстоятельства.

Так, в приговоре по делу Б. (ч. 2 ст. 108 УК РСФСР), рассмотренному Чертановским судом, то, что подсудимый "по своему психическому состоянию, не исключающему вменяемости, нуждается  в лечении у психиатра", признано обстоятельством исключительным, и  в связи с применением ст. 64 УК суд назначил ему наказание  ниже низшего предела (3 года лишения  свободы), а также принудительное лечение у психиатра. Судебная коллегия по уголовным делам Мосгорсуда оставила в этой части приговор без изменений. Решение суда представляется интересным и заслуживающим внимания, однако применительно к данному делу спорным и даже противоречащим духу закона, что во многом связано с  концептуальной непроработанностью самого института ограниченной вменяемости. Во-первых, суд счел исключительным не факт ограниченной вменяемости лица, его неспособность в полной мере осознавать характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, а лишь необходимость его  лечения. Во-вторых, признание исключительным обстоятельством именно необходимости  лечения у психиатра и одновременное  назначение подсудимому принудительного  лечения ввело судебный приговор в противоречие со ст. 64 УК, на которую ссылается суд и где подчеркнуто, что эти обстоятельства должны существенно уменьшать степень общественной опасности преступления. В то же время в ч. 2 ст. 97 УК назначение принудительного лечения связывается наоборот с возможностью причинения лицом иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц. И хотя общественная опасность деяния и лица, его совершившего, - обстоятельства разные, все же, как представляется, учет одного из них должен корреспондироваться с учетом другого.

Еще одним доводом, подтверждающим неподготовленность как экспертов, так и судей в вопросах ограниченной вменяемости, является то, что из 293 осужденных, которым в 1997 году наряду с наказанием назначено принудительное лечение, 8,2% составили лица, совершившие  преступления небольшой тяжести, 1,7% - неосторожные. Это явно не стыкуется  с предусмотренными законом критериями опасности лица для назначения ему  принудительного лечения (ст. 97 УК РФ, ст. 403 УПК РСФСР).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотрев указанную  нами тему и ее проблематику, можно  сделать несколько выводов о  понятии     ограниченной  вменяемости  в уголовной  науке  и  Уголовном кодексе нашей  страны.

        Ограниченная  вменяемость - есть часть вменяемости,  но с особым статусом. Ограниченная  вменяемость является не каким-то  третьим, пограничным состоянием, а представляет собой разновидность  вменяемости, при которой лицо  при совершении преступления  в силу наличия у него психических  расстройств, не исключающих вменяемости,  не способно в полной мере  сознавать характер и общественную  опасность своего деяния или  руководить им.

                   По прошествии многих лет   теоретическая наука уголовного  права добилась того,  что   в законодательство     внесена  ст.  22  УК,  которая,  скорее  всего, регламентирует     «ограниченную     вменяемость»,     хотя     законодатель     не

обозначил четкой позиции  по данному вопросу.

                   Основная  масса ученых  и   применителей   права  понимают  необходимость данной нормы в  УК РФ.

                   Продолжающиеся споры вокруг  нормы и анализируемого понятия  ведут к появлению, уточнению  и правильному применению критериев  данной нормы.

                   Лицо, страдающее расстройством,  не исключающим вменяемости, безусловно, подлежит уголовной ответственности.  Однако нельзя сказать, что  наказание смягчается во всех  случаях.      

 Лицо с психическими расстройствами, не исключающими вменяемость, по отношению   к   совершению   им   общественно   опасного,      противоправного деяния   является   виновным,   степень  и форма вины рассматривается в зависимости от психического расстройства или иной неболезненной аномалии психики.

«Ограниченная вменяемость», по отношению к наказанию не должна быть в роли отягчающих обстоятельств, являясь особой нормой права, при  которой лицо должно нести наказание, но только то, которое оно заслуживает  с учетом его психической аномалии.

 Наказание должно предусматривать  не только меры уголовно репрессивного  характера, но в большей мере  медицинского характера для возможности  адаптации лица совершившего  преступное деяние.

Можно сказать, с достоверной  точностью, что по применению и критериям  данной нормы закона будет написано еще не один десяток работ, так  как норма, являясь нововведением, во-первых, привлекает к себе внимание, во-вторых, требует ряда доработок  в подходе к критериям.

Особое значение при установлении ограниченной вменяемости играет судебная экспертиза, которая должна, как  мы говорили ранее, не только опираться  на психиатрический критерий, но и  на психологический, то есть, необходим  комплексный подход к данной проблеме. С развитием научной мысли  в области юриспруденции, психологии, судебной медицины, возможно, появятся новые знания и методы исследования «ограниченной», «уменьшенной», «пограничной»  вменяемости.

Данная работа является в  сущности теоретической, так как  до настоящего времени не наработано обширной практики по применению судами данной нормы. Это еще раз говорит  о существующем одностороннем подходе  экспертных учреждений, который приводит к тому, что огромная масса испытуемых признается либо вменяемыми, либо невменяемыми без установления пограничных состояний.

Появление в заключении эксперта фразы «ограниченно вменяем», создает  лишнюю для предварительного следствия, и судебного заседания проблему, связанную с необходимостью углубляться  в психологические проблемы данной личности, что значительно увеличивает  сроки расследования и заставляет в судебном слушании решать сложную  проблему индивидуализации наказания  при психических аномалиях. Тема, на мой взгляд, является очень интересной, и требует, возможно, других подходов к рассмотрению, так как, например, можно в рамках данной темы рассмотреть  ответственность несовершеннолетних и беременных женщин. Эти две категории, как по медицинским, так и по психологическим параметрам вполне подпадают под понятие ограниченной вменяемости.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1) Иванов Н.Г. Аномальный  субъект преступления / Н.Г. Иванов. М.: Закон и право, 1998.- с. 162.

2) Козлов А.П. Понятие  преступления / А.П.Козлов. С.Петербург.: Юридический центр Пресс., 2004. –  с.434.

3) Назаренко Г.В. Уголовно  релевантные психические состояния  лиц, совершивших преступления  и общественно опасные деяния / Г.В. Назаренко. М.: Ось – 89, 2001. – с. 156.

4) Сербский В. П. Научная  психопатология. М., 2000.

5) Ситковская О.Д. Психология  уголовной ответственности / О.Д.  Ситковская. М.: Норма. 2008. – с.126

6) Судебная психиатрия: Метод.  Пособие. М., 2006.

7) Постатейный Комментарий  к Уголовному кодексу РФ 1996 г. (под ред. Наумова А.В.) - "Гардарика", "Правовая культура" 2012 г.. Система Гарант

8) Холоденко В.А. Применение  принудительных мер медицинского  характера // Законность. – 2008.

¹ Козлов А.П. Понятие преступления / А.П.Козлов. С.Петербург.: Юридический центр Пресс., 2004. – с.425