Идеи общих законов развития в трудах русских мыслителей конца xix начала XX вв.

2. А.А. Богданов ссылается  на опыт науки, который убеждает  в том, что возможность и вероятность  решения конкретных задач возрастают  при их постановке в общей  форме. То же должно быть справедливо  и для задач организационных. Их универсальнообобщенная постановка должна охватывать и человеческую практику, и стихийные организационные процессы природы, где одно освещается и поясняется другим. Ставить и решать такие универсальнообобщенные задачи как раз призвана всеобщая организационная естественная наука - тектология.

3. В качестве  исторических предшественников  тектологии А.А. Богданов называет Г. Гегеля, автора первой грандиозной попытки схематизации опыта и первой универсальной методологии исследования саморазвития мирового Духа, который есть Praxis и в то же время самосознание, и Г. Спенсера, создателя универсальных схем эволюционного процесса.

В труде А.А. Богданова очерчена система законов и процессов, составляющих содержание понятия развития как повышения организации развивающихся образований. Ее ядром является закон системной дифференциации, или закон расхождения частей целого, возникновения специализированных элементов и их специализированных деятельностей там, где их вначале не было. Термины "системная дифференциация " и "системное расхождение " подчеркивают то обстоятельство, что между разошедшимися элементами не только сохраняются связи, но возникает отношение взаимодополнительности. Поэтому дифференциация и специализация, по А.А. Богданову, это не просто накопление различий, но организационная форма, повышающая организованность системы.

Помимо перечисления целого ряда достаточно очевидных проявлений закона расхождения в самых разных областях биологии и человеческой истории (развитие зародыша, расхождение животного и растительного миров, возникновение разделения труда, возникновение разных языков и наречий из единого общего праязыка и др.) А.А. Богданов высказывает оригинальные соображения о действии того же закона в эволюции оболочек Земли и в возникновении жизни.

Что касается психической жизни человека, то, не рассматривая в данном случае в деталях действия закона расхождения, А.А. Богданов пишет, что этот закон играет в ней ключевую, направляющую роль. Кроме того, он имеет в данном случае важную эвристическую функцию, так как учит за всяким многообразием искать то сравнительное единообразие, из которого оно произошло, восходить от сложного к более простому, более "примитивному " - слово, выражающее, по А.А. Богданову, и первичность, и несложность одновременно.

В отличие от своих предшественников А.А. Богданов не ограничивается только формулировкой закона системной дифференциации. Он в полную силу ставит вопрос об универсальных причинах и движущих силах развития, разводит здесь действие внешних и собственно внутренних (саморазвитие) факторов, вскрывает противоречивость и диалектику процессов развития.

Внешнюю причину организационного развития систем А.А. Богданов видит во взаимодействии их со средой. Поскольку любое целостное образование находится в постоянно изменяющейся среде, простое сохранение сложившихся форм организации невозможно, оно может быть достигнуто только путем их прогрессивного развития по закону системной дифференциации, благодаря чему увеличивается число элементов системы и их активностей, достигается их большая устойчивость и пластичность.

Но это только одна, так сказать, внешняя сторона дела, которая в определенной мере была ясна и предшественникам А.А. Богданова. Но в трактовке внутренних механизмов развития он оригинален, и в этом отношении его теория представляет собой существенный шаг вперед.

Выше мы уже говорили, что, по А.А. Богданову, разошедшиеся элементы системы остаются связанными внутри целого, а по отношению к функциям системы в целом находятся в отношении взаимодополнительности. Поэтому системное расхождение заключает в самом себе тенденцию развития, направленную на установление дополнительных связей, образование более высоких организационных форм, повышающих устойчивость системы. Вместе с тем системное расхождение неизбежно означает возрастание организационных различий между частями целого, увеличение тектологической разности между ними, увеличение внутренних противоречий, что в конечном счете должно вести к дезорганизации и распаду системы. Однако этому препятствуют противоположно направленные интеграционные процессы: контрдифференциация, ведущая к совершенствованию специализированных функций в направлении их взаимопроникновения и взаимосогласования, и системная консолидация, устраняющая внутренние противоречия за счет кардинального преобразования организации. Посредством этих интеграционных процессов вновь достигается устойчивость системы уже на более высоком уровне ее развития. А после этого снова начинает работать закон системного расхождения, поскольку среда системы не остается постоянной и требует новой специализации ее элементов и функций. После этого вновь повторяется весь цикл развития: возрастание тектологической разности между элементами, контрдифференциация и системная консолидация.

Таким образом, движущей силой развития выступает своеобразная двойственность и противоречивость результатов системного расхождения: с одной стороны, развитие все большей устойчивости форм через дополнительные связи и взаимопроникновение разошедшихся специализированных элементов, а с другой - возрастание их неустойчивости из-за накапливающихся внутренних противоречий. Эта двойственность разрешается или дезорганизацией и гибелью системы, или преобразованием ее внутренней структуры за счет процессов интеграции. Выстраивая эту последовательность внешних и внутренних факторов развития, А.А. Богданов формулирует положение о том, что вся доступная нам Вселенная - это бесконечно развивающаяся дифференцированная система, а все процессы выравнивания, идущие в каждом ее пункте, - это непрерывная контрдифференциация. Но до сих пор, пишет он далее, наука не знает, как образовались разности, которые теперь выравниваются, и в чем основа самой дифференциации мира. Поэтому сегодня мы ничего не можем сказать о том, будет ли развитие мира происходить бесконечно или возможна некая предельная контрдифференциация, означающая завершение развития. Но ясно другое. Поскольку все развивающиеся системы являются открытыми, все они взаимодействуют друг с другом. Поэтому в мире происходит не приспособление к среде определенных систем, но совместное развитие того и другого, согласованное развитие всего мирового целого, и мир предстает в тектологии как единый взаимосвязанный "мировой организационный процесс ".

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как следует из приведенных материалов, в русской теоретической мысли конца XIX - начала XX вв. в трудах И.М. Сеченова, Вл.С. Соловьева, Н.Н. Ланге, Н.О. Лосского, А.А. Богданова глубоко и детально разрабатывалась идея общих универсальных дифференционноинтеграционных закономерностей развития, включая развитие познавательной сферы человека. Анализ рассмотренных работ названных авторов показывает, что все они так или иначе концентрируются вокруг представления об исходной, первичной "примитивной " целостности начала всякого развития и ее последующей дифференциации. Представления о роли противостоящих дифференциации интеграционных процессов выражены не столь ярко и не у всех авторов, но они также присутствуют. Так, И.М. Сеченов постоянно говорил не только об обособлении в процессе умственного развития отдельных элементов чувствований и мысли, но и о сочетании и объединении по сходству обособившихся элементов, разделенных временем и пространством, т.е. о новой их интеграции. Вл.С. Соловьев выдвинул тезис о высшей "свободной " интеграции дифференцированных элементов целого как о третьем заключительном моменте развития, а А.А. Богданов не только разграничил два типа универсальныхинтеграционных процессов (контрдифференциация и системная консолидация), но и вскрыл диалектику противоречивых отношений дифференционных и интеграционных составляющих развития, существенно обогатив тем самым само содержание этого понятия.

В трудах русских мыслителей получили дальнейшее оригинальное развитие фундаментальные теоретические и методологические идеи Г. Гегеля и Г. Спенсера об общем плане, направлении и универсальных законах развития всех сфер природы и общества. Вместе с тем у Вл.С. Соловьева, Н.О. Лосского и А.А. Богданова ясно зазвучала мысль о системной природе всех развивающихся объектов мира, и эти идеи предвосхитили суть современного системного подхода к процессам развития.

Достаточно интересным представляется то ясно выявившееся в нашем анализе обстоятельство, что разделение общих мировоззренческих философских концепций по линии материализм - идеализм - позитивизм и т.п. отнюдь не препятствует наличию у их авторов определенного круга идей, очень близких по своему позитивному содержанию.

Если сопоставить рассмотренную линию русской теоретической мысли с тем, что имело место примерно в то же время на Западе, то нельзя не заметить наличия близких общих тенденций. Так, в конце XIX в. французский психолог Т. Рибо в труде "Эволюция общих идей " развивал мысль о том, что умственное развитие движется от мало определенных "протоплазматических " состояний умственной сферы к состояниям все более определенным; а в начале нашего столетия Э. Клапаред ввел в детскую психологию возникшее в философии искусства понятие синкретизма для квалификации восприятия вещей "в их целом ", а путь психического развития рассматривал как движение от целого к частям [17].

В конце XIX в. австрийский искусствовед Х. Эренфельс высказал мысль о несводимости целого к сумме частей, а затем М. Вертгеймер выступил с тезисом, что целое это вообще нечто иное, чем образующие его части, которые лишь человек выделяет в составе целого посредством "изоляции " (обособления). Выступления и публикации Х. Эренфельса и М. Вертгеймера положили начало гештальтпсихологии, в которой психическое развитие понималось как рост внутренней дифференцированности и расчлененности более простых диффузных целостных образований [17].

Примат целого над отдельными элементами как сущность психической жизни был провозглашен В. Дильтеем и развит Э. Шпрангером в противовес "элементному " подходу, ставящему своей целью сконструировать целое из отдельных элементов психического. Целое в психологии есть первичное, утверждал Э. Шпрангер, а анализ имеет смысл и значение лишь постольку, поскольку найденные элементы и моменты мыслятся в целом. Отсюда принцип работы психолога должен быть принципом расчленяющего анализа [18].

Примерно в то же время, в середине 20-х гг., в западной литературе стала получать распространение идея холизма - термин, который часто используется не только для обозначения той или иной конкретной теории, но как синоним принципа целостности.

Представления о функциональной дифференциации разных социальных сфер, сопровождающейся, с одной стороны, их отчуждением и конфликтом, а с другой - тенденцией к взаимопроникновению, широко обсуждаются в западной социологической литературе, посвященной идеям М. Вебера о рационализации как ведущей тенденции исторического развития [5]. При этом ряд авторов подчеркивают связь феноменов рационализации с развертыванием собственных внутренних дифференционноинтеграционных закономерностей исторического процесса.

Однако если названные направления западной мысли получили известность и распространение, обсуждаются в литературе и определенным образом развиваются, то судьба рассмотренных трудов русских авторов оказалась совершенно иной. Пожалуй, за единственным исключением закона перцепции Н.Н. Ланге, они остались невостребованными и забытыми. Вл.С. Соловьев и Н.О. Лосский были философамиидеалистами, а материалист А.А. Богданов строил свою тектологию, не опираясь на теорию марксизма. Поэтому их труды в нашей стране были на десятилетия изъяты из научного обихода. Эволюционные идеи Г. Спенсера и А.А. Богданова о наличии определенных универсальных законов развития были подвергнуты безоговорочной критике как "мертвые схемы ", не учитывающие качественных различий развивающихся объектов. В этой связи не повезло и материалисту И.М. Сеченову, который прямо выводил свою дифференционную психофизиологическую теорию умственного развития из эволюционного учения Г. Спенсера. Представления И.М. Сеченова, как и Г. Спенсера, о том, что эволюция природы, общества и сознания может быть подчинена одним и тем же универсальным законам дифференциации и интеграции, что можно говорить об определенном общем типе и законах изменения мышления на всех фазах эволюции, были квалифицированы как ошибочные [19; 362, 363]. Только совсем недавно, в связи с возникновением общей теории систем, было признано, что универсальные законы дифференциации и интеграции - это действительная истина, и что в ее обосновании несомненная заслуга Г. Спенсера [1]. Наверное, настало время восстановить справедливость и в оценке трудов русских ученых, которые внесли свой вклад в развитие этой истины и должны занять достойное место в истории философской и психологической мысли. Вместе с тем мы убеждены, что эти труды имеют не только историческое значение, что освоение их содержания жизненно необходимо сегодня для разработки системной теории умственного развития, в чем в равной мере заинтересованы и психологическая наука, и педагогическая практика.